Дженна Эванс Уэлч - Любовь и мороженое

– Нет. Не знаю.

Мы с Реном переглянулись.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Я поерзала на стуле:

– Ладно. Наверное, он не так долго у вас пробыл. Вроде бы ему предложили другую работу в Риме и…

Петруччини встал из-за стола, поднял руку и перебил меня:

– Мне жаль, но у нас часто менялись преподаватели. Всех не запомнишь. – Он кивнул. – Я был рад с тобой повидаться. Если будешь в городе, обязательно заходи. – Петруччини говорил все так же ласково, но жестко. Это было его последнее слово.

Он ничего не расскажет о мистере Икс.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила я.

Когда мы с Реном проходили мимо Виолетты, она вскочила и одарила нас широкой, как Арно, улыбкой:

– Для меня было честью повстречаться с вами, и я рада, что мы оказались вам полезны! Прекрасного дня!

– Спасибо.

Как только за нами закрылась стеклянная дверь, Рен удивленно поднял бровь:

– Чего это она?

– Петруччини сразу понял, о ком я спрашиваю. Видел, как он скривился?

Рен кивнул:

– Сложно было не заметить. А за пять секунд до этого хвастался, что не забывает имен. Просто не хотел ничего рассказывать.

– Надеюсь, с Франческой нам повезет больше. – Я набрала номер ее компании и приложила телефон к уху. – Идут гудки.

– Pronto[79]? – раздался мужской голос.

– Э, Франческа Бернарди?

Он быстро ответил мне по-итальянски.

– Э, Франческа? – повторила я.

Послышалось «тц-тц», снова гудки, а затем трубку взяла женщина с низким, выразительным голосом:

– Pronto?

– Алло, Франческа?

– Si[80]?

– Меня зовут Каролина. Вы меня не знаете, но вы дружили с моей мамой. Хедли Эмерсон, помните?

Тишина. Я скорчила рожу.

– Что такое? – спросил Рен.

– Каролина, – медленно повторила женщина. – Вот так сюрприз. Да, я знала твою маму. Мы были близкими подругами.

Мое сердце забилось быстрее.

– Я хочу узнать побольше о том… времени, которое она провела во Флоренции. Вы жили вместе, да?

– Да. Мир не видал такой неряхи! Я боялась, что окажусь погребена заживо под всем этим беспорядком.

– Да… с этим у нее всегда были проблемы. Вы ответите мне на пару вопросов о маминой жизни во Флоренции?

– Конечно, но зачем спрашивать меня? Мы с Хедли не общались целую вечность.

– Ну… – Я замялась. Никогда не умела рассказывать другим плохие новости. Это как убрать плотину. Никогда не знаешь, какой будет их реакция. – Она умерла. Чуть меньше полугода назад.

Франческа ахнула:

– Non ci posso credere[81]. От чего?

– Рак поджелудочной железы. Это произошло внезапно.

– О, бедняжка! Era troppo giovane, veramente[82]. Я с радостью поговорю о твоей матери. Доучившись, она сбежала на край света, и никому из нас не удалось с ней связаться.

– А вы… – Я поморщилась. – Вопрос странный, но не помните ли вы, с кем она встречалась?

– О, личная жизнь Хедли Эмерсон! Она походила на любовный роман. Да, твоя мама была влюблена, а ее любила половина Firenze[83]!Я всегда знала, кто ей нужен. Мы все знали. Но этот негодяй Маттео все портил.

– Маттео? – выдохнула я. Мне не пришлось вытягивать имя мистера Икс из Франчески: она сама бросила его мне в руки.

Рен поднял взгляд.

– Да. Наш профессор.

– Профессор, – шепнула я Рену. Что ж, это объясняет их скрытность.

– Он сбил ее с толку, а я была в бешенстве, что он ранил мою подругу… – Франческа умолкла. – Кажется, я разбалтываю старые секреты.

– Какая у него фамилия?

Она ответила не сразу:

– Кажется, Росси. Да, вроде так. Но его лучше не упоминать. Он только зря тратил время других людей, особенно твоей матери. – Франческа вздохнула. – Мы все хотели спасти ее от него. Маттео был харизматичным и красивым, но властным. Он считал, что может прибрать к рукам чужой талант. Когда его уволили, разразился настоящий скандал.

– Уволили? – Вот вам и «смена обстановки».

– Да. Но это все в прошлом. – Она повысила голос. – Знаешь, с кем тебе хорошо бы поговорить? С Говардом Мерсером. Тоже наш бывший студент, работает на кладбище недалеко от Флоренции. Они с Хедли были очень близки. Дать его номер?

– Нет, спасибо, – быстро отказалась я. – Значит, Маттео Росси. Не знаете, где он сейчас?

– Понятия не имею. И слава богу. Кстати, сколько тебе лет? У меня тоже есть дочка.

– Шестнадцать.

– Шестнадцать? Хедли была совсем молодой, и у нее дочь такого возраста? Посмотрим, ты родилась в… – Франческа умолкла. —Aspetta[84]. Тебе шестнадцать?

– Ну… да.

– Лина, – заговорила она резким голосом, – ты звонишь, потому что…

– Мне пора! – торопливо перебила ее я. – Рада была поговорить. – Я тут же нажала «отбой».

Рен стоял, прислонившись ко мне и держа ухо в паре дюймов от динамика. Когда я повесила трубку, он отошел:

– Что случилось?

– Она почти догадалась, кто мой отец. Похоже, они все еще общаются, и я не хочу, чтобы она рассказала обо всем Говарду.

– Так как зовут мистера Икс?

– Профессор Маттео Росси. – Я победно улыбнулась. – Мы обязательно его отыщем.

Мы с Реном поспешили в ближайшее интернет-кафе, и я ожидала увидеть, знаете, кафе – с модными капучино или хотя бы витриной с огромными маффинами, посыпанными сахарной пудрой. Но все «кафе» состояло из пары-тройки древних настольных компьютеров и небольшой толпы сердитых посетителей, которые ждали своей очереди зайти на почту и удалить спам. Я была адски разочарована.

Рен переступил с ноги на ногу:

– Точно не хочешь вернуться домой и попытать счастья с моим компьютером?

– Нет. Я должна немедленно найти Маттео.

У меня зазвонил телефон, и я выудила его из сумочки.

Пойдешь со мной завтра на вечеринку в честь девчонки, которая выпустилась в прошлом году? Музыка, бар, фейерверки…

Томас.

Я морально приготовилась к буре из бабочек в животе, но – ничего. Скорее мимо нас пролетело перекати-поле. Я украдкой взглянула на Рена. Соберись, Лина. Почему сегодня он кажется мне привлекательнее обычного? Потому что это единственный друг, который готов вместе со мной сумасбродно охотиться на бывшего парня моей мамы?

– Кто это? – спросил Рен.

– Никто.

– Ну, Лина… – Его лицо приняло милое обеспокоенное выражение. Нет, не милое! – Петруччини даже говорить не хотел о Маттео, Франческа тоже не фанат. Может, не стоит его искать? Что, если он подонок?

– Конечно подонок. Но я все равно хочу с ним встретиться. Он сыграл важную роль в маминой жизни, а она наверняка хотела, чтобы я о нем знала – иначе зачем отправила мне дневник?

Рен кивнул, но, похоже, мои слова его не очень убедили.

– Ладно. Только «Маттео Росси» – имя распространенное. Это как искать Стива Смита в Штатах.

– Мы его найдем, – уверенно заявила я. – Сам подумай: нам сегодня везет. Во-первых, мы отыскали академию…

– Это настоящее чудо.

– …а во-вторых, ты догадался упомянуть Петруччини. Если бы не ты, Виолетта вышвырнула бы нас на улицу. – В другом конце комнаты из-за компьютера встала женщина. – Эй, смотри! Там освободился!

Я побежала к компьютеру, за мной – Рен, и мы оба втиснулись в один стул.

– Искать итальянские сайты? – спросил он.

– Да. Мы знаем, что Маттео переехал в Рим, а значит, должен быть еще в Италии.

– Что вбивать?

Я достала из сумочки дневник и полистала.

– Маттео Росси из Академии изящных искусств Флоренции? Маттео Росси, римский фотограф? Смешай в одну кучу все, что мы о нем знаем.

Рен вбил все это в поиск и прокрутил результаты, задерживаясь на пару секунд на каждом из них. Я тоже пыталась читать, но не нашла ни одну из пяти знакомых мне итальянских фраз.

– Ничего. Ничего. Ничего… Что-то? Как тебе это? – Где?

Он навел курсор на один из сайтов.

– Похоже на рекламу. На английском.

Любовь к путешествию и страсть к фотографии в одном флаконе.

Присоединитесь к известному фотографу и владельцу галереи Маттео Росси в прогулках по Риму, которые изменят ваш взгляд на мир! Росси проводит несколько семинаров по фотографии в год, и он поможет вам выйти на новый уровень. Приветствуются как любители, так и профессионалы.

– Рен, ты его нашел! Наверняка это он!

– Давай зайдем на сайт. – Рен щелкнул по ссылке под рекламой, и сайт начал потихоньку загружаться с рекордно низкой скоростью.

– Ох. Мы ждем уже целую вечность! – простонала я. Мы как будто просматриваем весь ледниковый период в замедленной съемке.

– Pazienza[85], — ответил Рен.

Наконец сайт соизволил заполнить собой экран. Он был черно-белым, за исключением крупной золотой надписи в самом верху: «ИТАЛИЯ ЧЕРЕЗ ОБЪЕКТИВ».

Я выхватила у Рена мышку и пролистала длиннющий текст. Каждый параграф был написан и на английском, и на итальянском. Вся суть этой белиберды сводилась к тому, как вас осчастливит и какой успех вам принесет возможность стать учеником Маттео (за кучу денег). Какой же он мерзкий.

Рен указал на ссылку внизу:

– Смотри, биография.

Я щелкнула. И мы ждали. И ждали. Начался и закончился очередной ледниковый период. Наконец на экране возник черно-белый портрет Маттео. Я наклонилась поближе, чтобы рассмотреть его как следует.

И тут мое сердце остановилось.

Внезапно кафе превратилось в один из шерстяных свитеров, которые двоюродная бабушка дарит мне каждое Рождество. Стало жарким. Колючим. Удушающим.

Трясущимися руками я щелкнула по фотографии, чтобы увеличить ее. Смуглая кожа. Темные глаза. Короткие волосы, щедро намазанные гелем для укладки, потому что иначе их пришлось бы без конца приглаживать.