Наталья Бочка - Любовь князя Алексея

© Наталья Бочка, 2017

ISBN 978-5-4483-7430-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На рассвете, когда солнце только бросило первые лучи на зелёный горизонт, молодой князь Алексей, решил сходить на реку, искупаться.

Тропинка от поместья извилистая, того и гляди поскользнешься, покатишься. Алексей ловко перепрыгивал опасные уклоны, дорога эта с детства знакома. По ней и народ здешний на реку ходит. Хорошо тут, место тихое, заводь.

Топает Алексей, прошлое вспоминает. Как с дворовыми ребятами бегали сюда раков ловить. Тут же, в казане большом варили. Ели потом, смеялись. Клешнями друг друга пугали. Да, было время. Весёлое. Беззаботное.

Задумался Алексей, да и не углядел, скользнула нога по влажному камышу и в ложбину небольшую попала.

– Аййй!

Упал Алексей, от боли скорчился. В жар сразу бросило. Немного погодя отпустило, вроде. Мысли появились. То ли сломалось что-то в ноге, то ли вывернулось. Как так получилась?

Зашевелился, попытался встать. Больно. Руки, ноги пульсируют. Повернулся Алеша на живот, на колени встал. Огляделся. Кругом камыш склон облепил, невидно далеко. Значит и Алексея ни кто не заметит издали. Попробовал за стебли ухватиться, острый лист больно в руку врезается. Долго возился Алёша, встать пытался. Пальцы в кровь исцарапал, весь в речной грязи вымазался. Барахтается словно слепой щенок, а сделать ничего толком не может. Выдохся. Лёг. Смеётся, от безысходности и от того, что – он, князь с огромным состоянием лежит, как червяк в грязи, с простым делом справиться не может. Побарахтался ещё немного, да и оставил.

Что поделаешь, придётся ждать. Самому тут не справится. Даже если получится встать, то в обратный путь на одной ноге не доскачешь. Да и тропинка под уклон, как одолеешь? Придётся на помощь позвать. А кого? До поместья далеко. Заря только. Кто в такую рань шатается? Покричал немного «эй, да эге-гей». Ни кто не откликается.

Но тут, совсем недалеко, песня послышалась. Голос девичий, льётся быстрым ручейком, приближается. По тропинке девушка бежит. Сарафан, точно колокол и рубаха на ветру развевается.

– Ой!

Увидала Алексея, остановилась. Шаг назад сделала, бежать обратно собралась. Лицо его всё в грязи, наверняка страшным показалось.

Алексей улыбнулся:

– Доброе утро.

– И вам доброго, – остановилась, присмотрелась. Узнала.

– Упал я, – развёл руками Алексей, – ногу подвернул. Поможешь?

– Помогу, конечно, – девушка не смутилась, – А что нужно делать?

– Иди сюда. Встать помоги, – руку протянул.

– Может палку какую найти? Cподручней будет. Я живо, – не успел Алексей слово сказать, девица исчезла.

Потом вынырнула, будто неоткуда, палку несёт, лишние сучья обрывает. Подала. Взял Алеша палку, другой рукой за девушку уцепился. От боли лицо покривилось. Поднялся еле, еле. Выдохнул. Обнял девушку за плечи и поковыляли наверх мышиными шагами. Долго шли. А ведь до поместья, простым ходом, минут десять. Берег обогнули, рощицу. Почти, до сада княжеского дотянули.

Тяжело девушке тащить Алексея, но молчит, тянет. Раскраснелась вся, волосы из косы выбились. Лицо близко, жаром пышет. Глаза зелёные – озорные. Губы пухлые – смешливые. Стройный стан, с формами не малыми. Круглая, мягкая. Славная такая девица. И запах хороший, сладкий.

Устали оба. Выдохлись. Прыгает Алексей на одной ноге, останавливается часто. Утомился очень. Но, на девицу поглядывает.

Кое-как до сада добрели. Она и говорит:

– А ну, давайте я сбегаю мужиков позову или из прислуги кого.

Согласился Алексей. Притулился к дереву, посмотрел, как она побежала. Шустрая такая. Усмехнулся и присел отдышаться.

Немного погодя, набежало слуг, принесли полог большой. Посадили Алешу, да в поместье потащили.

Дома беготня началась. Горничные снуют, княгиня соли нюхает. Ваську конюха за доктором послали. Старый князь посмеивается, мол, много шума от простого случая возникло. Степану Алексеевичу дай повод пошутить и тут возможность не упустил.

– Что-то вы Софья Андреевна, панику разводите, – говорил он жене, – Ну, упал Алёша, подвернул ногу, это же не голову. Молод ещё, до свадьбы заживёт.

– До какой такой свадьбы? – раздраженно стонала княгиня, – вам бы всё шуточки шутить. Единственного сына и то угробить не боитесь. А если бы он покалечился?

Княгиня – женщина впечатлительная. Хоть впечатлительность эта, самой княгиней и придумана. Привычка из мелкой проблемы делать крупную и страдать от этого, складывалась годами.

– Да он молодой, прыткий. Вы матушка, очень много к сердцу берёте, – понимающе кивал князь.

– Прыткий? А лежит, вон – нога опухла. Что теперь делать? Как бы в жар не бросило. Вот вам ваши походы на речку. Научили. Ещё и купаться задумал в такую рань. Ох, ох, – и она прикладывала руку ко лбу.

Лежит Алеша в своих покоях. Слуги вокруг вьются. Хлопочут. Кто припарку ставит, кто чаю подносит. Нога болит. Ноет. К вечеру доктор приехал. Ногу осмотрел, обнадёжил – не перелом. Микстуры оставил. Отужинал с князьями и укатил.

На следующее утро проснулся Алёша поздно. Может усталость вчерашняя сморила или лекарства подействовали. Потянулся. Нога туго забинтована, неудобно. Шнурок дернул, звякнул колокольчик. Дверь отворилась, горничная вошла с кувшином, за ней Прошка слуга Алёшин. Мелкий, поджарый мужичёк. Стал Алексея одевать. А как с такой ногой оденешься, одни неудобства.

Заехал Алексей к родителям на недельку, навестить. Больше полугода провёл в Швейцарии, по здоровью. Мать настояла, а он и не возражал. Но теперь, страшно по родным местам соскучился. Затем, собирался в Петербург. Там жил у тетки последние несколько лет. Жизнь городская более привлекала, чем деревенская. В имении скучно, а в городе каждый день визиты да гулянья.

А тут, на тебе, ногу подвернул. Незадача. Сначала порывался и с больной ногой в Петербург ехать, но вовремя одумался. Теперь ждать придётся, пока поправится. Так и быть, решил отлежаться недельку. К великой радости отца и матери. Остался.

Днём с помощью Прошки в сад выходил, вечера в библиотеке отцовской за книгами коротал. Скучновато, но и в такой жизни свою прелесть можно отыскать. Когда ещё воздухом надышится, да книг начитается. В Петербурге о таком только мечтать приходится. Всё суета. Некогда остановиться.

Как-то вечером, сидит Алёша в библиотеке. Книгу читает. Кресло уютное, нога на мягкой подушке. Рядом на столике свеча. Вокруг полумрак. Шкафы с книгами, словно с тёмными боками великаны. Вот-вот, кажется, по комнате пойдут. Читает Алёша, оторваться не может. Тут, дверь скрипнула. Силуэт увидал. Горничная чай принесла с пирожными, на столик поставила и уходит. Блеснула в дверях коса русая и исчезла.

Летит время за чтением, пролетает. Очень любил Алёша почитать перед сном часок, другой. А тут, как назло, книга закончилась. А до шкафа, не дотянешься. Встать, целая проблема. Дернул колокольчик. Дверь скрипнула, снова горничная вошла, в потёмках лишь силуэт.

– Чего изволите?

– Подай-ка, мне книгу из того шкафа, – указал Алексей на угловые полки.

– Сейчас, свечу принесу, – вышла. Вскоре вернулась со свечой, – Да какую ж книгу принести?

– Со второй полки. Красную.

Осмотрела полку девушка. Книгу вытянула и обернулась.

И тут, словно глаза у Алёши шире раскрылись. Пламя свечи лицо девушки осветило.

Так это же – Она!

Та самая! Что с реки его тащила. Чуть не вскрикнул Алёша от удивления. Как мог он, про неё забыть? А вот – забыл. И теперь, стоит девушка – его спасительница. Что почти, несла его на себе.

– Ты?! – только и вымолвил Алексей.

– Я? – будто удивилась она.

– Но где же ты была всё это время? Почему не наведывалась?

– Так хозяйка с оказией, в город посылали. За кружевом, да тесьмой.

– Что ж и на минутку не могла зайти?

– Не могла. Хозяйка ругают, если без дела околачиваемся.

Платье серое, передник белый из темноты выхватывается. Лицо круглое как луна. В глазах пламя свечи отражается. Взгляд, будто добрым сиянием наполнен. Губы, чуть улыбкой тронуты.

За дверью шарканье послышалось. Подхватила девушка поднос серебряный с чашкой и скрылась. В дверях Прошка показался.

– Ваше Сиятельство, Алексей Спепаныч, не прикажите постель стелить? Поздно уж. Не начитались?

– Ещё немного, Проша, посижу.

– Как угодно, – слуга ушел.

Алексей книгу отложил.

Как так сталось, что про девушку эту, он не вспомнил ни разу? Даже не поблагодарил как следует. Ведь если бы не она, кто знает, сколько бы на тропинке лежать пришлось. Совесть Алешина зашевелилась. Заерзала. Не к лицу ему неблагодарным оставаться. Нужно этой девушке, что-то в дар принести. Думал, думал, да заснул.

Тридцать с лишним лет прошло с того дня как Софья Андреевна, в девичестве Виноградова, была сосватана за князя Степана Алексеевича Ершова. Тогда ему тридцать восемь минуло, ей восемнадцать.

В расцвете красоты, величаво прекрасна. Высокая и стройная, с гордой поступью и манерами царицы. Лицо точно вылито из тончайшего фарфора. Взгляд черных глаз волновал умы и оставил след не в одном молодом сердце. Но, отсутствие приличного приданного, отталкивало желающих заполучить в жены такую красавицу.

Исстрадавшийся отец Никита Мефодьевич Виноградов, разорённый после манипуляций с акциями, страстно желал отдать дочь хоть за кого-нибудь, лишь бы с деньгами. И когда, на горизонте новых знакомств замаячил князь Ершов, с миллионным состоянием, отец Софьи Андреевны тут же завёл с ним дружбу. Немного погодя, как бы невзначай, предложил породниться. Так, Степан Алексеевич – женился.