Арина Ларина - Любовь до белого каления

Рассуждать с каждой минутой было все сложнее. Физиология брала свое, надо было срочно вставать и идти в душ и сопутствующие помещения. Обидно, но план срывался. Придется делать кофе и потом решать, нести ли его в спальню или ждать Семена.

В результате через час, так и не дождавшись пробуждения любимого, Татьяна выпила приготовленный кофе, съела оба красивых бутерброда, вдохновенно созданных из подручных продуктов, и заскучала. Получалось вызывающе: похозяйничала в чужом доме, да еще как-то демонстративно показала – кофе в постель не будет, все выпью и съем сама. Устыдившись собственного поведения, она торопливо начала процесс приготовления завтрака заново.

Семен терпеливо выжидал. Ему тоже не нужен был кофе в постель, но было интересно, принесут ли его все-таки. Он прикинул, что раз Татьяна встала раньше, то, вероятно, для того чтобы сделать ему приятное. Лежать в конце концов надоело, так как немудреный процесс приготовления завтрака затянулся, и Сеня, заподозрив, что девушка не справилась с кофеваркой, отправился на выручку.

Дилемма с завтраком решилась к обоюдному удовлетворению. Когда Семен вошел в кухню, Таня как раз доделывала тосты. Она хлопотала в его майке и переднике его приходящей домработницы. Завтрак был отложен, кофе остыл…

– Мам, ты где была? – Глаза Карины блестели от любопытства, и никакого осуждения в голосе не наблюдалось.

– В гостях, зайка. Соскучилась?

– За ночь? Если честно, то нет, а если так, чтобы тебе было приятно, то да! – хихикнула дочь и добавила: – Мусик, ты когда с ночевкой уезжаешь, предупреждай меня заранее.

– Это зачем еще? – напряглась Татьяна. – Чтобы утром застать тут твоего Жбанова?

– Ты его не застала. Надо раньше приходить.

– Что?! – У Татьяны застучало в висках. Нет, все-таки надо сходить в школу и выяснить все про этого Антона. Чтобы боялся.

– Шутка, мам. Ты что, не выспалась? Шуток не понимаешь?

– Это не шутка, это глупость! – рявкнула Таня. Хорошее настроение мало-помалу портилось. Получалось, что ребенок – это еще большая ответственность, чем ей казалось. Даже заночевать в другом месте, имея дома взрослую (ну, или почти взрослую) дочь, чревато последствиями.

– У кого была-то? У мужчины? – Карина нахально улыбалась, строя из себя всезнайку.

– Что за ерунда?! Я у тети Наташи была.

– И как? Что делали? Пили и смотрели телевизор?

– Почему сразу пили? – Татьяна покраснела. – Мы с тетей Наташей разговаривали, обсуждали там…

– Всю ночь?

– Ну и что такого?

– Да ничего. Просто она тебе звонила вчера вечером и сегодня утром, спрашивала, где ты шляешься? Сказала перезвонить, как только вернешься, – ехидно пояснила Карина.

– А сразу ты сказать не могла? – разозлилась Татьяна. Кто ж любит, когда ловят на вранье?

– Сразу было бы неинтересно.

Чтобы закрыть скользкую тему, Таня пошла звонить Ведеркиной.

– Наталья, привет, что случилось?

– Танька, это ты?

– Нет, не я.

– Вредная ты баба. Слышишь, у человека голос счастливый, так не ехидничай! Мы едем в заграничное путешествие!

– Мы?

– Мы с Егором, – пояснила Ведеркина. – Ты не едешь.

– Спасибо и на этом. Куда хоть едете? Надеюсь, путешествие не свадебное?

– К сожалению, нет, но все впереди.

– Ну да. Все всегда впереди, фиг догонишь. Я в курсе. Так куда едете-то?

– В Китай! Представляешь – страна контрастов, экзотика…

– Если я правильно помню, страна контрастов – Америка, а Китай – страна китайцев. Кто это так выпендрился, чья идея?

– Мы будем почти неделю ехать в купе на двоих. Ты представляешь?

– Почти неделю в поезде? Не представляю! Я бы сдохла. А ничего поближе не было? Отчего не в Австралию?

– Туда поезда не ходят, деревня! – высокомерно поделилась знаниями Наташка.

– И какая у вас программа на Китайщине? Что там туристы смотрят?

– Понятия не имею.

– Наташка, – Татьяна вдруг сама испугалась собственной дикой догадки, – вы туда едете за куртками? На гагачьем пуху? Это никакое не романтическое путешествие!

– Ой, вот только не надо орать. Да, за куртками. Мы совмещаем приятное с полезным, и ничего такого в этом нет! Если ты хочешь намекнуть, что он меня обманывает и делает из меня дуру, то это зря. Егор не такой, он сразу все объяснил как есть: у него нет ни времени, ни денег на морские круизы. Пока нет. А мне тропические пляжи сто лет не нужны. Ты только представь, как я там буду смотреться! Слониха в полосатом купальнике. Мне в одежде лучше.

– Но ведь можно поехать в Париж, в Финляндию, на Валаам, наконец. Там туры на пару дней, и деньги вполне приемлемые. Зачем везти любимую девушку в Китай за куртками? Что за дикость? Или ему нужны лишние руки, чтобы багаж переть?

Судя по тоскливой тишине на том конце провода, Таня попала в самую точку.

– Наташка, – она виновато вздохнула и спросила: – Ты уверена, что тебе это надо? В смысле, что тебе надо именно это, а не что-нибудь другое? Зачем ты миришься с его требованиями, дальше будет только хуже!

– Тань, я не знаю, как тебе объяснить. Понимаешь, меня это устраивает. И я не мирюсь, мне действительно все это нравится. И то, что мы будем трястись в поезде несколько суток, но вдвоем, и никто нам не помешает. И то, что это Китай, а не банальный Париж с поцелуями под башней. И то, что я попру тюки с куртками. Я тебе больше скажу: я их буду сама покупать, выбирать и торговаться. Я не наступаю себе на горло, я правда так хочу. И, наверное, всегда хотела, только думала, что хочу чего-то другого: красивого, значительного и такого, чтобы не стыдно было всем рассказывать. Да, я понимаю, что для тебя наши отношения – смешны. Ты копаешь вглубь, а у нас все на поверхности. Нет никаких подводных камней, все как на ладони. Я хочу, он хочет, а рассказать – стыдно. Потому что посмеются, обсудят, ни черта не поймут и будут строить предположения, правда ли я такая дура, или я просто покорная, как корова, потому что толстая, как все та же корова, и ничего другого мне не светит.

– А вдруг…

– Ну и пусть! Зато сейчас я живу так, как считаю нужным. Общественное мнение нельзя, конечно, сбрасывать со счетов, но оно не имеет первостепенного значения. Ты не поняла, да?

– Нет, не поняла, – честно ответила Таня. – То есть я поняла, но не уверена, что согласна. Хотя, глупо обсуждать, жизнь покажет. Никому не дано знать, что будет завтра.

– Никому. Пожелай мне, что ли, чего-нибудь, – вздохнула Ведеркина. – Вдруг я права, тогда все станет по-другому.

– Желаю, чтобы ты была права. – Татьяна действительно искренне этого желала. Ей казалось, что если у Наташки все получится, то и у нее тоже все будет так, как хочется. А хотелось слишком многого, от этого было страшно, и в душе тихо копошилась неуверенность.

Лето промелькнуло так быстро и незаметно, что у Тани даже осталось ощущение колкой обиды: ждала-ждала и не заметила, как все кончилось, не успев начаться.

После памятной поездки Ведеркиной в Китай, факт которой Таня, безусловно, осуждала, сама Татьяна ждала чего-то более красивого, чтобы подтвердить собственную уверенность: у них с Семеном все, как в кино, а не как на рынке у Наташкиного Егора. Другой уровень. И сам Семен не случайный выигрыш в лотерею, а заслуженный подарок судьбы. Устав ждать, она однажды даже намекнула, что «стала совсем белая, надо бы подвялиться». Заботливый Сеня тут же согласился, что загар ей пойдет, и предложил оплатить абонемент в солярий. На фоне такой наивной реакции даже ведеркинский Китай стал вызывать легкую зависть.

– У меня такое чувство, что ваши отношения заморозились на стадии «любовник – любовница». Вы же даже не сожители.

– И замечательно. Слово «сожители» ассоциируется у меня с милицейскими протоколами, драками и лиловыми фингалами, – защищалась Татьяна от подружкиных нападений. Хотя отчасти Наталья была права.

– Сожители – это люди, которые живут вместе. Вот мы с Егором сожители. Без милиции и фингалов, между прочим.

– Натуль, вам проще, а у меня Карина. Если я приглашу его переехать к себе, это будет полнейшим идиотизмом. Из его-то хором в наше дупло. Да ну! А он не может пригласить меня с ребенком, потому что понимает, что это ответственность. Одну меня – еще куда ни шло, а с Каришкой – невозможно. Это уже семья, а для мужиков такие резкие переходы нежелательны.

– Ты уверена, что озвучиваешь его мысли, а не оправдываешь своего викинга?

Викингом Наталья называла Сеню после того, как однажды заявилась к Татьяне в офис под предлогом «отдать книжку». Предлог был даже не так себе, а совершенно дурацкий, зато Ведеркина проперлась через весь офис и умудрилась вычислить Крыжовникова. Сеня лично проводил гостью к Тане и даже порадовал Наташку комплиментом про одухотворенность лица, а уже уходя, вежливо спросил, что за книжка, ради которой девушка не пожалела времени и прискакала среди бела дня в незнакомое место. Крыжовников пояснил свое любопытство тем, что интересуется, какая такая книжка пользуется нынче успехом у рафинированных юных леди. «Сберегательная», – очаровательно улыбнулась ему Ведеркина и захлопнула двери, торопясь обсудить внешность подружкиного избранника.

В тот раз внешностью Наталья осталась недовольна, зато прилепила Семену прозвище «викинг» и с тех пор именовала его только так.

Наверное, Ведеркина была права. Таня именно оправдывала Сеню, так как на серьезные темы они почти не разговаривали. Начитавшись всяческих умных брошюр из серии «Стань счастливой», «Как понравиться мужчине», «Сто одна заповедь умной жены» и прочих, Таня усвоила, что любимому мужчине должно быть с ней легко, необременительно в моральном и материальном плане и умеренно весело. Как веселить Семена, Таня представляла с трудом и все время боялась наскучить. Поэтому любое начинание Крыжовникова, будь то предложение участвовать в турнире по пляжному волейболу, шашлыки за городом или рыбалка в Карелии, принималось «на ура». И она ломала ногти о волейбольный мяч, ела полусырое мясо в компании малознакомых людей и кормила собой комаров, параллельно потроша на берегу изумительного озера свежепойманную рыбу.