— Простите, Галина, но я, как порядочный мужчина, вынужден отказаться. Знаете, Наташа — то, что мне нужно. — и он закрыл двери перед ее носом, спехом побежал в машину, где „супруга“ уже успела переодеться в платье.

— Что это было? — восклицательным тоном протянула Туся каждую букву, — Что за спектакль?

— Это не спектакль! — хихикнул Женька, потирая руку об руку, — Это ушло твое второе желание!

— Ты что сбрендил? Я тебя об этом просила? — она толкнула его в бок во всей силой, но Птичка и не шелохнулся, — Отвечай: я тебя просила выпендриваться там?

— Прямо — нет, а вот косвенно — да! Теперь твоя Галька себе локти целует от зависти! Ай, какой я молодец! Ай, да я! Да? Дааааа!!!! — восторженно, самодовольно закричал на весь салон машины Женька.

— Ай, да… ты колибри волосатое, лилипут бородатый, глист банный!

Да я тебе щас… — и она замолчала, выглянув в открытое окно, где Галька провожала их машину слезным, ненастным взглядом. — Хотя, ради этой придурковатой — двух желаний не жалко. Тем более у меня есть еще одно! Кто бы мог подумать, что двое, в душе не признающих, что влюбленных вдруг друга, на яву — ненавидящих один одного через сорок минут подъедут к входу и будут изображать влюбленных так естественно, что сами поверят. Серый Порш, особо не выделяющийся с толпы приехавших на этот вечер машин возле ресторана, припарковался в центре. Птичка, дождавшись пока водитель откроет дверцу с его стороны, элегантно вышел на улицу, поправляя бабочку, и направился протянуть руку своей даме.

Наташка, не ожидала, что театр под названием „любовь“ начнется именно с первой секунды и поэтому немножко ошалела, осмотрев внимательно его руку на наличие электрошокера.

— Ты, когда молчишь, совсем такая лапочка! — сквозь улыбку ехидничал Женька, пока люди у входа внимательно смотрели на его спутницу.

— Не будь такой клизмой вазелиновой, будь проще и люди к тебе потянутся! — таким же добродушным тоном промямлила ему на ухо Ната, крепко держа его под руку.

— Они и так ко мне все сегодня пришли!

— К тебе? — Наташка остановилась и в уме расчетливо стала переценивать своим виды на парня и приорететы.

— Да.

— А не мал ты для такого бизнеса? С папочкой повезло?

— Да, повезло мне с родителями.

— А ты случайно не знаешь, — Наташка заклепала глазами и приветливо улыбалась окружающим, — Клещи пьют кровь птиц? — она протянула руку к подносу официанта и через секунду уже отпивала с длинного фарфорового бокала вино.

— И не надейся, что я тебя паразита буду всю жизнь кормить!

— Что? — удивленно спросила Милена, выпучив глаза от неожиданности, как овца. Хотя, если откровенно говорить об этом инциденте, нужно сказать, что описание этого животного вполне сегодня подходило под ее искусственные, гламурно уложенные белые прядки волос.

— Милен, ты так прекрасна! — тут же бросилась спасать ситуацию Натали, хотя в душе она уже проиграла картину, как после этой фразы, случайно сказанной Женькой не Наташе на ухо, а вместо привета белокурой бывшей, — У тебя такие волосы, как с сказки!

— Да, у тебя тоже ни чего! — Милен протянула руку назад и ловко из-за спины вытащила парня, — Познакомьтесь с моим спутником…

— Валера? — крикнула Наташка и тут же бросилась обнимать нечем не повинного своего бывшего, — Вот это сюрприз! Валерочка! Валерочка не ожидал таких эмоций со стороны Наташи, да что уже говорить о нем, когда все четверо не ожидали и не понимали ровным счетом ни чего.

— Натали, — Валера нехотя избавился от объятий черноволосой, — Ты, как и всегда, изумительно выглядишь!

— Мне тебя сегодня сам Бог послал…Какой улов! Какой улов! — шепотом проговорила Наташка на ухо Женьке так, что больше ни кто не услышал. Женька и Милена заметно изумились. Если первый, сославшись на жару в ресторане, закатил по локоть рубашку с пиджаком, оголив напряженные, выпирающие вены, то вторая довольно хихикнула, проиграв в голове план по обмену мужиками. Ох, знала бы она, знала, сколько коварства живет в ее сопернице — не стала б и связываться.

— Вы знакомы? — вежливо спросил Женька, еще крепче, чем нужно, обнимая за талию черноволосую.

— Да. — просверливая глазами Птичкину спутницу, сказал Валера, еще несколько недель назад готовый пойти за ней на край света.

— До встречи, — смотря на соперника в упор проговорил озабочено хозяин вечеринки и с силой потащил от парочки общих бывших к барной стойке.

— Ты ревнуешь? — крепко, наигранно прижав к себе Птичку, спросила Наташа, наблюдая с далека за парой Милен и Валерки.

— Конечно, ты ж моя пара. — максимально равнодушно ответил Евгений, заказывая сильный спиртной коктейль. — И мой тебе совет, — он, наконец, опустил назад рукава, — Меньше пялься на ее живот. Я понимаю, что с твоей комплекцией, пресс — мечта, но это странно.

Даже очень, милочка.

— Я на клубничку смотрела! На пирсинг!

— Нравится клубничка, моя сладкоежка? — тут же подобрел Женька, в ответ горячо обнимая свою спутницу, демонстрируя всем, что она с ним. Не зря же он сделку заключал о свидании с незнакомкой.

— Я б туда череп твой поместила, как трофей! Он немножко отстранился, осмотрев тревожно Наташу с головы до ног трижды и продолжил словесную перепалку, от которой кайфовали оба, восстанавливая свои эмоциональные силы, как вампиры:

— Хе-хе, — закашлялся Птичка, потирая шею, — Это бы была первая в мире нелепая смерть, когда череп утонул бы в недрах пещерного жирка.

— Чего пиксель там ворчишь? — переспросила Наташка, обняв, что есть силы Женьку и протянув руку к его волосам на затылке, что б потянуть.

— Жира. — он приложил пальцы ей на живот и демонстративно стал трясти его со всей силы, прихихикивая при этом.

— Даю третий шанс: что ты падлюка там сказало? У Наташки от злости задрожало над левым глазом так сильно, что все окружающие тут же стали внимательно смотреть на нее, ожидая обморочного падания. Женька тоже это заметил и лихорадочно отметил про себя, что перегнул палку.

— Говорю: скушай клюююбничку! — он взял с подноса клубничку и протянул ее Нате, заботливо смотря ей в глаза и совсем уже позабыв о своем мнимом конкуренте.

— Иди ты!

— И пойду! — он осмотрел зал в поисках свободного столика. — Ну, не дуйся, как гиббон на вшу, может, мохито?

— Хирито! Рахито, вон идито!

— Ахаха, — добродушно засмеялся Женька, — Все-таки ты такая прелесть! Моя прелесть. — он вытянул губы в трубочку и поцеловал ее в нос, — А замуж выйдешь?

— Выйду. Не за тебя. — она брезгливо скорчила рожицу, поправляя прядь волос за ухо.

— Это ты так думаешь, наивная.

— Хочу избавиться от твоего общества! Меня, между прочим, Валера любит — вот и буду с ним.

— Это твое третье желание?

— А нифига! — она вернула лицу серьезность и улыбнулась. — Не проведешь!

— Проведу, еще как проведу, милая! Я уже решил, что ты хочешь в третьем желании!

— И что же?

— Меня! Женька молниеносно поднял бокал левой рукой с французским шампанским над собой, трижды постучал в него серебряной вилкой для мороженного, призывая всех присутствующих посмотреть на него.

— Минуточку внимания! — вежливым, нежным голоском проговорил молодой хозяин ресторана, — Сегодня, в этот день, я хочу вам сообщить о своей помолвке с Натали. — он добродушно улыбнулся и что есть силы обнял Наташу за талию, — Прошу моих родителей принять ее, как еще одну родную дочь, а вас, дорогие гости, быть свидетелями нашего союза, а я, в свою очередь, обещаю быть для моей невесты опорой во всем. Толпа, которую еле помещало заведение, воздалась криками:

„Поздравляю!“, после они переменились в: „Горько молодым!“ и, конечно, Женька, так ждавший в душе этого момента поцеловал остепенившуюся, не понимающую девушку, что все это происходит сейчас и здесь. Как не странно, Наташка внешне изображала полное спокойствие и даже не пыталась причинить незаметно хоть какой-то вред Птичке, только ее личный купидон знал бы, что творится в черноволосой бестии в душе. Знал бы, если б не напился и не уснул на втором этаже за восемь минут до этого события.

— Сынок, — тут же сквозь толпу пролезла Мария Эдуардовна, на ее глазах виднелись слезы радости, — Сынок, ты почему нам не сказал? Мы бы все подготовили! А подарок? Я так счастлива! Одного сына женила, теперь и младшенький вырос!

— Мамочка, да что ты говоришь! Какие подарки? Все еще успеется! — но Мария Эдуардовна сняла свое кольцо и протянула Наташке, — Девочка, вот, возьми! Померяй! Юрьева не охотно взяла кольцо, подумав, что за этот бриллиант, если продать, можно жить всю жизнь на Мальдивах и горя не знать.

После в голове еще промелькнули три разных варианта как свалить домой с кольцом, но, как честно воспитанная девушка, (хотя, кого я обманываю?) почти честно воспитанная девушка, она вернула назад будущей свекрови кольцо, искрение огорчившись, что оно слишком большое.

— Не расстраивайся! На следующей неделе сходим к мастеру, подгоним под твои худощавые ручки! Я так счастлива! — и Мария Эдуардовна поцеловала по очереди Птичку младшую и Птичку будущую в виски, а после прижала к себе. Когда „молодым“ удалось избавиться от настырной, довольной мамаши, тут же к ним стали подходить все присутствующие и желать разной всячины: от детей до личного острова. Одна дама лет семидесяти пяти в розовом платье по колено и соломенной шапочке в тон платью пообещала составить все завещание на эту пару. Наташка так растрогалась с радости забыв, что это спектакль и даже поцеловала в щеку незнакомку-бабушку, пропитавшись к ней неземной любовью.

— Напомни мне, бибигончик, тебя придушить за углом, без свидетелей! — через час прошептала на ухо Женьке Наташка, наблюдая, как к ним снова идет Мария Эдуардовна, сделала вид, что целует будущего мужа.