Арина закатила глаза и попыталась высвободиться. Они со смехом упали на песок, вывалившись из автомобиля.

Вечером Михайловы посещали различные прибрежные ресторанчики. Их особым расположением пользовалось заведение, где отличительной особенностью была не только высокая кухня, но и эрудированные официанты с явным поэтическим даром: о блюде, которое посетители удостаивали вниманием, они складывали целую песнь.

Арина была без ума от специального аттракциона – приготовления апельсинового соуса к блинам. Действия официанта были неуловимы, как действия хорошего фокусника. Вкус этих блинов было невозможно описать. Всякий раз, перед тем как начать их есть, Арина закрывала глаза и жмурилась от предстоящего гастрономического удовольствия.

Иногда, когда трапеза затягивалась, Михайлов шутливо показывал своей жене на часы, говоря при этом только одно слово – «контракт». В центре талассотерапии при отеле им предлагали сделать бесчисленное количество массажей, но Арина по-прежнему предпочитала руки собственного мужа. Он был неизменно ласков и заботлив. Занятия любовью превратились для Сергея и Арины в настоящую игру. Михайлов был на редкость изобретателен, с каждым разом его ласки становились всё утончённее и всё больше дразнили Арину. Она пыталась себя сдерживать, но обычно, не в силах терпеть эту сладкую муку, Рина, в конце концов, сама набрасывалась на мужа.

Уезжая из Франции, миллиардер погрузил на борт своего самолёта несколько картин, нарисованных таким же образом, как и во время первой близости с Ариной на острове Зюйд.


Медовый месяц подошёл к концу, наступил ноябрь, в театре состоялась премьера оперы «Царская невеста». На спектакль невозможно было пробиться. Сергей с успехом спел партию самого царя Иоанна Грозного. Ему рукоплескал весь Санкт-Петербург. Арина, сидя в директорской ложе, с улыбкой наблюдала, как довольный Михайлов вышел после окончания оперы на поклон. Такого фурора не знала ещё ни одна постановка в театре олигарха.

Стремительно приближался Новый год. Рина уже знала, какой главный подарок она преподнесёт любимому мужу и втайне предвкушала его реакцию.

В их доме на Рублёвке царила предпраздничная атмосфера. В саду висели фонарики, и стояла ёлка с игрушками. Ёлка была и в гостиной, где Агния с Ариной украсили стены гирляндами. Михайлов обещал вспомнить студенческий опыт и нарядиться на праздник Снегурочкой.

За неделю до первого января Арина была записана к теперь уже своему постоянному парикмахеру в тот самый салон, куда они как-то после походов по магазинам отправились с Агнией. Благополучно приведя в порядок свои непослушные волосы и выйдя на улицу, Арина направилась к ожидающему её за углом «Майбаху», но дорогу ей перегородили два парня абсолютно устрашающей наружности.

Арина оглянулась по сторонам. Кругом были люди, но все спешили по своим делам, не обращая внимания на хрупкую девушку и стоящих рядом мужчин.

– Арина Сергеевна Михайлова? – спросил один из них с чуть уловимым иностранным акцентом.

– Что вам нужно? – резко спросила Рина, не удостоив амбалов ответом и подумывая уже закричать.

– Арина Сергеевна, нас прислал ваш муж. Машина, в которой вы приехали, сломалась.

«Так я им и поверила! Это что же такое должно произойти, чтобы “Майбах” сломался!»

– Сергей Сергеевич вам звонил, чтобы предупредить, но вы не брали трубку.

Арина молча потянулась к телефону, лежащему в сумочке. На какое-то мгновение она перестала следить взглядом за парнями и совершила роковую ошибку. Очень профессионально зажав ей руками рот, один из парней схватил женщину, другой встал за её спиной, так что со стороны абсолютно не было видно, что происходит. Через несколько мгновений Арина потеряла сознание.

Очнулась Рина на холодном полу в каком-то подземелье – наверху крохотное, в ладонь, окошечко, справа полукруглая низкая дверь из широких досок. Классическая темница, именно такие они с Михайловым видели во французских замках. Во время свадебного путешествия Арине захотелось немножко отвлечься от пляжа, посмотреть местные достопримечательности. Обычно люди, чтобы заказать себе экскурсии, обращаются в туристические агентства. Сергей, узнав о просьбе жены, позвонил своему другу, Министру культуры Франции, вручавшему ему два года назад Орден Почётного Легиона. Ради дорогих гостей, несмотря на многочисленные протесты Арины и Сергея, территорию замков во время их визита полностью закрывали для широкой публики. Насмерть перепуганные гиды с недоумением взирали на скромного вида мужчину, прекрасно разбирающегося в королевских французских династиях, и его жену, великолепно говорящую по-французски. Сформировавшийся в их сознании образ невежественного сумасбродного олигарха, окружающего себя тупыми красотками, потерпел полное фиаско.

Больше всего Арине запомнилась экскурсия в Брезе. Замок собирались открыть для посетителей только летом следующего года, но для обладателя Ордена Почётного Легиона и его супруги было сделано исключение.

Под мощной архитектурной конструкцией одиннадцатого века был создан целый город, в три раза больше видимого замка, так называемый «замок под замком» на случай осады. Предполагалась в замке и тюрьма для пленников. И вот теперь Рина Михайлова лежала на сыром полу в помещении, похожем на катакомбы Брезе. Сумку похитители предусмотрительно отобрали, не оставив ей ни малейшего шанса связаться с внешним миром.

Привстав, Арина попробовала нажать на дверь, но, конечно, было глупо надеяться, что кто-то будет настолько непредусмотрительным, что оставит её незакрытой. Тогда она попробовала дотянуться до окошка. Снова безуспешно. Дверь внезапно приоткрылась, издав при этом страшный скрип. Арина собрала всё своё мужество, чтобы не закричать.

В камеру вошёл пожилой мужчина в совершенно неуместном для зимы костюме белого цвета. Холодным взглядом серых глаз он пристально взглянул на Арину.

– Ну, здравствуйте, госпожа Михайлова. Премного наслышан из прессы о ваших умственных способностях, но не ожидал, что вы ещё и красавица. Всегда считал, что женщина либо умная, либо красивая, а так, чтобы всё вместе, это первый раз вижу. Подфартило вашему мужу, нечего сказать. Обычно его девицы как рот откроют, так все в обморок от такой речи падают. А вы – прямо не женщина, а мечта! – сказал мужчина с чуть заметным прибалтийским акцентом.

– Что вам от меня нужно? – резко оборвала его Арина. – И кто вы такой?

– Ах, да, с моей стороны непростительное упущение! Каралис Леонид Донатович. Понимаю, Арина Сергеевна, понимаю, жить с Серёжей Михайловым очень непросто, иногда даже деньги его уже не в радость. Он, наверное, все нервы вам измотал, вот потому вы со старичком так невежливо и разговариваете?

– Ваш циничный юмор оценила! – стараясь не закипеть от гнева, воскликнула Арина. – Вы-то со мной как раз крайне вежливы.

– Ах, вы имеете в виду этот странный антураж, Арина Сергеевна! Ну, с одной стороны, сыровато здесь, конечно, но с другой стороны, вы живы, с вами ничего не случилось, никто вас не бьёт, не унижает. Вы здесь всего лишь часик какой-то, и одеты тепло. А что было с вами делать? Вы сознание прямо на глазах у моих молодцов потеряли. Вот мы и положили вас отдохнуть. В Средние века, знаете, пленники месяцами в таких каморках сидели и ели и, простите, свои естественные нужды тут же справляли.

А как Средние века походили на наше время! Сословное неравенство всё отчётливее и отчётливее увеличивается, процветает религиозный прозолетизм, положение женщины всё хуже… Ну это я так, к слову, вспомнил годы университетской учёбы.

Не обижайтесь, Арина Сергеевна, но, как мне рассказывали, вы девушка шустрая, из обычной комнаты убежали бы – только пятки сверкали.

Собственно, темница от старых владельцев осталась, этот домик я только арендую.

К сожалению, с супругом вашим у меня очень давние счёты, и так уж случилось, что нам двоим очень тесно в Москве. Поэтому против вас лично я не имею ничего дурного, но вы слишком неудачно выбрали себе мужа, он, знаете ли, в своё время причинил мне столько хлопот… Безусловно, Сергей Сергеевич поставлен в известность о вашем плачевном положении. Поэтому с минуту на минуту должен быть здесь. Тогда, я надеюсь, произойдёт ваше чудесное спасение, и он избавит вас от страданий.

Арина с ненавистью прикидывала, как бы ей собрать все оставшиеся силы и дать как следует этому старикашке, но тут у мужчины зазвонил мобильный телефон.

– А вот, собственно, и супруг ваш звонит, Арина Сергеевна, – произнёс мужчина довольным голосом. – Серёженька, не ругайся как извозчик. Не ровен час, услышит твоя жена.

– Не смотрите на меня, Арина Сергеевна, – продолжил он, – с таким пренебрежением. А вдруг случится что-нибудь с вашим супругом, тут и старичок сгодится. У меня, правда, своя зазноба имеется, помоложе вас будет. Да в последнее время что-то слишком много денег стала тратить, транжирит направо и налево, благо деньги не её. Так что вы, Арина Сергеевна, присмотритесь ко мне, личико не воротите.

Арине захотелось плюнуть этому мерзкому человеку в лицо.

– Не будем Сергея Сергеевича заставлять нас ждать, пройдём наверх, – произнёс мужчина.

Он подтолкнул Арину к винтовой лестнице. Через маленькое окошечко она увидела кусок улицы и не поверила своим глазам…

Напротив находилась Михайловская мануфактура. Значит, извращённая фантазия этого ужасного бандита привела к тому, что он поместил Арину в темницу «Михайловского замка», того самого, который до революции принадлежал семье Михайловых.

Рину ввели в огромную залу, предназначенную, судя по стоящим столам, для игры в бильярд, где уже находился миллиардер.

Внешне он был абсолютно спокоен, но Арина прекрасно понимала, какие его сейчас обуревают чувства. Как у Корнеля в «Сиде»: «Я медлю, недвижим, и смутен дух невластный снести удар ужасный».

– Лёнечка! – ледяным голосом спросил Михайлов. – Ты отдаёшь себе отчёт, что ты делаешь? Похищение людей тянет на приличный срок.