- Я перезвоню. – вышло растерянно.

Я тут же отклонила звонок и опустила руку, в которой держала мобильник. Опустила крайне неаккуратно, задев собственное бедро. Почему-то голое бедро.

И именно в этот момент меня шарахнуло откровением.

Я стою в спальне босса в одном белье!

А потом ещё одним.

Вместо того, чтобы пытаться как-то объясниться или прикрыться, я как завороженная смотрю на то, как капельки воды после душа стекают по Никитиному прессу.

Слишком увлекательное занятие для того, чтобы ещё и слова в предложения связывать, поэтому тишину через какое-то время нарушает шеф:

- Если ты не перестанет так на меня смотреть, я за себя не ручаюсь.

От его слов вздрагиваю и резко перевожу взгляд на глаза. На глаза, в которых я чётко вижу желание. Желание, от которого бросает в жар.

Я смотрю на Никиту, а в голове эхом проносятся его слова. Они повторяются до тех пор, пока я не понимаю очевидной вещи.

Я не хочу, чтобы он за себя ручался.

Именно поэтому я и делаю шаг вперёд. Сперва один, затем ещё и ещё. Я иду, пока не останавливаюсь в нескольких сантиметрах от шефа и не делаю то, чего так хотелось.

Кончиками пальцев я провожу по его прессу, смахивая капельки воды, которые не давали мне покоя, а затем вновь возвращаю внимание к глазам.

- Ты не оставляешь мне выбора. – хрипло шепчет Никита.

Вместо ответа я приподнимаюсь на носочки и сокращаю и без того крохотное расстояние, разделяющее нас, до жалкой пары сантиметров. Это действие я проворачиваю, не сводя с Никиты взгляда, наконец, понимая, почему в последнее время он старался держать между нами дистанцию, и как тяжело ему соблюдать ее сейчас.

Он давал мне возможность сделать выбор. И я его сделала. Я, черт возьми, никогда в жизни не была ни в чем так уверена, как уверена сейчас в том, что хочу Никиту.

До безумия сильно хочу.

Именно поэтому я сейчас улыбаюсь и выдыхаю фразу прямо ему в губы:

- А мы долго будем просто так стоять?

И тогда он, наконец, срывается.

Разворачивает меня к стене, прижимая так крепко, что от его близости сносит крышу. Целует жадно, не жалея мои губы, не давая перехватить инициативу.

От таких поцелуев связь с реальностью совершенно теряется, ноги подкашиваются, становясь ватными, а из головы вылетают все без исключения мысли. Наслаждение затапливает.

Я отдаленно слышу, как щелкает защелка на бюстгальтере, пытаюсь освободить руку, чтобы избавиться от него окончательно, но Никита не дает, раздевает меня сам, при этом не переставая целовать.

Лицо, шея, грудь.

Я совершенно себя не контролирую к тому моменту, как мужчина подхватывает меня под бедра и отрывает от земли. Я обвиваю его ногами, прижимаюсь так близко, насколько это вообще возможно. И целую, целую…

Я растворяюсь в ощущениях, грань между сказкой и реальностью стирается окончательно. Я чувствую жар и приятную тяжесть Никитиного тела на себе, одновременно утопая в мягкой кровати, покрытой прохладным пледом.

Я выгибаюсь Никите навстречу, шепчу его имя, схожу с ума от происходящего, не веря, что с мужчиной может быть настолько хорошо. А он с каждым движением, с каждым прикосновением доказывает мне – может.

Я не могу отпустить Никиту даже после оргазма, жмусь к нему всем телом, не перестаю целовать, мечтая лишь о том, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось.

Чтобы так было всегда.

Глава 13

Женя


- Твой кактус смотрит на меня с неодобрением. – нарушает затянувшуюся паузу Никита.

Последние несколько часов мы провели в кровати, не обращая внимания ни на что в мире, кроме друг друга. Мы просто наслаждались.

За это время на город уже успели опуститься сумерки, а звонки мобильных стали раздаваться все чаще. Реальность требовала вернуться, но никакого желания этого делать не было.

Смакуя последние минуты, которые можно было провести в постели с Никитой, развернулась прямо в его объятиях, приподнялась на локтях, сперва посмотрела на Мурзика, а затем перевела взгляд на шефа.

- Однозначно с неодобрением. – подтвердила его опасения. – На твоём месте я бы уже начинала просить у него прощение. Возможно, слёзно.Возможно, на коленях.

- Я буду работать над нормализацией наших отношений. – заверил Никита, после чего притянул меня к себе и в очередной раз поцеловал.

- Не затягивай! Я тебе серьезно говорю, ты в опасности. – прошептала, на секунду оторвавшись от мужчины.

Когда мой телефон зазвонил в десятый раз за последние пять минут, все же пришлось заставить себя встать. С третьей попытки.

Родители безуспешно пытались дозвониться и до меня, и до Никиты. Ещё бы, мы уже час как должны были к ним приехать. Теперь приходилось с серьезным видом врать про задержку рейса и чудовищные пробки.

Собираться пришлось быстро. Не знаю, как у Никиты получилось за несколько минут придать себе вид мужчины с журнальной обложки, меня же не спасло даже симпатичное Ирино платье.

Губы опухшие, на голове черти что, а глаза безумно счастливые. Если родители увидят меня в таком виде, точно решат, что я двинулась. Ладно, может, еще успею прийти в норму.

Кое-как отделившись друг от друга, мы все-таки выдвигаемся на поиски подарков. Покупаем папе какие-то непонятные штуки в рыболовном магазине (по заявлению Никиты эти штуки очень даже нужные и крутые. Естественно, я с ним не спорю, учитывая мои отношения с рыбалкой).

Выбор подарка для мамы затягивается. За то время, пока мы шаримся по торговому центру, я успеваю трижды предложить боссу подарить родительнице новый набор сковородок. Чтобы убедить его в том, что моя идея на самом деле гениальная, я смело рассказываю шефу о своем сне в самолете.

Мне показалось, или на несколько секунд Никита побледнел?

В конечном итоге мы останавливаем выбор на красивейшем наборе постельного белья, добавляем к нему махровые полотенца и халаты. Шеф доволен. Предполагаю, доволен тем, что такими подарками теоретически сложно покалечить, однако я все-таки вставляю свои пять копеек, авторитетно заявив, что поясом от халата вообще-то очень удобно душить людей.

Кажется, Никита бледнеет во второй раз.

До дома родителей мы едем в некотором напряжении. Кажется, своими переживаниями я все-таки сумела заразить и мужчину, так что теперь реакции моих родителей мы опасаемся уже вдвоем.

Однако назад пути нет, тем более, что телефон вновь начинает вибрировать. Мама беспощадно сообщает, что ждет нас около ворот, и что-то мне подсказывает, что, если мы решим забаррикадироваться в машине, она попросту вынесет дверь.

Приходится выходить добровольно, натянув на лицо самую дебильную из улыбок.

Пока родители рассматривают меня с удочкой и еще каким-то рыболовным ящиком в руках и Никиту, который прикрывается пакетом с постельным бельем, мы молчим. Немая сцена затягивается, и я уже думаю, что нужно, наверное, что-нибудь умное сказать, как вдруг родители, отчего-то широко заулыбавшиеся, переглядываются, а потом и вовсе кидаются нас обнимать.

- Я же тебе говорила, что они вместе приедут! – радостно восклицает мама, закончив поочередно зацеловывать нас с боссом.

- Ну наконец-то додумались! – вторит ей папа, и я окончательно перестаю что-либо понимать.

- Столько времени друг на друга ходить смотреть и ничего не понимать! – снова мама.

- Хорошо хоть пока мы живы, сойтись решили! – а это уже папа с контрольным.

Умных мыслей по поводу того, что тут происходит, у меня нет. Ни одной. Поэтому в надежде на помощь, поворачиваюсь к Никите и заглядываю в его глаза. Судя по всему, мужчина офигивает не меньше меня и предлагать варианты, как продолжить диалог, не торопится.

Зато из мамы слова так и льются. Рекой.

- Ну что вы встали, как неродные. Гости ждут, пойдёмте уже! – небольшая пауза. – Ой, я так рада за вас, так рада!

- То есть вы понимаете, что мы вместе? – кажется, я всё-таки смогла собрать мысли в кучу и выдать аж целое одно предложение! На фоне Никиты я просто оратор!

- Естественно! – папа кивает и с широкой улыбкой смотрит на босса, даже подмигивает ему.

- Классно. – шеф всё-таки смог прийти в себя, выглядит теперь, как ни в чем не бывало, вернул себе традиционный невозмутимый вид. Разве что не обнимает меня. Видимо, мысли о сковородке до конца из головы изгнать не удалось.

А я вот так просто успокоиться не могу. Смотрю то на маму, то на папу, а потом выдаю:

- Блин, вы сейчас добили остатки моих нервных клеток! Я так переживала, как вам обо всем рассказать, а вы даже удивление не изобразили!

- Ах, как неожиданно! – картинно вздыхает мама.

- Какой сюрприз! – вторит ей папа.

- И актеры из вас отвратительные! – продолжаю жаловаться, с трудом сдерживая улыбку.

- Какая печаль!

- И грусть!

На этом моменте не смеяться уже невозможно. Не сдерживая себя, сперва обнимаю маму, потом папу, ну и до кучи ещё и Никите на шею вешаюсь. Оптом, так сказать.

А что? Теперь официально имею право.

Никита совсем не возражает. Видимо, позволяет себе забыть о сковородочной угрозе и целует меня в макушку под умилительные вздохи родителей, которые заставляют меня вновь рассмеяться.

Рассмеяться и почувствовать себя безгранично счастливой.

Гости родителей тоже не особо удивлены тем, что мы с Никитой входим в комнату, держась за руки. Судя по всему, людьми, которых сильней всего удивило начало наших отношений, стали мы сами. Не было ни оценивающих взглядов, ни глупых вопросов. Все вообще вели себя так, как будто мы с Никитой вместе уже не первый год.