— Не имею ни малейшего понятия, — ответил тот. — Видимо, здесь в самом деле что-то не так. Но пригласи даму войти. В любом случае это хоть немного рассеет скуку от необходимости постоянно сидеть в этой проклятой спальне без какого-либо занятия.

С трудом подбирая французские слова, Леона попросила хозяина предложить даме оказать им честь, поднявшись по лестнице. Он кивнул и, захлопнув дверь, неуклюжей походкой спустился вниз по ветхим деревянным ступенькам, которые зловеще поскрипывали под его тяжестью.

— Как ты думаешь, кто она? — поинтересовалась Леона.

— Откуда мне знать? — ответил Хьюго. — Скорее всего, какая-нибудь из бесчисленных подружек Лью.

Разве может такой безмозглый дурак, как наш хозяин, отличить даму из общества от куска муслина?

— Наверное, в этом ты прав, — отозвалась Леона с улыбкой.

Девушка была счастлива видеть брата таким оживленным и заинтересованным. Она опасалась одно время, что его рана может стать причиной депрессии, так как из-за постоянной боли он пребывал в самом дурном расположении духа и выглядел апатичным и ко всему равнодушным.

— Это она, — сказала Леона, уловив чутким ухом звук быстрых шагов и, как ей показалось, шуршание шелка.

Затем последовал легкий стук в дверь.

— Entrez! — воскликнула Леона, но, прежде чем она успела приблизиться к двери, та на лету распахнулась, открывая взору видение, далеко превосходившее все, что когда-либо рисовало ей самое пылкое воображение. В дверях стояла женщина, одетая с ног до головы по последнему слову моды. Это была жгучая брюнетка с темными блестящими глазами, ярко-алыми губами и мягкой улыбкой, до странности не соответствовавшей светской изысканности облика. Ее фигуру облегало платье из тончайшего шелка предельно откровенного фасона, предоставлявшее любопытным возможность убедиться, что она была довольно полной, зато отличалась прекрасным сложением. Поверх него она накинула плащ ярко-изумрудного оттенка, отделанный изящной вышивкой, и того же цвета были перья, венчавшие ее высокий капор, и завязанные под подбородком ленты.

Как бы в довершение ко всему ее драгоценности были баснословно дорогими. Она щеголяла ожерельем из крупных изумрудов и бриллиантов, сверкавших и искрившихся в ярком свете солнца, и массивными серьгами, ударившими в глаза ослепительным блеском, едва она повернула голову с легкостью и живостью пышно разукрашенной заморской птицы.

Она остановилась на мгновение в дверном проеме, разглядывая Леону, и вдруг, прежде чем кто-либо из них успел заговорить, Хьюго, сидевший у окна, издал непроизвольное восклицание.

— Иветта! — вскричал он.

Со стороны видения раздался чуть слышный вопль, в порыве восторга женщина бросилась вперед, оставляя за собой слабый запах дорогих духов, и, минуя Леону, кинулась к Хьюго, крепко сжав его в объятиях и прильнув щекой к его лицу.

— Mon cher!30 Мой Хьюго! Милый, милый мой!

Я слышала, что ты был ранен. Это правда! Oh, mon pauvre brave!31 Но как это могло случиться?

— Иветта!.. Но… но что ты делаешь здесь? — запинаясь, произнес Хьюго. — Как ты нашла меня? Кто тебе сказал?

На мгновение их голоса слились в нечто совершенно бессвязное, оба говорили так быстро, что невозможно было отделить одну фразу от другой, пока наконец Иветта не разомкнула руки, обвивавшие шею Хьюго, и, оправив сбившийся набок от волнения капор, произнесла совершенно другим голосом, холодным и неприязненным:

— А это кто?

С этими словами она указала на Леону — и Хьюго едва не зашелся от хохота:

— Все еще ревнуешь! Ну разве это не похоже на тебя, Иветта, — засыпать меня вопросами, прежде чем ты успела ответить хотя бы на один из моих?

— Кто она? Я спрашиваю, — отозвалась Иветта, слегка притопнув ножкой.

— Я — Леона Ракли, к вашим услугам, мадам, — промолвила Леона, приседая в вежливом реверансе.

— Моя сестра, — со смехом пояснил Хьюго. — Теперь ты довольна?

— Та soeur! Твоя сестра! — воскликнула Иветта, и тон ее был совсем иным, чем несколько мгновений раньше. — Mais, je suis enchantee, mademoiselle32. Ваш брат и я — старые знакомые.

— Я так и подумала, — без малейшего сарказма ответила Леона.

— Старые знакомые! Если на то пошло, это определение ничем не хуже других! — заявил Хьюго. — Но прошу тебя, Иветта, поскорее расскажи мне все по порядку. Как ты здесь оказалась?

В ответ Иветта опустилась в кресло рядом с ним и, охваченная внезапным воодушевлением, сложила перед собой руки.

— Я не могу поверить, что это правда, ты здесь!

Здесь! — взволнованно говорила она. — А я как раз собиралась отплыть в Англию, чтобы найти тебя.

— Найти меня? — переспросил Хьюго, подаваясь вперед в кресле. — Иветта, значит?..

Иветта кивнула, черные локоны по обе стороны ее больших выразительных глаз слегка встрепенулись.

— Oui, c'est vrai!33 Эдуард скончался. Я теперь вдова, Хьюго, и, как и обещала, я приехала, чтобы разыскать тебя.

— Невероятно! — воскликнул Хьюго. — А я было полагал, что он будет жить вечно.

— Он тяжело заболел три месяца назад, и доктора еще тогда оставили всякую надежду на его выздоровление, — продолжала Иветта. — Но я боялась писать, боялась пробудить мечты о счастье только для того, чтобы они снова оказались разбитыми, — А теперь все кончено и ты свободна! — вскричал Хьюго.

— Да, свободна, — снова кивнула она.

Леона стояла на месте, в изумлении переводя взгляд с одного на другую.» Почему Хьюго ни разу не упоминал об этой женщине, с которой он, судя по всему, находился в столь близких отношениях?«— недоуменно спрашивала она себя. И потом ей пришло на ум, что Хьюго, в сущности, никогда не рассказывал ей о своих друзьях и знакомых. Он всегда относился к ней как к ребенку — достаточно взрослому, чтобы вести хозяйство в замке, взять на себя все те обязанности, которые казались скучными ему самому, но все же слишком юному, с его точки зрения, чтобы делиться с нею своими сокровенными переживаниями или посвящать в некоторые подробности своей жизни за границей.

Только теперь Хьюго заметил, что сестра не отрываясь смотрела в их сторону, и с улыбкой протянул ей руку.

— Подойди сюда, Леона, — произнес он. — Поздравь меня, так как я сегодня по праву могу считать себя счастливейшим человеком на земле.

— Ты хочешь сказать, что собираешься… жениться? — спросила Леона чуть слышно.

— Именно так, — ответил Хьюго, — на той, которую я люблю уже много лет. Сколько времени прошло с тех пор, Иветта?

— Tiens!34 He надо вспоминать те годы! — воскликнула она. — У нас впереди целая жизнь, и прошлое лучше всего забыть. Но Эдуард так никогда и не узнал, что я любила тебя. Он умер с миром, уверенный в том, что он был моей единственной любовью. — Она поднесла крошечный, обшитый кружевами носовой платок к уголку глаза. —» Ты была мне преданной женой, Иветта, — сказал он мне незадолго перед тем, как испустить последний вздох. — И потому я оставил тебе по завещанию все, все, что у меня есть «.

— Силы небесные! — воскликнул Хьюго. — Мне казалось, что наследником должен был стать его сын.

— Пьера тоже нет в живых, — пояснила Иветта. — Он погиб на дуэли шесть месяцев спустя после твоего отъезда из Франции. Он всегда отличался вспыльчивым и необузданным нравом, и думаю, что в глубине души Эдуард никогда не доверял ему.

— Значит, теперь ты обладательница огромного состояния, — произнес Хьюго с внезапной серьезной ноткой в голосе.

— Слишком много денег, — беспечным тоном отозвалась Иветта. — Слишком много, чтобы одна женщина могла ими распорядиться. Вот почему, Хьюго, ты должен помочь мне в управлении моими имениями под Парижем и владениями Эдуарда в Южной Америке.

Нам непременно нужно будет их посетить.

Хьюго замолк на мгновение и затем сказал:

— Я полагаю, нет необходимости объяснять тебе, что у меня нет ничего, ни единого пенни, и, кроме того, я изгнан из собственной страны?

— Oui, oui35, — нетерпеливо перебила его Иветта. — Мистер Куэйл рассказал мне о случившемся, но это неважно. Я хочу, чтобы ты жил здесь, во Франции. То, что произошло в Англии, меня не касается.

Хьюго не отвечал, и она продолжала:

— 0 — ля-ля! Только не надо смотреть на меня с таким угрюмым видом. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — вряд ли тебе придется по душе, если все деньги будут находиться в собственности твоей жены, тогда как у тебя самого ничего нет. Вы, англичане, иногда кажетесь такими глупыми. Француз на твоем месте был бы только рад. Какое все это имеет значение? Того, что у меня есть, вполне достаточно для двоих — и даже более чем достаточно. Забудь о деньгах. Просто будем признательны судьбе за то, что мы наконец снова можем быть вместе.

— Ты на самом деле так считаешь? — спросил Хьюго и, поднеся руку Иветты к своим губам, прильнул к ней долгим поцелуем.

» Он любит ее «, — подумала Леона. Действительно, взгляд блестящих серых глаз Хьюго, чуть вздрогнувшие уголки его губ и выражение необычайной нежности во всем его облике, какого ей никогда не приходилось видеть раньше, свидетельствовали об этом яснее любых слов. Не было ни тени сомнения, что он горячо любил эту маленькую жизнерадостную француженку и она отвечала ему взаимностью.

— Если ты уверена, что не станешь потом раскаиваться, выйдя замуж за нищего, без всяких средств к существованию… — произнес он с покорностью, которой Леона никак не могла от него ожидать.

— Mon Dieu!36 Я знаю только одно! — воскликнула в ответ Иветта. — Если ты не женишься на мне, мне придется остаться вдовой до конца своих дней.

Какое-то мгновение они пристально смотрели в глаза друг другу, потом Хьюго глубоко вздохнул и снова поцеловал руку Иветты.

— Mon cheri!37 — пробормотала она, и голос ее сорвался. — Я никогда не думала, что снова буду чувствовать себя такой счастливой.

Леона вдруг сообразила, что она была здесь de trop38, но разыгрывавшаяся перед ней сцена была так трогательна… Все произошло так стремительно, словно на едином дыхании, и теперь, внезапно осознав, что ее присутствие было нежелательно, она повернулась к двери собираясь выйти, но тут Хьюго остановил ее движением руки.