Рэдклифф - Любовь и честь

– Да, конечно. – Блэр привычно преобразилась в спокойную изящную леди – ту, которую весь мир отождествлял с образом дочери президента. На улице Блэр спросила: – Ты пойдешь со мной на выставку?

– Да.

– Хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты потратилась на костюм только для того, чтобы ожидать меня в машине.

– Это единственная причина?

– А какая еще?

Кэмерон рассмеялась и подошла к автомобилю. Они устроились на заднем сиденье и, как только Филдинг тронулся с места, взгляды Первой дочери и руководителя ее службы безопасности встретились; интенсивность этих взглядов существенно сокращала расстояние между девушками.

За два квартала от угла Саттер-стрит[19] и Мэсон-стрит[20] у Кэмерон зазвонил телефон. Повернувшись на сиденье, она достала его из чехла на поясе.

– Робертс. – Меж бровей у нее пролегла складка; нахмурившись, она стала осматривать улицу впереди. – Сколько? Все в порядке. Хорошо. Старк встретит нас у тротуара.

Она закончила разговор и, извиняясь, улыбнулась Блэр:

– Это Мак. Перед галереей толпятся репортеры и фотографы. Больше, чем мы предполагали. Я не знаю, связано ли это с тем, что произошло в Нью-Йорке, но это – единственный приемлемый вход в галерею. Извини… будет беспокойно.

– Ничего, – отстраненным голосом ответила Блэр; выражение ее лица было непроницаемым. Как правило, ее выход в свет освещался как нечто само собой разумеющееся местными средствами массовой информации. Репортеры нередко отправляли статьи в центральные газеты. Она привыкла к этому.

Автомобиль притормозил и остановился. Кэмерон открыла дверь и выставила ногу на тротуар, частично блокируя заднее сиденье автомобиля. При этом она быстро осмотрела столпившихся перед галереей репортеров. Старк отделилась от толпы и встала напротив нее. Расположившись по обе стороны открытой двери, они дождались, пока оттуда появилась Блэр. Фелиция Дэвис обошла автомобиль и встала позади них, когда они начали продвигаться к галерее.

Взлохмаченный жилистый мужчина в помятых брюках и с расстегнутым воротником рубашки преградил им путь:

– Мисс Пауэлл, Вам известна личность мужчины, который пытался убить Вас в Нью-Йорке? – У него на шее болтался бейдж, но фотография и идентификационные данные были обращены к его груди. Он мог быть репортером, поклонником Первой дочери, а мог быть и убийцей.

– Отойдите назад, пожалуйста, – твердо сказала Кэмерон, приподнимая левую руку. При этом ее правая рука скользнула под пиджак к оружию. – Продолжайте движение, – спокойно произнесла она, обращаясь к Блэр и Старк. Они были от него в двух шагах, когда Кэм встала между ним и Блэр, закрывая ее своим телом. – Пожалуйста, отойдите.

Пятясь к галерее и сохраняя расстояние между ними, он задал новый вопрос:

– Правда ли, что у Вас были сексуальные отношения с ним?

Камеры щелкали, другие люди выкрикивали свои вопросы, толпа репортеров следовала за ними, но Блэр не отвечала и смотрела прямо перед собой. До галереи оставалось несколько шагов.

Кэмерон подняла левое запястье с микрофоном:

– Мак, Эрнандес, если он двинется к ней, возьмите его. Будьте наготове.

Старк сделала два шага вперед, становясь перед Блэр и Кэмерон, тогда как Дэвис осталась сзади, и прошла к двери.

– В сторону, – скомандовала она.

Когда Старк стала открывать дверь, у незнакомца не оставалось выбора, кроме как отойти. Однако Блэр все еще была в пределах его досягаемости.

– Мисс Пауэлл… – снова начал он.

Кэмерон сильно толкнула его локтем в грудь, выведя из равновесия, а затем быстро отпихнула от входа в галерею, куда уже подошла Блэр, находившаяся между ней и Старк.

Оказавшись внутри, они остановились, рассматривая помещение и пытаясь сориентироваться. Кэмерон снова сказала в микрофон:

– Я хочу, чтобы его личность была установлена. Проведите полную проверку данных. Не позволяйте ему проникнуть внутрь.

– Я не хочу, чтобы ты так делала, – сказала Блэр так тихо, что слышать ее могла только Кэмерон.

– Как? – рассеянно спросила Кэмерон, кивая Старк, чтобы та отошла на несколько футов – туда, откуда у нее будет возможность рассмотреть любого, приближающегося к Блэр сквозь толпу.

– Заслоняла меня собой.

– Пустяки, – отмахнулась Кэмерон. Все ее внимание было сосредоточено на людях, стоявших вокруг.

Расстроенная Блэр едва заметно покачала головой; прежде чем она успела возразить, к ней с радушной улыбкой подошел мэр Сан-Франциско. Она протянула ему руку и вежливо произнесла слова приветствия. Дочь президента выполняла обязательства, соответствовавшие ее положению; она делала это уже множество раз и довела практически до автоматизма. Пока она шла по галерее, Кэмерон и Дэвис шли по сторонам от нее на расстоянии пяти футов. Не слишком близко, чтобы не казаться навязчивыми, но и не слишком далеко – чтобы успеть защитить ее в случае необходимости. Старк смешалась с толпой она наблюдала за собравшимися, следя, чтобы никто из подозрительных лиц не приблизился к Первой дочери.

Наконец Блэр покончила со своими обязанностями и подошла к Марсии. Та стояла с бокалом вина в руке в окружении почитателей и разговаривала с Джанкарло.

– Блэр, – обрадовалась ей Марсия и наклонилась, целуя ее в щеку. – Огромное спасибо, что пришли.

Она перевела взгляд на дочь, и та поприветствовала ее улыбкой.

– Спасибо за приглашение, – Блэр возвратила поцелуй, прикоснувшись губами к щеке Марсии. – Здесь замечательно, очень впечатляет. Мои поздравления.

– Меня, поверьте, это совершенно не впечатляет. – Марсия рассмеялась и взяла Блэр за руку. – Наверное, у меня не так уж много выставок из-за того, что я терпеть не могу всю эту помпезность. Однако я очень рада, что Вы пришли.

– Как и я. Надеюсь, мне удастся посмотреть Ваши работы без необходимости вести беседу с очередным искусствоведом.

– Бегите отсюда, пока можете, – в шутку сказала Марсия, пожала ей руку и с улыбкой обернулась к еще одному поклоннику. Блэр ускользнула, пользуясь моментом.

Какое-то время она медленно ходила по залу. Блэр не видела Кэмерон, но знала, что она где-то рядом. Как и любой серьезный художник, Блэр была знакома с творчеством Марсии Касальс, но никогда не видела столько ее картин сразу. В конечном счете, она потерялась в цвете, форме, очаровательной изменчивости картин Марсии и забыла обо всем, кроме красоты.

Блэр вздрогнула, услышав шепот совсем близко:

– Впереди чрезвычайно интересная работа.

Она повернула голову и встретилась глазами с Кэмерон.

– Да?

– Да. И, кажется, автор не моя мама.

Под пристальным взглядом Кэмерон, Блэр прошла вперед и увидела собственный эскиз, нарисованный углем накануне. Надпись под ним гласила: «Без названия. Автор неизвестен».

– Интересно, – уклончиво ответила она.

– Более чем интересно. Он прекрасен, – сказала Кэмерон хриплым от эмоций голосом. – Когда ты его нарисовала?

– Как ты поняла?

– По нескольким признакам, – спокойно ответила Кэмерон. – Сначала я узнала твой стиль.

Блэр ждала пояснений, наблюдая, как потемнели глаза Кэм, и ощущая ее горящий взгляд на своей коже:

– И?

Кэмерон пожала плечами, не находя слов.

– Никто, кроме тебя, не смог бы этого сделать: никто не знает меня так хорошо.

– Иногда я сомневаюсь, действительно ли я тебя знаю.

– Что ты имеешь в виду?

– Я о том, что произошло сегодня перед входом в здание… Я думала, мы договорились, что ты не будешь больше этого делать.

Кэмерон выглядела растерянной:

– Извини?

– Ставить себя между мной и угрозой.

– Он был помехой, а не угрозой.

– А если бы он представлял опасность?

Кэмерон на мгновение замолчала. Они обе знали ответ.

– Я понимаю, что иногда делаю что-то, от чего тебе не становится ни легче, ни спокойней.

– Да, иногда. – Блэр пыталась было протянуть руку, но внезапно остановилась, вспомнив, что они не одни. – Думаю, в этом есть и моя вина.

– Бывает. – Улыбка озарила лицо Кэм и быстро исчезла. – Но я не жалуюсь.

– Как думаешь, у нас есть возможность ненадолго исчезнуть?

– Принимая во внимание, что вокруг больше сотни человек, в том числе четыре агента? Не сейчас, – печально улыбнулась Кэмерон.

Блэр вздохнула:

– Я боялась, что ты это скажешь.

– Я должна позволить тебе продолжить наслаждаться картинами. Я просто хотела… поблагодарить тебя. – Она указала на темно-серый рисунок. – Я спрашивала мать о нем, но она сказала, что он не продается.

– Я знакома с автором этого эскиза. Возможно, в скором времени здесь появится еще один.

– Было бы здорово.

– Тогда тебе, возможно, придется позировать.

– Я готова, – отступая, негромко сказала Кэмерон. – В любое время, когда захочешь.

На прощание Марсия поведала Блэр и Кэмерон о своих планах на вечер и стало ясно, что до завтрашнего дня они ее, скорее всего, не увидят. Она еще раз поцеловала Блэр и поблагодарила её за посещение выставки.

Обратно Блэр и Кэмерон ехали в молча. Дома Кэмерон отправила Филдинга на патрулирование периметра, освободила Дэвис на ночь и назначила Старк дежурить по дому. Агенты пожелали Блэр спокойной ночи и разошлись выполнять свои обязанности.

Кэмерон и Блэр остались в гостиной одни.

– Подумать только. Если не считать агентов на улице и в доме, мы наконец-то одни, – сказала Блэр, пожирая глазами Кэмерон.

Та кивнула.

– Какие планы?

– Ты говоришь о сегодняшнем вечере или последующих днях?

– Боюсь, сегодня вечером ты будешь находиться под пристальным вниманием агентов, – сказала Кэм с улыбкой сожаления. – Кроме того, я хочу известить команду о маршруте скорого отъезда.

– Если бы я могла, то осталась бы здесь еще на какое-то время, – произнесла Блэр, присев на ручку кресла и облокотившись на его спинку. – Я наслаждаюсь обществом Марсии, и Сан-Франциско – прекрасное место, – она пожала плечами. – Но я должна вернуться в Нью-Йорк. У меня остались неоконченные дела, и я должна завершить их, прежде чем мы уедем в Париж.