Джоли испытывала странные чувства. С одной стороны, это было ощущение какого-то праздника, но, с другой стороны, этот праздник отравляли тягостные мысли, которые не покидали Джоли. Стояла осень, закончилась уборка урожая, и теперь она сама, и Хэнк, и Джемма не могли претендовать на то, чтобы быть частью семейства Бекэмов.

Нан Калли увезла все свои личные вещи, одежду, даже расчески, и Библию, подаренную ей на свадьбу. Однако основные предметы обстановки остались в доме. У Джоли дрогнуло сердце, когда они с Мэри вытащили перины во двор и принялись вытряхивать их там, а потом заменили шторы, висевшие на толстых веревках, и отложили их в стирку. Жизнь имеет обыкновение меняться, как русло реки, и иногда это случается в один момент.

— Енох рассказал мне, что мистера Калли укусила змея, — сказала Мэри чуть позже, когда мужчины принялись разгружать фургон и вносить в дом коробки, корзины, бочонки. Джоли молча кивнула, проглотив комок, подкативший к горлу. Она очень скучала по Джо, по его неунывающему характеру, дружелюбию и радостному насвистыванию, и очень часто Джоли тосковала по теплым беседам, которые они вели с Нан Калли.

— А ведь на месте Джо мог оказаться Даниель, — сказала Джоли, похолодев от ужаса при одной мысли об этом.

— По пути сюда, — продолжала Мэри, — в быстрой реке утонула маленькая девочка, когда мы вместе переправлялись. — Мэри перестала прибираться и прислонилась к перильцам, ограждавшим небольшой загон, примыкающий к конюшне. — А у самого форта Деверо мы похоронили несколько семей, умерших от гриппа. — Мэри погладила рукой по своему чуть округлившемуся животу и подняла глаза к кристально голубому небу. — Хотела бы я знать, почему Господь провел всех этих людей через нападения индейцев, сквозь непогоду и тяготы долгого пути, чтобы успокоить их навечно на расстоянии брошенного камня от конечной цели их пути.

Это замечание Мэри снова заставило Джоли задуматься, по крайней мере на секунду, о своем будущем.

— Полагаю, единственное, на что мы можем рассчитывать в этой жизни, это на то, что все в ней меняется, — сказала Джоли. — Врт и этот теплый и ласковый сентябрьский день скоро закончится, и вообще скоро задуют холодные ветры и настанет суровая зима.

Чуть позже Даниель и Енох отправились в городок Просперити закупить кое-что про запас, взяв с собой мальчишек. Мэри и Руфи свернулись калачиком и заснули на мягкой перине под теплыми лучами солнца. Дотер что-то приколачивал в конюшне.

Так Джоли и Джемма остались одни. Они пошли домой, держась за руки и шлепая по дороге, поднимая облачка пыли.

— Меня и моего брата скоро увезут, — внезапно заявила маленькая девочка, складно сложив слова в целое предложение. Джоли редко слышала, чтобы она говорила так много за один раз.

— Да, я знаю… — только и ответила Джоли. Дальше они шли молча, пока не показались знакомые строения фермы.

— Полагаю, вот почему вчера вы с Хэнком спрятались в фургоне Еноха и Мэри.

Джемма важно кивнула:

— Хэнк сказал, что этот фургон поедет в Калифорнию.

— Так-так, — задумчиво сказала Джоли, как бы приглашая к откровенности.

Малышка посмотрела на Джоли, и в ее глазах отразилась ее непорочная маленькая душа.

— Я поняла, что ты и мистер Бекэм не хотите нас, — сказала Джемма и повела маленьким плечиком, как будто это не имело для нее никакого значения.

Джоли в смущении отвела глаза, мысленно в который раз кляня Даниеля Бекэма за его упрямство и каменное сердце. Прошло довольно много времени, прежде чем Джоли смогла заговорить.

— На всем белом свете не найдешь лучшей девочки, чем ты, — в конце концов только и смогла сказать она. — Поэтому не надо думать, что никто не любит тебя. В жизни порой бывает так, что люди не могут иметь то, чего хотят, даже если это самое заветное желание их сердца.

Маленькие пальчики Джеммы ухватились за руку Джоли.

— А ты можешь отвезти нас обратно на церковный двор? — спросила она. — Хэнк говорит, что там живет Иисус. Ты и я могли бы найти Его и попросить, чтобы мистер Даниель передумал и оставил нас. Тогда бы мы смогли пойти в школу и все такое…

По запыленному лицу Джоли ручьем потекли слезы, несомненно, оставляя извилистые бороздки. Она быстро вытерла их рукавом ситцевого платья.

— Мы еще поговорим об этом, когда ты будешь молиться на ночь.

Дома Джоли быстро сделала бутерброды с ветчиной, выложила на тарелку маринованные персики, и они с Джеммой сели за стол. Вдруг откуда ни возьмись появился кот Левитикус. Он терся о ноги и пронзительно мяукал, пока не получил своей доли копченой ветчины. С ним поделилась великодушная Джемма. Затем Джоли отправила девочку наверх немного поспать.

Джоли стояла у каминной доски, вглядываясь в свадебную фотографию Даниеля и Илзе, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Несмотря на то, что перед расставанием они обменялись редкими словами, несмотря на то, что Даниель по-прежнему предпочитал фотографию Илзе живой жене, сердце Джоли подпрыгнуло от перспективы увидеть его снова.

— Даниель? — позвала она тихим голосом, опасаясь разбудить Джемму, потом поправила прическу и повернулась к двери, улыбаясь помимо своей воли.

Однако не Даниель стремительно миновал столовую и поднялся по лестнице наверх. Это был Блейк Кингстон. Он остановился в дверном проеме, опираясь плечом о косяк, выглядя как затравленный уголовник в грязном и вонючем костюме, поношенных ботинках и засаленной старой шляпе.

Джоли тут же встала между Блейком и спящей на кровати девочкой

— Что ты тут делаешь? — шепотом требовательно спросила она. Джоли показалось, будто из нее кто-то выпил всю кровь, в глазах у нее потемнело и стали подгибаться ноги. Взглянув на себя в небольшое овальное зеркало, висевшее на стене, Джоли увидела, что мертвенно бледна.

Блейк с гадким смешком двинулся вперед, подошел к спящей Джемме и накрутил на палец ее локон. Девочка недовольно заворочалась, но не проснулась. У Джоли замерло сердце, потом заработало снова.

— А она весьма похожа на тебя, — задумчиво сказал Блейк, все еще склонившись над Джеммой. — И люди поверят, что это твой ребенок.

— Убирайся отсюда! — выдохнула Джоли, хватая Блейка за руку. — Убирайся, пока не пришел Даниель. Если он застанет тебя здесь…

— Меня это не очень беспокоит, — ответил Блейк, посмеиваясь и позволяя увести себя из гостиной на кухню. — Роуди в конюшне. Думаю, он не промахнется.

Джоли так побледнела, словно столкнулась нос к носу с привидением. Она знала, что для Роуди не составляет никакого труда пристрелить человека. Он уже доказал ей, убив того старика из банка в день ограбления, а Даниель и Хэнк могли показаться в любой момент.

ГЛАВА 15

Блейк гнусно ухмыльнулся, глядя на Джоли, и дулом пистолета указал на печь. — Свари мне кофе, — приказал он.

Джоли расправила вспотевшими ладонями юбки и подчинилась, стараясь сохранить как можно больше достоинства.

— Повторяю, ты и Роуди прямо-таки хотите, чтобы вас вздернули, — зло бросила она, открывая буфет и доставая с полки кружку.

Перед ней верхом на стуле сидел сейчас человек, которого она когда-то, причем совсем недавно, считала своим другом. А Блейк сдвинул назад шляпу, помогая себе стволом «кольта» 45-го калибра.

— Могла бы предложить и виски, если оно есть у этой деревенщины.

Джоли вздрогнула от неожиданной мысли, пришедшей ей в голову, как только он произнес эти слова.

— В кладовой есть немного, — небрежно сказала она, надеясь, что озарившая ее идея не отразилась у нее на лице, когда она направилась в маленькую комнату.

— И поторопись! — крикнул ей вдогонку Блейк, засовывая пистолет в кобуру. — Мы с Роуди стали немного нервными, ошиваясь здесь.

В полумраке кладовой Джоли схватила большую коричневую бутыль, которую ей показал однажды Даниель, и щедро плеснула в кружку Затем — добавила на три пальца виски в надежде перебить вкус другой жидкости.

— Эй, ты что там застряла? — послышался нетерпеливый голос Блейка. Джоли вернулась на кухню и поставила перед ним кружку. Она была довольна, что пока все шло, как она задумала, но и страшно боялась, потому что подвергалась огромному риску, надувая отпетого уголовника таким образом. Никто не мог сказать, что он сделает, случись ему открыть ее обман.

Но Блейк сделал большой глоток пойла, которое она ему приготовила, и закрыл глаза. Джоли уставилась на него, не дыша и молясь Богу, чтобы Блейк не распознал вкус опиума. И только сейчас Джоли вдруг вспомнила о Роуди. Что он станет делать, когда Блейк впадет в невменяемое состояние? Она могла только надеяться, что Роуди останется на своем посту в конюшне, пока она не доберется до пистолета Блейка. Ну, а если Даниеля все же угораздит некстати вернуться, что ж, в таком случае Джоли остается только уповать на милость Господню.

Наконец Блейк принялся широко зевать, но упрямо допил и кофе, и зелье до дна судорожными глотками, после чего стукнул кружкой по столу.

— Самый отвратительный кофе, который я когда-либо пил, — пробормотал он. — Словно мне влили огненную воду.

Испугавшись и решив, что только виски может сейчас помочь, Джоли опрометью бросилась в кладовую за бутылкой с остатками бренди. К тому времени, когда она вернулась в кухню, Блейк уже уронил голову на стол и громко храпел. Трясясь от страха, Джоли подобралась к его кобуре и торопливо выхватила из нее пистолет. Блейк заворчал и попытался сесть, но это оказалось свыше его сил, и он снова уронил голову на стол. Шляпа его свалилась с головы, покатилась по столу и упала на пол.

Едва Джоли успела взять в руки тяжелое оружие, как открылась дверь кухни, и в проеме показался Роуди Флит.

— Блейк попался, — храбро сказала Джоли и приготовилась стрелять, если к тому ее вынудят обстоятельства. — Ничто его не спасет, как не спасет и тебя, Роуди Флит. Так. что брось-ка ружье и сдавайся!

Роуди злобно усмехнулся, потихоньку пятясь к двери. Под его левым глазом все время дергался маленький мускул, словно у него был нервный тик.