– Пожалуй, отправимся по магазинам. Я хочу заглянуть в одну антикварную лавочку. Много лет там не была. Хотя можно отложить и на завтра.

Райан чуть отстранился, чтобы запустить руку в нагрудный карман. А потом я почувствовала, как он сунул что-то мне в карман джинсов.

– Там тысяча, – шепнул Райан мне в ухо. – Потрать, пожалуйста, на что душа желает.

Я застыла, всем телом выражая неудовольствие.

– Райан…

– Тарин, прошу тебя. Развлекитесь с мамой. Наслаждайтесь жизнью.

– А твой отец тоже сунул в карман матери тысячу долларов? – натянуто осведомилась я.

– Честно говоря, не знаю, – признался Райан. – Родители тридцать четыре года как женаты, и у них все общее, в том числе и деньги. Но папа в последнее время не обналичивал очередной пятимиллионный чек и не ждет в обозримом будущем еще восьми миллионов.

– Мне не нужны твои деньги, Райан. – Я плотнее зажмурила глаза, чувствуя себя ужасно.

– Знаю, – пробормотал он мне в шею и удержал потянувшуюся к карману руку. – Считай это тренировкой перед ближайшими тридцатью четырьмя годами.

– Ну, когда и если пойдет официальный отсчет тридцати четырех лет, мы вернемся к этому разговору, – мягко сказала я, вытащила деньги и попыталась отдать ему.

Райан не брал.

– Это что же, пока мы не женаты, я и попробовать не могу тебя баловать и делить с тобой все, что имею? – простонал он.

– Можешь. Просто… это очень большие деньги, Райан.

Он усмехнулся мне в ухо:

– Вовсе не большие. В Беверли-Хиллз на это и пары ботинок не купишь.

Я закатила глаза, хотя он, стоя сзади, этого не видел.

– Если ты так любишь меня, как говоришь, в чем дело? Я хочу тебя порадовать.

Я уже видела, к чему он ведет. Райан прижался грудью к моей спине, обнимал меня сзади и мог вот-вот заболтать.

– Я тебя люблю. И рада, что ты обо мне заботишься. Но это, – показала я деньги, – не любовь и не счастье.

Я понимала, что Райан хочет мне добра, но все-таки это выглядело так, будто он покупает мою любовь.

Он провел мне левой рукой по груди.

– Тарин, я знаю: ты самостоятельная, независимая женщина, и такой я тебя люблю. А раз люблю, значит хочу о тебе заботиться. О твоем теле, чувствах – и финансах. Если бы я хотел тебя разозлить, сунул бы в карман сотню тысяч, – проворчал он мне в ухо.

Я обмякла в его руках.

– Твое, мое, наше… – Он пальцами запихнул деньги поглубже мне в карман. – Не ты ли однажды сказала, что это мелочи? Что главное – здесь. – Он похлопал меня по груди против сердца.

Я запрокинула голову ему на плечо и неохотно кивнула, сдаваясь. Пришлось согласиться, он ведь припомнил мои же собственные слова.

– Твои родители заботились друг о друге. Мои родители заботятся друг о друге. Ты печешься обо мне. Так позволь мне печься о тебе. – Он водил носом мне по загривку, вверх-вниз, зная, какой податливой я от этого становлюсь. – Пожалуйста.

Его губы погладили мне кожу.

– Поезжай развлекаться с мамой. Купите себе новую одежку, или туфельки, или какое-нибудь забавное фруктовое мыло. Все, чего захочется, – прошептал Райан и отпустил, понимая, что от моего сопротивления осталась труха.

Первым делом я поехала к рынку: там хватало лавочек, чтоб занять нас на целый день. Деньги, сунутые Райаном мне в карман, весили, по ощущениям, добрых восемьдесят фунтов, а может, карман отягощало мое чувство вины.

Мне сразу полегчало, когда я первым делом купила ему три пары новых джинсов. Перебрав гардероб, я выяснила, что новые штаны ему не помешают. Его мать, видя, как я достаю из кармана деньги, покачала головой.

Когда мы вышли из лавки, она упрекнула:

– Райан хотел, чтобы ты потратила эти деньги на себя, а не на него.

В ее лице нежность смешалась с укоризной.

– Ему отчаянно нужны новые джинсы. Вы не поверите, у него осталось всего несколько пар. В отеле его одежду основательно разворовали.

– Ты и правда совсем не думаешь о себе. Он не ошибся.

Эллен потянула меня за локоть в магазин модной одежды.

Я нашла там кое-что по своему вкусу. Она обрадовалась, что я наконец выбрала что-то для себя.

Я не знала, хватит ли денег Райана, и достала из бумажника свою банковскую карту. Молоденькая девушка за прилавком, увидев подпись, странно на меня посмотрела.

– Тарин! – упрек Эллен застал меня врасплох.

– Ух ты! – выпалила продавщица. – Вы Тарин? Тарин Митчелл?

– Мы знакомы?

– Райан Кристенсен за вами ухаживает, да?

Я оглянулась на его мать, не зная, куда девать глаза.

– Нет, милая, – ответила за меня Эллен. – Позвольте, я заберу карточку. Мы расплатимся наличными.

Кассирша улыбалась как безумная:

– Вот повезло! Он такой крутой! Я «Побережье» уже раз тридцать смотрела. Ох, боже мой, вот расскажу подружкам, что видела вас! – Она прыгала, словно ее током дергало. – Постойте, а вы мама Райана Кристенсена? Ох, боже мой, ох, боже мой! Вы разрешите вас сфоткать? Пожалуйста! – Она уже тянула из кармана мобильник.

– Вы хотите нас сфотографировать? – смешалась я перед ее напором.

Нас-то зачем снимать? Мы же не звезды? Эллен обняла меня за талию, и мы обе улыбнулись в камеру. Все заняло одну секунду. Эллен сунула мне карточку и похлопала по карману, напоминая о наличных. Я замотала головой, но она повторила сильней. Похоже, Райан приставил ко мне сторожевого пса. Я неохотно достала деньги.

И придержала для нее дверь, выходя из лавки.

– Странное дело.

– Для тебя это впервые, милая?

Впервые? Что впервые? Тратить его деньги?

– Впервые тебя узнают, когда Райана нет рядом? – пояснила Эллен.

– Незнакомые – впервые. – От волнения у меня комок встал в горле.

Эллен тихонько рассмеялась:

– Если меня спрашивают, мой ли он сын, я никогда не отрицаю. Но и ничего больше не говорю. Ты понемногу привыкнешь к этому, как и к фотографам.

– Жаль, что вы не дали мне расплатиться карточкой. Мне неудобно транжирить его деньги.

Эллен улыбнулась и взяла меня под руку:

– А знаешь, что ты первая девушка, с которой он нас познакомил за пять лет?

– Правда? Верится с трудом. – Я действительно удивилась и подумала, не слабеет ли у нее память. – Вы же наверняка знали девушку, с которой он встречался, когда начались съемки «Побережья». Она, кажется, была из Питсбурга?

– Какая девушка из Питсбурга? – переспросила Эллен.

– Девушка из любительского театра, с которой он встречался. Райан рассказывал, что она приезжала к нему на съемки в Мэн.

– А, да, теперь вспоминаю. Та… Ее звали Брук. Она с его помощью надеялась сделать карьеру актрисы. Действительно, мы однажды встречались, но только когда он играл с ней в спектакле в Питсбурге. Она в итоге перебралась в Калифорнию, а его совсем загоняла. Райан о ней рассказывал, но вместе мы их никогда не видели. К тому же она много налгала о нем газетчикам, – добавила Эллен, вешая сумочку на плечо. – Хотя нет: последняя, с кем он нас знакомил, – девушка, с которой он встречался на втором курсе колледжа. Ее звали Мэнди, они расстались, когда он начал играть в театре. Вернее, она с ним порвала. Да-да, нашла себе другого. Словом, я повесила трубку, когда она позвонила после премьеры «Побережья». Он вдруг снова стал для нее хорош.

– Но у него, конечно, женщины были и после? – Для меня это было очевидно.

– Ну да, наверное, но все это до того, как он стал известным. – Она погрустнела. – Он пожил в Калифорнии и там много с кем встречался. Я слышала о тех девушках, по крайней мере о которых он рассказывал, но никого из них не видела. Все они, по-моему, хотели его захватить и использовать. С одной из Лос-Анджелеса было что-то серьезное, но быстро закончилось, когда она подделала его чек, чтобы деньгами пробиться на телевидение. – Эллен покачала головой – воспоминания ее сердили. – А после премьеры «Побережья» ему стало трудно. Несколько месяцев назад он встречался с актрисой, но она его бросила ради другого актера. Тогда в газетах тоже шумели.

Я задумалась, знает ли она про Лорен или имеет в виду другую. Эллен не дала мне вставить вопрос.

– А о тебе, дорогая, он только и говорит. Ты покорила его сердце. Я вижу как мать, что он сделал новый шаг в жизни, повзрослел. Думается, понял, что карьера знаменитого актера, о которой он так мечтал, связана и с болью, и с разочарованиями.

– Мы с ним не раз об этом говорили, – призналась я. – И по правде сказать, мне кажется, все было бы хорошо, оставь журналисты его в покое. Хотела бы я знать, как его защитить, не сделав только хуже.

– Ну, может быть, тебе ничего не придется делать. Он не раз говорил, что не уверен, хочет ли заниматься этим всю жизнь. Думаю, с тех пор как он встретил тебя, у него появились новые цели в жизни. Он уже почти не надеялся встретить женщину, которая полюбила бы его ради него. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Он уже говорил, что тебя хотел бы…

– Вот они! – Крики каких-то девушек прервали наш разговор. Стайка девиц, улыбаясь, поспешно направлялась к нам.

– Он здесь? Где он? – выпалила одна, шаря глазами по окнам магазинов.

– Это она! И его мать! – Другая девушка бросилась к нам, не отводя от уха мобильника.

– Эллен, давайте уйдем. – Я схватила ее за руку, и мы поспешно шмыгнули на стоянку.

Что же он ей говорил? Чего он хотел бы от меня? Я много дала бы, чтобы узнать, но пока что его поклонницы гонялись за нами.

Глава 21

Решения

На обратном пути мы остановились у бакалейного магазина. Я убедила маму Райана, что проще приготовить самим, чем выбираться ужинать и показываться с ним на людях. Мне хотелось, чтобы старый деревянный дом был для нас безопасной гаванью, если такое еще возможно. Хватит того, что опознали нас с Эллен.

Стоя в очереди к кассе, я заметила, что не только лицо Райана, но и мое попало на обложки двух бульварных журналов. На одном большом фото мы были вдвоем. Это когда нас застали по дороге к Кэлу и Келли. Крупный заголовок провозглашал: