Однако она считала это вполне справедливым, и хотела, чтобы было заранее договорено: когда они все-таки поженятся, она сохранит свою финансовую независимость. Брайан был на это согласен. Он даже вызвался подобрать для нее различные способы вложения денег, чтобы у нее был выбор из нескольких вариантов. Он считал не правильным, чтобы такая крупная сумма просто оставалась бы лежать в банке.

Зная перспективы их взаимоотношений и решив, что они поженятся (по словам Джейд, «когда настанет подходящий момент»), она всю свою энергию посвятила переезду в новый дом.

Это было делом утомительным и хлопотным, поскольку она была намерена делать все покупки самостоятельно. Брайан уговаривал ее нанять специалиста по интерьерам, но она отказалась под тем предлогом, что ей хочется заниматься этим самой: это поможет ей окончательно избавиться от призраков прошлого. После такой постановки вопроса Брайан возражать уже не мог.

Ради сохранения приличий было решено, что она будет жить в отеле, пока дом не приведен в порядок, и подыщет себе женщину, которая будет ей одновременно секретаршей, компаньонкой и дуэньей. Выбранная для этого молодая женщина. Лита Тулейн, приехала вместе со своими родными из Франции. У нее был небольшой опыт подобной работы, и она казалась хорошо воспитанной и умной молодой особой.

Они с Джейд сразу поладили. Лита всегда была рада сопровождать Джейд в ее почти ежедневных походах по магазинам.

Джейд игнорировала популярный район с модными магазинами от Восьмой до Двадцать третьей улицы на Бродвее. Вместо этого она стала завсегдатаем магазинов и лавок в районе между Шестой авеню и Тридцать четвертой улицей. Там она нашла прекрасный выбор импортной мебели, антикварных вещей, безделушек, произведений живописи и декоративных мелочей.

Расходы ее не пугали. Джейд даже не трудилась узнавать цены. Мрамор, позолота, хрусталь, картины, скульптуры.

Она подозревала, что чрезмерно увлечена роскошью, но ее это не останавливало. Она была полна решимости иметь один из самых великолепных домов в Нью-Йорке – а может, и самый великолепный.

Лита была родом из обедневшей семьи и ужасалась такому транжирству. В тот день когда Джейд купила четыре хрустальные люстры с четырьмя светильниками, рассчитанными на электрические лампочки, Лита осмелилась посмотреть на ценники и была настолько потрясена, что попятилась и чуть было не налетела на бюст тосканского мрамора, изображавший Иоанна Крестителя в младенческом возрасте. Бюст стоил в четыре раза дороже люстр, и он свалился бы на пол, если бы Джейд не успела вовремя поймать Литу за руку и задержать ее отступление.

– Простите меня! – начала извиняться Лита. – Я привыкла жить очень экономно, и у меня просто голова кругом идет от ваших трат!

Джейд уверила Литу, что ей незачем оправдываться, и постаралась объяснить ей свое отношение к деньгам:

– Видите ли, Лита, я росла в богатой семье и привыкла иметь все, что мне хочется. Но я не поэтому трачу столько денег на обстановку моего дома. Мне трудно вам объяснить, но дело в том, что я поняла: материальные блага не делают человека счастливее. Именно поэтому мне не жалко транжирить деньги. Они больше меня не волнуют.

Лита посмотрела на Джейд как-то странно, но кивнула в знак того, что понимает, хоть Джейд и видела, что на самом деле ее компаньонка ничего не поняла. Однако она не считала нужным объясняться дальше. Да и как она могла бы объяснить свое отношение к жизни? Как она могла сказать, что когда ты теряешь нечто такое, что нельзя купить ни за какие деньги – и заменить тоже нельзя – или когда это нечто у тебя отнимают…

Так вот когда это происходит, деньги теряют свою значимость.

Впрочем, когда страдаешь, почти все теряет смысл.

Да, несмотря на все попытки Джейд убежать от воспоминаний, они по-прежнему преследовали ее, особенно по ночам, в ее снах, когда Джейд была бессильна бороться с ними. Во время бодрствования она научилась управлять своими мыслями, но сон делал ее беззащитной перед призраком, который жил в ее сердце.

Она так сильно дорожила Брайаном отчасти именно потому, что он очень чутко улавливал все ее настроения. Очень часто она чувствовала, что снова горюет, – только теперь она оплакивала не смерть мужа, а гибель грез, которую, возможно, перенести было еще труднее.

К счастью для нее, жизнь ее вдруг стала настолько полна забот, что у нее почти не оставалось времени на то, чтобы задерживаться на своих страданиях. И конечно, рядом был Брайан: казалось, с каждым днем она любила его все сильнее. Он во многом очень походил на Колта – и в то же время был самобытной личностью. Его манеры были безупречны, мысли оригинальны. Жизнь Нью-Йорка была полна событий, она увлекала и требовала немалых усилий. Брайан убедил Джейд сопровождать его на различные «серьезные» мероприятия (например, на благотворительные вечера), где его присутствие не рассматривалось как неуважение к памяти жены, и Джейд начала получать приглашения на различные приемы. Поначалу она старалась избегать многолюдных собраний, но когда ей стали наносить визиты дамы из общества, она вдруг обнаружила, что ей нравится роль хозяйки дома, принимающей гостей.

Брайан был в восторге от того, что Джейд пользуется популярностью, и преподнес ей роскошный серебряный поднос. Он объяснил, что его следует поставить на комод в мавританском стиле, находившийся в небольшой прихожей ее номера в отеле.

– Визитные карточки твоих гостий все накапливаются, а хранить их положено именно так.

Джейд несколько секунд недоумевающе смотрела на него, а потом спросила:

– Но зачем мне их хранить? Я велела Лите их выбросить, только она все забывает это сделать.

– Думаю, дело не в забывчивости. Она раньше уже работала в богатых семьях и, несомненно, знает, что карточки положено класть на поднос и оставлять на виду, чтобы остальные могли их видеть. Это – свидетельство того, насколько тебя знают и уважают в обществе.

Джейд хотела было сказать ему, что ей до этого нет дела, но вовремя остановилась и, поблагодарив Брайана за подарок, призналась, что находит многие местные обычаи достаточно нелепыми.

– Я это знаю, – посочувствовал он ей, – и с тобой согласен, но, нравится тебе это или нет, мы составляем часть этого общества: я – по рождению, ты – по обстоятельствам.

Честно говоря, я горжусь тем, что всем влиятельным дамам ты так понравилась. Это значит, что, когда мы поженимся, нас будут приглашать на все важные приемы. И я уверен, что ты станешь хозяйкой одного из самых известных домов Нью-Йорка.

Но на Джейд это все равно не произвело впечатления.

– Но разве в этом есть необходимость? В России я была членом императорского двора, но с большим удовольствием проводила время в обществе друзей, которые к нему не принадлежали.

Он посмеялся над ее наивностью.

– Так то было в России, милая моя Джейд! А это Нью-Йорк. И уверяю тебя: признание общества здесь просто необходимо для счастья.

Джейд не согласилась с ним, но промолчала.

Как-то вечером Брайан поднялся в номер Джейд, чтобы отвести ее пообедать, и пришел в восторг при виде приглашения от миссис Аристы Астор Каммингс на «вечеринку с вафлями» в ее доме, выходившем на Центральный парк. Размахивая карточкой с золотым обрезом и радостно сверкая глазами, он воскликнул:

– Просто не верю своим глазам! Ты хоть знаешь, сколько человек мечтают получить приглашение к ней в дом? Я даже не подозревал, что ты с ней знакома. Когда ты успела с ней встретиться?

Джейд секунду подумала, потом порылась в горке визитных карточек на серебряном подносе. В конце концов, достав одну, она небрежно заметила:

– Кажется, это было две недели назад. Она была здесь в обществе двух дам. – Ее брови чуть сдвинулись. – Я, это помню, потому что мы с Литой собирались идти в магазины, и Лита вошла сказать, что ко мне пришли гости. Я просила ее передать мои сожаления и попросить их прийти в другое время, потому что у меня на этот день были планы, но она пришла в ужас и сказала, что так поступать неприлично!

Брайан, поспешил встать на защиту Литы:

– Дамы приезжают с визитом без приглашения и не предупреждая об этом заранее, Джейд! Таков обычай в городе. И хорошая хозяйка дома всегда готова их принять. Слава Богу, что Лита это знала!

Джейд в ужасе уставилась на него:

– Господи! Но не могу же я каждую минуту угощать всех чаем и сдобой? Итак, когда они явились, мне пришлось отправить Литу вниз, в ресторан, и попросить доставить поднос угощением!

Он посмотрел на нее с явным укором:

– Ну, больше тебе не придется этого делать. Я распоряжусь, чтобы тебе завтра же утром доставили чайный сервиз, и договорюсь, чтобы в ресторане всегда было готово все, что тебе может понадобиться: чай, кофе, сливки, выпечка…

– Брайан, право… – запротестовала она, но он отмахнулся от ее возражений.

Тогда Джейд сказала, что не понимает, почему его так обрадовало приглашение к миссис Каммингс, а потом с надеждой спросила:

– Это значит, что ты пойдешь со мной? Это ведь не благотворительное мероприятие, а мы пока появлялись только на таких.

– Что касается меня, то мое время траура истекло, – твердо заявил он. – Прошел уже почти год… это достаточный срок. Мне пора подумать об устройстве своей личной жизни. – Озорно подмигнув ей, он добавил:

– И потом, я же не могу позволить, чтобы дальняя родственница моей покойной жены разгуливала по Нью-Йорку без сопровождения, правильно?

– Конечно, не можешь» – с улыбкой согласилась она, а потом попросила:

– Расскажи мне, что такое «вечеринка с вафлями».

Он объяснил, что это именно то, о чем говорится в названии. Подают особую сладкую выпечку, которую готовят в специальных сковородках и поливают фруктовым или шоколадным соусом. А потом играют во всякие игры вроде шарад.

По правде говоря, Джейд предпочитала более спокойные развлечения или уютные обеды в небольшой компании остроумных собеседников. К великой своей досаде, она быстро убедилась в том, что в моде большие и замысловатые обеды, где число приглашенных достигало чуть ли не сотни. Она решила, что, когда придет время ей самой давать обеды, она наймет какую-нибудь фирму, которая специализируется на этом. Правда, Брайан как-то сказал, что, когда они переедут в новый особняк, ей надо будет нанять десять человек прислуги, а возможно, и того больше: чтобы обслуживать такой огромный дом.