– Да, в самом деле, красиво, – согласился Михайлов. – Может быть, хочешь сыграть?

– Сейчас? Это надолго будет, а мне, правда, домой хочется уехать.

«Неужели я это произнесла? Ведь я больше всего на свете хочу здесь остаться, залезть с Михайловым в постель и не вылезать оттуда недели две».

Миллиардер наморщил лоб.

– Хорошо, будь по-твоему, Арина. Но, давай, сыграем всего одну партию: если ты выиграешь, поедешь домой, но если проиграешь – останешься со мной и будешь во всём меня слушаться.

– Замечательно, – сказала Арина, – меня всё устраивает, но только, если вдруг случайно будет ничья, тогда что?

– Будет ещё одна партия, – с невозмутимым видом ответил олигарх.

Они сели за маленький журнальный столик, и, чтобы определить, чей ход первый, Михайлов взял синюю и белую фигурки пешек в виде матросиков. Зажав сзади руки в кулаках, он предложил Рине выбрать цвет и право первого хода.

– Ну же, давай, дотронься до одной из рук, – торопил он её.

«Если я сейчас его коснусь, мне – конец, – мучительно подумала Арина, – уже не надо будет ни во что играть, я просто сама запрошусь отнести меня в спальню, на сеновал, в сауну, всё равно куда, умоляя как можно быстрее заняться любовью».

– Это лишнее, Серёжа, – сказала она, стараясь скрыть своё напряжение и говорить как можно более строгим тоном. – Начинай ты, и даю тебе фору – убираю ферзёвую ладью.

– Ты так хочешь, чтобы я выиграл? – иронично улыбнувшись, спросил Михайлов.

– Ты не выиграешь, – сказала Рина уверенно, чуть не добавив: «к сожалению». – В Швейцарии мне просто не хватило времени, ещё немножко, и я бы тебя дожала.

«Проиграть специально? Но ведь он сразу всё поймёт и потеряет к ней всякий интерес, как становится неинтересна шахматная партия, где все ходы ясны с самого начала».

Дверь в гостиную со стуком открылась.

– Что ты забыла на этот раз? – не отрывая взгляда от шахматной доски, спросил Сергей у сестры.

– Сумочку где-то бросила… Ой, а что же вы до сих пор здесь? В шахматы играете? Ну, нашли чем заняться! – сказала она с возмущением.

– «Что наша жизнь? Игра!» – пропел миллиардер не хуже любого среднестатистического исполнителя роли Германа в «Пиковой даме». – Мы договорились: если Арина выиграет, она немедленно уезжает в Петербург. Ну, а если выиграю я…

– Ты плохо играешь и почти никогда не выигрываешь! Позоришь нашу семью! – с досадой бросила Агния. – Готовься петь: «Пусть неудачник плачет, кляня свою судьбу!»

Она вышла, сильно хлопнув дверью.

Между тем Михайлов, глядя на доску, сильно задумался. Пауза затянулась.

– Тут надо делать ход конём, – стала подсказывать ему Арина, устав ждать и сладко зевнув. Олигарх с любопытством взглянул на девушку, но никак не отреагировал. Томительное ожидание продолжалось. От стрессов и выпитого вина Арине очень захотелось спать, она почувствовала, как глаза предательски слипаются, и упала на мягкую подушку кресла.

Проснулась Арина на большой застеленной кровати. Из её одежды всё было на месте, были сняты только туфли, лежащие на ковре рядом с рюкзаком. Выглянув в окно, она поняла, что находится в той части особняка, где жил олигарх, вероятно, в одной из гостевых комнат. Вчера Агния провела для неё перед ужином небольшую экскурсию. Дом условно разделялся на две равных половины. Сейчас Арина была в его левом крыле, то есть на половине Михайлова.

«Какой же ты, Серёжа Михайлов, стал целомудренный! В душ после мотошоу отмываться меня не позвал, в пижаму с мишками меня не переодел!»

Но оно и к лучшему! Как бы олигарх не был в неё влюблён, он вряд ли захочет связать свою жизнь с женщиной, которая не сможет ему родить ребёнка.

Арина взглянула на часы – сейчас начало первого ночи. Зная образ жизни миллиардера, можно с уверенностью сказать, он уже давно спит и смотрит какой-нибудь сладкий сон. Ну, что ж, не будем ему мешать! Самое время сматываться отсюда. Только желательно перед побегом посетить туалет – выпитое вчера вино просилось наружу.

Арине не пришлось долго бродить по особняку, нужная ей дверь нашлась буквально сразу же. Туалетная комната была снабжена огромной раковиной, гигиеническим душем и биде. На полочках стояли какие-то пузырьки и тюбики. Через пару минут, немного поколебавшись, Арина порылась в рюкзачке и, отыскав зубную щётку и пасту, почистила зубы, чтобы избавиться от оставшегося неприятного алкогольного запаха. Девушка бесшумно выскользнула из комнаты и в ужасе вскрикнула, наткнувшись на кого-то в потёмках.

– Можно поинтересоваться, куда ты собралась на ночь глядя? – неожиданно резко прозвучал в темноте голос Михайлова.

– Мне надо было в туалет, – вжавшись в стенку, промямлила Арина.

– А почему ты с рюкзаком? – строго спросил Михайлов.

– Потому что я должна уехать домой, мне кажется, что мы вчера договорились, если я выиграю в шахматы…

– Ты не выиграла, ты заснула! Это можно расценивать как техническое поражение, – возразил Сергей.

– Но моя позиция была выгоднее, и я, скорее всего, победила бы, – пыталась из последних сил доказать свою правоту Арина.

– Возможно, – сказал миллиардер, прижав Арину двумя руками к стенке так, что девушке уже некуда было деться, и наклонившись над ней. – Но по-моему, если ты сейчас уйдёшь, ты проиграешь главную партию в своей жизни.

Дразнящий запах уда окончательно лишил Арину возможности мыслить рационально. Она сама потянулась к Михайлову и коснулась его губ.

– Ну, наконец-то, моя любимая женщина меня целует, а не даёт пощечины! – удовлетворенно констатировал миллиардер. – Боже, Арина, как от тебя приятно пахнет! Как я соскучился по твоему запаху!

Аринино сопротивление было окончательно сломлено. За последнее время она привыкла быть сильной и самой решать свои проблемы, но сейчас так хотелось стать слабой и беззащитной и, пусть даже ненадолго, но побыть счастливой, полностью отдавшись любимому мужчине. Она обмякла, медленно оседая по стенке.

Миллиардер подхватил её и понёс на руках по коридору, как ценный трофей.

В спальне Михайлов мгновенно раздел Арину, словно боялся, что, если он оставит её в одежде, она тут же сбежит. Положив на кровать, он долго целовал её, казалось, не веря, что она снова принадлежит ему. Язык олигарха обжигал каждый изгиб её тела. Все Аринины страхи куда-то исчезли. Осталось только всёпоглощающее стремление окунуться в любовь: быть любимой и любить самой. И вот уже Рина, окунувшись в сладкую истому, умоляла Сергея больше не медлить. От желания карие глаза Михайлова потемнели ещё больше, став иссиня-чёрными. Он буквально пригвоздил девушку к постели, со всей силы прижавшись к ней бёдрами. Она закричала, но не от боли.

– Больше я тебя никому не отдам! – прошептал Михайлов Арине, прежде чем их увлёк поток сумасшедшей по силе страсти, безжалостно сметающей всё на своём пути.


Рина проснулась от нежного поцелуя в губы.

– Ой, Серёжа, мне тут такой сон приснился! Как будто я в сказку попала! – проговорила, потягиваясь, сонная Арина, предполагая, что у так удачно сложившегося ночного приключения будет не менее приятное утреннее продолжение. Но Михайлов стоял уже одетый в синий деловой костюм и, по всей видимости, был готов ехать по делам.

– Доброе утро, спящая красавица Арина! – с улыбкой проговорил Михайлов. – Сон был ужасно прекрасный или прекрасно ужасный? И в какую ты попала сказку?

Арина потянулась ещё раз и наморщила лоб.

– Ты уже уезжаешь? Почему ты меня не разбудил? – сказала она недовольным тоном.

– Потому что хотел, чтобы ты поспала подольше. Чтобы у тебя было, как там, в переводе с французского? «толстое утро»!

– Не «толстое», а «жирное»! – поправила Арина, смеясь. – Подожди, я сейчас оденусь и тебя провожу.

Арина оглянулась. Блузка с брючным костюмом куда-то исчезли.

– А где моя одежда? – спросила она в недоумении.

– Я её сжег, – сказал олигарх настолько убедительным тоном, что Арина, испугавшись, ойкнула, – как Иван-Царевич сделал это с лягушечьей кожей. В сказке говорится, что виноват в этой ситуации был именно он, но мне кажется, что Василиса Прекрасная, потому что не нужно было разбрасывать свои вещи где попало.

– А белье моё тоже в печке? – осторожно поинтересовалась Арина. – Между прочим, Серёжа, Василиса Прекрасная после всех этих демаршей Ивана-Царевича сказала ему замечательную фразу: Прощай, Иван Царевич, навсегда! – правда, при этом добавила: ищи меня в тридесятом царстве!

– Вот как раз, чтобы не искать тебя в тридесятом царстве, я всё и спрятал, – сказал, довольно улыбаясь, Михайлов. – Отдам вечером, когда вернусь.

– Серёжа, а в чём же я целый день ходить буду? – с ужасом спросила Арина, понимая, что миллиардер не шутит.

– А куда ты хочешь пойти? До офиса в Петербурге идти далековато будет, – сказал он с иронией. – И, кстати, чтобы ты не волновалась – я послал Русе сообщение по электронной почте, – они там прекрасно справятся без тебя. Хоть ты и ценный и почти незаменимый сотрудник, – добавил он, видя Аринино недовольное выражение. – Но даже таким замечательным работникам нужно отдыхать! Завтрак на тележке рядом с кроватью, ну а если решишь побродить по дому, надень любую из моих футболок, тебе как раз будет, как платье. Если тебе что-то понадобится, позвони Агнии, она ещё на каникулах, должна быть целый день дома, в твоём полном распоряжении. И я прошу тебя, Арина, без глупостей!

С этими словами миллиардер наклонился, чтобы ещё раз поцеловать Арину, и быстро удалился.

«Да, попала я в сказку, ничего не скажешь!» – подумала девушка, усмехнувшись.

Но делать было нечего, только подчиниться. Рина посмотрела на часы: полвосьмого утра! ещё довольно рано, а Михайлов уже куда-то умчался. Как Ксюша говорила, работает будь здоров! Но, видимо, с самого утра на Рублёвском шоссе пробки, не поедет же он в город по делам на мотоцикле!

Полежав ещё немного в огромной постели, Арина улыбнулась, вспомнив в деталях ночные ласки, которыми одаривал её Михайлов. Вчерашняя любовь была такой же сумасшедшей, как вчерашняя поездка на мотоцикле, но если путешествовать подобным образом второй раз Арина бы не рискнула, то заниматься любовью хотелось снова и снова, пока будут хоть малейшие силы. Вот только будет ли продолжение у вчерашней безумной ночи любви после того, как сегодня вечером Арина расскажет Михайлову о своей печальной перспективе материнства?