Райан отставил от себя соусник.

– Как знать, Ник, может, на будущий год мы будем праздновать День благодарения в моем многомиллионном претенциозном доме. – Он чуть не рычал. – Уверен, Тарин не пожалеет снова потратить целый день, стряпая на все семейство. И кстати, прежде чем снова пинать свою подушку по имени Чарльз, припомни, что десять процентов всех гонораров идет на счет твоей дочки. К двум годам она будет стоить больше, чем вы оба, вместе взятые.

– Ну хватит, хватит! – примирительно вставил Билл.

– Я его просто дразнил, пап. Не знал, что суперзвезды так обидчивы, – ответил Ник.

Райан положил вилку и шумно отодвинул стул. Тронул меня за подбородок:

– Пойду проветрюсь, милая. Я вернусь.

– Сынок, сядь на место, – строго потребовал Билл, но Райан не послушался. Схватив куртку и ключи, он выскочил из комнаты.

Я сжала руки в кулаки, когда услышала, как «шелби» выезжает из гаража.

– Извини, Тарин, – с притворной искренностью произнес Ник.

Я посмотрела на него:

– Благодарю, Ник, но извиняться следовало бы не передо мной.

– Я не виноват, что он не понимает шуток, – неловко рассмеялся Ник, набивая себе рот, словно не желая думать о таких пустяках.

Я обмерла. Просто не верилось, что самый близкой Райану человек – брат, на которого он молился, – мог быть таким черствым и жестоким. Райан столько сил положил на актерскую карьеру, его бы не мучить, а позволить ему расслабиться дома. Покосившись на родителей, я снова обернулась к Нику. Не могла больше молчать.

– Прежде чем нападать на брата, Ник, подумал бы лучше, как он тебе завидует.

– Мне? – фыркнул Ник.

– Да, тебе, – уверенно повторила я. – В твоей жизни есть надежные опоры: свобода, анонимность, уверенность в будущем. У твоего брата ничего этого больше нет. Успех, которым ты его дразнишь, дался ему очень дорогой ценой, но ты, наверное, и сам это знаешь? – Я обожгла его взглядом. – И у тебя есть то, о чем он мечтает: дом, жена, ребенок – нормальная жизнь. А у твоего брата знаешь, что вместо этого? – Я не давала ему отвести глаза. – У него острая паранойя из-за преследующих его извращенок и маньячек; публичное унижение, когда о нем врут на весь мир на сорока языках, злая критика любого его поступка и постоянные издевки, даже от обожаемого старшего брата. – Я подсчитывала на пальцах. – Но ты все это знаешь, верно? Поразмысли над этим перед тем, как, может быть, раскаешься.

Ошарашенный Ник сидел молча с разинутым ртом.

– Вы меня извините? – шепнула я матери Райана, вставая из-за стола. – Хочу посмотреть, как он там. – Прихватив свое пальто, я набрала номер Райана. – Милый, захвати меня. Я тоже хочу покататься. Жду снаружи.

Глава 26

Испытания

– Как сядешь в машину, сразу позвони мне, хорошо? – Райан вздохнул. – Чтобы я знал, что ты благополучно добралась.

Я видела печаль на его лице. Мне самой было грустно. Мы не увидимся три недели, и сейчас истекали последние минут. «Шелби» вывернул на шоссе к аэропорту.

– Позвоню. – Я шмыгнула носом, сдерживая слезы.

Улетать не хотелось, но пора было возвращаться в паб. Райан оставался провести дни честно заслуженного отдыха перед отлетом в Шотландию с друзьями: Скоттом и Мэттом – и с братом. Мужчины вчетвером собрались на охоту. А с братом еще предстояло как следует помириться.

– Знаешь, можно было обойтись без этого… Меня бы встретила Мэри или Пит, – пробормотала я.

– Тарин, – жалобно протянул он, глядя поверх моей головы. – Ты же понимаешь, зачем это нужно. Я и в самолет не отпустил бы тебя одну.

Я уставилась в окно, думая, что зря он так волнуется. Наша маньячка сидела под замком, да и большая часть фанатов «Побережья» покинула город по завершении съемок. Для паранойи не осталось причин.

– Все со мной будет хорошо. Не беспокойся, – прошептала я.

Он покачал головой и хмуро поджал губы.

Машина подъехала ко входу в зал отправления – слишком быстро.

Я перегнулась через консоль и поцеловала Райана. Пришлось развернуть его бейсболку «Митчелл-паб» козырьком назад, чтобы не мешал целоваться.

– Я тебя люблю, – произнесла я, заранее скучая.

– И я люблю. Увидимся шестнадцатого в Эл-Эй. – Он взял мое лицо в ладони и снова поцеловал. – И буду любить всегда. – Прошептав это, он прижался лбом к моему лбу.

Я обернулась от двери зала, чтобы последний раз взглянуть на него. Я была одна. Ни охраны, ни полицейского сопровождения. Никто не щелкает затвором фотоаппарата, никто не выкрикивает ни моего, ни его имени. Я стояла в очереди на досмотр багажа, и никто меня не замечал. Зал был полон – люди летели домой после праздника, но никто не задержался на мне взглядом.

Я села в зале ожидания, поближе к турникету. Можно было не скрываться в ВИП-зале. Прятаться ни к чему. Только сейчас я заметила, что сердце бьется… ровно. Не колотится в груди, как на пути сюда. Приятно было не чувствовать страха. Ко мне подошла молодая женщина и с милой улыбкой спросила, не занято ли соседнее место. Я улыбнулась про себя, подумав, что не видна на ее радаре.

Мое возвращение домой отличалось от прежних обычных перелетов только одним: я не ютилась в кресле экономкласса в хвосте салона. У первого класса имелись безусловные достоинства, однако в таком коротком рейсе они не имели большого значения. Когда самолет приземлился, я пробормотала короткую благодарственную молитву, не будучи любительницей воздушных путешествий.

Я повесила сумочку на руку, рюкзак закинула за плечо и вместе с прочими пассажирами прошла к выходу. Оглядела людей, встречавших родню и любимых, и пожалела, что не вижу среди них знакомых лиц. Меня должен было довезти до дома незнакомый шофер. От этой мысли стало одиноко. Мне не раз хотелось позвонить Мэри и попросить ее меня встретить, и удержалась я только потому, что знала: Райан оплачивает машину из своего кармана. Кроме того, он настаивал на охране. Кто же из этих незнакомцев мой шофер?

Его лицо я заметила прежде, чем плакатик с надписью «Митчелл». И на мгновение зажмурилась: у судьбы странное чувство юмора.

Он улыбался, но не с дежурной любезностью. Улыбка вышла кривоватой, словно держать табличку с моим именем было преступлением. Я шагнула к нему и перевела дыхание, прежде чем поздороваться.

– Добро пожаловать домой, – бодро произнес Кайл. – Позвольте ваш багаж, миз Митчелл.

Он забрал мой чемодан и проводил до машины: она тоже оказалась сюрпризом. Я ожидала увидеть типичный черный седан или внедорожник. Даже длинный лимузин удивил бы меня не так сильно. Но нас ждала его личная машина – симпатичный двухдверный серебристый «ауди».

– Хорошо отдохнули? – спросил Кайл, поддерживая вежливую беседу.

– Хорошо, спасибо. – Я усмехнулась про себя, стараясь не заглядываться на красавчика. – Но меня больше интересует, почему именно ты везешь меня домой?

Даже садиться в его машину мне было неловко.

Он улыбнулся – ждал этого вопроса. И утопил педаль газа, чтобы побыстрее выбраться из аэропорта.

– Увидел заказ в списке и напросился, – признался он. – Просто хотел узнать, как у тебя дела. – Он пожал плечами и посмотрел на меня. – А что, твой дружок придет в ярость?

Он сказал это так, словно ему и дела не было, станет ли Райан сердиться. Как будто радовался соперничеству.

Я смотрела в окно, отмечая знакомые виды.

– Возможно. Когда я ему расскажу.

Кайл покосился на меня:

– Так не говори, и ссоры не будет.

– Мне придется сказать. На случай если нас сфотографируют. Его пиар-служба непременно уведомит.

– Ух ты? – присвистнул Кайл. – Настоящий Голливуд, да?

У меня заколотилось сердце.

– Вот зачем ты это сказал? Напоминаешь, что я связалась с человеком, который постоянно на виду? Так я не хочу лишний раз причинять ему боль. Это по-голливудски?

– Эй, Тарин, я не хотел тебя сердить. Просто ты, по-моему, не из тех женщин, которым нравится жить в свете юпитеров. Но кто я такой, чтобы судить? Может, тебе нравится видеть свои фото на стене каждой бакалеи. Откуда мне знать? – буркнул он и оглянулся, собираясь перестроиться на другую полосу.

– Без вранья в журналах обошлась бы легко, – фыркнула я.

Кайл непринужденно рассмеялся:

– Ручаться не стану, но уверен, с парнями, с которыми ты встречалась до него, об этом думать не приходилось.

Я размышляла на его словами, перебирала в памяти свои неудачные отношения.

– За каждой моей историей следовала ложь. – Я нахмурилась, раздосадованная своей откровенностью. – Даже за теми, что выдуманы желтыми газетенками.

– Не знаю. По-моему, выдумка об истории нашей любви вышла довольно забавной и написана недурно, – усмехнулся Кайл. – Думаю, он потому и сплавил меня поскорее.

– Поаккуратнее с догадками, – шепнула я.

– Так тебе не надоело это вранье? – спросил он, выходя на обгон нескольких фур.

Я уставилась на него:

– Это что за вопросы?

Он покосился на меня и вновь переключился на дорогу.

– По-моему, это не то, что тебе нужно. Ты заслуживаешь лучшего. – На его ладони, сжимавшей баранку, напряглись сухожилия.

– Лучшего, чем что? – спросила я.

Если уж он взялся судить, пусть обоснует свой приговор.

– Лучшего, чем жизнь в опасности. Лучшего, чем быть мишенью публичного осмеяния. Лучшего, чем позволять прессе использовать тебя вместо боксерской груши. – Он сердито сверкнул на меня глазами. – Продолжать? Я еще многое мог бы перечислить.

Стремясь заглушить жжение в груди, я сосредоточилась на пейзаже за окном и холодно бросила:

– Не стоит. Я уже поняла.

В сумочке сыграл рингтон Райана.

– Привет, – ответила я, радуясь звонку, но и обижаясь: мог бы дождаться, когда позвоню я.

– Где ты? – строго спросил Райан.

– В машине. Только отъехали от аэропорта, – солгала я.

Кайл скосил глаза и усмехнулся, показывая, что поймал меня на лжи.