Тина Габриэлл - Любовь леди Эвелин

— Когда он ушел?

— Он попросил разрешения поискать в старой гримерной Бесс. Мне все равно, потому что после ее смерти я тоже там смотрела и ничего не нашла. Возможно, он еще там…

— Где это?

— Вниз по коридору. Вторая дверь направо.

Джек выскочил из комнаты и побежал. Распахнул дверь в гримерную.

Пусто.

И тут он услышал шаги за распахнутым окном. Подбежал к окну и увидел мужчину в темной одежде, бегущего по переулку.

— Эй ты! Стой!

Мужчина остановился и повернулся. Шляпа с низкими полями скрывала его лицо. В мгновение ока в его правой руке словно по волшебству появился револьвер. Джек замер, когда мужчина поднял оружие и прицелился. Успел только инстинктивно отпрыгнуть в сторону и прижаться к стене в тот самый миг, когда раздался звон разбитого стекла и цветочный горшок на подоконнике разбился вдребезги. Джек разбежался и выпрыгнул из окна второго этажа.

Он согнул колени, и ветер со свистом вырвался из легких. Когда Джек поднял голову, мужчина уже успел отбежать. Через пару секунд Джек мчался за ним по пятам.

Неизвестный значительно опережал его, но Джек бежал быстро. Похоже, тот хорошо знал квартал, потому что все время держался пустынных переулков. Дважды он оглянулся, но из-за шляпы Джек не мог разглядеть его лица.

Он мчался изо всех сил, все больше сокращая расстояние между ними, пока их не разделяло около ярда. Собрав всю энергию, Джек прыгнул противнику на спину.

Они оба упали на мощеную мостовую. Джек расцарапал локоть, и его лодыжка горела. В руке мужчины появился револьвер, и Джек успел его рассмотреть.

Двуствольный пистолет! Редкое оружие, и патронов вдвое больше, чем в обычном револьвере.

Джек попытался выхватить револьвер, и они оба принялись кататься по мостовой, стремясь завладеть оружием. Шляпа мужчины слетела на землю, и Джек застыл от ужаса, узнав его лицо.

— Саймон!

Пальцы Джека разжались, и револьвер выстрелил. Плечо пронзила острая боль.

Саймон Гатри выхватил револьвер и с усилием поднялся на ноги.

— Ты ведь не мог пройти мимо, Джек Хардинг! Мне придется убить тебя так же, как я убил Бесс.

В конце переулка послышались голоса. Саймон резко обернулся, и Джек успел этим воспользоваться. Он перекатился на бок, собираясь схватить соперника за ноги и бросить его на землю. Однако ему это не удалось. Саймон изо всей силы ударил Джека рукояткой револьвера в висок.

— Поможешь мне расставить книги по полкам, Эвелин? Я только что получил несколько трудов по преимуществам гражданского права.

Эвелин взяла из рук отца толстую книгу.

— С радостью помогу. — Она внимательно посмотрела на него и нахмурилась. У отца под глазами залегли глубокие тени, а его плечи устало поникли. — Ты не спал всю ночь, готовясь к лекции. Отдохни, а я обо всем позабочусь.

— Ты настоящее сокровище, Эвелин. Я рад, что ты приняла предложение мистера Хардинга. Он хорошая пара.

Утром Эвелин рассказала отцу о своем решении выйти замуж за Джека.

— Но мы решили не объявлять о помолвке, пока не состоится суд над Рэндольфом.

Отец с сожалением покачал головой:

— Не откладывай надолго, милая. Ты должна наслаждаться каждой минутой счастья.

В его голосе слышалась такая печаль, что Эвелин решила, будто он подумал о ее матери.

— Я беспокоюсь о тебе, — сказала она.

— Не стоит. Я заслуживаю всего, что уготовил мне Бог.

Что это значит? Ему точно не мешает отдохнуть.

— Тебе надо отдохнуть. Я попрошу Ходжеса тебя не беспокоить.

К счастью, отец не стал возражать и послушно вышел из библиотеки.

Эвелин подошла к ящику с книгами на полу. Всего семь томов. Она пролистает их на досуге в другой раз. Возможно, даже обсудит их содержание с Джеком.

Воспоминания о прошлой ночи снова ожили у нее в памяти. Джек вытворял с ее телом такие восхитительные вещи, и Эвелин была поражена, с какой страстью она отвечала ему. Ее сердце переполняла любовь, и она согласилась стать его женой. Она знала, что нравится ему и он желает ее, но ей хотелось большего.

Сможет ли она заставить Джека Хардинга полюбить ее?

Эвелин вздохнула и снова обратилась к заставленным книгами полкам. Куда же ей поставить новые? Нужно будет разобраться и убрать старые тома.

Ее взгляд упал на старые фолианты на средней полке. Они были покрыты тонким слоем пыли, и Эвелин поняла, что отец уже давно не прикасался к ним. Она решила переставить их на верхнюю полку. Последний том оказался значительно легче других. Эвелин с любопытством открыла его и обнаружила, что это всего лишь фальшивый переплет.

Она удивленно смотрела на вырезанные страницы, на месте которых лежала маленькая черная книжка в кожаном переплете.

Эвелин открыла ее.

«Дорогой дневник.

Вчера ночью в мою спальню пришел Максвелл Стэнфорд. Он был такой ненасытный, хотел, чтобы я взобралась на него верхом и придерживала его за руки и ноги. Кто бы мог подумать, что могущественный виконт Гамильтон любит подчиняться?»

Неужели это дневник Бесс Уитфилд, подумала Эвелин. Почему он оказался в библиотеке отца? Она принялась читать дальше.

«Дорогой дневник.

Сегодня вечером Ньюленд вел себя еще более безумно. Ползал на четвереньках, выл, как собака, и умолял о прощении. Я потребую за его выходки бриллиантовый браслет».

Словно зачарованная, Эвелин перевернула страницу.

«Дорогой дневник.

Лорд Линдейл настаивает, чтобы я звала его Эммануэлем, как десять лет назад, когда мы впервые встретились. Я не могла и мечтать о более щедром покровителе и любовнике. У него слабое здоровье, и я боюсь, у нас осталось мало времени. Ньюленд меня разочаровал, но Эммануэль настаивает, чтобы я вышла за безумного графа и обеспечила свое будущее».

В комнату влетел холодный воздух, и Эвелин застыла.

Линдейл, ее отец? Так это он был давним любовником и загадочным покровителем Бесс?

Она пошатнулась и схватилась за спинку стула. К горлу подступила тошнота. Эвелин заставила себя дышать спокойно, пытаясь понять.

Годами она слушала, как друзья ее отца говорили, что он должен найти себе спутницу жизни. Мать Эвелин умерла, когда она была еще совсем маленькой. Она понимала, что отец не смог бы всю жизнь хранить верность умершей жене.

И все же она чувствовала себя преданной.

Мысли Эвелин путались, и ужас охватил ее. Возможно ли, чтобы интрижка отца имела какое-то отношение к его нежеланию видеть дочь женой Рэндольфа Шелдона? В конце концов, он был кузеном Бесс, ее единственным родственником. Отец знал, что они упорно ищут дневник.

Неужели он был в курсе того, что дневник спрятан в его библиотеке?

Стук в дверь испугал Эвелин, и она подпрыгнула. В проеме появился Ходжес. Она тут же узнала высокого мужчину за спиной у дворецкого.

— К вам пришел мистер Гатри, миледи. Сказал, вы его ожидаете.

— Джек! Очнись, старина!

Джек с трудом поднял веки. К его лицу поднесли лампу, и он поморщился от боли. Несмотря на стук в голове, он усилием воли заставил себя не закрывать глаза. Над ним склонились Энтони, Брент и Девлин.

Он лежал на диване, под головой было свернутое пальто. Джек попытался подняться, но Энтони положил ему на плечо большую ладонь.

— Осторожно, Джек.

— Где я? — спросил он.

— В своем кабинете. Тебя осмотрел доктор Астор.

— Я был в театре. В меня стреляли. — В руке пульсировала боль. Джек опустил глаза и увидел забинтованное предплечье. Рукав рубашки был отрезан.

— Тебе повезло. Пуля тебя только слегка задела. Дюйм левее, и она раздробила бы кость, — объяснил Брент.

— Как вы меня нашли?

— Раздались выстрелы, и люди из театра бросились на улицу. Они нашли тебя в переулке без сознания. Мэри Моррис прислала нам записку. Мы приехали как можно быстрее и вызвали доктора Астора, — сказал Девлин.

Наконец Джек все вспомнил.

— Это Саймон Гатри в меня стрелял. Он убил Бесс Уитфилд.

— Гатри? Друг Рэндольфа? — переспросил Энтони.

— Да. Он был известен под именем Сэм — один из последних любовников Бесс. Должно быть, он искал дневник.

— Думаешь, Рэндольф знал, что его друг убил Бесс? — спросил Энтони.

Нет, Джек в это не верил.

— Полагаю, Саймон провел нас всех, в том числе и Рэндольфа.

Однако Саймон был на свободе и опасен. Джек не сомневался, что он бы убил его, будь у него такая возможность. Саймон должен был знать, что он за ним охотится. Он в отчаянии и теперь пойдет за Эвелин.

Боже мой, Эвелин! Она в опасности!

— Сколько я был без сознания?

— По меньшей мере, часа три, — ответил Брент.

Три часа!

Джек спустил ноги на пол, заскрипев зубами от боли в голове и предплечье.

— Мне надо ехать к Эвелин. Этот негодяй направится к ней.

Энтони, Брент и Девлин обменялись обеспокоенными взглядами.

— Мы едем с тобой, — сказал Энтони.

— Саймон, я вас не ожидала, — произнесла Эвелин.

Саймон закрыл за собой дверь и повернулся к ней.

Его взгляд упал на дневник.

— Что это, Эвелин?

— Вы мне не поверите! Я нашла дневник Бесс Уитфилд.

Он шагнул к ней и протянул руку:

— Дайте мне взглянуть.

Эвелин нахмурилась и крепче сжала пальцы. Обычно безупречно уложенные темные волосы Саймона были растрепаны, и на скуле красовался свежий порез. Она пригляделась и заметила пятна грязи на его светлых брюках. Саймон всегда выглядел вполне зрелым для своих лет, но сегодня он показался ей на десять лет старше.