Именно так и началось наше общение.


Искра жизни II

Как я уже говорил, это был конец лета, и мне было грустно прощаться с родными местами, даже малейшая мысль об отъезде на учёбу вводила меня то в ступор, то в замешательство. Не хотелось говорить этих прощальных слов девушке, которую я любил и друзьям, которым был верен. Друзья…Нас было много, мы были как «банда», или даже «семья». Я был самым младшим, но именно мне в голову зачастую приходили хулиганские идеи. Я не совру, сказав, что мы знали друг друга с тех пор, как родители начали нас «выпускать» на улицу. Мне казалось, что я прекрасно знаю своих друзей, и был уверен, что они меня знают лучше, чем я сам…

Одного из моих друзей звали Махар (согласен, редкое и необычное имя). Он был старше меня на полтора года, но в его смуглых чертах лица всегда прослеживался оттенок некой младенческой доверчивости, и казалось, вот он, весь на ладони – открытый, земной, не увлеченный мыслями о вечности и смысле жизни. Ему нравилось подшучивать над нами, но когда дело касалось серьезных вещей, я был уверен, что Махар даст совет, или окажет банальную поддержку. Он вытаскивал меня из передряг, и признаться, не раз спасал мне жизнь. В один день, наверное это было ранней весной (я говорю «наверное», так как не помню точно, мне лишь запомнилось, что было прохладно и ветрено в тот день), я шёл поздним вечером домой от своего знакомого, жившего в паре километров от нас, и я шёл по той самой извитой тропинке вдоль реки. Я был спокоен и беззаботен, даже помню, что я насвистывал какую-то знаменитую мелодию.

Наверное, многие попадали в подобные ситуации. Было темно, и лишь тусклые огоньки от далеких фонарей еле-еле рассеивали глубокий мрак. Вдали я увидел силуэты нескольких мужчин, по шатким движениям и возгласам которых, не трудно было догадаться об их «душевном» состоянии… Хотя я не припомню, чтобы это был праздничный день, даже не выходной! Проходя мимо, я взглянул на место их весёлой посиделки и, с присущим мне любопытством, осмотрел взглядом каждого. Стоило мне продвинуться от этой «стоянки» на пару метров, как один из них, жестикулируя, прокричал: «эй, паренёк, поди-ка сюда!». Мой ответ был прост – я ускорил шаг. Тогда я услышал кучу грохочущих, слившихся в один сплошной ор, голосов, и, обернувшись, увидел бегущего на меня мужика, который мчался так настырно, что, казалось, будь я стеной – он бы меня пробил и помчался бы дальше, «навстречу судьбе». К счастью, мои инстинкты сработали, и я уклонился в сторону и побежал вперёд, но в этот момент мой путь преградил другой пьяница, который на вид казался более трезвым, чем остальная «веселая компания». Я был зол, и сказал, что ему меня не поймать, и чтобы он шёл подальше с моей дороги – на что последовала дикая реакция – он достал нож-бабочку, это было популярное в то время среди «крутых» парней средство запугивания, и начал им борзо размахивать, пытаясь показать, что у него перевес сил, в этот момент я впал в ступор на несколько мгновений, и взглядом стал искать на земле камень или палку, в тот же момент другой мужик, незадолго бежавший на меня, стал орать во весь голос о нынешнем поколении, об их бестолковости и непозволительном поведении (это я мягко описываю его слова, они звучали гораздо нецензурнее). Мне не удалось найти на земле ничего, способного «тягаться» с ножом, меня окружали несколько человек, и бежать – был бы не лучший исход этой весенней «вечеринки», и я даже задумался о том, что это будет глупая смерть – умереть от руки пьяного мужика, и среди «публики» ему подобных. Я, не отводя глаз, смотрел то на нож, то – на пьяницу, сохраняя надежду, как-то увернуться от удара. Но вдруг, я услышал так давно знакомый мне свист, а затем – и быстрый топот. Это был Махар.

Его громкий свист заставил обернуться назад пьяницу с ножом, и в этот момент тот получил довольно-таки сильный удар палкой в голову, после чего стремительно рухнул на землю, как тяжелый мешок песка. Я не растерялся и побежал вперёд к своему спасителю, и мы галопом устремились в сторону дома, но двое из этой шайки поспешили за нами. На вид им было около 25-30 лет, тот, что был быстрее, подобрал нож, лежавший на земле возле обездвиженного «мешка», и на бегу кричал нам вслед, что вырежет нам наши сердца и перережет глотки. Я помню себя во время погони… Мне не хотелось оборачиваться, а хотелось просто бежать, просто очутиться дома, рядом с родными, точно также сесть перед сном на диване и выпить стакан молока, хотелось через много лет с улыбкой вспоминать этот «яркий эпизод» из жизни… В моменты, когда я спотыкался, Махар тянул меня за ворот куртки, не давая упасть на землю, тоже самое делал я для него, мы буквально тащили друг друга на бегу… Я не знаю почему, но я обернулся назад, быть может мне хотелось взглянуть на лица преследователей, или наоборот – хотелось обернуться и никого не увидеть, но обернувшись, я увидел, как тот, что с ножом, стал отставать, и меж нами было около 7-8 метров, поняв, что ему не догнать, он замахнулся, нож полетел в мою сторону, как стрела из лука – стремительно и чётко. Мне хотелось закрыть глаза и забыться, но я себя одолел и попытался увернуться. Нож проскочил в нескольких сантиметрах от моей шеи. После чего мы стали стремительно уходить вперёд от преследователей. Глупо звучит, но я был счастлив, когда услышал, как нож звонко ударился о камушки, лежавшие на траве – это был знак того, что смерть «проскочила мимо моей шеи» и на время оставила меня в этом мире. Дальше мы просто бежали, уже не так свирепо и дико, но даже когда погоня была далеко позади от нас, мы не остановились. Точнее, Махар не дал нам остановиться.

В тот поздний вечер он очутился там не случайно. Не застав меня дома, он решил пойти и встретить меня на полпути. У него была палка, которая нам очень помогла – откуда? Мой дедушка всегда учил меня выходить в путь по ночам, всегда имея в руках палку или подобие биты, но его наставление выполнил не я, а Махар.

Добравшись на нашу улицу, мы присели на скамью у двора и хотели отдышаться, перед тем как разойтись по домам. Сначала мы просто молчали, но затем молчание грубо прервал мой дорогой друг:

– Роберт, черт возьми, сколько раз в своей жизни ты стоял на этой долбаной грани жизни и смерти?! Почему это «стояние на грани» тебя ничему не учит? Как ты живешь после таких моментов, когда твоя жизнь вот-вот могла оборваться и стать ничем? Да, удача любит храбрых, но не идиотов!

–Махар, послушай, я не собираюсь после таких ситуаций, когда я мог умереть, но остался жив, ударяться в религию или ещё куда-то. Я просто радуюсь жизни больше, чем остальные, я такой счастливый не от того, что у меня в душе ребёнок, а от того, что каждый раз после «стояния на грани» я становлюсь счастливее других, но не подумай, что я получаю от этого кайф. Я люблю жить, но люблю больше чем ты, но в отличие от меня, ты знаешь цену этой жизни, а я нет. Мне никогда не понять тех мечтаний обычных ребят, ищущих денег и роскошной жизни, не понять того, что вы хотите найти жён, которые будут встречать вас по вечерам у порога и провожать утром после завтрака на работу, не понять тех радостей семейной жизни, не уловить моментов радости в новогоднюю ночь, не уловить наслаждения от обычных посиделок в весёлой компании… Я устроен по-другому, но я способен любить, любить друзей, девушек, родных и вообще людей, но я одержим некоторыми мыслями, которые вам недоступны или непонятны в силу того, что вы слишком земные. Я тебя не упрекаю в том, что ты меня не понимаешь, но я хочу, чтобы ты принял меня таким, каков я есть – одержимым и нестандартным и не пытался загнать мне в голову дурь о смысле жизни и прочих извечных вопросах бытия. Я в этом давно разобрался. Человеческая жизнь бессмысленна. От того, что кто-то умрёт или родится, ничего не изменится – реки будут течь, а вселенная расширяться, лишь кто-то заплачет, лишь кто-то порадуется, но не более того…

После моих слов Махар не хотел больше меня слушать, и улыбкой показав мне, что я несу чушь, пожелал мне спокойной ночи и отправился к себе домой…Да, всё к тем же радостям семейной жизни, к шуткам, питью чая и вопросам о том, какую рубашку на завтра ему погладить. А я остался сидеть на улице, слушать тишину…


Искра жизни III

Чем плох конец лета? Для меня он плох тем, что заканчивается «светлая» половина года и начинается «темная» – холодная и увядающая, которая затянется на целых шесть месяцев, и всё это время мысли о весне будут проскальзывать в голове при каждом виде сырости и молчании природы. Как будто природа принимает «тёмную сторону силы»…

Чем меньше ты любишь, тем меньше разочарований, а чем меньше разочарований, тем больше спокойствия и логики – и пусть это не делает тебя счастливым, но только так ты можешь оградить себя от несчастий и бед, которые так и липнут к человеку, дающему волю эмоциям и любви. Эту жизненную идеологию человека-робота я осознал только через много лет, после событий, которые я здесь описываю. Я понял, что у каждого человека должен быть очень узкий, этакий стержень или круг, в котором очень мало людей, к которым он привязан и которых он любит (а в идеале этого круга вообще не должно быть!). То есть, человек без эмоций – он не может стать несчастным, потому что он не знает что такое счастье, потому что ему некого терять, не в ком разочаровываться. Эгоистично? Цинично? Но логично! И…бессердечно, аморально.

Любить, чтобы любить…А кто дальше продвинулся в решении этого вопроса? Любить, чтобы быть счастливым – эгоистично. Любить, чтобы осчастливить кого-то – глупое, неоправданное самопожертвование. Природа подарила нам способность любить, только лишь ради продолжения рода и не более того!

Не хочется прощаться с родными местами, уезжать в сырой далекий город, который по идее должен «подарить» кучу знаний моему любознательному мозгу. Прощание было простым и лаконичным. Я никогда не был мастером говорить эти слова «напоследок» и изображать взгляд: «я буду скучать». Накануне отъезда, вечером, я позвал Индиру посидеть со мной на нашей скамье…Она долго молчала, как молчат девушки, когда их что-то тревожит или они обижены, мы просто сидели и слушали дыхание друг друга, выделявшееся среди остальных шумов. Мне пришлось прервать всю эту «трепетную» минуту: