Когда она в конце концов заснула, кошмары продолжали мучить ее и во сне. Ей снилось, что она едет верхом по улицам Абердина. Сзади нее сидит Джеймс Мак-Киннон, его руки обнимают ее, предохраняя от падения, и одновременно сковывают, чтобы она не смогла убежать. Впереди уже показался монастырь, и перед его воротами стоит тетя Эрминия, которая радостно машет рукой, счастливая, что увидела Шиину целой и невредимой. Тетя Эрминия не подозревает о грозящей опасности, и Шиина никак не может ее предупредить. Затем лошадь останавливается, но Шиина не может спуститься на землю. Эти сильные руки все еще крепко держат ее, и они сжимают ее все сильнее и сильнее, ей уже трудно дышать, и она не может вымолвить ни слова. Он задает вопрос, который она предвидела: является ли ее тетя Эрминией Мак-Эвен. Шиина кричит изо всех сил, чтобы не дать ему расслышать ответ, но он все равно его слышит и бросает ее в гневе на землю. Она поднимает глаза и видит своего врага, в его руке уже меч, а на лице ужасная ярость. Он занес меч, и она опять кричит и продолжает кричать снова и снова, ожидая, что через секунду он разрубит ее на куски. Но вместо этого чья-то рука прикрыла ей рот, чтобы прекратить ее крики, — и меч, и ее враг тут же исчезли. Кто-то спас ее и сейчас успокаивает, шепча утешительные слова, уже убрав руку от ее рта, так как она начала плакать, испытывая чувство облегчения. А кто-то крепко и нежно обнимает ее, чтобы окончательно рассеять ее страхи.

Она поняла, что это уже не сон. Она находилась в комнате в башне, было темно, потому что свеча уже догорела. Кто-то действительно держал ее в объятиях и утешал. На кровати Шиины сидел мужчина и прижимал ее к своей обнаженной широкой груди. Его руки были очень сильными.

— Колен?

— Что могло вас так напугать?

Его губы касались ее волос, и поэтому голос был еле слышен, но она почувствовала тревогу в его словах.

— Мне приснилось, что твой брат хочет убить меня.

Может быть, ей только показалось, что он весь напрягся"? Ей не стоило этого говорить. Бедный юноша, наверное, не знал, как ему отреагировать на ее отвращение к его брату. Он любил своего старшего брата. А она ничего не могла объяснить.

— Извини меня, Колен. Я знаю, ты не понимаешь, почему я так боюсь его.

— Объясни тогда. — Голос звучал низко и по-прежнему еле слышно.

— Это сложно объяснить, — ответила девушка.

— Но он ни разу не обидел тебя.

— Нет, пока еще нет.

Его ладони нежно повернули к себе ее голову, лицо мужчины было так близко, что она чувствовала его дыхание.

— Он никогда не причинит вам вреда, Шиина, — хрипло ответил мужской голос. — Как мне заставить вас в это поверить?

Прежде чем она смогла ответить, мужчина начал целовать ее. Ее удивлению не было предела, и не только потому, что ее касались губы юноши, она была поражена нежностью этого прикосновения. Колен обычно грубоват. А это были нежные, мягкие, теплые поцелуи. Его ласкающие пальцы спустились от ее шеи вниз по спине. Она чуть ли не с трудом заставила себя помнить, что это Колен, который был всего лишь малоопытным юношей.

Несколько нерешительно она попробовала отодвинуться от него, пытаясь сопротивляться, хотя ей некуда было отодвигаться, чтобы создать хоть какое-нибудь расстояние между ними. Мужчина засмеялся, и тут она догадалась, что это не Колен: она почувствовала слишком большую силу и властность.

— У… уходите, — запинаясь, прошептала она в ужасе, поняв, что находится в объятиях Джеми. Лицо Джеми не отодвинулось от ее лица.

— Разве я вам сделал больно? — мягко, но настойчиво потребовал он ответа.

— Нет.

— Неужели мой поцелуй был настолько ужасным?

Но он не дал ей ответить. Его губы опять прильнули к ее губам, однако это был уже другой поцелуй — нежный и в то же время такой страстный, что она чуть не потеряла сознание.

Когда поцелуй закончился, Шиину охватило странное, удивительное состояние. Она почувствовала себя очень хорошо и спокойно. Это состояние длилось несколько секунд, прежде чем к ней вернулась ясность мысли. Она опять напряглась, и страх снова возобладал над ней.

Джеми возликовал. Шиина ответила ему! Она была такой мягкой и податливой в его объятиях, что это позволяло надеяться — у нее нет отвращения к нему.

— Вы сдались мне, Шиина. — Голос Джеми звучал хрипло. — Вам понравились мои ласки. Поэтому не отталкивайте меня и не отрицайте это.

— Отпустите.

Джеми со вздохом выпустил ее из своих объятий и встал.

— Вот видите, я вовсе не такой уж ужасный. В его словах Шиина почувствовала затаенные гнев и обиду, и она знала их причину. Если он заметит сейчас ее страх, это еще больше рассердит его.

— Уходите, пожалуйста, — слабым голосом попросила она.

— Вам не нравится мое общество? Из груди девушки вырвался вздох. Это так типично для мужчин — они всегда становятся упрямыми, когда сердятся!

— Мне очень жаль, что я расстраиваю вас, сэр Джеми, но я не просила меня целовать.

— Но вы также не возражали. Вы не хотите в этом признаться, но вам понравились мои ласки, и на какое-то мгновение вы были моей. Если бы я хотел вызвать в вас только страсть, я бы своего добился. И вы это понимаете.

Шиину охватила дрожь. Неужели он говорит правду?

— Что же помешало вам? — осмелилась она спросить.

— Мне нужно от вас больше, чем быстрая постельная любовь.

Это довольно грубое замечание потрясло Шиину.

— Вы даже и того от меня не получите!

Джеми рассмеялся радостно. Она отбросила в сторону свой страх и дала волю чувству.

— Я не стану вашей любовницей! — крикнула она в ярости от его смеха.

— А я от вас этого и не требую.

Шиина нахмурилась.

— Я не понимаю. Сначала вы говорите, что хотите меня, затем вы это отрицаете. Вы что же, играете мной, Джеймс Мак-Киннон?

— Ни в коем случае, моя дорогая, — нежно проговорил он. — Я всей душой желаю обладать вами и хочу, чтобы вы об этом знали.

— Если вы думаете, что я безумно счастлива, то ошибаетесь.

— Вам не нравится, что я увлекся вами?

Шиина начала терять терпение.

— Вы очень высокого о себе мнения, Джеймс Мак-Киннон. Это можно понять, вы ведь лэрд такого прекрасного замка, и я не сомневаюсь, что вашего расположения ищут многие. К тому же вы — красивый мужчина, что я признаю. Но мне не льстят ваши знаки внимания.

— Объясните, почему вы так меня не любите. Тон его голоса был резким. Но как могла она ему сказать, что считает его жестоким, мстительным и даже убийцей? Более того, ей не следует забывать, что Лидии слишком много известно. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, — тихо сказала Шиина, избегая дальнейших разговоров на эту тему. — Разве я не имею права вам отказать? Я ведь отказала вашему брату.

— Да, вы имеете право. Но вам все же придется выслушать, от чего же вы отказываетесь.

— Меня это не интересует.

— Вы поступаете очень жестоко, даже не оставляя мне никаких надежд. Я не думал, что вы на такое способны.

Сердце Шиины дрогнуло. В его словах была правда. Суровость здесь неуместна, и это не лучший способ иметь дело с Джеймсом Мак-Кинноном, особенно учитывая, что он не знал настоящих причин ее поведения.

— Я приношу свои извинения, сэр Джеми. Вы правы. Самое меньшее, что я могу сделать, это выслушать вас.

— Клянусь всеми святыми, вы можете вывести из терпения любого! — взорвался Джеми.

— Что я такого сказала?..

— Никогда не говорите со мной снисходительным тоном, Шиина Мак-Эвен. Я могу вынести ваш страх, ваш гнев и ваше презрение, но не потерплю, чтобы меня держали за дурака!

Глаза Шиины сверкнули.

— Вам, похоже, невозможно угодить, не так ли?

— Я бы предпочел хоть немножко откровенности с вашей стороны.

У нее даже рот открылся от возмущения.

— Но я была с вами откровенна, и за это вы меня назвали жестокой!

— Да, я назвал, и вы ею были. — И вдруг, к удивлению Шиины, он усмехнулся. — Мне нравится ваша дерзость. Никогда не бойтесь проявлять ее передо мной.

— О, вы просто невыносимы!

— Не более чем вы сами, моя дорогая, — парировал он, и Шиина улыбнулась. Она бы, без сомнения, могла полюбить его, если бы это был не Мак-Киннон, да еще тот самый лэрд Мак-Киннон.

— Мне кажется, гроза осталась позади, — несколько шутливо заметила она.

— Вы так думаете? — Джеми был рад перемене ее настроения. — И неужели это была сильная гроза?

— Нет, я полагаю, нет.

— Надеюсь, вы запомните это на будущее.

— Может быть. Джеми рассмеялся.

— Вы — редкая девушка. Неудивительно, что я сам подумываю о помолвке с вами. К этому Шиина была не готова.

— Помолвка? Вы шутите!

— Нет, я готов взять на себя определенные обязательства и жду того же самого от вас. Разговор становился чересчур серьезным.

— Вы делаете мне честь, сэр Джеми, но я должна отказаться. — Испытывая большую неловкость, она постаралась ответить как можно мягче.

— Я не принимаю такой ответ.

— Но вам придется его принять, — твердо сказала она. — Я не буду сожительствовать под предлогом помолвки ни с вами, ни с любым другим мужчиной.

— А я не женюсь на женщине, которую сначала не попробую! — ответил он не менее категорично.

— Мне это безразлично, ибо я вообще не хочу за вас замуж, — горячо выпалила девушка. Ну и самомнение у этого лэрда!

Джеми молчал, стараясь побороть приступ гнева. Он проглотил комок в горле, и ему удалось сохранить ровный тон.

— Вы мне окажете любезность и подумаете о моем предложении?

— Хорошо.

Ожидая получить еще один резкий отказ, Джеми был рад даже такому ее ответу. Это всего лишь маленькая его победа, но сейчас и того достаточно.

— Я вас недооценил. В конце концов, вы можете быть рассудительной. — Шиина ничего на это не ответила, и Джеми усмехнулся. — Сейчас я вас покидаю, но думаю, что на прощание получу еще один поцелуй.