Альберт поспешно встал.

– Горящая крыша все уничтожила. Каменные полы уберегли то, что было внизу. А мы спасли и спрятали вещи, которые не успели разграбить. Потом напали шотландцы и угнали весь скот за горы Чевиот-Хиллз. А теперь, – закончил он с поклоном, – с разрешения вашей светлости я пойду. Женщины принесли вам ужин, а я поставил людей сторожить дом. Они защитят вас от беды. Утром мы принесем все, что уберегли, и вы сможете определить, что сгодится для дома.

– Главное – кровати, – сухо усмехнулась Адэр. Альберт тоже ухмыльнулся:

– Доброй ночи, миледи, Элсбет.

– Иди поешь, сокровище мое, – потребовала Элсбет, потянув Адэр к столу. – Еда все еще горячая.

Она усадила Адэр на стул, поставила перед ней кроличье рагу и налила в серебряный кубок немного сидра из глиняного кувшина.

– Садись и ты, – велела Адэр, усаживая Элсбет на соседний стул.

– Не подобает служанке сидеть за высоким столом.

– Но нас здесь только двое, – запротестовала Адэр.

– Тем не менее будем соблюдать приличия, миледи.

Вы – графиня Стентон, и это ваше место. Я поем позже.

– Это кубок моей матери, – заметила Адэр. – Откуда он взялся?

– Наши люди спасли все, что не было украдено и сожжено, и спрятали, до того дня когда Радклиффы вновь вернутся в Стентон, – пояснила Элсбет.

Слезы подступили к глазам девушки.

– Как хорошо вновь оказаться дома! – выдохнула она.

Постепенно Стентон-Холл стал оживать. Местные плотники стали сколачивать новые кровати, столы, сундуки и стулья для помещений верхнего этажа, Элсбет обнаружила, что подвальная кладовая, где Джейн Радклифф хранила ткани в кедровых сундуках, не была разграблена. Теперь из запасов покойной графини шились занавеси на окна и покрывала на кровати: кедровое дерево защитило рулоны материи от моли и плесени.

Кухни тоже оказались почти не тронутыми. Для зала была сколочена новая мебель, заменены все разбитые оконные ставни. Джейн Радклифф не любила устилать полы тростником, и частью ее приданого были сотканные в Аравии ковры. Они, впрочем, как и стенные шпалеры, исчезли. Адэр попросила Альберта найти ткацкий станок матери, если, конечно, он уцелел, а если ничего не выйдет, сколотить ей новый. Она отыскала подходящие шерсть и нитки в одном из кедровых сундуков.

Каждый день в доме появлялись новые предметы, ранее принадлежавшие Стентонам. Адэр предлагала всем желающим места слуг в доме. Альберт отобрал тех молодых людей, из которых могли выйти неплохие солдаты, и отдал их под команду кузена, известного как Темный Уолтер. Ходили слухи, что в его жилах текла кровь мавров, но как это случилось, не знал никто, в том числе и Темный Уолтер. Элсбет правила хозяйством вместе с Альбертом. Вместе они наняли кухарку и судомоек, а также несколько служанок для уборки дома. Поскольку Рождество было уже на носу, парадный зал украсился зелеными ветками можжевельника и омелой, так что Стентон все больше приобретал обычный вид.

Адэр устроила две охоты, с которых жители деревни привезли три оленя и молодого кабана. Туши были разделаны и повешены в холодной кладовой. Адэр отдала одного оленя в деревню и позволила один день в месяц охотиться на зайцев и птицу, а также дважды в месяц рыбачить. Собранное зерно хранилось в единственном уцелевшем амбаре. Каждая семья получала две мерки зерна в месяц, а мельник молол муку на хлеб. Яблоки и груши, а также лук и морковь, тоже были собраны и заложены на хранение. Элсбет, удобрив навозом огород Джейн Радклифф, разбитый под кухонной стеной, сумела возродить его к жизни. Теперь там росли розмарин, петрушка, шалфей, тимьян, лук-шалот и лук-порей.

Всю позднюю осень Адэр трудилась: отливала свечи, варила мыло; кроме того, послала за бондарем из соседней деревни с просьбой приехать и сделать ей лохань из твердого дуба. Вернувшись домой, бондарь сообщил всем, что молодая графиня вернулась домой и Стентон снова ожил. Господин бондаря, старый лорд Хамфри Линбридж, весьма заинтересовался известием. Он давно поглядывал на земли Стентона в надежде рано или поздно захватить их для своей семьи.

– Она замужем? – спросил лорд Хамфри.

– Не знаю, милорд, но в доме всем командует ее мажордом Альфред. И я не слышал, чтобы служанки сплетничали о каком-то хозяине, – сообщил бондарь, нервно переминаясь с ноги на ногу.

– Можешь идти, – велел хозяин, жестом отпуская бондаря.

– О чем ты думаешь, дедушка? – спросил Роберт Линбридж, наследник лорда Хамфри: сын старика давно умер.

– Если девушка не замужем, мы можем выдать ее за твоего брата. Будь ты не женат, я мог бы предложить ей тебя и земли Радклиффов были бы нашими. Но если их получит твой брат, это почти ничем не хуже.

– Сколько лет может быть девушке? Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать? Не пойму, как это ее опекуны отпустили ее в Стентон одну? Должно быть, она все же замужем, – поразмыслив, заметил Роберт Линбридж. – Кроме того, Эндрю не хочет жениться. Да и зачем?

– Потому что я так сказал! – отрезал старик, впиваясь во внука яростным взглядом. – Я намереваюсь получить земли Радклиффов. Или желаешь, чтобы они попали в руки чужаков?! – Голубые глаза раздраженно сверкнули.

– Если так, ты непременно добьешься своего, – мягко согласился Роберт, не любивший спорить с дедом. Этот седовласый старик был неукротимым воином. – Но сначала нужно точно узнать, замужем ли девушка или, может быть, помолвлена.

– Не важно! – отмахнулся старый лорд. – С мужем всегда может случиться беда. Если же она не замужем, не вижу ничего плохого в старинном обычае красть невест.

Роберт Линбридж громко рассмеялся. Его хорошенькая жена Эллис, сидевшая рядом с мужем, устало покачала головой.

– Давайте начнем все по порядку, милорд, – предложил Роб. – Единственное преимущество, которое он имел над стариком, была тяжкая болезнь, почти лишившая лорда Хамфри возможности передвигаться. Нет, ходить он мог, но только по дому. – Я сам поеду в Стентон-Холл, пока не установилась зима, и возьму с собой Эндрю. Посмотрим на девушку и узнаем все, что можно, о ней и ее окружении.

– Прекрасно! – решил дед. – Слава Богу, Роб, ты у меня здравомыслящий парень! Не такой упрямец, как твой брат.

– Твоя копия, – хмыкнул Роберт Линбридж. – Просто твоя копия, по правде говоря.

– Черта с два! Он ничуть на меня не похож.

– Кто это ничуть на тебя не похож? – осведомился Эндрю Линбридж, входя в зал. В отличие от субтильного старшего брата с его светло-голубыми глазами и русыми волосами Эндрю был высоким брюнетом с угольно-черными волосами и серыми глазами, в которых переливались золотистые искорки. Он пошел в свою мать – шотландку, тогда как Роб походил на отца.

– Ты! – ответил дед.

– Это верно, – согласился Эндрю. – Между нами нет ни одной общей черты.

– По характеру! – пояснил Роб. – Ты и дед совершенно одинаковы.

Эндрю Линбридж коварно ухмыльнулся. Как и старший брат, он прекрасно знал, когда следует уклониться от спора с дедом.

– Дед решил тебя женить, – лукаво сообщил Роб.

– Черта с два у него что-то выйдет! Когда я решу жениться, сам выберу себе невесту! – воскликнул Эндрю.

– Девчонка Радклифф неожиданно вернулась из тех мест, где пряталась все это время, после того как на дом напали. Этот проклятый глупец Джон Радклифф додумался размахивать флагом Йорков перед самым носом Ланкастеров!

– И все же Йорк правит Англией, – тихо напомнил Эндрю.

– Об этом я наслышан, парень. И о том, что в Англии наконец воцарился мир. Я всегда зарился на земли Радклиффов. У них лучшие пастбища в округе, хотя скота теперь уже нет. До него добрались шотландцы.

– А я вроде бы припоминаю, что парочка коров забрела в наши края, – поддел Эндрю.

Старик ехидно закудахтал.

– Сдается, ты прав, – признался он. – Но, так или иначе, девчонка Радклиффов вернулась. И ей понадобится муж. Роб уже женат, и, должен сказать, Эллис совсем неплохая партия. Сначала близнецы, а теперь ее чрево снова растет как на дрожжах. Конечно, можно подождать и посмотреть, не умрет ли она в родах, но, думаю, этого не произойдет. Эллис всегда была сильной здоровой девчонкой.

– Дедушка! – возмутился Роберт Линбридж.

– Благодарю покорно, милорд, – сухо бросила Эллис Линбридж со своего места у камина, где шила приданое будущему ребенку.

Однако лорд Хамфри проигнорировал обоих, продолжая размышлять вслух:

– Значит, Эндрю, твоя задача улестить и повести к алтарю девчонку. И тогда ее земли станут нашими.

– Соберись я жениться, да еще на этой девушке, ее земли стали бы моими, – спокойно возразил Эндрю. – Но мне совершенно не улыбается ухаживать за какой-то богатой наследницей с лошадиным лицом. И, повторяю, я сам выберу себе невесту.

– Вздор, парень! В темноте все кошки серы, – отмахнулся лорд Хамфри. – Да и кто сказал, что она уродина? Ты ее видел? Ее мать была редкой красавицей. Кроме того, тебе давно пора остепениться. Под тридцать уже!

– Нет, я не видел девушку. И мне двадцать восемь, – отрезал Эндрю.

– В таком случае что мешает тебе вместе с братом завтра же поехать в Стентон-Холл и засвидетельствовать хозяйке свое почтение? Всего полдня езды! Скоро ляжет снег, и до весны вам не представится возможности туда попасть. Как только по округе разнесется весть, что девица снова дома, все Невиллы и Перси живо примчатся туда, пытаясь завоевать ее и захапать земли. И почему все здешние богатства должны принадлежать именно им? – раздраженно проворчал старик. – Ланкастерские жабы… по крайней мере большинство из них.

– Так и быть, старик, – рассмеялся Эндрю Линбридж, – если тебе хочется, мы поедем в Стентон-Холл.

Наутро братья выехали на дорогу, ведущую в Стентон. Был последний день ноября, и они посетили заутреню, чтобы отметить именины Эндрю. Холода уже наступили, но ветра не было. Блеклое осеннее солнце слабо освещало голые холмы.

– Полагаю, ты тоже считаешь, что я должен жениться? – сказал Эндрю.