Ярослава А. - Любовь нечаянно нагрянет

Конечно, Ритка не такая.

Но…

Сам-то он только сегодня послал Асю в свободное плавание.

Как сделать так, чтобы не оказаться на ее месте?

Домой к Шурику мы приехали уже в девятом часу.

— Давай закажем пиццу? — предложил мужчина, стаскивая с меня надоевший до зубного скрежета пуховик.

— М-м-м, звучит заманчиво.

Кинула шарф на полку, и пошла на кухню, уже почти хозяйским взглядом окидывая пространство на наличие грязи мусора и иных свидетельств жизнедеятельности мужчины.

В раковине оказалось две тарелки. А в холодильнике приятная глазу пустата.

— У тебя вчера поужинал Станислав Васильевич? — повернулась в Громову, что вошел следом за мной, прикладывая телефон к уху.

Сделав заказ, он положил свой телефон на барную стойку и пожал плечами:

— Я просто голодный вчера пришел.

— Мы же были в гостях.

Лекс выразительно скривился.

— Знаешь, улитки и устрицы не мое любимое меню. Там не только есть нечего, но еще и противно.

— Да? — удивилась я, — А мне понравилось. Занятные у тебя друзья. С тараканами.

— А я? — загадочно улыбаясь он положил руки мне на талию.

— У тебя не живут тараканы, — очень серьезно поведала я, — Их просто выгнали пчелки!

Шурик откинул голову назад и рассмеялся, притискивая к себе все ближе.

— А пчелы-то тут при чем?

— Ну…, – сосредоточенно ковыряю пальцем пуговицу на его рубашке, — Пчелки очень трудолюбивые. Почти как ты.

С каждым словом он наклонялся все ближе, пока не уткнулся носом в мои волосы. Глубоко вдохнул, выдохнул и пробормотал:

— Я, кажется, влюбился.

— В пчелок? — осторожно поинтересовалась я.

— Нет. В тебя…

Он не дает мне опомниться, осознать его последние слова и приживается губами в поцелуе, от которого мгновенно начинает кружиться голова. Громов не деликатничает, вжимает мое хрупкое тело в свое большое, твердое и очень горячее.

Мои ладони скользят по тонкой ткани рубашки, угадывая пальцами крепкие мышцы и ощущают быстрое и мощное биение его сердца.

Он слишком разгорячен, слишком страстен, слишком нетерпелив с воем желании обладать. Я хоть и глупышка в этих вопросах, но природная женская интуиция подсказывает мне ответы на многие вопросы.

Напускная холодность, безукоризненная вежливость — это просто маска для Громова.

Со мной он совсем другой.

Страстный, опытный любовник, которому под силу пробудить страсть и желание в моем теле. Подчинить себе, покорить, заставить желать гораздо большего.

С каждым поцелуем, с каждым новым движением его рук губ, в теле разгорается заветный пожар. Я и не подозревала, что способна на такие сильные эмоции. Хочется….много чего в общем хочется.

Едва замечаю, как сильные руки, оторвав меня от пола, подхватывают под попу и несут на диван.

Поцелуй на миг разрывается, когда Шурик почти падает вместе со мной спиной на диван, и я оказываюсь сидящая на нем, с самой что ни есть неприличной позе.

Он снова тянется ко мне, обнимает мягко за шею, притягивая и произносит:

— Поцелуй меня, рыжуль. Поцелуй…

Могу ли я сопротивляться магии его хриплого голоса?

Поддаюсь ласковой руке и сама прикасаюсь к его четко очерченному рту, экспериментирую так, как вздумается моей рыжей голове. И результаты этих экспериментов четко чувствуются сейчас подо мной. Шурик хоть и кажется относительно спокойным, в глазах бушует яростное пламя, будто я его добыча, а он затаившийся тигр, готовый вот-вот растерзать меня.

Я же с наглой улыбкой отрываюсь от его рта и продолжаю исследовать неизведанную мне территорию под названием «настоящий мужик».

Трогаю. Глажу. Ерзаю на нем. Пока у Громова не начинает сбиваться дыхание на хриплый полустон.

— Ты играешь не по правилам, — шепчет он, внезапно опрокидывая на диван и нависая сверху.

— А разве они нам нужны?

Заворожённо смотрю в его глаза, которые продолжают возбужденно сверкать. Губы, которые всего секунду назад я с таким упоением целовала, растягиваются в улыбке.

— Пока нужны, — с этими словами он нежно и едва уловимо прикасается губами к моему удивленно распахнутому рту и встает.

Нет, вы представляете?!

Как ни в чем не бывало, идет к мойке, даже не спотыкаясь, хотя могу поклясться, что кое-что сильно мешает, и, опрокидывая в себя стакан воды, поворачивается.

— Я в душ, — сообщает этот обломщик, — Выберешь фильм?

И пока я пытаюсь осознать, что вообще сейчас я сделала не так, уходит мыться.

Вероятно, ледяной водой.

Так ему и надо, извергу!

Я тут, понимаете, настроилась на чуть ли не самое главное в жизни девушки — потерю девственности, а он берет и уходит.

И что это еще за правила?

Может там у него что-то плохо работает?

Да, вроде не должно быть. Я хоть и не специалист, но и не совсем наивна до идиотизма. Тема секса, как и любую современную девушку, меня не обошла. Тем более при таком наличии информации в виде интернета.

Пока Шурик плескался, я успела не только фильм выбрать, но и накрутить себя до состояния, когда они глаз дергается, а второй просто выпучен.

Из ванной мужчина вышел уже в домашних штанах и футболке. Надежда, увидеть его в одном полотенце, сдохла почти не успев родиться.

— Пятьдесят оттенков серого? — вскинул брови мужчина, посмотрев название в плейлисте, — Серьезно?

— А что? Всегда хотела посмотреть.

Спорить Шурик не стал, помог мне принести большую миску с чипсами, колу, мороженное и прочую вредную дрянь, что так хорошо поедать за просмотром фильма и вопреки обыкновению уселся чуть поодаль.

Я же увлеченно поедая соленый попкорн, незаметненько стала подползать ближе, пока не оказалась совсем близко, прижалась бедром, обтянутым только тонкими шортиками, к его.

Где-то после двадцати минут простора фильма, как раз на эротических моментах, пробралась рукой ему под футболку, чуть царапая ногтями наряженный живот.

— Нет, это невыносимо!

Шурик соскочил с дивана, точно в попу ужаленный, выключил фильм и, уперев руки в боку, гневно уставился на меня, что в этот момент увлеченно облизывала ложку с мороженным.

— Чего ты добиваешься? Ты же сама не смотришь этот дебильный фильм!

— Я?! Тебя добиваюсь, раз ты устанавливаешь какие-то дурацкие правила!

Сказать, что Шурик выпал в осадок ничего не сказать. Так и застыл с открытым ртом, посреди комнаты.

Я же, пользуясь его минутной беспомощностью, поднялась с дивана. Подошла вплотную, положила ладошки на твердую грудь, приподнимаясь на цыпочки.

— Поцелуй меня. Сейчас.

— Рит, — шепчет он в ответ, запутываясь руками в моих волосах, — Ты не понимаешь, о чем просишь? Ты…

— Я не маленькая! Мне уже почти двадцать лет и я, — запинаюсь на мгновение, переводя дыхание, — Хочу именно тебя. Немедленно!

Не злите рыжего котенка. Иначе на выходе получите настоящую львицу.

Притянула в себе, несопротивляющуюся тушку Шурика и буквально вгрызлась в его рот страстным поцелуем, на практике показывая то, чему научилась у него же самого.

А? Какого это на себе испытывать все эти приемчики?

Судя по затуманенному взгляду Шурика, пробрало его до самого нутра. И это самое нутро бодренько прижалось ко мне и стало бесстыдно потираться.

— М-м-м, — это уже простонала я, когда верхняя часть моей одежды полетела на пол, а сама я отправилась на мягкую кровать.

Там была бережно положена и взята в плен томительных ласк и поцелуев.

И тут, словно гром вреди ясного неба, раздалось:

— ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ!

— Не обращай внимания, — прошептал Шурик, целуя мой подрагивающий живот.

Но момент был упущен, к тому же трезвонить не перестали.

— Да кого там черти принесли! — зло выругался мужчина, поднимаясь.

Я следом за ним, соскребла себя с матраса и перехватила его руку.

— Подожди. Давай я открою.

Быстро натянула футболку и босыми ногами пошлепала в прихожею.

И каково же было мое удивление, когда на пороге узрела Эмму Карловну при полном параде в компании недобро поглядывающего в мою сторону Маркиза.

— Здравствуйте, милочка. Не помешала?

— Да как вам сказать…, – скосилась на появившегося за моей спиной очень злого и очень неудовлетворенного Шурика, — Почти нет.

— Отлично! — воскликнула она и, оттеснив меня внушительным бюстом, шагнула в квартиру.

Поразительная в своей наглости женщина!

— Милочка, вы обещал подстричь моего Маркизика и не явились. Я и сама, признаться, улетела на море на все праздники. Так вот, у нас послезавтра конкурс, а Маркизик в таком неприглядном виде.

Как по мне так у кота был самый отличный вид. Настоящий такой кото-монстр. И взгляд в него соответствующий.

— Так что? — требовательно уставилась на меня Эмма Карловна, — Надо стричь.

Я с опаской покосилась на Маркизика. Он соответственно на меня. Затем оба на Эмму Карловну. И уже почти жалобно на Шурика.

— Эмма Карловна, мне, кажется…

— Вам, Александр, неплохо бы было поставить чайку. В конце-концов, это вы превратили моего Маркизика в чучело.

Громов явно теряет хватку. Иначе как объяснить, что слова в ответ у него не нашлись. Зато нашелся чай…элитный…Специально для Эммы Карловны.

На самом деле опыт в стрижке кошек у меня имеется. Пусть и небольшой, но все же. Два года назад, еще до того, как я прочно осела на Гариковой мойке, одноклассница подбила меня подработать в ветеринарной клинике.

Место оказалось почти элитное. И среди прочих медицинских услуг для животных там числились стрижка.