— Вы говорили с тем молодым человеком?

Хозяин конюшни отрицательно качнул головой:

— Пожалуй, я даже толком его не разглядел. Наставник — тот, что постарше — вошел, выбрал скакунов и сбрую, а затем оседлал обоих коней. Юноша стоял вон там, держал в руках седельную сумку. — Конюший кивнул в сторону узкого дворика перед конюшней. — Наставник вывел лошадей, оба уселись верхом и поехали рысью по дороге. Ей-богу, не знаю, скоро ли они доберутся — молодой джентльмен держался в седле истуканом, словно аршин проглотил. Наездник из него неважный.

Подняв голову, Маккинзи окинул невидящим взглядом конюшню, затем посмотрел на хозяина и улыбнулся:

— Спасибо.

Пошарив в кармане жилета, он извлек монету и бросил ее конюшему. Тот ловко поймал ее в воздухе.

— Благодарю вас, милорд.

День клонился к вечеру, когда Маккинзи верхом на могучем гнедом коне въехал во двор второго из двух трактиров в Кингсноу. Мальчишка конюх выбежал ему навстречу. Увидев огромную лошадь, паренек изумленно застыл, глаза его округлились.

Маккинзи собрался было спешиться, но передумал. Наклонившись в седле, он потрепал мощную шею Геркулеса и позволил мальчишке взяться за узду. С усилием оторвав взгляд от великолепного мерина, паренек посмотрел на всадника. Лэрд улыбнулся, и юный конюх расплылся в улыбке:

— Да, милорд?

— Я ищу англичанина с юношей, его воспитанником. Они направляются из Эдинбурга в Карнуот. Эти джентльмены искали двуколку, и мне хотелось бы знать, не заходили ли они к вам?

Маккинзи проследил за беглецами до Слейтфорда, но добытые новости его озадачили. Элиза с англичанином по каким-то неведомым причинам оставили верховых лошадей, взятых в эдинбургской конюшне, и, не найдя наемного экипажа, поехали дальше в крестьянской телеге.

Лицо мальчишки конюха просветлело.

— Ага, милорд. Они были здесь. Пришли как раз перед обедом, хотели нанять двуколку, но у нас не оказалось свободной.

— Куда они направились?

— Перекусили в трактире, а потом двинулись дальше со стариком Митчеллом, фермером. Я видел, как они сидели на задке его телеги. Покатили вон туда!

Паренек кивнул в сторону Карнуота. Выпрямившись в седле, Маккинзи нашарил в кармане монетку и бросил ее мальчугану.

Выпустив узду Геркулеса, парнишка поймал в воздухе серебряный шиллинг и радостно отсалютовал:

— Спасибо, милорд!

Всадник натянул поводья.

— Давно они уехали?

— Примерно час назад, может, два.

Лэрд кивнул, повернул коня и резвой рысью выехал с постоялого двора на дорогу.


Беглецы попрощались с фермером и его телегой в крошечной деревушке Карри. Элиза пробормотала несколько слов, не поднимая головы и стараясь изо всех сил говорить басом. Фермер явно ничего не заподозрил и, вежливо коснувшись шляпы, добродушно простился с «молодым господином».

— Идемте. — Как только фермер с грохотом укатил прочь по узкой тропинке, Джереми кивком указал на маленький трактир, единственный в деревне. — Я не особенно надеюсь на успех, но мы можем по крайней мере спросить, нельзя ли здесь нанять повозку.

Перейдя дорогу, ведущую в Карнуот и далее в Эр, через Ланарк и Камнок, они ступили на двор трактира.

Элиза — в буквальном и в переносном смысле — держалась в тени Джереми, пока тот разговаривал с конюхом. Как они и опасались, повозку раздобыть не удалось.

— У нас полно верховых лошадей, — сказал конюх.

Покосившись на Элизу, Джереми повернулся к конюху и покачал головой:

— Нам еще нужно кое-что обсудить.

Он подтолкнул Элизу в сторону дороги, и они вышли со двора.

— Нам нужно остановиться и подумать. — Джереми осмотрелся. — Давайте где-нибудь укроемся и все обсудим.

Элиза медленно повернулась, оглядывая окрестности.

— Как насчет церкви?

Проследив за ее взглядом, Джереми увидел высокую квадратную башню позади домов, выстроившихся вдоль дороги.

— Превосходно.

С седельными сумками, переброшенными через плечо, они зашагали по дороге, а затем свернули на узкую тропинку. Церковь окружало кладбище, широкая полоса зелени, на которой темными и светлыми пятнами выделялись памятники и могильные плиты, многие из них древние. Прочное каменное здание с тяжелой дубовой дверью выглядело ухоженным и опрятным.

Подойдя к сводчатому входу, Джереми взялся за дверной засов и облегченно перевел дыхание, когда тот поддался. Толчком распахнув дверь, Карлинг первым вошел в храм.

В это время дня церковь была пуста, но когда Элиза переступила порог и устремилась в центральный неф, он предостерегающе тронул ее за плечо.

— Подождите. Давайте поднимемся на башню, осмотрим окрестности и обсудим новый план.

Элиза кивнула.

Крыша башни как нельзя лучше подходила для того, чтобы осмотреться и все обдумать.

Поднявшись, путешественники подошли к зубчатой стене и оглядели раскинувшуюся внизу деревню с ее кукольными домиками. Дорога на Эдинбург серой лентой вилась среди полей. Кареты, деревенские телеги и всадники казались с высоты детскими игрушками.

Прикрыв ладонью глаза от солнца, Элиза повернулась к югу, а затем посмотрела на запад, в сторону Карнуота.

Джереми стянул с плеча седельную сумку и, пошарив в ней, нашел подзорную трубу, которой снабдил его Кобби. Опустив сумку на пол, он раздвинул трубу, поднес к глазам и направил на дорогу, ведущую в Кингсноу, откуда они только что приехали.

Подзорная труба была старой, не слишком хорошей, и все же…

Джереми вгляделся внимательнее и прикусил язык, чтобы сдержать проклятие. Не отрываясь от трубы, он обратился к Элизе:

— Этот ваш таинственный шотландец… Хизер или Брекенридж говорили, как он выглядит?

К счастью, ему удалось придать голосу рассеянную небрежность, скрыв растущее волнение.

— Высокий, могучий… огромный. Черные волосы — действительно черные, а не темно-каштановые. Светлые глаза. «Лицо, будто высеченное из гранита, а глаза как лед…» — так отозвался о горце один из тех, кто разговаривал с ним. — Элиза удивленно подняла брови. — А почему вы спрашиваете?

Джереми подкрутил подзорную трубу, сделав вид, что не слышал вопроса.

— А его лошадь? Помнится, я что-то слышал о ней.

Элиза подошла ближе.

— Крупный гнедой мерин. С широкой, мощной грудью. — Немного помолчав, она добавила: — Горец уже рядом?

Элиза не спросила: «Горец преследует нас?» Она знала ответ, подумал Джереми.

— Мужчина похожей наружности на крупном гнедом коне направляется сюда резвым аллюром. Он примерно в миле от нас.

— Если он заедет в деревню и расспросит местных жителей, то поймет, что мы где-то поблизости. И будет искать.

— А конюх заметил, куда мы пошли? Я не видел.

Элиза задумалась.

— Сомневаюсь. Но может, и заметил.

— Нужно выбираться отсюда.

— Нам нельзя возвращаться на дорогу. Шотландец нас увидит.

Опустив трубу, Джереми повернулся и направился к противоположной стене башни. Ландшафт по другую сторону церкви выглядел совершенно иначе. Джереми нахмурился. Сложив подзорную трубу, он убрал ее в седельную сумку, затем достал и развернул карту.

Элиза приблизилась и, взявшись за уголок карты, помогла ее раскрыть. Скользнув взглядом по ее лицу, Джереми убедился, что она испугана, но старается сохранять спокойствие и не поддаваться страху.

Джереми ткнул пальцем в карту, а после махнул в сторону бледно-лиловых холмов, окаймлявших поля за деревней.

— Должно быть, это Пентленд-Хиллс. Если держаться тропинки, которая привела нас в эту церковь, то мы выйдем к ним. Как видно на карте, тропинка скоро обрывается, а за ней нет ничего, кроме холмов. Нам предстоит их пересечь.

Элиза склонилась над картой, внимательно изучая рисунок.

— За холмами проходит большая дорога… нет, даже две дороги. — Она выпрямилась и вгляделась в даль поверх зубчатой стены башни. — Пеникуик — довольно крупный город. Мы наверняка сможем достать там двуколку. Потом доберемся до Пиблса и снова выедем на дорогу, по которой собирались ехать в Вулверстон.

— Верно. — Джереми испытующе посмотрел Элизе в глаза. — Вы готовы попытаться пересечь Пентленд-Хиллс?

Элиза решительно сжала губы. Теперь перед Джереми стояла истинная дочь Кинстеров.

— Я не собираюсь сидеть здесь и ждать, пока шотландец нас схватит. — Гневно сверкнув глазами, она вскинула голову и направилась к лестнице. — Идемте!

Джереми поспешно убрал карту, вскинул сумку на плечо и бросился за Элизой вниз по лестнице.

Покинув церковь и оглянувшись на строение в последний раз, они быстро зашагали бок о бок к туманным склонам Пентленд-Хиллс.

Идти оказалось нелегко.

Тропинка, по которой они шли, оборвалась недалеко от церкви. Беглецы перебрались через низкую живую изгородь и зашагали полем. Временами они останавливались, чтобы всмотреться в высокую гряду холмов и оглянуться на церковь — эти ориентиры позволяли им не сбиться с пути.

Элиза не уставала благодарить судьбу за то, что переоделась в бриджи и сапоги — в платье она уже валилась бы с ног от усталости. Мужской наряд позволял двигаться намного свободнее.

Подъем стал круче, под ногами путников расстилались заросли вереска. Пышные, густые кусты еще не успели покрыться цветами. Плотный вересковый ковер пересекали овечьи тропы, но путь беглецов не всегда пролегал по ним.

На середине первого склона Джереми с Элизой наткнулись на ручей. По предложению Джереми они прошли немного вдоль берега, пока не нашли место, где скалы тянулись вверх уступами, что значительно облегчало подъем.

Элиза шла молча, не желая попусту тратить слова. Джереми держался рядом. Время от времени он останавливался и оборачивался, проверяя направление.