Хизер Сноу - Любовь неукротимая

– Пройдемся по тому же пути, что и на прошлой неделе? – сворачивая с дорожки, предложила она.

Габриэль остановился.

– Несколько дней подряд шли проливные дожди, – возразил он, нахмурившись. – А эта дорога и до ливней не была особенно надежной. Не хочу, чтобы ты снова поранилась или ушиблась. Может, сегодня просто прогуляемся по саду? – Он повлек Пенелопу за собой на посыпанную гравием дорожку, окружавшую сад.

Будь проклята его осторожность! Если Пенелопа начнет настаивать, Картер может что-то заподозрить.

Через некоторое время – когда они уже прошли большую часть окружного пути – Пенелопа так тихо, как могла, обратилась к своему спутнику:

– Если мы останемся в саду, то никогда не сможем оторваться от Картера, чтобы нормально поговорить.

Габриэль с любопытством покосился на собеседницу.

– Когда круг закончится, сверни на тропу, по которой мы гуляли на прошлой неделе.

Пенелопа улыбнулась, а Габриэль лишь чуть заметно кивнул, показывая, что все понял.

Сердце леди Мантон принялось отбивать сумасшедший ритм, когда они приблизились к заветному повороту. Она заметила, что женщина, одна из пациенток, и ее сопровождающий направлялись как раз к той самой тропе. Осталось пройти еще несколько ярдов. Как только они достигнут того места, где остановились в прошлый раз, Пенелопа должна убедить Габриэля пройти немного дальше, и уже тогда…

– Лорд Бромвич!

Леди Мантон подняла глаза. Перед ними остановились две женщины, укутанные в тяжелые накидки с капюшонами. Хоть солнце и светило ярко, но на улице все-таки стоял февраль.

– Мисс Крибб! – Габриэль остановился, вежливо приветствуя знакомую. – Я не знал, что вы сегодня в списке посетителей.

– У моей госпожи нынче появились кое-какие дела, – пояснила мисс Крибб, – и она освободила меня на полдня. А как вы знаете, любую свободную минутку я предпочитаю проводить с Энн.

Пенелопа сдержанно потянула Габриэля за руку – сегодня у них не было времени на дружеские беседы. Однако он ее неправильно понял.

– О, прошу прощения. Забыл вас представить. Леди Мантон, мисс Крибб и ее сестра миссис Бойд.

– Очень приятно, – окинув взором дам, пробормотала Пенелопа. Она понимала, что ведет себя невежливо, но сгорала от нетерпения отправиться дальше.

– Раз уж вы здесь, не зайдете ли вы, мисс Крибб, к нам на чай после полудня? – поинтересовался Габриэль.

– Нет, благодарю. Ведь у вас тоже посетитель.

– Уверен, леди Мантон не станет возражать, – заверил он.

– Разумеется, не стану, – подтвердила Пенелопа: она решила сделать все возможное, лишь бы поскорее закончить этот разговор.

– Хорошо, – согласилась мисс Крибб. – В таком случае до встречи. – Она кивнула и повлекла сестру в противоположном направлении, Пенелопа же потянула Габриэля к сокровенной тропе.

Ступив на нее, девушка ускорила шаг. Габриэль поторопился за ней, Картер же немного отстал, на что она и надеялась. Звук его тяжелых шагов все приглушался. Он следовал за парой так, чтобы они были в поле его зрения, но слышать их разговора он уже не мог. Если им повезет, Картер присядет на тот же пенек, где он отдыхал в прошлый раз. Пенелопа на это рассчитывала – ей бы очень не хотелось прибегать к запасному плану.

– Довольно, Пен. – Голос Габриэля вывел ее из раздумий. – Что у тебя на уме?

Она с удивлением уставилась на него: неужели ее намерения столь очевидны? Глаза Габриэля утверждали, что да. Проклятье! А заподозрил ли неладное Картер? Пенелопа оглянулась через плечо. Служитель медленно плелся позади и настороженным не выглядел. Даже если у него и имелись какие-то подозрения, они пропали, как только Габриэль пригласил мисс Крибб на чай.

Посвятить ли Габриэля в свои планы уже сейчас? Нет. Интуиция подсказывала Пенелопе, что он скорее разделит ее замысел, если у него будет меньше времени на раздумья.

Она решила побеседовать на отвлеченную тему.

– Как ты познакомился с мисс Крибб? Сомневаюсь, что ты приглашаешь на чай всех посетителей.

Габриэль неопределенно посмотрел на Пенелопу, а потом закрыл глаза. Она задала этот вопрос, просто чтобы отвлечь его, но теперь поняла: ей действительно интересно знать ответ.

– Как ты уже поняла, мисс Крибб приходит сюда каждую неделю навестить сестру, – ответил он наконец. – Муж миссис Бойд погиб в битве при Ватерлоо. Он… – Габриэль взволнованно прикрыл рот ладонью. – Мы служили в одном батальоне. Вот почему я познакомился с этими сестрами. Мисс Крибб так добра, что навещает и меня, когда приходит к Энн.

Пенелопа понимающе вздохнула. Она догадывалась, что у этой истории есть длинное продолжение, но сейчас не было времени на расспросы. Они только что миновали пень, на котором Картер отдыхал в прошлый раз, а значит, осталось совсем недалеко до места, где ожидал нанятый Пенелопой экипаж.

Она ускорила шаг.

Наконец они достигли цели: в том месте, где нужно было свернуть в лес, Пенелопа еще за три дня до побега привязала на ствол дерева шарф. Теперь она поспешила снять его.

– Что это? – спросил Габриэль.

Пенелопа осмотрелась в поисках Картера, но санитара нигде не было видно. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Они уже близко.

Пенелопа повернулась к Габриэлю и взяла его за руку.

– Ты доверяешь мне?

Он нахмурился, глядя на их сплетенные пальцы.

– Верю ли я?… – Их глаза встретились. – Конечно.

Его слова согрели ей душу. На раздумья времени не оставалось, и она потянула его за собой в глубь леса.

– Отлично! Тогда следуй за мной.

– Пен! – изумился он, но пошел следом.

Деревья становились все чаще, и все труднее было перешагивать через многочисленные вьющиеся растения и уклоняться от веток. Но Пенелопа двигалась вперед, увлекая за собой Габриэля; она шла так быстро, как только могла. Если Картер не отдыхал на пеньке, он мог уже достичь той границы парка и леса и мчаться беглецам наперерез или же – в Викеринг-плейс поднять тревогу.

Наконец они вышли из леса и очутились на узкой деревенской дорожке. Пенелопа тяжело дышала, но на сердце ее стало легче, когда она увидела экипаж, ожидающий их. Она отпустила руку Габриэля и стянула с дерева другой шарф, который привязала этим утром для кучера – чтобы тот знал, где встречать беглецов.

– Что за черт?! – вспылил Габриэль.

Пенелопа повернулась и поразилась перемене, исказившей его лицо. Сейчас оно выражало раздражение и негодование. Проклятье, у них совсем нет времени на споры!

– Ты сказал, что доверяешь мне, – напомнила она. – Так докажи это. В карету, быстрее!

– Ты с ума сошла?!

Габриэль недоверчиво смотрел на Пенелопу, прежде такую спокойную и рассудительную, а теперь, после безумной пробежки по лесу – с запачканным подолом платья, накидкой, надорванной по краям, с листочками, запутавшимися в волосах. После он окинул взором старую черную карету, стоявшую в стороне. Эта женщина задумала похитить его? Как иначе можно понять происходящее?

– Господи, Пен! Всего одна неделя в Викеринг-плейс – и ты стала еще более безумной, чем я.

– Мы не сумасшедшие, – возразила она. – Габриэль, мы должны уехать. Прямо сейчас!

Габриэль замолчал и вновь осмотрел Пенелопу и удивительно маленький экипаж. Кучер сидел на козлах, лицо его выражало бесконечную скуку – как будто он каждый день подвозил сбежавших из лечебницы душевнобольных пациентов.

– Аллен больше не пустит меня к тебе. Он ясно дал это понять, и сегодняшняя наша встреча должна была стать последней.

– Что? – Взгляд Габриэля остановился на Пенелопе.

– Он узнал, что ты приходил ко мне тогда ночью, и подумал худшее. Он бросил мне в лицо отвратительные обвинения, когда я зашла к нему на днях попросить не мешать нам проводить беседы наедине. Я постаралась все объяснить, но он отказался слушать и начал угрожать.

Удивление Габриэля сменилось гневом.

– Вот мерзавец!

– Он терпел мое присутствие все эти дни только потому, что меня просила о помощи твоя матушка. Но он написал твоему брату. Я даже подумать боюсь, какие ужасные вещи управляющий ему сообщил, и если твоя семья ополчится на меня, нашим отношениям придет конец.

Габриэль пришел в ярость. До какой низости нужно было дойти, чтобы женщина решилась на все это безрассудство! Он посмотрел в ее лицо – воплощенная целеустремленность – и понял, что назад она не повернет.

Все же…

– Тогда я сам напишу брату и все объясню. И вскоре тебе снова позволят посещать меня.

– Возможно, но рисковать я не хочу. Аллен все равно будет твердить, что мое общество вредит тебе или по крайней мере что я некомпетентна, и твой брат предпочтет просто не вмешиваться.

От острого чувства тревоги по спине побежали мурашки. Габриэля раздражала одна мысль об Эдварде, особенно после последнего визита матери, когда она поведала сыну о проделках его брата. Тот и его жена Амелия последнее время жили на широкую ногу, щедро растрачивая семейные сбережения. Все зашло так далеко, что если Габриэль в скорейшем времени не поправится и не вернется домой, семье грозит нищета. Деньги меняют человека, и чаще – в худшую сторону. Так что Габриэль был готов к тому, что братец не упустит возможности задержать его в Викеринг-плейс подольше.

Теперь Габриэль твердо решил: он не вернется в клинику никогда.

На днях его поразил рассказ Пенелопы о тесной связи разума с ассоциациями: ее слова просто запали в душу. Конечно, ему очень хотелось верить, что он все-таки не безумец. Однако чувствовал он себя иначе.

За месяцы, проведенные в Викеринг-плейс, Габриэль охотно повиновался Аллену и врачам, которых тот к нему приглашал. Но все было тщетно, и день за днем им овладевало все большее уныние, и, как следствие, болезнь постепенно прогрессировала. Однако если верить Пенелопе, существовал реальный шанс вернуть его к нормальной жизни.

– Нужно спешить! – Голос Пенелопы прервал его размышления. Она обеспокоенно посматривала в сторону леса. – Картер, должно быть, уже заметил наше отсутствие. Назад пути нет, Габриэль, – для меня уж точно. Тебе придется сделать выбор – и прямо сейчас!