— И когда ты успел так влипнуть пацан? Мы же две недели знакомы!

Еще один раз Туся уловила на свой крючок «золотую рыбку магната». У нее вообще пунктик помешательства на богатых парнях, этой красотке взбрело в голову, что ей нужен миллионер и слушать меня, она не собиралась с лекциями: «Богатым быть не так уже и хорошо», если бы я призналась о своей семье, та бы сразу выпалила: «Отведи меня на ваши тусовки!».И я уверенна, после половина считали ее наивным ангелком, сострадали горестям тяжкой жизни, а вторые тихо ненавидели хамку и невежду. Самое главное после этого вечера у них бы появились клички в ее стиле, даже сложно придумать как она, но я рискнула представить: «Волосатая медуза с клювом», «Сиськатая грымза», «Няшка — хреняшка», хотя ее стиль придумывания мне уж не повторить.

Так вот, эта «Золотая рыбка» так ее любил, задаривал всеми прелестями, которые мужики подкупают доброту женщины к себе, дошло дело к первой совместной ночи, она, как и обычно это делает, подсыпала ему снотворного, а в этой рыбки явно к этому иммунитет оказался. Они целовались, он снял с себя в порыве страсти рубашку и кинул на пол, Наташе среди поцелуя понабилось посмотреть на часы и, как конь, заржала перед ним. Бедный парень ее успокаивал, успокаивал, не мог понять ее истерики, а она только смогла говорить, произнесла вслух:

— Твоя волосатая хачилендовая грудь вызвала у меня, как ты видишь, кучу эмоций!

До сего дня Наташка так и не узнала, услышал он ее фразы или нет, потому что на последнем слове мужик захрапел, можно подумать, проглотил трактор. После долго извинялся, но подруга уже переключила свое внимание на очередного потерпевшего от нее.

Дед Тимофей, нервно куря папиросы, ждал на перроне, отстав от своей компании, истерически объяснял Колобку, что его миссия закончена. Лично мне было и смешно, и противно, и забавно, и даже часть была благодарна виноделу, охраннику и контролерше за такую заботу, даже если и купленную заботу. Я расщедрилась и вручила деду несколько довольно крупных купюр, Тимофей на радостях даже вытянул свои руки вперед и принял губами позу поцелуя, но я удачно увернулась от попытки, нагнувшись поправить туфлю.

Алина, в очередной раз, вычитывая за плохое поведение дочку, старательно пыталась не рассмеяться. Как я поняла с разговора, малая, не бросая моей руки, успела сказать проходящему парню:

— А моя мама папе говорит, что только пьяные и наркоманы растягивают уши и делают татуировки и таких людей нужно лечить. Дядя вы болеете?

Димка ехидно заулыбался. Отлучившись от жены, на ходу шепотом произнес:

— Щас ты мне за все поплатишься дорогой, но сначала Вилочка тебя в форму приведет, подлечит и губки накрасит, одолжит пару перышек для благих дел во имя человечества известных только этой малой вредине!

Гот направился в сторону бабули-хозяйки питомца, даже скидку успел выторговать, обосновал это не товарным видом и сделал облик, что его дочка ни разу не причем к нервным конвульсиям. Довольный ситуацией Дмитрий и раздраженная бабуля, что повелась на провокацию парня, обменялись валютой и товаром.

— Алиса, а у меня будет писюкок! — Закричала на весь перрон малая и тыкнула мне язык, вот точно все наши причуды женские родом из большого детства, и от радости забыла о злых иностранцах, наблюдающих за ней, принялась, хлопая забавно руками в ладоши, прыгать в такт от радости, танцевать бедрами вправо — лево. Несомненно, чувство ритма она переняла у своих родителей.

Вчетвером мы покинули перрон на такси от гостиницы, по дороге я попросила водителя отвезти уставших домой. Вилка, мне показалось, что мы оба были без ума от друга и, только бы никому не признаться в этом, но она напомнила меня в детстве, только предметом моих изживаний был соседский мальчик и брат. На прощание Витка меня обняла и даже поцеловала в щечку! Дети — это особенная раса людей беззаботных и с простым и четким стимулом к победе, целям. Вилкина наивность, искренность полностью меня покорила.

— Я буду за тобой скучать, Вилка! — тихонько прошептала я ей на ушко, чтобы остальные не услышали, но она не собиралась играть в шпионов или последовать моему примеру, громко на всю машину заявив:

— А ты не скучай, волшебница, найди себе мальчика, не серьезно взрослой тети быть одной! Хочешь, я тебе помогу найти?

— Хочу! Тогда я буду приезжать к тебе в гости? Ты не против?

— Не! Я тебя познакомлю с друзьями и своей второй половинкой! Ну, все я пошла, а то мама будет ругаться!

— Веди себя хорошо, Вит! Я у мамы буду спрашивать и может, если не будешь баловаться, наколдую тебе подарок! Что ты хочешь?

— Ээээ… Я очень хочу домик для барби, а мама говорит, я не заслужила и еще…он очень дорогой.

Дима, Алина и Вилка ушли, оставив меня одну в чужом городе на заднем сидении такси. Через час машина резко остановилась у довольно скромного на вид отеля, ему далеко было к гостиницам Европы, в которых мы проживали, но эта простота нравилась и поглощала мою душу. Под ночные софиты плохо было видно здание. Вывеска сообщала: «Отель Royal». Захотелось найти в номере рояль и сыграть, играть, не переставая водить по клавишам тонкими пальцами наслаждаясь каждой ноткой, композицией и радугой звуков с тем же блаженством, умиротворением и нежностью к миру, как раньше до смерти отца. Понимание — мои руки будут фальшивить, и сбиваться первое время, период без практики мимо не пройдет, привело меня в бешенство. Я так ненавижу допускать ошибки.

Помещение отеля, как гласила вывеска, находилось в центре города, занимал небольшую площадь, но дизайнеры и архитекторы удачно поколдовали над ним. Раньше это была усадьба, тип таких я изучала в академии наук, и со всем знанием дела, меня не удивило увидеть подобный стиль конструктивизма среди этого города. Большие бетонные конструкции, комбинируемые между собой, были украшены различными узорами, скорее всего украсы появились в наши дни. Перед помещением удачно располагались парковка, пару кафе и множество клумб, на некоторых с них были замершие кущи моего любимого цветка — ромашки и вылизали милые тюльпаны.

Внутри отель порадовал объединением стилей романтизма и барокко, все — таки этот европейский стиль 17–18 века продолжает влюблять в себя до наших дней своим через мерным пафосом, поднесенным в очень красивой форме. На входе у стойки широко улыбаясь, стояли две девушки менеджера. Я честно не хотела с ними разговаривать на английском, но привычка вторая натура человека, договорилась с языком отдельно от разума, и только под конец разговора ко мне дошло, меня бы на русском бы отлично поняли:

— Добрый вечер!

Миловидная блондинка, бейджек гласил ее имя как Яна, перекривила лицо в улыбке и выглядела, точно на ней грим клоуна. Глубокий вырез декольте, на который сейчас уставились, кроме мой скромной особы еще три мужчины, обещающий, что скоро все внутреннее оттуда вывалится в самый неподходящий момент, подчеркивал дурной вкус хозяйки. Девушка считала себя более привлекательной в одежде меньше на два, а той и три размера. Ее напарница, тоже блондинка, со мной бы согласилась. Второй светловолосой стиль одежды напоминал мумию, наподобие мумий фараонов: та же худоба, анорексия (вот глядя на нее мне так захотелось поесть и побольше всего) и стиль одежды «ни кусочка тела не покажу, одену паранджу».

— Добрый. Я могу вам помочь? — с плохим произношением сказала Яна.

— Да. Я заказала президентский номер. Мне хочется расплатиться за три дня сразу. Будьте добры ключ и доставку моих чемоданов в номер.

Девушки переглянулись, проверили запись. Яна поспешила достать с кармана мобильный, попросив извинения, начала говорить по телефону:

— Дорогой, понимаешь, тут такое дело, девушка англичанка, заказала номер перед тобой… Да, я знаю, что ты постоянный клиент у нас, но сегодня облом тебе парень… ни че я не ревную, приезжай — проверь… Нет, я не могу иностранку поселить в другой номер, меня начальница уволит… Ну, Зах, не злись… Встретимся на выходных? Пока, милый.

Кто бы думал, мой язык чувствовал, что хозяйка может остаться без крыши над головой или ехать к Наташе. После двух дней в транспорте хотелось отдохнуть, от приятной головной боли. Как она назвала своего бывшего (или у них свободные отношения?) Макс? Рак? А не, Зах! Зах, я тебя сделала сегодня, мой уютный номер тебе для грязных делишек не достанется!

— Ваши ключи, двенадцатый этаж. Лифт прямо по коридору. Вещи принесут через пять минут. Что-то особенное желаете? — протараторила Катерина.

— Да. Закажите мне в номер китайской еды и сладкого, очень кушать хочу и никакого шоколада. Пускай горничная воспользуется своими ключами, чтобы занести, я буду спать. До свидания. Спасибо.

Увидев лифт, я послала все проклятия в мире на всех известных мне языках (на сегодняшний день их я знаю более пяти, не считая русского из-за постоянных путешествий и проживаний по всему миру) и еще много страшных слов дизайнеру этого места, и пошла подниматься пешком по лестнице все двенадцать этажей последующее три дня. А дело вот в чем: внутри вместо привычных всем железных или деревянных стен, красовались перегородки из зеркал по последним тенденциям вымытый, повеял легкий аромат чьих-то духов и дыма, видно его посетителей перед мной.

У каждого человека есть свои причудики, живущие в его мозгу, пиля его своими странностями. Моя же дурь выражается в боязни зеркал, аллергии на шоколад и сигаретный дым. Если два последних по понятным причинам особенностей моего организма, то спектрофобия меня преследовала параноическими шагами везде и в любое время суток. Вот у моих знакомых более объективные и понятные фобии. Наташка жутко не переносит вида крови — в детстве ей переливание делали, это отразилось психике. Моя мачеха боится пауков, если бы мой отец, как ее, был аранхологом и изучал этих насекомых постоянно дома, моя ранимая натура этого тоже не выдержала. У Лизки наступает паника в полной темноте. Но почему боятся смотреть в зеркало мне даже самой не понятно. Я не потерялась. Взяла номер Яны, очередной раз, прогулявшись вниз, и звонила ей по нужным вещам: прислать горничную убрать или пропустить курьера с едой. Я девочка спортивная, но это не значит, что мазохистка и буду выбирать с двух зол лучшее: бегать двенадцать этажей туда — назад или лифт, в котором даже закрыв глаза, видно эти зеркала.