– Нет, успеем! Езжай! Давай, скорее же! – снова бью его, чтобы придать ускорение.

Мы проскакиваем мимо светофора, но свет в то же мгновение сменяется красным.

И такие же красные огни появляются сзади. Нас останавливает патрульная машина.

Вот невезуха.

– Мой бумажник. – Шейн шарит в карманах брюк и, ничего там не обнаружив, ощупывает свои плечи. – На мне нет пиджака! Где пиджак?

Он лихорадочно осматривается вокруг. Вижу пиджак на заднем сиденье. Перегибаюсь через спинку кресла и хватаю его. Шейн открывает окно. Полицейский выходит из патрульной машины. Обыскиваю пиджак, отчаянно роюсь во внутренних карманах. Оттуда вылетают только вчерашние квитанции и парковочный билет.

– Вот, нашла. Нашла, – бросаю ему бумажник. Тот ударяется о приборную панель и приземляется на пол.

Мы так тяжело дышим, что окна снова запотевают. Шейн хлопает рукой по полу, пытаясь отыскать бумажник. Пытаюсь помочь, как могу. Полицейский приближается. Он уже совсем рядом.

– Есть! – Шейн достает из бумажника права и проводит рукой по волосам.

– Права и регистра…

Полицейский рассматривает Шейна, явно озадаченный беспорядком в его одежде и кое-как застегнутой рубашкой. Затем окидывает взглядом запотевшие окна с отпечатками ладоней. Его глаза задерживаются на моем платье, которое, как я только что поняла, надето наизнанку, и на моем перекошенном бюсте. Как выглядит прическа, могу только догадываться. Полицейский поднимает глаза и встречается со мной взглядом.

– Снова вы? – удивленно спрашивает он.

– Привет. – Я робко машу ему рукой.

Это тот самый полицейский, который остановил пейнтбольную погоню.

Вот проклятие.


Да, опаздываю. Ну и что? Было бы гораздо хуже, если бы меня посадили в тюрьму. Но штрафную квитанцию нам все-таки выписали. Ну, то есть не нам, а Шейну. Я отделалась выговором. Тем не менее вся эта история стоила нам лишних двадцати минут. Уже почти полдень. Меня просили приехать около десяти, чтобы помочь. С чем помочь? Мама ведь не собиралась сама готовить, она заказала всю еду в кейтеринговой фирме. Дома я приняла душ, переоделась и выгляжу теперь прилично. Да, я могу немного опоздать. Могу.

Опять телефон. Мама звонит уже в четвертый раз.

Мы почти добрались, но нужно ответить. Смотрю на часы, на Шейна за рулем и неохотно сдаюсь.

– Привет, мам.

– Кенсингтон, это я, мама.

– Знаю, что ты, мам, – слышу, как где-то вдали Рен обращается к Грейсону. Играет музыка, звенят тарелки. Они на кухне. Праздник в разгаре.

– Где ты? Что ты…

– Извини. Я опаздываю. Буду через пять минут. Я помогу с…

– Ну, помогать уже не с чем, все готово. Мы садимся за стол. Нет, это не туда, поставь впереди, – раздраженно говорит она кому-то. – Пришлось делать все самой. Да, Рен, это Кенсингтон, она нашлась.

Я и не терялась. Ну, может, немножко. Зато больше я никогда не буду потерянной.

Слышу бормотание Грейсона о том, насколько типично мое поведение.

– Грета пыталась мне помочь, но ты же знаешь, какая из нее помощница. Да, Грета, мы нашли ее. Она еще в пути.

– Я уже здесь за уг…

– Ох, ладно. Не могу больше говорить. Давай скорей. Пора садиться за стол.

И мама отключается. У меня такое чувство, будто я верчусь сразу в нескольких направлениях, как гироскоп. Полная потеря ориентации.

– Ты в порядке?

– Да. Нет, – зажимаю рот рукой. Глаза широко распахнуты. Ох, я не могу с ними встретиться. Просто не могу.

Шейн останавливает машину.

– Что ты делаешь? Я и так опаздываю!

Нервы у меня на пределе.

Он накрывает мою руку своей.

– Кенсингтон, ты красивая, умная, обаятельная. Как бы там ни сложилось, все будет хорошо. Я обещаю. – Он ласково гладит мою ладонь. – Я здесь. Я с тобой. Я понимаю тебя. Все будет хорошо.

Глядя ему в глаза, сжимаю его руку и киваю. Я еще никому не говорила о ситуации с Брэдли, Тоней и моей разорванной помолвкой.

Сегодняшний день должен был стать для меня особенным. Я праздновала бы предстоящую свадьбу и мечтала о будущей семье. А я так далека от этого!.. Однако смотрю на Шейна, и на сердце становится легче.

Я… вообще-то счастлива. Мне страшно, я немного растерянна, но – счастлива.

Вчера весь мой мир изменился. Сегодня он совершенно иной. Но, может быть, теперь он такой, какой мне и нужен.

И, возможно, я ближе к мечте, чем думаю.

– Поехали. Все в порядке.

Вроде бы в порядке. Ну, хотя бы выгляжу я хорошо.

Я остановила свой выбор на ярком платье с плиссированной юбкой. На прическу времени не хватило, так что я просто собрала волосы в пучок. Получилось, как ни странно, довольно красиво.

Мои пальцы все крепче стискивают ручку сумки, по мере того как Шейн продвигается по пригороду. Пути назад нет. Мы вступили в зону «степфордских жен».

Припаркованные автомобили занимают чуть ли не всю улицу. Ничего себе – маленький семейный праздник! Даже парковщика наняли? Обычно мама нанимает парковщика лишь раз в году, на семейную рождественскую вечеринку. Только не знаю, почему она зовет ее семейной. Собираются буквально все, с кем она мало-мальски знакома.

Мы подъезжаем. Мы уже здесь.

Что она тут устроила?

– Все будет хорошо. – Шейн сжимает мою руку.

Больше всего на свете я сейчас хочу, чтобы он мог пойти вместе со мной. И все же это должно было быть празднование помолвки. Для меня и Брэдли. А теперь я одна. Так что и идти придется одной.

Мой фейсбуковский статус сменился с «Встречается» на «Обручена с одиночеством». Надо будет поменять его на «Все сложно». Все определенно усложнилось. Жаль, на сайте нет опции: «Не спрашивайте».


– Ну, наконец-то. Все на заднем дворе. Мы уже садимся за стол, – говорит Рен. Она чудесно выглядит в жаккардовом платье с короткими рукавами. – Что случилось, черт возьми? Мама вся издергалась…

Не отвечаю. Озираюсь, от неожиданности лишившись дара речи. Мамин небольшой семейный праздник в честь беременности и помолвки превратился в…

– Да, она пригласила всех, чтобы отметить помолвку. Хотела устроить тебе сюрприз.

Что? Ох, держите меня. Сюрприз удался на славу. Один раз мама решает показать свою заинтересованность и…

– Слушай, Кенз. – Рен хватает меня за локоть и торопливо ведет к гостиной. – Ты в порядке? Я имею в виду, Грейсон рассказал мне…

– Боже мой, надеюсь, мама знает? Насчет Брэдли? Мы больше не обручены. Я отдала ему кольцо…

Я предстану не только перед неодобрительными взорами моей семьи, но и перед всеми, кого знаю.

– Она в курсе, но я должна предупредить…

– Кензи, боже мой, как ты опоздала! Мы думали, ты уже… – Это моя двоюродная сестра Эшлин. Громкоголосая, самоуверенная Эшлин. На ее мастерских инъекциях ботокса держится практически весь отцовский бизнес.

Мама отдает распоряжения официанту и не останавливается, пробегая мимо нас.

– Прошло больше чем пять минут, Кенсингтон! – кричит она на ходу. – Мы уже начали. Идем!

– Привет, мам, – чуть слышно отзываюсь я.

Рен наклоняется к моему уху.

– Слушай, Кенз…

– О, вы слышали про кузена Джимми? Да…

Эшлин не дает нам вставить ни слова. Она вклинивается между нами, хватает нас под руки и тащит к патио.

Начинаю паниковать. Я должна сделать объявление. Что я им скажу? «Извините, свадьбы не будет. Мой жених, похоже, обрюхатил мою так называемую подругу, но вы не волнуйтесь, угощайтесь». Так, что ли?

Под непрерывную болтовню Эшлин выходим через раздвижные двери.

– Красиво, да? Я помогала…

Внутренний дворик выглядит просто сказочно. Мама заказала для украшения несколько фигурно подстриженных деревьев. Под огромным шатром разместились два длинных стола, накрытых белыми скатертями. Тонкая ткань развевается на прохладном ветру, с которым пытаются бороться уличные обогреватели. Рядом с шатром, под деревьями, играет оркестр из трех музыкантов.

Мини-праздник для Рен и помолвка-сюрприз для меня. Для меня.

Мы отходим в сторону, чтобы пропустить официанта с подносом еды.

– Ты слушаешь, Кензи? Ты меня слышишь? Я должна…

Эшлин сразу же мчится к свободному месту рядом с… О, прекрасно, вот и Лиза Эванс. Та самая, что скоро станет Лиза Эванс-Мэтисон. И жених ее, Райан, тоже здесь. И ее мама. Эшлин садится на стул рядом с ними, а Лиза мне машет.

Ну, привет. Вяло машу ей в ответ. Рукой без кольца.

Рен хватает меня за руку и встряхивает.

– Слушай, я пытаюсь тебе сказать…

– Попрошу тишины. – Кто-то стучит ножом о стакан. Все оборачиваются к женщине с писклявым голоском.

Что-о-о?

– А вот и наш особенный гость, будущая миссис Брэдли Коннорс. – Это Бетани Чезавит, непревзойденный свадебный организатор и, подозреваю, координатор праздника «Ребенок плюс Помолвка».

Убейте меня. Убейте сразу, чтобы не мучиться.

Грейсон и папа сидят в самом конце стола. Замечаю тетю Грету и улыбаюсь ей. По крайней мере думаю, что улыбаюсь. То есть лицо у меня определенно задвигалось. О, да у нее новый ухажер! Высокий, худой и с большой залысиной. Мама стоит за папиным стулом, надзирая за происходящим.

– Ну, проходите же, девушки, садитесь, – машет нам Бетани Чезавит. – Вы – здесь, рядом с будущим отцом. А вы – возле своего красавца жениха!

– Он там! – кричит Эшлин и указывает в сторону бара.

Не поняла…

– Об этом я и пытаюсь тебе сказать, – шепчет Рен мне в ухо. – Я не знала, что происходит…

Брэдли, явно смущенный, подходит к столу.

– Не-е-ет! – Вопль вырывается у меня прежде, чем я успеваю подумать.

Все дружно ахают. Музыка обрывается. Гости замирают, и в тишине можно расслышать, как со свистом поворачиваются головы.

Ох. Теперь все взоры устремлены на меня.

На лице мамы – широкая натянутая улыбка. Кажется, она даже не дышит. Не могу поверить, что она так со мной поступила.

– Хм… то есть… Не может быть! – стараюсь исправить ситуацию я.