Мэри Патни - Любовь к Пропащему Лорду

– Адам, почему никто не удивился, что в тебя стреляли в центре Лондона? Ты что-то от меня скрываешь?

Мария имела право знать.

– Мои друзья считают, что кто-то хочет меня убить, – ответил он. – Я не был уверен в этом раньше, но после сегодняшнего случая склоняюсь к мысли, что они правы.

Мария побледнела.

– Зачем кому-то убивать тебя?!

– Интересный вопрос. Хотел бы я знать на него ответ. Возможно, моя варварская кровь оскорбляет британскую аристократию. Лучшего предположения мы пока не имеем. – Адам повернулся к подошедшему дворецкому. – Холмс, не могли бы вы послать за врачом? В парке со мной произошел небольшой инцидент.

У Холмса расширились глаза, когда он увидел пятна крови, видневшиеся из-под сюртука.

– Я сделаю это немедленно, ваша светлость.

После поспешного ухода дворецкого Адам обратился к Марии:

– Допуская, что я являюсь мишенью, тебе лучше как можно скорее вернуться на север. Сегодня тебя могли ранить. – Эта мысль ужаснула его. – Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы этого не перенес.

– Не уверена, что смогу вернуться домой и спокойно ждать сообщения об убийстве герцога Эштона, – ответила она напряженным голосом, ее глаза были широко раскрыты.

– Этого не случится, – заверил он с большей уверенностью в голосе, чем на самом деле чувствовал. – Теперь, когда предположение о существовании врага подтвердилось, я сосредоточу всю свою власть и те возможности, которыми обладаю как герцог, на том, чтобы найти преступника. – Не желая объяснять, что именно он собирается предпринять, так как и сам не знал ответа на этот вопрос, Адам просмотрел письма и записки, лежавшие на полированной поверхности буфета, и вытащил одну из записок. – Пришел ответ от твоего поверенного, – он протянул листок Марии.

Она взломала печать и пробежала глазами несколько строчек.

– Это сообщение от его клерка. Мистера Грейнджера сейчас нет в городе, но они ожидают его возвращения уже сегодня. Клерк назначил встречу с ним на завтрашнее утро. Думаю, отсутствие мистера Грейнджера в Лондоне и объясняет его долгое молчание.

– Я с нетерпением жду, что же он нам завтра скажет. – Мария, нахмурившись, взглянула на Адама, тот продолжил: – Мы поедем в обычной карете, без герба. Не хочу снова стать легкой мишенью.

– Да, именно так мы и сделаем, – согласилась Мария, она все еще испытывала тревогу.

Адам не винил ее. Он и сам был обеспокоен, но совершенно точно не собирался провести всю оставшуюся жизнь, скрываясь. Он еще раз взглянул на стопку писем и увидел конверт, надписанный очень знакомым почерком. Сломав восковую печать и открыв послание, он обнаружил, что оно принадлежало перу леди Агнес Уэстерфилд.

"Мой дорогой Адам,

Никакими словами не описать радость, охватившую меня, когда я получила известие от Мастерсона, что ты выжил. В мире слишком мало хороших людей, чтобы терять хотя бы одного из них.

Мастерсон сообщил мне, что из-за полученных травм ты потерял память. Я пыталась представить себе это странное ощущение, когда ты не можешь вспомнить свою собственную жизнь, но безуспешно. Должно быть, это чрезвычайно тревожное чувство.

Я разговаривала с мистером Ричардсом, врачом, который лечил большинство моих студентов и тебя в том числе. У него есть опыт, связанный с травмами головы, и он сказал, что невозможно предсказать, вернется твоя память или нет. Какая пугающая мысль.

Если ты так никогда и не вспомнишь свои юные годы, то тебе придется начать свою жизнь заново, что не так уж и плохо. Лишь некоторые из нас лишены воспоминаний, которые они предпочли бы забыть. И, несмотря на то, что ты начинаешь жизнь не ребенком, которого вырастят и защитят родители, у тебя имеется множество друзей, готовых сделать для тебя все. И я принадлежу к их числу.

Хотя соблазн приехать в Лондон и увидеть тебя чрезвычайно велик, но у одного из моих подопечных сейчас очень трудное время, и я на самом деле не могу оставить его одного. Я приеду в Лондон, как только смогу. Можешь воспринимать это и как обещание, и как угрозу.

Когда ты был мальчиком, тебе пришлось пережить значительные перемены в своей жизни, и ты с ними великолепно справился. Справишься и в этот раз.

С наилучшими пожеланиями,

Леди Агнес Уэстерфилд".

Пока Адам читал письмо, он будто снова слышал теплый женский голос; картины из прошлого пронеслись у него перед глазами. Первое, что он четко вспомнил, это как он сверху смотрит на высокую привлекательную женщину, которая вела себя так, будто не было ничего более естественного, чем разговаривать с мальчиком, забравшимся на дерево и вцепившимся в грязную дворняжку. Мысленно он оценил собаку и признал, что его друзья были правы: настоящий Бану был, вероятно, самой уродливой собакой в мире, но при этом самой лучшей. Леди Агнес поняла это сразу.

Тут же и другие воспоминания о леди Агнес заполнили голову Адама. Вот леди Агнес обучает его, призывая к дисциплине и успокаивая. Вот она обнимает его, рыдающего, получившего письмо от поверенных Эштонов, сообщающее о смерти его матери. Она окружила Адама теплом, в котором он так отчаянно нуждался, и при этом не открыла никому, насколько он был слаб, не сумев удержаться от слез. От нахлынувших воспоминаний стало больно.

Мария крепко взяла Адама за руку и подвела к ближайшей двери.

– Давай подождем врача в маленькой гостиной.

Как только они оказались в комнате одни, она усадила его на софу, а сама села рядом; выражение ее лица было встревоженным.

– Что случилось? После прочтения письма ты выглядишь так, будто кто-то тебя ударил.

Он вдруг осознал, что потирает свою гудящую голову, и опустил руку.

– Это очень доброе письмо от леди Агнес Уэстерфилд, и оно вызвало к жизни некоторые воспоминания о школьных днях. Да, я получил в своем роде удар, но в хорошем смысле.

– Так это же чудесно! – Мария взяла его за руку, успокаивающе пожав. – А остальное ты вспомнил, например, как ты отправился в Шотландию испытывать свою паровую яхту?

Адам задумался, затем отрицательно покачал головой.

– А как насчет детства, проведенного в Индии?

Он попытался мысленно вернуться в то время, но не вспомнил ничего нового. Зато ее вопросы помогли Адаму сосредоточиться на вернувшихся воспоминаниях.

– В моей голове неожиданно всплыли вспоминания о школе и друзьях. Как мы встретились, как началась наша дружба.

– И ты можешь восстановить школьные дни в четком хронологическом порядке?

– Сейчас... – он нахмурился, перебирая воспоминания. – Я помню, как первый раз увидел леди Агнес, как ехал в ее дом в Кенте, встречался с другими мальчиками, когда они впервые появлялись в школе. Учился. Проказничал. Проводил лето и все каникулы вместе со своими кузенами. – Сейчас он отчетливо вспомнил Джейни, она действительно была прелестным ребенком. Чувствуя себя предателем из-за таких мыслей, он продолжил: – Кажется, ко мне вернулась память только о школьных годах, но зато эти воспоминания производят впечатление достаточно полных.

Он улыбнулся, вспоминая, как развивались и строились отношения с каждым из его друзей, как они делили вместе радость и горе, как иногда они ссорились. Раньше он удивлялся, что Мастерсон, Рендалл и Киркленд отправились в Шотландию на поиски его тела. Теперь же он понимал, что сам сделал бы для них то же самое. Они были больше, чем просто друзья, они стали братьями.

Перед его мысленным взором возникла живая картина: во время одного из уроков калариппайатту[72], которому он обучал других мальчиков, он швырнул Рендалла через всю комнату. И тот сломал руку. Не обращая внимания на боль, Рендалл засмеялся и потребовал, чтобы позже Адам обязательно научил его этому броску. Местный врач, Ричардс, невозмутимый мужчина среднего возраста, вправил перелом. Таких историй и моментов было не счесть, все они были связаны с кем-то из его друзей. Он вспомнил их все, включая и те истории, в которых принимали участие Беллард и Уиндхем – другие его школьные товарищи.

– Звучит очень обнадеживающе, – задумчиво произнесла Мария. – Если существенная часть твоей памяти восстановилась вот так, вдруг, то существует вероятность, что и остальные воспоминания вернутся в полном объеме.

– Возможно, все дело в том, чтобы найти правильные ключи, – ответил Адам. – Леди Агнес оказалась ключом к моим школьным годам.

Выражение лица Марии оставалось спокойным, когда она заметила:

– Джейни может стать ключом к более позднему времени.

В комнату вошел обеспокоенный Уорф.

– Вы ранены, ваша светлость?

Мария отпустила руку Адама и встала.

– Оставляю тебя заботам камердинера. Врач скоро прибудет. У тебя был очень насыщенный день.

Покушение на убийство и возвращение существенной части воспоминаний – да, день действительно насыщенный. Знать, что твоя жизнь снова начинает принадлежать тебе, – это было восхитительное ощущение. Вполне вероятно, что и с загадкой покушений на его жизнь ему тоже удастся справиться.

Однако смотреть, как уходит Мария, было безумно тяжело.

Покидать Адама, не оборачиваясь, у Марии получалось все лучше и лучше. Она наловчилась в этом так, что последний раз даже не упала в изнеможении на свою кровать. Не отдавая себе отчета, она просто прошла в гостиную, которую делила с Джулией, и свернулась в кресле. Ее подруги не было, а потому в комнате стояла благословенная тишина.

Неужели именно женщины – ключи к прошлому Адама? Леди Агнес приоткрыла большую часть его жизни, и Мария предполагала, что Джейни Лоуфорд сделает то же самое, стоит ей вернуться в Лондон. В святилище, соседствующем с его спальней, Адам многое узнал о своем прошлом. Значит, совсем скоро он вспомнит все.