— И где же ты рассчитывала найти такое место? — спросил Эдриан.

Если нарочитой мягкостью Эдриан рассчитывал произвести впечатление угрозы, то он ошибся. Результат получился противоположный. Сейчас Нора ему все скажет!

— Это не твое дело! Пропойца-пастор отдал в твои руки меня, но не Ходдерби!

Эдриан опустил на стол древний документ и с удивлением посмотрел на жену:

— Разумеется. И все же хотелось бы знать, куда ты собиралась отнести эти доказательства вашего права на Ходдерби?

Ну нет! Он что, думает, что обрел право знать все, что у нее на уме?

— Если хочешь, можешь снова лишить меня сна и через две-три ночи мучений снова потребовать ответа. Но уверяю тебя, ответ будет тот же — это не твое дело!

Эдриан приподнял бровь:

— Это было не требование, а просто вопрос. Я и не представлял, что ответ может быть настолько интересен и заставит тебя так насторожиться.

— Требование или не требование, но ты превысил свои полномочия. И лишь потому, что я... — Нора бросила быстрый взгляд на Монтроза и замолчала, не желая говорить при управляющем.

Эдриан понял и кивнул Монтрозу:

— Я закончу сам.

Управляющий поднялся на ноги.

— Я не давала тебе разрешения уходить, — резко остановила его Нора.

Монтроз с несчастным видом переводил взгляд с одного супруга на другого. Нора с мрачным юмором поняла, что будет дальше — Эдриан непременно кивнет снова, и Монтроз пулей вылетит из комнаты, тем самым подрывая ее власть. Не стоит этого ждать.

— Иди, — разрешила она.

Монтроз вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

В наступившей тишине Нора, отвернувшись от вопросительного взгляда Эдриана, подошла к окну. Вид аккуратных полей не мог успокоить ее, но начавшийся дождик и серое небо вполне соответствовали настроению. Она вздохнула и попыталась собраться с мыслями. Их свадьба — свершившийся факт. Ее поведение и слова в следующие минуты могут определить то, как сложится их совместная жизнь. В браке с Тоу ей приходилось тысячи раз придерживать язык, но больше она не желает ломать себя. Даже ради Эдриана.

Ради человека, который, несмотря на ее сопротивление, умудрился заставить ее искать его общества, как только он выходит из комнаты.

Мнение Тоу никогда не имело для Норы никакого значения. Но если придется идти против воли ради Эдриана, она не выдержит и больше никогда не сможет добиться независимости хотя бы в какой-то степени.

— Сделай одолжение, выскажись до конца, — сказал Эдриан у нее за спиной. — Думаю, это будет полезно.

Его самообладание задело Нору. Она резко развернулась.

— В брачной постели я тебе подчинялась, — сквозь зубы проговорила она. — Но это не значит, что ты будешь помыкать мной во всем остальном. Я все еще хозяйка этого поместья и не должна отчитываться перед тобой за управление им.

— Помыкать? — Эдриан резко поднялся на ноги. Ножки стула царапнули пол. — Значит, то, что я делал в постели, ты называешь словом «помыкать»?

Нора попятилась и налетела на подоконник.

— Что было, то было, — сказала она, испуганная напряженным выражением его лица. Дело явно шло к объятиям и поцелуям. Она пришла сюда не за этим. — Мы должны прийти к соглашению.

— Я полагал, что мы уже пришли, — усмехнулся он. — Мои губы уговорили тебя, разве нет?

Нора вскрикнула. Он не должен говорить о таких вещах. Он не просто развратник, он нечестивец! Эдриан приближался к ней с таким видом, что Нора легко догадалась о его намерениях.

Он изнасилует ее прямо здесь, в конторе управляющего.

— Прекрати! — Нора подняла руку, чтобы остановить его, если потребуется, то силой. Но сила не потребовалась. Эдриан остановился.

Весь его вид — поза, напряжение на лице — не требовал пояснений. С каждой минутой атмосфера в комнате накалялась. Воздух все больше пропитывался жаждой и вожделением, а Нора ощущала все большую слабость. Она судорожно сглотнула.

— Я пришла сюда не за тем, чтобы шутить с тобой. Я вообще не знала, что ты здесь. У тебя нет права допрашивать моего управляющего.

— Ох, сколько допросов, — промурлыкал Эдриан. — Чувствуется, ты влюблена в такие дела. Нора, все-таки интересно, что ты себе напридумывала?

У нее пересохло во рту. Она, как глупая девчонка, решила, что его влияние на нее благополучно скажется на их будущем. Ей надо не радоваться своей страсти, а сожалеть о ней, ведь у Эдриана против нее есть только одно оружие — ее собственное вожделение.

— Я хочу... — начала было она, но осеклась и постаралась взять себя в руки, чтобы голос звучал твердо. — Эдриан, я хочу, чтобы ты уважал меня. Мне нужно чувствовать, что я для тебя не только женщина, а личность, что я... — Она вцепилась в складки юбки. Его молчание лишь подчеркнуло, что она говорит глупости.

Не находя слов, Нора в отчаянии покачала головой.

— Продолжай, — спокойно предложил Эдриан.

Нора вдруг вспомнила их разговор на пасеке. Тогда она тоже сомневалась, а он подбадривал. Значит, он неравнодушен к ее мнению? Он ведь не Тоу.

— Я твоя жена и принадлежу тебе, — начала она снова. О Боже, как это странно звучит! — Но себе я тоже принадлежу. И так должно оставаться и дальше. Ты меня понимаешь?

— Думаю, что понимаю, — медленно проговорил он.

Нора сделала глубокий вдох, отчетливо сознавая, что ее следующие слова могут вызвать насмешку.

— Тогда скажи, можешь ли ты... можешь ли ты учитывать мои нужды? Можешь ли... уважать их так же, как собственные?

— Но твои нужды — моя первая забота, — с удивлением отвечал он.

Уловив в этих словах двойной смысл, Нора почувствовала, как у нее оборвалось сердце. Эдриан, всмотревшись в ее лицо, нахмурился, вернулся к столу и взял стопу документов.

— Послушай, — сказал он, снова поворачиваясь к Норе, — вот отчеты об урожае. Количество людей, которых он должен прокормить, списки семей, которым на зимние месяцы может не хватить собственных запасов. Я с твоим управляющим подсчитывал, какая помощь может потребоваться тебе и твоим людям. Я тебе уже говорил, что в Бэддлстоне запасов более чем достаточно.

Нора онемела. Такой мотив не приходил ей в голову. Эдрианом руководила одна только доброта, ибо какое ему может быть дело до благополучия Ходдерби?

«Я так давно люблю тебя», — сказал он.

Она никак не могла справиться с удивлением. Может быть... может быть, он говорил правду?

О Боже, но ведь эти слова очень опасны. Сейчас, когда она их услышала и они глубоко проникли в ее разум, Эдриан в любой момент может уговорить ее забыть то, что он сделал, и верить только словам.

— Это очень щедрое и благородное предложение, — тихо заговорила она. — Но тебе следовало обсудить его со мной, а не с моим управляющим.

Эдриан положил бумаги на стол.

— Я так и собирался сделать. Но прежде чем заговорить об этом, мне хотелось убедиться, что Бэддлстон в состоянии оказать нужную помощь. Не хотелось будить напрасные надежды.

Нора не знала, что сказать, продолжать ли настаивать на своем или перейти к обсуждению этого дела. Вздохнув, она наконец спросила:

— И что ты обнаружил? Можешь ты нам помочь?

— К счастью, да. Будущей зимой никто не умрет от голода.

Радость захлестнула ее. Стиснув зубы, Нора кивнула и, стараясь скрыть свои чувства, отвернулась к окну.

Нежданный подарок судьбы. До этого момента Нора не сознавала, каким тяжелым грузом лежали на ее плечах заботы о последствиях неурожая.

За спиной послышались шаги Эдриана. Он положил руку ей на плечо и слегка стиснул его. Норе показалось, что вокруг ее сердца лопнула скорлупа и оно раскрылось. Она вздрогнула. Именно так она представляла их отношения много лет назад — нежная предусмотрительность, партнерство равных. Ей казалось, что это сон. Да, сон. Эдриан явился сюда, преследуя брата. Этот сон не может кончиться хорошо.

— Нора, я отношусь к тебе с глубоким уважением, — проникновенно заговорил он. — Разве в моем предложении помощи есть неуважение? Твои беды теперь мои.

Какая соблазнительная идея. Нора очень остро чувствовала на своем плече его руку и поняла, как была насторожена, только когда это напряжение спало. Любящий человек действительно может принимать тревоги любимой как свои собственные. Но она просто не может поделиться с ним всеми своими бедами.

— Благополучие моего брата тебя не тревожит, — прошептала она.

Его рука замерла.

— Нужно ли нам снова возвращаться к этому вопросу?

Напрасно он спросил. Неужели Эдриан не понимает, в какое невозможное положение поставил жену, стараясь освободить ее от семейных обязательств?

Нора прикрыла ладонью его руку у себя на плече.

— Где мой кузен Космо? Я как хозяйка очень удивлена, что он не пришел со мной проститься.

— Твой кузен почувствовал необходимость выехать очень рано. Он передает тебе свои наилучшие пожелания.

Нора стряхнула с плеча его руку и резко обернулась. Эдриан стоял так близко, что их тела соприкоснулись. Она оказалась в ловушке между подоконником и его торсом. Эдриан не двинулся с места, вынуждая ее задрать подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Ты хочешь сказать, что приказал ему убираться? — притворно спокойным тоном спросила она. — Да, я вижу, что нам необходимо снова вернуться к вопросу о моей семье. Вопрос не исчезнет только потому, что мы этого хотим.

Эдриан провел пальцем по ее нижней губе, и Нора почувствовала его соленый вкус.

— Значит, ты все-таки этого хочешь? Хорошо, надо же с чего-то начинать.

Она не позволит отвлечь себя ласками.

— Эта земля для меня драгоценна. Эти люди... — Она глубоко вдохнула. — Они ведь все до одного связаны с нашей семьей. Поместьем, которое ты собираешься облагодетельствовать, в отсутствие хозяина управляю я одна. Если я приму твою помощь, то только от имени своего брата.