Каролина, будучи не в курсе плетущихся здесь интриг, беззаботно спросила:

—А что мы будем делать сегодня днем, Симона?

—Я что-то устала после поездки во дворец, — ответила подруга.

— Тогда я знаю, что мы сделаем! Я покажу тебе несколько интересных книг — уверена, они тебе понравятся, и мы просто посидим в саду.

Симона согласилась, и они направились в сад, где под деревьями стояли удобные кресла.

Но Симоне трудно было сосредоточиться на книгах, которые показывала ей Каролина, хотя именно этими вопросами она интересовалась в пансионе во Флоренции. И тогда они стали говорить о своем будущем.

— Я собираюсь как можно скорее выйти замуж, — сказала Каролина. — В Германии не принято долго оставаться в «старых девах», как говорят у вас в Англии.

— Ну, тебе это не грозит, — улыбнулась Симона. — Но, наверное, сначала нужно влюбиться.

— Папа говорит, что любовь приходит после свадьбы. Он намерен выдать меня за кого-нибудь столь же влиятельного и богатого, как он сам. И уже говорил с несколькими своими друзьями, у которых сыновья подходящего возраста.

Симона подумала, что, наверное, нет ничего страшнее такого заранее оговоренного брака. Она, конечно, не сказала об этом Каролине, но ей самой хотелось бы выйти замуж по любви.

Фантазируя о своем избраннике, она думала не о его богатстве и родословной, а видела рядом мужчину высокого и сильного, способного защитить ее, и при этом, конечно же, умного.

«Может, поэтому мне так нравится находиться в обществе маркиза. Он такой умный! С ним интересно даже теперь, когда он находится в столь сложной ситуации».

Но для себя Симона решила, что должна быть благоразумной, что ей не следует влюбляться в маркиза, тем более, что он не собирается жениться, — он только разобьет ей сердце.

«Вот вернусь в Англию, — думала она, — мама станет вывозить меня в свет, начнется сезон балов, и там я обязательно встречу какого-нибудь замечательного человека».

Но где-то в глубине души она уже понимала, что вряд ли кто-то сможет сравниться с таким красивым, умным, интересным человеком, как маркиз.

Девушку смущали подобные мысли, она гнала их от себя, но при этом считала минуты до возвращения маркиза и графини.

Они вернулись под вечер, когда пришла пора переодеваться к обеду.

От Симоны не ускользнуло, что графиня очень довольна собой и, рассказывая баронессе, где они побывали и что видели, то и дело прикасается к маркизу, заглядывая ему в глаза, что выглядело, по мнению девушки, довольно вульгарно. Маркиз же, казалось, только поощрял эту женщину.

Поднимаясь с Каролиной в свои комнаты, чтобы переодеться к обеду, Симона ощущала, будто на сердце у нее лежит тяжелый камень. Ей вдруг очень захотелось уехать домой, к своим родителям, чтобы вернуться к светлым и радостным ощущениям жизни.

«Если маркиз не уедет в ближайшие несколько дней, — думала девушка, переодеваясь, — я скажу, что мне нужно возвращаться домой, потому что у мамы возникло для меня какое-то неотложное дело. Я не могу оставаться здесь и смотреть, как его очаровывает и губит эта ужасная женщина».

На этот вечер хозяева не запланировали ничего особенного, и графиня флиртовала с маркизом в течение всего обеда и после него, когда все перешли в гостиную.

Симона почувствовала, что больше не может этого вынести, и собралась отправиться спать, как вдруг маркиз стал чихать. Он чихал и чихал, кашлял и опять чихал, пока на глазах у него не выступили слезы. Потом он поднялся.

— Прошу меня простить. Это... сенная лихорадка. В это время года я часто... страдаю приступами... этой болезни... — произносил он отрывисто, чихая между словами. — Я, пожалуй, пойду лягу в постель.

— Может, я могу чем-то помочь? — с готовностью предложил барон. — Может, послать за доктором?

— Мой камердинер... знает, как справляться... с такими приступами, — снова принялся чихать маркиз. — Утром мне станет... лучше. А через сутки... это совсем пройдет.

— Мне очень жаль, — сочувственно произнесла баронесса. — Нам бы хотелось хоть как-то помочь вам!

— Понимаете, мне станет легче, если я лягу, — проговорил маркиз, тяжело дыша и направляясь к двери.

Барон пошел следом, чтобы проводить гостя в его комнату.

Симона заметила выражение растерянности и разочарования на лице графини. Видимо, она поняла, что не увидит маркиза до конца вечера.

—Ах, если бы я могла для него что-нибудь сделать, — сказала Симона, поднимаясь в свою комнату вместе с Каролиной.

— Такое часто случается в эту пору, — ответила Каролина. — Когда цветут деревья и кустарники, в воздухе накапливается слишком много пыльцы.

— Что ж, по крайней мере, мы с тобой ляжем спать пораньше. Наверное, ты тоже устала после вчерашних танцев? — спросила Симона.

— Отдохнуть уж точно не успела, — вздохнула Каролина. — Спокойной ночи, дорогая! Крепкого тебе сна!

Подруги разошлись по комнатам.

Симона разделась и забралась в постель, но спать ей совершенно не хотелось. Она беспокоилась о маркизе. Девушка надеялась, что он не сильно страдает. Во всяком случае, ему не придется терпеть назойливое внимание графини, — успокаивала она себя.

Было слышно, как поднимаются в свои комнаты барон с баронессой и графиня. Они пожелали друг другу спокойной ночи. Затем девушка услышала, как закрылась дверь в комнату графини.

Если бы у Симоны хватило смелости, она бы пошла сейчас к маркизу и спросила, не может ли она чем-нибудь помочь ему, но она знала, что делать этого нельзя. Если в его комнате находится камердинер, он будет шокирован и может рассказать об этом слугам.

«Я просто буду молиться, — решила она, — чтобы он поскорее выздоровел».

Вскоре Симона уснула. Ей снилось, что они с маркизом отъезжают от дворца Нейс и карета мчится так быстро, будто запряжена не парой лошадей, а по меньшей мере четверкой.

Вдруг она почувствовала, что кто-то трясет ее за плечо, и услышала настойчивый шепот:

— Симона, проснитесь!

Сначала она подумала, что это происходит в ее сне, но, открыв глаза, с удивлением увидела перед собой лицо маркиза. На столике у кровати стояла принесенная им лампа.

—Что... случилось? — спросила девушка. — Вам плохо?

— Мне нужна ваша помощь. И действовать придется очень быстро. Нам многое предстоит сделать. Если, конечно, вы согласитесь мне помочь.

— Конечно, я помогу вам!

— Тогда слушайте, — велел маркиз, наклоняясь. — Мой камердинер Доркинс узнал, как можно освободить Уотсона из плена. Но нам не справиться без вашей помощи.

Симона широко распахнула глаза.

— Я сделаю все... что вы скажете, — пообещала она.

— Это то, что я надеялся услышать, — вздохнул маркиз. — Чтобы нам помочь, вам придется надеть этот резиновый костюм.

Симона потрясенно смотрела на него.

— И возьмите с собой платье и плащ, чтобы переодеться в поезде.

— В поезде?

— Мы уедем из Берлина, как только освободим Уотсона. Поэтому упакуйте все, что сможете, в чемоданы. Доркинс отнесет багаж вниз, и мы возьмем его с собой.

—А это не опасно? — воскликнула Симона.

— Все спят, а нас за воротами сада ждет карета.

Маркиз выпрямился, и Симона заметила, что он уже полностью одет — осталось только накинуть плащ.

— Поторопитесь, — попросил он. — Как только наденете гидрокостюм, откройте смежную дверь. Доркинс придет и поможет вам уложить вещи.

Симона почувствовала, что у нее кружится голова от множества беспорядочно возникающих в ней вопросов, но девушка понимала, что маркиз очень торопится.

Он отошел от кровати и, прежде чем она осознала, что происходит, исчез за дверью в гостиной.

Девушка вскочила, раздумывая, не привиделось ли ей все это. Потом заметила черный резиновый комбинезон. Симона как-то видела фотографию ныряльщика в таком же. Тот, что принес маркиз, должно быть, был для мальчика.

Когда девушка надела его, оказалось, что он чуть великоват. В некотором смущении она потуже застегнула пояс.

Потом она поспешила к шкафу, достала дорожный плащ и накинула его поверх костюма. Только после этого она открыла смежную дверь. Доркинс уже ждал ее.

— Вы готовы, мисс? — прошептал он. — Где платье и плащ, которые вы возьмете с собой?

Симона быстро выбрала вещи, которые, как сказал маркиз, понадобятся ей для путешествия на поезде, добавила к ним подходящую шляпу и отложила на стул.

Доркинс снял со шкафа два ее чемодана и со сноровкой опытной камеристки стал доставать из гардероба одежду и укладывать чемоданы. Он действовал так быстро, что пока Симона собирала свою сумочку и туалетные принадлежности со столика у зеркала, все ее платья были уже упакованы.

Доркинс захлопнул чемоданы и закрыл их на замки.

— Если вы что-то забыли, мисс, — сказал он, — то, надеюсь, вам перешлют эти вещи позднее. А если нет, мой хозяин купит вам все, что потребуется, — у него есть деньги!

Симона улыбнулась, хотя была сбита с толку и напугана тем, что все происходит так быстро.

Будто почувствовав, что все готовы, маркиз вернулся в комнату девушки. Он посмотрел на Симону, закутанную в плащ, и прошептал:

— Вы обещали помочь мне. Вам придется быть очень храброй.

В это время Доркинс, выглянув в коридор, молча поднял чемоданы и вышел.

— Прежде чем мы уедем, — сказал маркиз, — следует написать несколько слов барону. Письмо оставите на столе.

—А что я должна написать?

— Напишите, что через слугу мне передали сообщение из посольства, будто с вашим отцом произошел несчастный случай и вам нужно срочно вернуться в Англию. — Он внимательно посмотрел на девушку, словно проверяя, поняла ли она его. — Напишите, что я предложил никого не беспокоить, так как сам решил отвезти вас на своей яхте. Поблагодарите хозяев за их доброту и пообещайте, что сообщите им подробности, как только доберетесь домой.