Марти удивилась, что Нандри снова приоткрыла свою душу.

— Но ведь ты уезжаешь не на край света, — возразила Клэй. Она покачала головой и вздохнула: — Вы не представляете, как я скучала по дому! Поначалу мне казалось, что я этого не переживу, но — пережила. Я думала про деньги, которые уплачены за мое обучение, напоминала себе о людях, которые верят в меня… И еще… я вспоминала нашу маму, Нандри. Представляешь, как она гордилась бы нами?

Марти ни минуты не сомневалась, что миссис Ларсон была бы счастлива за своих дочерей.

— Она была бы рада за нас обеих, — продолжала Клэй. — За то, что я стала учительницей, и за то, что ты выходишь замуж за Джоша. Когда я вспоминаю о маме, все это кажется мне еще более значительным.

Впервые в присутствии Марти девочки заговорили о матери.

— Да, ваша мама гордилась бы вами, — согласилась Марти. — Она так хотела, чтобы у вас все получилось! И я тоже горжусь вами.

Клэй обняла Марти и прижалась к ней.

— Мы знаем, почему у нас все получилось, — тихо сказала девочка. — Мы почти не говорили об этом, а надо бы. Спасибо тебе, Марти! Я так тебя люблю! Если бы не ты… Я никогда не забуду… никогда.

Нандри кивнула, присоединяясь к сестре, и ее глаза говорили больше, чем любые слова.

Рано утром все проснулись от восторженных криков Арни. Скоро к нему присоединился Клэр, и началась всеобщая суматоха. Марти с трудом оторвала голову от подушки, надела на ноги домашние носки и накинула халат. Кларк уже встал и заправлял рубашку в брюки. Они вошли в гостиную одновременно с Нандри, которая держала на руках полусонного Люка. Услышав восторженные крики братьев, Элли так обрадовалась, что забыла заглянуть в собственный носок. Она носилась по комнате, напевая и пританцовывая.

Оживление, царившее вокруг, немедленно заставило Люка забыть про сон. Малыш во все глаза уставился на елку, которая непонятно откуда появилась за ночь в углу комнаты.

Наконец, зевая и ворча, вошла Мисси.

— Еще нет и пяти утра, — возмутилась она. — Когда я была маленькая, мне по крайней мере давали выспаться.

— Если бы дело было за мной, я бы тоже заставил их немного повременить, — ответил Кларк, но Марти видела, что он наслаждается веселой суетой.

Наконец затопили кухонную плиту и поставили чайник. Кларк развел огонь в камине. В доме Дэвисов снова воцарились покой и тишина.

Старшие решили воспользоваться кратковременным затишьем и вручить друг другу рождественские дары. Клэй умудрилась приготовить маленькие подарки для каждого из домашних. Марти знала, что у нее почти не было денег на карманные расходы, и от этого подарок девочки был ей еще дороже. Недостаток денег Клэй с лихвой возместила изобретательностью и умением шить. Люк получил маленького медвежонка. Элли достался крохотный фартук с кармашком. Клэр и Арни разглядывали настоящие, как у отца, клетчатые носовые платки. Для Мисси Клэй смастерила отделанный кружевом капор, а Нандри получила две украшенные великолепной вышивкой накидки для сундука с приданым. Марти достала воздушный носовой платок, а следом за ним из крохотного свертка выпала маленькая открытка, на которой было написано: «Маме с любовью, Клэй». Марти расплакалась. Она знала, как много стоит за этими простыми словами.

Кларк тоже получил платок и открытку. Пробежав поздравление глазами, он незаметно передал карточку жене. «Спасибо за то, что ты стал мне настоящим отцом. Люблю, Клэй», — прочла Марти.

Украдкой вытирая слезы, она вспомнила того, кто не сумел стать настоящим отцом для собственных дочерей. Какое счастье, что они с Кларком смогли заменить девочкам отца и мать!

Нандри тоже позаботилась о подарках для всех членов семьи. Для малышей она смастерила книжки, наклеив вырезанные из газет и календаря картинки на плотную ткань. Кокетливая Мисси получила новые ленты — к ним она питала неизменное пристрастие. Марти девушка преподнесла небольшую деревянную шкатулку для хранения рецептов (те вечно валялись в беспорядке в ящиках комода), а Кларку подарила самодельную обложку для потрепанной семейной Библии.

После этого свои подарки отдали Марти и Кларк; они были счастливы, что принесли радость детям — и большим, и маленьким.

С подарками было покончено, но праздник продолжался.

После завтрака Клэр и Арни отправились на речку опробовать новые салазки, которые смастерил для них Кларк. Элли, надев подаренный фартучек, играла с новым набором кукольной посуды, а малыша Люка уложили спать.

Мисси, считая себя взрослой, присоединилась к женщинам — они занимались приготовлением рождественского ужина на кухне.

Джош не смог усидеть дома и приехал раньше, чем ожидалось. Смущаясь, он вручил Нандри свой подарок. Марти заверила его, что никогда не видела настольной лампы изящнее: стеклянный колпак ее был расписан орнаментом из роз, а подставка украшена позолотой. Собственный подарок жениху Нандри родным не показала, но Марти подозревала, что это щеточка для усов. Джош проявлял немалую заботу о своих отрастающих усах, надеясь, что в день свадьбы они позволят ему выглядеть более мужественно.

Дети сидели у камина, поджаривая каштаны и жадно принюхиваясь к соблазнительным ароматам из кухни. Перед ужином вся семья собралась в гостиной, чтобы послушать историю Рождества. Даже маленький Люк сидел тихо, уютно устроившись на коленях у Нандри. Марти видела, как внимательно слушают Кларка дети, и ее сердце преисполнилось благодарности к Богу. Во время молитвы она взяла Кларка за руку, и он нежно сжал ее пальцы.

Когда все стали рассаживаться вокруг стола, послышался лай Ол Боба. Незваные гости на Рождество приезжали нечасто, и сердце Марти тревожно затрепетало. Не случилось ли чего? Следом за Кларком она подошла к двери, не решаясь выглянуть во двор.

На крыльце послышались шаги, и после негромкого стука дверь распахнулась.

— Томми!.. — выдохнула она.

— Томми, — повторил за женой Кларк, потрясенный не меньше нее. — Как я рад тебя видеть, сынок, — сказал он, сердечно обнимая молодого человека.

После этого пришла очередь Марти, а потом и детей, которые выскочили из-за стола и окружили Тома.

— Минутку, — сказал Томми, подняв руку. — У меня есть новость.

Он вышел и через минуту вернулся с миниатюрной девушкой в синем капоре, из-под которого выбивались каштановые кудри.

— Моя жена, — гордо объявил он. — Знакомьтесь, Фрэн.

— О, Томми! — воскликнула Марти. — Томми, когда ты успел? Почему ты ничего не написал?

Том засмеялся.

— Почти полгода назад. Хотел сделать вам сюрприз. Правда, она чудо? — Он перевел взгляд на жену и прижал ее к себе. Фрэн смущенно улыбнулась.

— Я очень рада с вами познакомиться, — вымолвила она наконец, протягивая маленькую руку Кларку и Марти.

Марти тепло обняла девушку.

— А уж мы-то как рады! Проходите же, раздевайтесь. Мы как раз садимся за стол.

— Нет-нет, — улыбнулся Том, — мы еще не были дома. Решили сначала заехать сюда: не терпелось вас познакомить. Но нам нужно домой. Может, мама и простит мне, что я на минутку заскочил к вам, но если останусь на рождественский ужин, она уж точно обидится насмерть.

— Жалко отпускать вас. Так хочется поговорить с тобой…

— Успеем, — заверил Марти Том. — Ведь теперь мы будем соседями. Думаю снова поселиться на своем участке. Попробую наладить там хозяйство. Родители Фрэн владеют лавкой на Западе. Видите, как все смешалось? — весело подмигнул он. — Приезжает парень, женится на их дочери и увозит ее на Восток.

— О, Томми! Я знаю, вы будете счастливы.

— Мы уже счастливы, — засмеялся Томми, и по его глазам было видно, что это правда.

Молодые люди обещали, что скоро приедут снова, и отправились в путь.

— Да, ну и денек сегодня, — выразила Марти общее ощущение, когда домашние снова уселись за стол.

Они склонили головы, и Кларк обратился к Небесному Отцу, благодаря Его за щедрость и милосердие. А особенно за Томми, вернувшегося домой блудного сына, и за ту радость, которую принесет его возвращение в дом Грэхэмов.

Марти вспомнила про красавицу Оватику. «Нашла ли она свое счастье, став женой Быстрого Оленя?» — задумалась Марти и попросила Господа, чтобы так и было.

Глава двадцать пятая. Расставания

В конце концов жители округи были вынуждены признать, что его преподобие Натсон не тот человек, который им нужен.

Посмотрев правде в глаза, они призадумались, почему не могли понять этого так долго. Снова встал вопрос, что делать дальше, и ответить на него было непросто.

В очередной раз создали соответствующий комитет и, к огорчению Марти, его председателем избрали Кларка. Комитет должен был встретиться с пастором и поговорить с ним начистоту.

Его преподобие Натсон не обнаружил ни малейших признаков беспокойства, когда его пригласили на встречу, и это сделало ситуацию весьма щекотливой. Судя по всему, священник полагал, что услышит слова благодарности и восхищения, а возможно, и предложения по повышению своего более чем скромного жалованья.

Он был явно обескуражен, когда разговор принял совсем иной оборот.

Его преподобие уведомил членов комитета, что он не только является высокообразованным человеком, но и состоит в переписке с другими весьма авторитетными богословами. Материалы к его проповедям включают произведения выдающихся христианских мыслителей. Он может продемонстрировать им ссылки на соответствующие источники.

У его преподобия никак не укладывалось в голове, что кто-то не оценил по достоинству его проповеди, полные прекрасных и глубоких мыслей. Откликнувшись на просьбу этих людей, он ведь понятия не имел, что они до такой степени погрязли в невежестве и столь невосприимчивы к духовному знанию. Но он сделает все возможное в этой ситуации. Он слышал о великом христианском ученом, книги которого теперь можно достать, и хотя это труды исключительного уровня, они написаны простым языком, который поймет каждый. Он уже заказал пару его книг. Он уверен, что эти произведения найдут отклик в сердцах прихожан и обеспечат их столь необходимой духовной пищей.