Патриция Хэган - Любовь и ярость

От Брианы не ускользнул обжигающий взгляд, которым окинул ее Колт, и она поняла, что будит в нем желание. Девушка вспыхнула от смущения, проклиная проклятую застенчивость и привычку краснеть по любому поводу.

– Ну, говори же, – попросила она, – неужели именно я оставила тебе на память этот шрам? Наверное, поэтому ты и не хотел, чтобы я вернулась?

Колт стряхнул с себя оцепенение и постарался отодвинуться.

– Не говори глупостей, Дани. Просто я никогда не мог понять, как ты могла забыть о семье и жить без нас все эти годы. И ведь сейчас ты вернулась только из-за денег, верно?

Бриана в отчаянии отвернулась. Как ей привести в исполнение план Гевина, если Колт думает о ней такое?

– Просто пришло время изменить свою жизнь, – пробормотала она, снова усаживаясь в кресло. – Я бы во всех случаях приехала. А впрочем, не знаю. – И снова пожала плечами.

– Да, – тихо произнес Колт. – Похоже, так оно и есть.

Бриана в недоумении подняла на него глаза, не зная, что и подумать. Он снова уткнулся в свои бумаги и словно забыл о ней. Через некоторое время она окликнула его:

– Скажи, а что ты собираешься делать завтра, Колт?

По-прежнему не глядя на девушку, он коротко объяснил, что несколько его коров, отбившись от стада, поднялись в горы неподалеку от Дестри-Бьют. Завтра он и несколько его людей отправятся за ними, чтобы вернуть беглянок. Некоторые из них вот-вот должны отелиться, и поэтому опасно позволять им уходить далеко.

– До того места, куда они ушли, почти полдня езды, а в горах довольно опасно. Полным-полно койотов и ядовитых змей. Тебе лучше остаться.

– О, Колт, пожалуйста, – взмолилась Бриана, – разреши мне поехать с тобой! Это же целое приключение для меня.

Обещаю, что не буду мешать. Ты же видел, я хорошо езжу верхом.

Колт выругался про себя. У нее стало навязчивой идеей увязываться за ним повсюду. Впрочем, так она быстрее поймет, что жизнь на ранчо не для нее. Ладно, пусть попробует, он не станет возражать.

Ему внезапно пришло в голову, что есть еще одна причина, по которой он хотел бы, чтобы она уехала как можно скорее. Его уже стало беспокоить то странное чувство, которое будила в нем ее близость. Еще минуту назад она стояла почти прижавшись к нему, и он видел, как при каждом вздохе вздымается ее соблазнительная грудь…

Колт потряс головой, чтобы отогнать это видение. Только этого ему сейчас недоставало – плениться собственной, хоть и сводной, но сестрой, и именно тогда, когда обстоятельства складываются не в его пользу.

– Хорошо, – устало согласился Колт, – можешь ехать с нами. Но предупреждаю тебя. Дани, это не увеселительная прогулка и там с тобой некому будет нянчиться. Будь уверена, что я не потерплю нытья и жалоб.

Бриана радостно улыбнулась:

– А разве ты когда-нибудь слышал, чтобы я жаловалась?

Колт предпочел промолчать.

– Вот увидишь, Колт, я прекрасно могу о себе позаботиться, – с вызовом сказала Бриана.

Колт по-прежнему упорно молчал.

Бриана встала и, тяжело вздохнув, подошла к нему. Легко коснувшись поцелуем его щеки, она тихо шепнула:

– Я действительно стараюсь, Колт. Я так хочу, чтобы мы стали ближе…

Отстранив ее, он встал:

– Отправляйся спать. Дани. Завтра мы выедем еще до рассвета.

Бриана понимала, что ей следовало бы обидеться, но, как ни странно, почувствовала какое-то облегчение, когда он грубо оттолкнул ее. Может быть, хотя бы теперь Гевин поймет, что его план обречен на провал, и оставит ее в покое. Ей действительно не хотелось причинять Колту вред.

Отвернувшись от него, Бриана направилась к выходу, бросив через плечо:

– Увидимся утром.

Она уже была на пороге, когда в дверь внезапно постучали. Отрываясь от бумаг, Колт раздраженно крикнул:

– Кого это черт несет? Все слуги знают, что я терпеть не могу, когда меня отрывают от дел!

– Есть очень простой способ выяснить это. – Бриана весело улыбнулась, направляясь к двери.

Молоденькая мексиканка стояла у порога, держа поднос с тарелкой пирожных и парой стаканов сока. Ее темные глаза остановились на Бриане, и она почтительно пробормотала:

– Вот все, что вы просили, сеньорита.

Бриана уже готова была сказать, что она ничего подобно-то не приказывала, но в этот момент девушка прошептала:

– Мне приказал сеньор Мейсон.

Бриана вздрогнула. Значит, ее прислал Гевин, а это неспроста. Что он задумал?

– Дани? Что происходит, черт возьми? – крикнул Колт, и мексиканка вошла в комнату. Поставив поднос на письменный стол перед Колтом, она почтительно улыбнулась и протянула ему стакан с соком:

– Выпейте, сеньор. Он такой вкусный и холодный, как лед. Кувшин простоял в ручье весь день.

– Хорошо, Ладида, – буркнул он. – Большое спасибо, а теперь иди. Вы обе только отвлекаете меня.

Ладида убежала, а за ней выскользнула и Бриана. Мексиканка быстро скрылась из виду, и Бриана подумала, что нет смысла разыскивать ее, решив, что чем меньше она будет знать, тем лучше.

Она медленно поднялась по лестнице в свою комнату и, открыв дверь, оцепенела от ужаса: на ее постели развалился Дирк Холлистер.

– Ты?! – еле выдавила она, и голос ее сорвался, – Что тебе нужно в моей комнате?

– Колтрейн выгнал меня, но ведь я работаю не на него, а на Мейсона, вот он и попросил кое-что передать тебе.

Бриана окаменела.

– Говори и убирайся. И больше чтобы ноги твоей здесь не было.

– Ах, да замолчи, Бриана! – Дирк встал. – Конечно, я приду еще, если захочу. – Он нагло ухмыльнулся. – Ладида уже обо всем позаботилась. Мы наняли ее, поняла? Она подлила кое-что ему в бокал. Когда-то она работала в салуне в Мехико, и они то и дело добавляли это «кое-что» в стаканы клиентам, чтобы те особенно не придирались к счету. Он теперь проснется только утром со страшной головной болью, не будет помнить ничего о сегодняшнем вечере и подумает, что здорово напился накануне. Дело в том, что сегодня ночью Колт не должен нам мешать…

Она бросила на него гневный взгляд.

– Скажи Гевину, что он не имеет права так поступать с Колтом. Мне это не нравится и…

– Наплевать нам на то, что тебе нравится, а что нет! – Он стремительно метнулся к ней, и словно стальные обручи стиснули ее руки. – Мейсон устал ждать, очень устал. Поняла? Он хочет, чтобы ты заманила Колта к себе в постель, и как можно быстрее!

– Это не так просто, – оправдывалась Бриана, безуспешно стараясь освободить руки. – Пожалуйста, отпусти меня, мне больно.

– Тебе будет еще больнее, если не выслушаешь, что я собираюсь сказать. – И он еще сильнее стиснул ее запястья. – Ты ведь и не пробовала по-настоящему, не так ли? Не давала ему возможности как следует разглядеть твои прелести, так ведь? Ты совсем не стараешься помочь нам, Бриана!

Он так неожиданно отпустил ее, что она чуть не упала, и шагнул в сторону.

– А теперь слушай внимательно, – холодно процедил он. – Гевин получил письмо из больницы от Шарля. Но ты даже не надейся получить его, пока Колтрейн не побывает в твоей постели.

Дирк отступил назад, упиваясь выражением отчаяния и смертельной тоски на лице Брианы. Мерзкая шлюха. Так ей и надо.

– И еще Гевин велел передать, что, если не будешь слушаться, он сделает вид, что забыл о твоем брате.

Бриана побледнела, как смерть. Ее била крупная дрожь.

Он способен на это… Она не сомневалась, что Гевин на все пойдет. Так, значит, у нее нет выбора. Ослушаться Гевина значило обречь Шарля на смерть. Да, этот негодяй вполне способен выполнить свою угрозу.

– Передай, что я все сделаю, как он хочет, – прошептала она чуть слышно.

– Замечательно. И еще одно, – он уже стоял в дверях, – Мейсон хочет увидеться с тобой. Ладида снова подольет свое зелье Колтрейну, и Мейсон незаметно войдет в дом.

Бриана покачала головой:

– Нет, это невозможно, пожалуйста, я боюсь. Это очень опасно. Я не хочу, чтобы Колту причинили вред.

– Ладида знает, что делает, – ухмыльнулся Холлистер. – Тебе не о чем беспокоиться.

Он открыл дверь и выглянул в коридор.

– Когда-нибудь мы с тобой славно проведем время. Только ты и я. Я обещаю! – Дверь за ним бесшумно закрылась.

Но Бриана тоже поклялась, поклялась себе, что никогда больше не будет унижаться перед Дирком Холлистером.

Подойдя к распахнутому окну, девушка задумалась. Ночь была прекрасна, темно-фиолетовые и черные тени окутывали землю.

Волшебная, таинственная пора. Бриана машинально провела ладонью по обнаженной руке. Казалось, пальцы Дирка оставили на ней грязные следы. А вот коснись ее нежные руки Колта, внезапно подумала Бриана, она бы растаяла от наслаждения.

Колт.

Она чувствовала, как могучая сила желания тянет его к ней. Даже несмотря на то что он яростно сопротивлялся, по-прежнему считая ее своей сестрой, Бриана чувствовала бушующий в нем огонь, который в любую минуту мог вырваться на поверхность и опалить ее.

А с ее стороны, да простит ее Бог, это было осознание неизбежности происходящего. И сожаление – горькое сожаление. Бриана надеялась только на то, что все закончится очень быстро и она сможет наконец вернуться домой.

И пока Бриана стояла у окна, у нее появилась мысль, что есть другой, менее мучительный путь. Если Колта чем-то опоят, и он ничего не сможет вспомнить, то она постарается его убедить, что он сделал нечто такое, чего на самом деле не совершал.

Впервые за много дней Бриана почувствовала, как перед ней блеснул луч надежды, и немного повеселела. Может быть, ей повезет и она обманет Гевина!

Колт был взбешен. Он проспал, что вообще было ему несвойственно, и сейчас злился сам на себя.

Когда он, одевшись и приведя себя в порядок, вышел из дома, то обнаружил, что его люди, подождав немного, решили, что он передумал искать скот, и все разъехались по своим делам. Это известие привело его в еще худшее расположение духа, так как отбившихся от стада коров нужно было вернуть как можно скорее, пока они не успели отелиться. Это означало, мрачно подумал Колт, что теперь ему придется самому заняться поисками коров, на ранчо не было никого, кто мог бы помочь ему.