Сильвия Дэй - Любовь джентльмена

Элизабет удивленно всхлипнула. Она не знала, сможет ли научиться соглашаться на занятия любовью при свете дня, и взглянула на Маркуса.

Прижимая ее бедрами, Маркус схватил завязки сорочки и разорвал ее до талии.

– Думаешь, между нами можно воздвигать преграды с помощью слов и одежды? Каждый раз, когда ты попытаешься это сделать, я буду брать тебя таким образом, становиться частью тебя, так что все твои усилия пропадут даром.

Спрятаться было негде, бежать некуда, но и сдаваться Элизабет не хотелось.

– Это будет последний раз, – поклялась она, удивляясь, что позволила такую близость мужчине, чьи красота и шарм всегда делали ее безвольной. Поразительно, но он полностью заполнял ее, и чувство соединения было столь сильно, что не давало дышать.

– Элизабет! – Маркус обнял ее и крепко прижал к себе. – Ты избавишься от меня только тогда, когда я буду удовлетворен.

Он задвигался, скользя по ней и внутри ее, после чего Элизабет попыталась увеличить темп, обняв его ногами, впившись пальцами в ягодицы и толкая в себя. Но Маркус был слишком силен и полон решимости сделать все по-своему.

– Быстрее, – выдохнула она, пытаясь вернуть ощущение контроля, и Маркус застонал, когда она сжала влагалище. В ответ Элизабет впилась ему ногтями в спину. Ей нравилось прикосновение влажной кожи, ее окружал его теплый аромат. Вскоре по ее венам потекло жидкое пламя, наполнило центр и окончилось оргазмом. Она сжалась вокруг члена, выкрикивая имя Маркуса, держась за его тело как за единственный якорь в водовороте чувственных ощущений, и Маркус тоже замер, весь в поту, а затем излился в нее, заставив Элизабет громко вскрикнуть.

Элизабет с трудом повернула голову и взглянула на Маркуса, спавшего рядом; у нее было такое ощущение, будто все тело налито свинцом. Ей с трудом удалось перекатиться на бок, что было совсем не просто, так как поперек ее тела лежала его тяжелая рука.

Опершись на локоть, Элизабет стала внимательно рассматривать Маркуса: во сне он казался по-мальчишески наивным и был так великолепен, что у нее перехватило дыхание.

Медленно чертя пальцем по линии его рта, бровей, челюсти, Элизабет задумалась и вдруг взвизгнула, когда его рука напряглась и притянула ее.

– Чем это вы заняты, мадам? – лениво поинтересовался Маркус.

Соскользнув с него, Элизабет присела на край кровати, стараясь продемонстрировать безразличие, что в данных условиях казалось ей совершенно необходимым.

– Разве не так расстаются любовники?

– Расстаются? Но зачем тебе уходить? – Откинувшись на подушку, Маркус похлопал по простыне рядом с собой. – Вернись, прошу.

– Нет. – Элизабет поднялась и стала собирать вещи. – Я устала.

Маркус обнял ее одной рукой и притянул к себе.

– Мы можем немного поспать, потом выпьем чаю и ты уйдешь.

– Это невозможно, – пробормотала она, не глядя на него. – Мне нужно вернуться домой и принять горячую ванну.

Маркус коснулся ее руки и игриво улыбнулся:

– Ты можешь принять ванну здесь, а я тебе помогу.

Элизабет стала торопливо натягивать чулки, потом запуталась в тесемках юбок и никак не могла их завязать.

Неохотно поднявшись, Маркус пересек комнату и, отведя пальцы Элизабет, быстро одел ее, поправил подвязки и, закрепив тесьму, повернул Элизабет лицом к себе, после чего прижал к своей обнаженной груди.

– Ты так решительно настроена, что не позволяешь никому приближаться к себе…

Мгновение Элизабет прижимала голову к груди Маркуса, смакуя запах, смешавшийся с ее собственным запахом, а потом резко оттолкнула его.

– Я дала тебе то, чего ты хотел, – с раздражением заметила она.

– А я хочу большего.

Элизабет вспыхнула.

– Ну так ищи это в другом месте.

Маркус рассмеялся:

– Теперь, когда я доставил тебе удовольствие, ты будешь жаждать меня. Ночью ты вспомнишь мои прикосновения, ощутишь в себе мой член и…

– Не слишком ли у тебя большое самомнение?

– Я так не думаю. – Он взял ее за запястье. – Я тоже буду мечтать о тебе. Сегодня произошло нечто необыкновенное, такого ты не найдешь нигде, даже когда будешь очень в этом нуждаться.

Элизабет подняла подбородок, злясь при мысли, что в глубине души не могла не согласиться с ним.

– Я вольна все решать сама.

Усмехнувшись, Маркус потянул ее руку к своей неудержимой эрекции.

– Когда тебе это понадобится, ты придешь ко мне. И не сомневайся, я убью любого мужчину, который посмеет дотронуться до тебя.

– Такая насильственная преданность действует в двух направлениях? – Элизабет затаила дыхание.

Мгновение Маркус стоял молча, потом потянулся за бриджами.

– Конечно.

С облегчением вздохнув, Элизабет присела перед зеркалом и попыталась поправить прическу. Отражение в зеркале поразило ее. Раскрасневшиеся щеки, распухшие губы, сияющие глаза – сейчас она совершенно не походила на женщину, смотревшую на нее из зеркала утром.

Чуть передвинув взгляд, она увидела отражение Маркуса и стала смотреть, как он одевается, раздумывая над его словами и проклиная собственную глупость. Теперь он, конечно же, был настроен гораздо решительнее, чем до того, как переспал с ней.

Закончив укладывать прическу, Элизабет быстро встала, но вдруг споткнулась, и Маркус тут же оказался рядом с ней. Значит, он тоже наблюдал за ней?

– С тобой все в порядке?

– Да-да. Все хорошо, – отмахнулась она, и Маркус отступил.

– Нам нужно кое-что обсудить.

– Зачем?

Он пожал плечами:

– Черт побери! Ты и я – мы только что занимались любовью в этой постели. А еще были кресло и пол.

– Мы совершили ошибку, – тихо проговорила Элизабет.

– Проклятие! – Его взгляд стал злым, и она содрогнулась. – Играй, прячь голову в песок, если тебе так угодно: все равно все будет по-моему.

– Маркус, я не собираюсь играть с тобой. – Элизабет направилась к двери, удивляясь тому, что Маркус не пошевелился и не попытался остановить ее. Однако, когда она повернулась, то обнаружила его прямо перед собой.

– Не принимай близко к сердцу того, что произошло сегодня в парке, – проговорил Маркус, растягивая слова. – Я защищу тебя.

– Я знаю.

– Где ты будешь сегодня?

– На музыкальном вечере у Дансморов.

– Хорошо, встретимся там.

Элизабет вздохнула. Взгляд Маркус, полный решимости, его упрямая настойчивость свидетельствовали о том, что он не позволит их отношениям оставаться неизменными.

Мягко коснувшись губами ее губ, Маркус отступил и предложил ей руку. Испытывая сомнения по поводу слишком простой капитуляции, Элизабет все же взяла руку и позволила проводить себя до первого этажа, где дворецкий уже держал наготове ее шляпку и перчатки.

– Милорд, к вам приходил некий мистер Джеймс.

– Благодарю. Пока вы свободны.

Дворецкий, поклонившись, удалился, а Элизабет продолжала вглядываться в лицо Маркуса, пока тот надевал на нее шляпку и ловко завязывал ленты.

– Хотелось бы мне уйти отсюда незамеченной…

Маркус усмехнулся:

– Слишком поздно: слуги подсматривают за нами даже сейчас. Совсем скоро каждый лондонский дом будет знать, что мы любовники, и Эйвери тоже узнает о нас.

Лицо Элизабет побелело. Как же она не учла, что слуги – худшие сплетники!

– Я думала, человек с такой тайной жизнью, как твоя, нанимает менее болтливых слуг.

– Да, но эту новость они разнесут повсюду.

Придерживая Элизабет за локоть, Маркус проводил ее через сад позади дома и выпустил через калитку, которая вела к конюшням, после чего некоторое время наблюдал, как Элизабет садится на лошадь. Два вооруженных всадника ожидали на разумном расстоянии в конюшне.

– До вечера. – Маркус отвесил быстрый поклон, и Элизабет, проезжая мимо, кивнула. Жжение между лопатками свидетельствовало о том, что Маркус наблюдал за ней до того, как она свернула за угол и направила лошадь вверх по улице. Боль в груди затрудняла дыхание, и Элизабет понимала, что чем больше времени она с ним проведет, тем будет хуже для нее. Вывод из этого был один: с этим надо что-то делать.

– Почему здесь пахнет, как в парфюмерном магазине? – проворчал Уильям, поднимаясь с Маргарет по лестнице Честерфилд-Холла.

– Это запах из комнат Элизабет.

Заметив, что глаза Маргарет сверкают озорством, Уильям нахмурился:

– Такое впечатление, будто здесь цветочный магазин!

– Ну и что? Разве это не мило? – Маргарет рассмеялась, и ее огненно-рыжие волосы качнулись в такт.

Уильям не удержался от искушения дотронуться до покачивающегося локона. Милая, чудесная жена. Те, кто прежде знал Маргарет, считали ее необыкновенно темпераментной, но Маргарет укротила страстную натуру ради него.

Войдя в комнату, Уильям потянул за собой Маргарет и тут же остановился. Пышные букеты ароматных цветов покрывали все пространство комнаты.

– Уэстфилд! – прорычал он. – Я убью его. Интересно, сколько это продолжается?

– С самого бала. – Маргарет вздохнула. – Лорд Уэстфилд такой красавчик.

– А ты безнадежно романтична, – заметил Уильям, решив не обращать внимания на последнюю реплику.

Подойдя к мужу, Маргарет положила руку ему на талию.

– Я имею на это право.

– Это почему?

– Я нашла настоящую любовь, значит, знаю, что она существует. – Встав на цыпочки, Маргарет коснулась губами его губ, и Уильям охотно поддержал ее. Их поцелуй длился до тех пор, пока Маргарет не начала задыхаться.

– Милая, Уэстфилд – негодяй, – оторвавшись от губ жены, заявил Уильям. – Хотелось бы, чтобы ты мне поверила.

– Я и верю, потому что он напоминает мне тебя.

Уильям хмыкнул:

– Ты желала бы такого Элизабет?

Маргарет рассмеялась:

– Ты не столь безнравственен.

– Потому что ты исправила меня.