- А с чего ты решила, что я за его счёт живу?

- А что нет? Слухи на пустом месте не возникают. Слышала, что через нашу бухгалтерию на твой счёт постоянно уходили переводы от Григория Андреевича.

Пашка невесело, беззвучно рассмеялся и махом выпил весь бокал вина.

- Ну вот и что он за человек был, а? Нет, чтоб сделать доброе дело и промолчать, нет - надо, чтоб все об этом знали! – Сокрушённо покачал головой. – Переводил, да. Не скрываю. Вот только я ни копейки из них не потратил. – Задумчиво поскрёб в затылке: - А нет, вру! Было дело. Снимал пару тысяч, когда совсем прижало. Но это ещё в самом начале, лет десять назад. А потом вернул всё до копейки. Я, знаешь, как хотел? Приехать, снять всё бабло, что он за эти годы перевёл, и швырнуть ему рожу! Чтоб знал: мне от него ничего не надо. Пусть бы подавился. Он думал, откупиться сможет... - помолчал, задумчиво рассматривая свой пустой бокал. – Об одном жалею - что не успел… Очень жалею. Слишком уж спокойно он помер – раз, и нету. Обидно.

Мне было жутко неприятно это слышать, казалось, что мы говорим про разных людей.  Но иначе я не смогла бы понять, что же движет Пашкой в его бесконечной ненависти к отцу. Для пущей решимости я махом выпила своё вино, а для того, чтобы разрядить атмосферу, решила отвлечься и попытать-таки счастья с гамаком. Ухнула в него, взвизгнув, едва не свалившись с другого края, и замерла, наблюдая, как безумно качается надо мной потолок веранды. На помощь пришёл Пашка. Придержал гамак:

- Ложись выше. Ещё, ещё. Угу. А теперь... Посторонии-и-ись! – и нырнул ко мне!

Я снова завизжала, захохотала, как дурочка, а он так ловко пристроился рядом – гамак прогнулся, обняв нас, словно колыбелька, так волнительно сблизив... И я почувствовала едва уловимый запах Пашкиного парфюма – похоже ещё со вчерашнего утра держится, а ещё – тепло и силу его тела. Голова закружилась. Не от лёгкого покачивания, а от чего-то непонятного... Пашка тоже уже не ржал. Полежав немного неподвижно, просунул вдруг руку мне под голову, и я невольно завалилась на него, обнимая сверху рукой и ногой. И тут же задёргалась, пытаясь хоть немного отстраниться, но Пашка придержал моё плечо:

- Чшш... Угомонись. Пункт номер три, я помню. Просто расслабься.

Лежали и молчали. Я наблюдала, как Павлушка гоняет под столом сухой листочек и думала, что, может, конечно, это я так напилась и мне только кажется... Но атмосфера действительно воцарилась очень доверительная.

- Паш… - не удержалась я, - а за что ты его так ненавидишь?

Почувствовала, как под моей рукой бешено заколотилось его сердце, хотя с виду сам он остался безучастным.

- А что, эти твои люди, которые про переводы трепались, не рассказали?

- Да я как-то и не спрашивала. Это так, случайно узнала.

- М… А я уж подумал, расследование провела, чтоб понять в чьи лапы попала, - грустно усмехнулся он. – Мать он мою убил, вот за что. А Лилька ему помогла.

Я резко отдёрнулась. Смотрела ему в лицо и пыталась понять, шутит или нет, но его глаза были по-прежнему закрыты, а весь вид такой же безучастный. Только сердце колотилось, выдавая бурю в душе и лучше всяких слов подтверждая сказанное.

- Как это убил? – только и смогла выдавить я, всё-таки надеясь, что просто не так поняла.

- Вот так, Лен... - он притянул меня обратно, снова укладывая себе на плечо. – Не собственными руками конечно. Нет. Но именно он и эта рыжая тварь виноваты в её смерти. И этого я никогда не прощу. Никогда…

- Паш… - я не знала, что сказать. Посочувствовать? Попытаться переубедить? Утешить? Но всё это было так глупо, поэтому я просто растерянно повторила: - Паш...

А он вдруг, резко прижал меня к себе, щекоча свободной рукой:

- Так, хватит на сегодня! – и его серьёзность мгновенно улетучилась. – Айда купаться! Ночью самая тёплая вода! - и ловко выбрался из гамака, чуть не опрокинув при этом меня.

- Но я не могу! Я же... У меня купальника нет!

- Пха! Так у меня тоже нет! Но на то она и ночь, да?

Глава 14.1

Это случилось неожиданно. Не по плану. Ведь согласно замыслу, мне не надо было сближаться с жертвой. Я имею в виду духовно, а физически - так сколько угодно и хоть сейчас... Если бы не проклятый третий пункт, конечно.

Хотя, если разобраться, какая Ленка  жертва? Её профит от моей ненависти к Лильке позволит вылезти из кредитно-ипотечной ямы, и внахлёст – очень красиво пополнить свой счёт в банке, хотя МиниБосс об этом пока и не знает. Это будет мой ей подарок.

Ну и причём тут тогда жертва, если Ленка тоже в выигрыше?

А уж как мне будет хорошо, когда Лилька останется ни с чем! Только есть одно НО. Жирное такое НО – сроки. Не уложусь в них – и ни с чем останусь я сам. Да, да, френды, дело не только в матушкином доме, хотя мне интересен именно он.

И если ещё сегодня утром я по привычке думал, что всё на свете продаётся и покупается, а женщины – и подавно, то после того, как Ленка отказалась даже пробовать вино, потому что, видите ли, дорогое и это её якобы к чему-то там обязывает...

Вино, френды! Просто вино за какие-то там пятьсот баксов бутылка!..

Меня словно прострелило. Всё-таки зря я её впутал. Несмотря на идеальность её кандидатуры, несмотря на идеальную ситуацию для шантажа, и на то, как всё гладко срослось... Зря. Ведь если она узнает ВСЁ, то психанёт, тут прям без базара! И это капец, как херово, но всё равно полбеды. А вторая половина беды в том, что ей ведь потом ещё жить с этим. А она, кажись, не сможет, при её-то правильности. Изгрызёт себя, изведёт муками совести, дурочка. Или, как вариант, я её сломаю. Окуну сейчас во всё это дерьмо, а она не выплывет потом. Была светлая, наивная и смешная в своей важности девочка, а станет какая-нибудь Лилька номер два...

Даже думать об этом было гадко. По-хорошему-то, я по сравнению с ней – кусок говна на золотой тарелочке, а она – кусок золота в эмм... куче. Понимаете, да? И это пиздец, как несправедливо.

И меня так торкнуло от этой мысли, что я даже тост задвинул в тему. И что-то там ещё ляпнул - такое, отчего захотелось язык себе откусить. Слишком откровенно, слишком не по плану. Да и мне, несмотря на мимолётное помутнение – куда уже отступать? Нет, я не готов бросить начатое. Я пойду до конца. Любой ценой.

Просто нужно сделать так, чтобы Ленка не узнала всей правды, а для этого – просто чётко следовать плану. Без эмоций и сантиментов со своей стороны.

И вот только я это решил, только загнал совесть поглубже, как Ленка задала очень правильный, охрененно болезненный для меня вопрос – не стрёмно ли мне хаить папашку, но при этом пользоваться плодами его труда? И я не мог промолчать, потому, что готов кричать на каждому углу, что ничего, НИЧЕГО у него не взял! Пусть все знают! Пусть даже мыслить в этом направлении не смеют! Тем более Ленка.

Я и в гамак-то к ней полез только потому, что хотел кардинально сменить тему. Но как-то вдруг всё случилось наоборот. Не по плану. Вместо того чтобы обложить меня матом и расцарапать морду, она вдруг прильнула и затихла, и... Блин... Сложилась такая обстановка, что невыносимо захотелось рассказать больше. Разделить этот давний груз.

Никому ведь, и никогда об этом не говорил. А тут...

Слабак, ты Пол. Да только что теперь-то? Ладно. Просто впредь будь мужиком.

Зато никогда не забуду Ленкину моську, когда предложил ей искупнуться голяком - щёки алые от смущения, а у самой лыба до ушей и искры в глазах. Винишко подействовало? Смешная она, всё-таки.

В жизни не поверю, что к двадцати трём годам, она никогда этого не делала. Так ей и заявил. И по ответной реакции понял, что правда - никогда... Ох меня и пробрало! Это что же, получается, я снова у неё первый? И даже на Сейшелы везти не надо и дарить крутую тачку? Бля-я-я, ну и долбоёб этот её недомужик!

На мою удачу на озере никого не было. Все отдыхающие толпились в центре базы у бассейна, где как раз в самом разгаре гудела дискотека. Да я и сам бы сейчас с удовольствием подрыгался, но ехал сюда не за этим.


На всякий случай, чтобы нас случайно не потревожили такие же любители ночного нудизма, прошёл метров тридцать вдоль берега и только там остановился. Ясное, усыпанное миллиардами звёзд небо завораживало и манило даже меня, а уж Ленка-то и подавно на него залипла и в порыве восхищения даже прильнула к моему плечу и положила на него голову. Романтика, блин... Для Ленки. А для меня – план. Поэтому я приобнял её, поощряя за смелость, а сам представил Лилькину рожу – ну, типа, не отвлекайся, Пол.

Осмотрелся вокруг, заметил пологий спуск к воде.

- Давай здесь.

Ленка отпустила мою руку, подошла к кромке воды, тронула её ногой:

- И правда, тёплая!

- А то! – хмыкнул я и без всяких там прелюдий разделся. – Ну что, погнали?

Она обернулась и зажмурилась от неожиданности:

- Ёшкин кот, Паш! Ты, блин, совсем идиот?! Хоть бы отвернулся! Или, думаешь, не видно?

- А мне нечего скрывать! – гордо заявил я и пошёл в воду.

Как там говорят, вода -  как парное молоко? Вот не знаю, что по этому поводу сказать, не пробовал такого. Но мне пришло на ум другое сравнение - со спящей рано поутру девушке: пробираешься к ней под одеялко под бочок, а она такая мягкая, тёплая, податливая... Ммм... Кайф!

Несколько раз нырнул, махнул Ленке:

- Ну чего ждёшь? Давай, смелее!

- Отвернись! – крикнула она в ответ. – И не поворачивайся, пока я не зайду!

Я послушно отвернулся, хотя, блин, соблазн подсмотреть был прямо-таки чудовищным! Слышал, как Ленка что-то бормочет, видимо запоздало раскаиваясь в безрассудстве, потом еле слышные всплески и протяжное «У-у-ух»... Спины коснулись лёгкие волны. Я повернулся.

- Ну как? Кайфово, да?

- Ага! Вода, просто чудо!