Патриция Хэган - Любовь и слава

Поднявшись на второй этаж, она повернула к комнате, выходившей окнами на улицу, и толкнула дверь. Сэм прыгал на одной ноге рядом с кроватью.

– Боже, вы упадете! – вскричала она. – Я слышала, что у вас сломана нога.

– Да, но я все равно не буду лежать, – огрызнулся он. – Ну, говорите, куда поехал Тревис? Я видел, как вы выходили из конторы. Что, опять к нему пристаете? Вы просто невыносима!

– Может быть, – усмехнулась она, склонив голову набок, – но я не глупа. Я не побегу сломя голову в горы, если какой-нибудь старый дурак расскажет мне глупую байку.

Он впился в нее глазами.

– Что вы имеете в виду?

– А то, что Тревис – дурак. К нему пришел Ллойд Перкинс и сказал, что куклуксклановцы знают, где прячется негр Мунроу. Тревис взял оружие и помчался. Я могла бы ему сказать, что Ллойд ненавидит черномазых. Поговаривают, что он состоит в ку-клукс-клане. Да Перкинс просто разыграл Тревиса, и поделом ему! Не надо было говорить гадости про моего Стьюарта!

– Подайте мне сапоги и брюки! – взревел Сэм.

Элейн растерянно заморгала:

– Зачем? Вам же нельзя ходить!

– Черта с два! Делайте, что говорю!

Она протянула ему одежду и с удивлением смотрела, как он одевается прямо у нее на глазах.

– А теперь подайте кобуру, она вон там, и пистолет. Вы поможете мне дойти до платной конюшни и взять фургон.

– Значит, и вы поедете? – Элейн радостно захихикала. – Так-так! Неудивительно, что ку-клукс-клан до сих пор творит беспредел. С такими болванами-шерифами, как вы и Тревис…

– Дурочка! – рявкнул Сэм. – Неужели вы не понимаете, что это ловушка? Если вы сказали правду и этот Перкинс ненавидит негров, значит, Тревис угодит прямо в западню!

Элейн прижала руки к губам.

– О Господи, нет! – взвизгнула она.

– Да! – Сэм кивнул, ковыляя к двери. – И вы могли остановить его, если бы не были такой равнодушной и упрямой. Я должен ехать к нему. Куда он отправился?

– На Блюберри-Ридж. Ллойд Перкинс сказал, что этот негр, Мунроу, прячется в горах Блюберри-Ридж. Отсюда около получаса езды.

– Он в пути не меньше десяти минут. – Карие глаза Сэма потемнели. – Скорее! Помогите мне спуститься вниз и проводите к конюшне.

Сэм закинул руку ей на плечо, и Элейн, пошатываясь от тяжести, вывела его из комнаты. Спускаться по лестнице было нелегко, но он быстро прыгал по ступенькам на одной ноге.

Выйдя на улицу, Сэм сказал:

– Идите за фургоном! Хватайте первый попавшийся. А я подожду здесь. Мы только потеряем время, если я пойду с вами. Ну бегите же, девочка! И никому ни слова, поняли? Мы не знаем, кто еще в этом замешан.

Элейн подняла юбки и побежала к конюшне. Вскоре она вернулась с фургоном и крепким гнедым мерином.

Сэм приказал подсадить его и, устроившись на сиденье, велел ей отправляться домой.

– Я тоже поеду! – заявила она, упрямо вздернув подбородок. – Я хочу помочь.

– Вы уже помогли, хватит. Я не могу взять женщину. Это слишком опасно. Быстро слезайте и отправляйтесь домой, да держите язык за зубами! Делайте вид, что ничего не случилось. Ну же, поживее!

Элейн не двигалась, и Сэм грубо вытолкнул ее из фургона.

– Черт возьми, девочка, я же сказал – поживее!

Она поднялась с земли и отскочила в сторону. Сэм стегнул лошадь, пустив ее с места в карьер.

Мгновение постояв, Элейн побежала искать свою лошадь. Если Тревиса ждет засада, значит, в этом есть и ее вина – она не сказала ему о своих подозрениях в отношении Ллойда Перкинса. Надо ехать туда! Надо убедиться, что с ним ничего не случилось.

«Господи всемогущий! – взмолилась она на бегу. – Только бы с ним ничего не случилось!»

За стеной послышался гневный голос отца:

– Черт возьми, Роза, где Мэрили? Где Элейн? Что происходит в этом проклятом доме?

– Я не знаю, господин, – испуганно отвечала Роза, – если честно, я не видела мисси Мэрили с утра. С тех пор, как она в первый раз спустилась вниз. А мисси Элейн днем сказала, что поедет прогуляться верхом. Потом я ее тоже не видела.

– Проклятие, на улице темно, а мои дочери где-то шатаются! Их надо найти.

Роза озабоченно покачала головой и пошла в кладовку. Да, ее хозяйкам не поздоровится, когда они вернутся! Их отец не на шутку разозлился. Но где же они? Элейн, наверное, опять бегает за шерифом, но Мэрили… Обычно она не исчезает, ничего не сказав Розе.

Что-то происходит, негритянка чуяла это нутром. Что-то, связанное с ку-клукс-кланом. Она видела, как блестели глаза у Мейсона, а это означало, что он опять что-то затеял.

Роза уставилась на ящик. Господин Барбоу едва ли скоро придет за ним. Ну и ладно, главное, что он хорошо стоит, никому не мешает.

Она повернулась, чтобы уйти, но задержалась на пороге. Что это за звук? Совсем рядом какой-то приглушенный шорох. Выпучив глаза от страха, она уставилась на стену. Привидение? Роза встряхнулась, устыдившись своей глупости. Привидений не бывает!

Она направилась было к выходу, но тут опять услышала шорох. Нет, ей не показалось. Ящик! Может, это оттуда? Она осторожно, на цыпочках, подошла к ящику.

Вдруг Роза поняла, что звук доносится из-за стены. Тихо вскрикнув, она попятилась.

Мэрили решительно отбросила все предосторожности.

– Роза, Роза! – позвала она. – Это ты?

Негритянка в ужасе застыла.

– Кто это? – прошептала она одними губами.

Мэрили заколотила по двери:

– Это я, Роза, я! Выпусти меня!

Роза подлетела к тяжелому ящику и, поднатужившись, сдвинула его в сторону. В следующий момент, к ее изумлению, зеркало качнулось и отошло от стены. Дверь! За зеркалом была потайная дверь! А она и не подозревала об этом.

Мэрили упала прямо в объятия доброй служанки. Волосы ее были растрепаны, лицо грязное и заплаканное.

– Вот-вот случится ужасное, – простонала она, – я не могла выйти через кабинет, потому что оттуда еще не ушли люди отца. А этот ящик загородил мне дорогу. – Мэрили выпрямилась, взглянула в испуганное лицо Розы и прошептала: – Господи, только бы не опоздать!

Но, посмотрев в окно и увидев ночной мрак, она поняла, что уже слишком поздно спасать жизнь Тревиса.

Топот копыт гулким эхом разносился в горах. Тревис знал, что скоро ему придется осадить лошадь и остаток пути идти пешком. Хребет Блюберри-Ридж был покрыт густым подлеском из голубики и дикого винограда, над которым плотно смыкались кронами деревья. Здесь хорошо прятаться пешему, но неудобно ездить верхом.

Тревис жалел, что с ним нет Сэма. Он представлял, как разозлится его друг, когда узнает об этой поездке. Плохо и то, что он не успел предупредить завербованных негров. Хотя если они хорошо выполняют задание и следят за горами, то уже должны быть в курсе происходящего. Тревиса не особо привлекала перспектива встречи с проклятым ку-клукс-кланом, но он был человеком долга. Господи, как же ему все надоело: и эти трусливые негодяи в балахонах с капюшонами, которые терроризировали негров, и Элейн, которая не давала ему прохода, и Мэрили, которая возбуждала в нем какие-то странные чувства! Сэм прав: пора уезжать. Он вернется в Северную Каролину, поживет с Джоном, а потом отправится в Неваду.

Он получал письма от управляющего его серебряным рудником и знал, что дела там идут хорошо, чертовски хорошо. Скоро он будет богатым. Тревису вдруг стало грустно. Какая ирония судьбы! Ведь если подумать, его страсть к путешествиям возникла как следствие нищеты и тяжелой работы. Именно эта страсть толкнула его уехать с Сэмом на Гаити. Если бы он остался, то Люк Teйт нe похитил бы Китти. Именно эта страсть погнала его в Неваду. Да лучше бы он остался за проклятым плугом… пусть бы он был нищим, изнуренным работой – лишь бы Китти была жива!

Джон – это все, что у него осталось от их любви. Тревису очень хотелось, чтобы мальчик рос в хороших условиях. Лучше, если он будет жить отдельно от него, с Мэтти Гласс. А потом, когда подрастет, Тревис купит ему дом.

Он натянул поводья, пустив шагом сильного жеребца. Месяц, серебривший края облаков, осветил подножия хребта Блюберри-Ридж. Тревис знал, где прячется Мунроу. Израэль говорил ему про старую хижину у ручья. Тревис упорно пытался убедить Израэля, что его сыну надо уехать из Кентукки или хотя бы из этих мест, но Мунроу отказался.

Тревис проехал еще немного и спешился. Впереди, через несколько сот ярдов, начинался крутой подъем, за которым был спуск к ручью и хижине. Он привязал коня в густом орешнике, взял винтовку и очень тихо начал пробираться сквозь заросли деревьев.

Минут через двадцать он увидел ветхую покосившуюся хижину. Казалось, достаточно хорошего порыва ветра – и жалкое строение развалится. Удивительно, что кто-то здесь жил.

Тревис лег на живот, протиснулся между двумя близко стоявшими деревьями и нацелил винтовку на дверь хижины. «Тупоголовые куклуксклановцы!» – с ухмылкой подумал он. Их белые простыни в свете луны послужат отличной мишенью. Ему остается только ждать.

Все произошло неожиданно.

Он лежал, наблюдая за мерцанием лунного света на стенах жалкой хижины, как вдруг сзади, справа от него, хрустнула ветка. Он быстро перекатился на спину и вскинул винтовку.

Но было слишком поздно. Над ним, злобно ухмыляясь, стояли Мейсон и еще один мужчина, лицо которого было ему знакомо.

– Ну вот ты и попался, шериф! – торжествующе произнес Мейсон. – И знаешь, поймать тебя было совсем несложно. Мы просто подождали, пока ты появишься и устроишься поудобнее. А ты уже размечтался, что сейчас поймаешь всех нас, да? Похоже, ты не так умен, как я думал.

Тревис почувствовал, как по телу пробежала горячая волна ярости. Черт возьми, попался, как кур во щи! Своими ногами притопал в ловушку, самоуверенный болван!

Оба бандита держали его на прицеле. Деваться было некуда. Напарник Мейсона выхватил у Тревиса винтовку.