– Знаешь, Саня, Людмила Васильевна вовсе не выглядит такой уж старой, – возразила Галка. – Она очень моложавая и, я бы даже сказала, красивая женщина.

– И тем не менее у нее… это… того… больное сердце. – От огорчения Катанян опять сбился с плавного повествования на «того» и «это».

– Она вспомнила, что неосмотрительно обменяла любимых артистов на других, и расстроилась? – предположила Ольга.

– Ничего подобного! Она рассердилась, что я мог такое подумать. И сказала, что ни за что не обменяла бы этих артистов на других, потому что «амфибия» связана с дедушкой. Вроде бы ей не раз предлагали обменять их на… я забыл фамилии… в общем, на каких-то других артистов, но она и то не согласилась, хотя всегда мечтала их иметь. И вот тут ей стало плохо…

– Почему именно тут?

– Потому что она поняла, куда они делись…

– Куда? – в один голос спросили подруги.

– Вчера к ней приходила Капитолина Степановна из 126-й квартиры и опять просила «амфибий». Предлагала очень выгодные варианты обмена и даже деньги.

– А Людмила Васильевна?

– А бабушка не согласилась. Еще зачем-то поила эту Капитолину чаем с пирогами… А теперь вот… это… того… нет «амфибий»…

– Твоя бабушка думает, что открытки Капитолина стащила? – решила уточнить Ольга.

– Она просто уверена в этом, – ответил Саня. – Ей и плохо стало оттого, что артистов украла соседка, можно даже сказать, подруга. Бабушка с этой Капитолиной в одном классе училась, они за одной партой сидели.

– Сань, может, сходить к этой Капитолине? – предложила Ольга. – Поговорить с ней по-хорошему. Рассказать, что Людмила Васильевна заболела.

– Ты думаешь, я не догадался? Как только мама домой пришла, я сразу бросился к этой «подруге»!

– И что?

– А то, что она меня даже на порог не пустила! «Ничего не знаю, ничего не ведаю, ничего не брала! Как вы, молодой человек, можете меня подозревать в таком нечеловеческом коварстве?» – передразнил он соседку.

– Тогда, может быть, это не она… – Ольга не знала, что еще сказать.

– Больше некому, – вздохнул Саня. – Еще вчера днем открытки были на месте, а вечером приходила Капитолина, и сегодня бабушка своих «амфибий» не обнаружила.

– Сань! А Капитолина – такая высокая, огромная, на фрекен Бок из мультфильма о Карлсоне похожа, да? – спросила Галка.

– Точно, вылитая фрекен Бок! И кошка ее, Амалия, толстая, рыжая и ленивая, один в один – Матильда из мультика.

– Вот и надо ее Амалию выкрасть, раз по-хорошему не понимает! – предложила Галка.

– Кошка тут абсолютно ни при чем, – не согласился Саня. – Амалия нам ничего плохого не сделала. Она же не виновата, что ее хозяйка воровкой оказалась.

– Так мы же не насовсем выкрадем, а на время, пока фрекен Бок артистов не отдаст. И мучить не станем, а даже наоборот – кормить и гладить вдоль шерстки будем.

– Нет! Я не собираюсь… это… того… уподобляться этой отвратительной фрекен Бок! – отрезал Катанян, и Ольга впервые с уважением посмотрела на знаменитого двоечника 9-го «А». И даже поняла, чем он смог так понравиться твердой четверочнице Гале Калинкиной.

– Ладно! Пока хватит пустых разговоров! – подвела итог Галка. – Я буду еще думать над этой проблемой, а пока предлагаю вернуться на дискотеку. Там наши москвички с Телевизором небось все глаза проглядели, нас разыскивая. Да и камера у нас!


…Как только друзья вошли в зал, Ольгу с двух сторон подхватили под руки москвички, Саша с Машей, и опять повели в коридор.

– Да что случилось-то? – занервничала Ольга и остановилась. – Пока не скажете, в чем дело, ни за что не тронусь с места!

– Понимаешь, – зашептала ей в ухо Маша, – вы где-то прохлаждались, а мы танцевали с вашими Добровольскими.

– И что? – ощетинилась Ольга.

– А то! Есть разговор. Где тут можно поговорить без свидетелей?

– Пошли, – и Ольга снова двинулась к гардеробу, откуда ушла всего несколько минут назад. – Ну что? – Она встала против близняшек, пошире расставив ноги, чтобы никакая, даже самая ужасная новость не смогла ее поколебать.

– Я оказалась абсолютно во всем права, – заявила решительная Маша, которую Ольга уже довольно легко отличала от задумчивой Саши.

– А именно? – нервно спросила Ларионова.

– А именно вот что: пока вас не было, я все время танцевала с Пашей. Он мне, кстати сказать, понравился и…

– Мне наплевать на Пашу! – зло прервала москвичку Ольга.

– Знаю, – не обиделась Маша, – и сказать тебе я хотела вовсе не это. Я стала просить Пашку, чтобы он уговорил брата пригласить Александру, которая одна скучала у стены…

– А Панасюк? – перебила ее Ольга только для того, чтобы Маша подольше не называла имя «второго из ларца».

– А нашу Панасючку не отпускает от себя ваш Петр, – рассмеялась Маша. – Они без конца о чем-то говорят и ни на кого не обращают внимания.

– Хватит тебе о Панасюк! – возмутилась Александра. – Давай ближе к делу!

– Я уже совсем близко! – опять рассмеялась Маша. – Так вот: Павел мне сказал, что его брат ни за что не будет никого приглашать, кроме Ольги Ларионовой, потому что, как дурак, втрескался в нее до сумасшествия!

– Это у них тактический ход такой, – дрожащим голосом ответила Ольга. – Вы просто не знаете. Я им нужна совсем для другого дела! – и она рассказала девочкам про зачет, про аттестат и про ответную поездку их 9-го «А» в Москву на весенних каникулах.

– Это, конечно, новые обстоятельства в деле, – задумчиво произнесла Саша, – и я, пожалуй, берусь выяснить все у своего тезки. Пошли! – и девочки отправились обратно на дискотеку.


В зале ни один человек не стоял у стен. Под ритмичную, зажигательную музыку танцевали все, вплоть до учителей и самого Палыча.

Веселые быстрые мелодии сменяли одна другую, и девятиклассники Москвы и Петербурга очень скоро забыли на время все свои проблемы. Напротив Ольги смешно прыгал раскрасневшийся Телевизор, рядом с ним притоптывала маленькими ножками крошечная Оксана Панасюк. Вокруг Галки выделывал немыслимые кренделя Саня Катанян, а Маша со своей сестричкой танцевали что-то вроде спортивного рок-н-ролла. Очень скоро два одноклассника близняшек разбили их пару, и москвичи посреди зала выдали уже настоящий парный рок-н-ролл. Все остальные перестали танцевать, образовали вокруг них круг и восхищенно хлопали в такт. Когда танец кончился, классная руководительница москвичей взяла микрофон и сказала:

– Не выдержали мои дети, рассекретили наш номер. Ну что ж, поприветствуйте, пожалуйста, победителей московского юношеского турнира по спортивному рок-н-роллу – сестер Краевских, Антона Дмитриева и Алексея Смирнова!

Зал взорвался аплодисментами, а Ирина Ивановна подала Палычу кассету и попросила:

– Поставьте, пожалуйста! Сейчас они вам покажут высший пилотаж! Только переоденутся.

Саша с Машей, не стесняясь, при всех, скинули джинсы с джемперочками и оказались в блестящих ярко-голубых гимнастических купальниках с короткими летящими юбочками. Их партнеры сняли свитеры. На них были такие же блестящие, облегающие тело голубые футболки. Все это их мгновенное переодевание походило на хорошо отрепетированный эстрадный номер, и петербуржцы поняли, что москвичи собираются взять реванш за явно проигранное литературное состязание. Через несколько минут зазвучал очень быстрый рок-н-ролл, и две оставшиеся в кругу пары выдали такие акробатические па, что остальным присутствующим оставалось только восхищенно ахать и аплодировать.

Ольга с удовольствием хлопала вместе со всеми до тех пор, пока не почувствовала на себе взгляд. Тогда она резко повернула голову. На нее смотрел Добровольский. И тогда Ольга совершенно отчетливо поняла, что на нее смотрит именно Саша, и еще то, что она больше никогда не спутает его с братом. Спасибо москвичкам, научили, как различать «двоих из ларца». Жаль, что подлости братьям Добровольским это не убавило.

После рок-н-ролла, который восхитил всех участников дискотеки, на сцену взобрался Палыч и объявил:

– К сожалению, пора заканчивать наш танцевальный вечер.

По залу прокатилась волна недовольства, но Палыч был неумолим:

– Я говорю, что сегодняшнюю дискотеку пора заканчивать, но… вас ждет еще одна. Мы организуем ее перед отъездом москвичей домой. И я очень прошу наших ребят придумать что-нибудь такое, что могло бы хоть как-то сравниться с этим замечательным танцем, который мы сейчас видели. Это я вам такое задание на дом даю. Ребята, умоляю! Не подведите!

Зал загудел, поскольку чуть ли не все петербуржцы громко заговорили разом. Правда, очень быстро они пришли к неутешительному выводу: ответить москвичам им абсолютно нечем.

– Не сдавайтесь раньше времени, ребята! – умоляюще смотрел в зал Палыч. – Еще есть время, подумайте! Ну а сейчас – последний танец. По просьбе представителей сильного пола он объявляется белым!

– Н-е-е-т! – закричали девчонки.

– Да-а-а! – ответили им ребята.

Зазвучала музыка. Центр зала некоторое время оставался пустым, потом московская Ирина Ивановна вывела на самую середину Палыча, потом вышли Галка с Катаняном, а за ними стали приглашать ребят и другие девочки.

Ольга видела, как Панасюк пригласила Телевизора, а потом заметила и сестер Краевских в паре с братьями Добровольскими. Настроение ее совсем испортилось. Она первой пошла в гардероб и взяла верхнюю одежду свою и Галкину, а также московских близняшек и Оксаны Панасюк, чтобы никому из ее компании не пришлось стоять в очереди после окончания дискотеки.


Дома Ольга искренне восхитилась танцем сестричек, а потом сказала:

– Ну, вы и хитрюги! Когда только успели надеть свои голубые купальники? Я даже и не заметила.

– Так и было задумано! – засмеялись девочки.

– Элемент неожиданности сработал здорово! – еще раз восхитилась Ольга.

– Это все Машка придумала, – сказала Саша, а потом посмотрела Ларионовой в глаза и весьма торжественно произнесла: – Он влюблен в тебя! Это – медицинский факт!