– Господи, Джули, ты берешь с собой столько книг? – ужаснулась Эрин.

– У меня нет выбора. Я пишу работу по психологии – исследую учение Карла Юнга, – и мне нужны все, чтобы искать материал.

Эрин смерила стопку взглядом.

– Пожалуй, они сгодятся. Но, Джули, мне кажется, тебе потребуются источники получше.

– Я нашла несколько статей в интернете, но их недостаточно.

– Тоже мне, проблема! Я знаю, как тебе помочь. – Эрин подошла к столу и начала что-то писать в блокноте. – Это мои логин и пароль на сайте Гарвардского архива статей. Здесь более чем достаточно материала для твоей работы. Кроме того, тут можно найти критические отзывы на работы Юнга, написанные признанными экспертами в этой области.

– Вы серьезно? – Джули подошла к столу и посмотрела в блокнот. Эрин только что открыла для нее дверь в новый мир. – Вы уверены? Это очень большая услуга. На сайте моего колледжа можно только просматривать библиотечные списки и запрашивать книги через интернет.

Эрин заложила ручку за ухо и уперла руки в бока.

– Конечно, уверена. Нужно пользоваться лучшими источниками, которые тебе доступны. Я удивлена, что Уитни так скромно использует возможности интернета. Только учти: я оказала тебе медвежью услугу. Я гарантирую, что эта система тебя засосет и ты будешь переходить от одной рекомендованной статьи к другой. Так что не вини меня, если твоя мама устроит скандал из-за того, что ты проводишь все выходные за компьютером.

На Джули нахлынули эмоции, и она заключила в объятия худенькую фигурку Эрин.

– Я возьму всю вину на себя. Мне не хватает слов, чтобы вас отблагодарить!

Эрин, явно не привыкшая к внезапным объятиям, слегка напряглась, но в следующую секунду уже удивленно рассмеялась и похлопала Джули по плечу.

– Не нужно меня благодарить. Ты сама большая молодец, что так усердно работаешь. Я восхищаюсь твоим энтузиазмом в учебе. – Она сделала шаг назад, так что Джули оказалась от нее на расстоянии вытянутой руки. – Но если хочешь оказать мне ответную услугу, убеди Мэтта расширять свои границы так же усердно, как делаешь это сама. Тогда мне не пришлось бы так сильно его пилить.

– По-моему, он постоянно работает. Так получается, что мы часто занимаемся вместе, поэтому я могу сказать, что когда он не в университете, он все время проводит за компьютером.

– Я не говорю, что он мало трудится. Речь идет о качестве его работы и о его мотивации. – Эрин прищурилась. – Он слишком распыляется в своих занятиях и интересах, а сейчас уже пришла пора, когда нужно выбрать узкую направленность, чтобы после окончания университета не остаться не у дел. Только так он сможет когда-нибудь опубликовать свои работы. У него есть всего один шанс, поэтому ошибки непозволительны. Я жду от него большего, чем то, что наблюдаю сейчас.

Это был довольно жесткий подход, но Джули поняла, что пыталась сказать Эрин. Она хотела для своего сына самого лучшего. Джули начала доставать из шкафа одежду.

– А каким студентом был Финн?

– Ох, Финн! – просияла Эрин. – Финн был разносторонним студентом. У него хорошо получалось все, за что бы он ни взялся. Он хотел получить классическое образование, поэтому изучал все на свете от антропологии до литературы и истории. Он такой творческий и активный мальчик! Учась в Брандейском университете, он активно участвовал в политических кампаниях. Был общественно сознателен и очень вовлечен во все происходящее. А еще играл по выходным в регби за местную команду. Селеста обожала ходить на его игры.

Джули улыбнулась.

– Похоже, он очень интересный человек. Надеюсь, что мы скоро с ним встретимся. Когда он приедет? Я знаю, как Селеста ждет, чтобы он вернулся домой.

– Мы все хотели бы побыстрее увидеть Финна.

– Может быть, мы с ним пересечемся на Рождество? Он же должен заехать домой на праздниках.

– Это было бы здорово. – Эрин сделала несколько шагов к двери. – Пойду позвоню Мэтту. Нужно напомнить ему, чтобы он отвез тебя в аэропорт.

– Я доеду на такси, Эрин. Все хорошо.

– Я бы сама тебя отвезла, но проблема в том, что у меня больше нет прав – можешь себе представить? Я так увлеклась заботой об экологии и так привыкла всюду ездить на велосипеде или ходить пешком, что даже не стала продлять права, когда срок их действия истек. Но мне так на самом деле комфортнее. Сейчас я выгляжу лучше, чем когда мне было двадцать, и похудела на пять килограммов, которые не могла сбросить долгие годы.

– Если бы у меня не было сумок, я бы почувствовала себя виноватой из-за того, что не иду в аэропорт пешком, – пошутила Джули. – Я восхищаюсь тем, насколько вам удалось уменьшить свой углеродный след. Правда мне не нравится это выражение. Но если хочешь быть политкорректным, невозможно обходиться без некоторых клише, правда? А тревожить Мэтта и правда нет необходимости. Мне нужно быстренько встретиться в колледже с одним из профессоров, а потом я доеду до аэропорта на метро.

Эрин пожала плечами.

– Как скажешь. Позвони нам в воскресенье и дай знать, во сколько прилетает твой самолет. Не исключено, что его задержат.

– Хорошо, позвоню. Счастливого Дня благодарения вам, Эрин.

– Тебе тоже. Передавай маме наши наилучшие пожелания.


Джули поставила сумку на пол и присела на стул перед столом профессора психологии. Кабинет был настолько маленьким, что в него едва вмещалась самая необходимая мебель. Стол и немногочисленные полки были завалены книгами и папками. Но было в этой комнате что-то уютное – возможно, благодаря приветливому человеку, сидевшему напротив нее. Джули очень нравились занятия по психологии, и она еще ни разу их не пропустила. Доктор Кули читал остроумные и увлекательные лекции и делал это с искренней любовью к своей дисциплине. Приводя примеры из практики, он выказывал себя чутким и участливым человеком, поэтому Джули не сомневалась, что сегодня он сможет ей помочь.

– Спасибо, что согласились встретиться со мной, доктор Кули.

– Всегда пожалуйста. Вы, судя по всему, сегодня отбываете домой? – спросил он, взглянув на ее сумку.

– Да. В Огайо. Проведать маму и родственников по ее линии. Извините, что побеспокоила вас перед праздником. Я хотела услышать ваше мнение по одному вопросу.

– В связи с нашим курсом? Перед тем, как встретиться с вами, я просмотрел ваши оценки за контрольные и проектные работы. У вас отличные результаты. Не говоря уже о вашей работе на занятиях. Это впечатляет – особенно в такой большой группе. – Он одобрительно кивнул. – В основном студенты берут подобные курсы, просто чтобы получить зачет. Но вы выделяетесь.

– Спасибо. Мне очень нравятся ваши занятия. Но я хотела спросить вас о другом. В этом году я живу в доме подруги моей матери. У нее чудесная семья. Все очень милые, но… – Джули не знала, с чего начать. – У ее дочери есть странности. Я подумала, вы сможете дать мне совет. Мне нужна помощь.

– Помощь какого рода?

– Я пытаюсь понять, что происходит с их дочерью, Селестой. Она странно себя ведет. Ее старший брат Финн в этом году уехал в путешествие, и она повсюду носит с собой картонную фигуру с его изображением.

– Вы определенно меня заинтриговали, – произнес доктор Кули, закинув ногу за ногу. – Но мне было бы комфортнее обсуждать эту ситуацию, если бы вы рассказывали о гипотетической семье. – Он многозначительно посмотрел на Джули, сдерживая улыбку.

– Гипотетически говоря, – медленно начала Джули, – меня беспокоит этот картонный брат. И еще – чисто гипотетически – я сильно волнуюсь за девочку. Некоторые вещи… не знаю, как правильно выразиться… вызывают у нее острую реакцию. И я не понимаю, какие именно.

Следующие несколько минут Джули описывала профессору поведение Селесты по отношению к Картонному Финну и трудности, которые та испытывала в общении, а потом сказала пару слов о ее необычном характере в целом.

Доктор Кули жестом остановил ее.

– Позвольте прервать вас на минуту. Вы рассказываете только о дочери, но я хотел бы услышать обо всем семействе. Расскажите, как проходит обычный день в этом доме.

– Но только у нее… Джули попыталась подобрать правильные слова. – Только у нее есть проблема. Или проблемы. Пожалуй, целая куча проблем. – Возможно, у Мэтта тоже были проблемы – в основном они касались его навязчивого стремления слиться со своим ноутбуком и неумения выбирать одежду, – но у него хотя бы не было картонных дружков. По крайней мере, насколько она знала. – Со остальными все хорошо.

– Все равно расскажите, пожалуйста.

Он молча слушал, пока Джули в течение двадцати пяти минут говорила о семье Уоткинсов. Она рассказала ему о странностях Селесты и об ее социальной изолированности, о Картонном Финне (о нем особенно много), об энергии Эрин, казавшейся бесконечной, и о том, что Мэтт и Финн производили впечатление полных противоположностей друг друга.

Профессор Кули растерянно потер лоб, как будто не мог поверить своим ушам.

– Значит, у нас есть родители, не уделяющие детям достаточно внимания, и старший брат, ушедший из семьи. Далее, есть средний брат, который был вынужден взять на себя роль родителя и пытается ей соответствовать, хотя это, вероятно, не всегда ему удается. Наконец, у нас есть юная девушка-подросток, испытывающая трудности с социальным развитием, которая пытается справиться со своими эмоциями, заменив обожаемого брата его материальной копией. Все верно?

Вот черт. В такой трактовке ситуация казалась совсем запущенной.

– Да. Похоже, все так и есть. – Джули обмякла, откинувшись на спинку стула. – О господи.

– Послушайте, я могу поделиться с вами мыслями об этой семье, но не хочу ставить никаких диагнозов или давать вам четкие ответы на основании этого разговора. Это было бы нечестно по отношению и к вам, и к ним. Гипотетически. Но я могу дать вам пищу для размышления по некоторым вопросам.

– Я понимаю.

– Мое первое наблюдение: от вашей истории веет грустью.