Однако с дачей все шло через пень-колоду, совсем не так, как в телепередаче. Правда, для Андрея неожиданностью это уже не было. Он давно не верил в рекламу и доказывал супруге, что нарядных каменщиков и плотников в чистых комбинезонах рождают стилисты и визажисты в гримерках телеканалов. И исключительно с целью втюхать массовому потребителю новые экологически чистые ацетоны и краски или сверхсовременные окна из отходов металлов и пластиков.

В конце концов эпопея создания райского уголка продолжилась, хотя бригады и менялись. Через их участок прошел целый интернационал — «пятнадцать республик, пятнадцать сестер». Таджики сменяли молдаван, а их, в свою очередь, сменяли узбеки и… Не прошло и года, как Ольга с Андреем стали счастливыми обладателями жилища, где можно было, ну как минимум заночевать, не опасаясь за свою жизнь. Или, например, с трубкой посидеть у камина. Отличная настоящая каминная труба позволяла дымить совершенно спокойно.


Андрей полез в сумку за трубкой.

Огонь начал разгораться, дрова затрещали, в комнате запахло дымом. А Ольга как раз внесла в комнату сковородку с яичницей по-деревенски. Именно такую Андрей любил больше всего: с помидорами, беконом и охотничьими сосисками.

— Ну, долго ты там? — спросила Ольга. — …Завтрак готов. Давай, садись к столу.

Есть не хотелось. А вот задать жене прямой вопрос, который беспокоил его больше всего, очень хотелось. Но как это сделать? Слова упорно не хотели складываться в нечто легкое, но откровенное.

Андрей подбросил еще пару поленьев. Как бы так ее спросить? …Хотя, с другой стороны, может, и не стоит спрашивать…

— Сейчас, — ответил он, — еще дровишек подкину! Как раз разгорелось.

— Иди, садись быстрей, — поторопила Ольга. — Остынет яичница. Да и чай я уже поставила.

Андрей в задумчивости отложил трубку, подкинул еще несколько деревяшек, поворочал их кочергой и, наконец-то, подошел к столу.

— Оль, скажи, а ты Интернетом пользуешься? — начал он и сам же себя оборвал —…Ну да — дурной вопрос, конечно пользуешься. Все ведь пользуются Интернетом.

— А что? — удивилась Ольга.

— А скажи, ты же и сайтами, наверное, пользуешься? — так же неуклюже поинтересовался он.

— Да… — еще больше удивилась Ольга. — Естественно, пользуюсь сайтами. Трудно пользоваться Интернетом и не попадать при этом на сайты. Хотя и возможно. А что?

— Ну да… естественно… повторил ее слова Андрей. — А разными там, знаешь, чатами, форумами? Ну, где люди просто общаются? По поводу, и, бывает, без повода…

— Не понимаю, что ты хочешь сказать… — начала терять терпение Ольга. — Перестань юлить.

— Ну, знаешь, там есть разные сайты… — промямлил Андрей, понимая, что несет невесть что. — Разного содержания…

— Я по-прежнему не понимаю, что тебя интересует? — попыталась взять себя в руки Ольга. — Порно-сайты или что?

— Да нет… — глупо улыбнулся Андрей. — Причем тут вообще порно? Есть там разные, другие сайты… Там люди могут просто общаться… Могут знакомиться, а потом писать друг другу письма… Понимаешь?

— Нет, не понимаю, — отрицательно качнула головой Ольга. — А ты хоть сам-то понимаешь, о чем говоришь?

«Не надо было все-таки этот разговор начинать», — подумал Андрей. Вчера вечером, перед сном, все казалось намного логичнее и проще. А в итоге вышел какой-то бред.

«Черт возьми! Вот я дурак, зачем вообще этот разговор затеял?»

— …Не очень. Ладно, забудь… — еще глупее улыбнулся Андрей. — Пойду-ка покурю.

— Если ты не заметил — я, вообще-то, яичницу приготовила… — Оля начала злиться всерьез.

— Да-да… — рассеянно ответил Андрей. — Ну, я сейчас. Через пару минут… Аппетит только немного нагуляю.

Он вышел из дому, а Ольга немного поковыряла яичницу вилкой и поняла, что аппетит куда-то исчез, улетучился напрочь. Вместе с приличным настроением. Вилка полетела в угол, как будто была в чем-то виновата. Ольга резко встала и вслед за Андреем вышла в стылый дворик.


Впервые это случилось с супругами Будниковыми в две тысячи четвертом, когда все вроде бы было устойчиво и благополучно. Американский марсоход «Спирит» опустился на поверхность Красной планеты, и все земляне могли следить за его исследованиями благодаря специальному сайту проекта. Россия первой в мире признала киберспорт официально — именно как вид спорта — и теперь все геймеры из затхлых подвалов превратились в физкультурников. На ТНТ запустилось самое длинное в мире реалити-шоу «Дом-2», и парни с девушками, играющие любовь в прямом эфире, попали в книгу рекордов Гиннеса…

Таблоид Андрея Будникова, конечно, не отставал от жизни. Андрей возрадовался тому, что 17-летняя россиянка Мария Шарапова выиграла турнир в Уимблдоне, а 23-летняя Анастасия Мыскина — турнир Большого Шлема, и на страничке спорта можно было разместить фото сразу двух стройных девушек в коротких юбках.

Заставило Будникова прослезиться празднование в Тынде — отмечали тридцатилетие Байкало-Амурской магистрали — по радио звучали песни «Большой привет с Большого БАМа», «Даешь Амур! Даешь Байкал!», и «Бамовский вальс». Тысячи бывших комсомольцев, ставших бизнесменами и олигархами, выпили водки и достали черно-белые фотографии, на которых они были совсем другими — в обнимку с гитарами, длинноволосые, бородатые и удивительно веселые.

Ольга, прекрасно понимая чувства Андрея, отправила его на встречу с друзьями, и супруг прибыл домой ночью, пахнущий сибирской хвоей и багульником. Проснувшись утром, Андрей выпил кофе, таблетку от похмелья, перекинулся с Ольгой парой малозначащих фраз и не пошел на работу. Валяясь на диване с «Походом в Хиву», мемуарами Максуда Алиханова-Аварского, полковника царской армии, вспоминая БАМ и Тынду, Андрей понял, что многого уже не сделать и не вернуть…

Наверное, только после сорока приходит осознание того, что ты уже не поскачешь впереди эскадрона, как Гайдар, который это делал в шестнадцать, не напишешь «Героя нашего времени», как Лермонтов в двадцать пять, не отправишься на дуэль, как Пушкин в неполных тридцать семь… Да и еще много чего не сделаешь, упустив и время, и желание, и возможность.


Андрей вздохнул и мысленно прикинул активы. Да, есть квартира, дача, две машины… Все как у людей. А где фотографии с покоренных вершин? Совершенные революции, начатые на Сьерра-Маэстре? Увы, пост редактора и соучредителя пусть даже модной газеты — не пост капитана корабля дальнего плавания или великого команданте.

Куда ехать? Как меняться? Куда бежать? Даже Куба, пламенный Остров Свободы, уже предлагает тот же набор, что и любой попсовый курорт мира. Юра Трофименко, съездивший туда на майские праздники в прошлом году, остался доволен, но рассказывал о красных пионерских галстуках уже как о забавном аттракционе. Уезжать навсегда стало некуда. Везде одно и то же: пусть разные, но такие одинаковые достопримечательности и туристы, одинаковые до одури.

Раньше от таких мыслей спасала работа в газете. Потом, в двухтысячном, успокаивал некий призрачный успех, ведь газета-то становилась все популярнее, и, значит, он делал свое дело неплохо и не зря. А потом пришло осознание, что успех, достижение которого, как проповедуют на тренингах, «есть главная цель вашей жизни», не приносит обыкновенного счастья — счастья, как некоего набора чувств, пусть сиюминутных, но ослепительно ярких.

Андрей пробовал поделиться своими соображениями с Ольгой. Супруга, как нормальная, спокойная и уравновешенная женщина, смотрела на вещи более прозаично. Многих кумиров Андрея Ольга не понимала и, как юрист, опускала Андрея с небес на землю убийственными аргументами. Главный из них был тот, что все его «выдающиеся личности» так или иначе «плохо кончили».

— Понимаешь, невозможно «гореть» всегда. Это просто противоестественно… — говорила Ольга Андрею на кухне, измельчая чеснок пестиком в ступке. — Вот возьми Че Гевару. Или этого, Камиллу, как его, еще пионерская дружина его имени была?

— Сьенфуэгос, — подсказал Андрей.

— Да, точно, — продолжила Ольга, — почисть-ка мне еще зубок чесноку! Так вот, оба они погибли! Один в двадцать пять вроде бы а второй — в сорок! Как тебе это?

— Оля, ты пойми! Они не жили — горели!

— Вот именно, Андрей! Сгорели — и нету их. А так бы жили и поживали. Кстати… Помнишь, какая должность была у твоего Гевары, царство ему небесное?

— Смутно.

— Министр промышленности и Президент Национального банка Кубы!

Ольга иногда удивляла Андрея тем, насколько много она знает и тем, как широк диапазон этих познаний. Не давая мужу передохнуть, Ольга продолжила, вытирая руки о передник:

— Как тебе должность? Представляешь такое — но в наше время и в нашей стране? Минпром и Нацбанк одному человеку возглавить?!

Андрей подумал, что в нашей стране это попросту невозможно, но промолчал. Ольга, видя какой эффект произвели ее слова, продолжала:

— А у нас только институт закончили — и уже революцию делать мечтают! Вот в Нацбанке послужи!

— Оля, ты сама себе противоречишь. Он сначала революцию совершил, а потом уже — в Нацбанк…

— А потом?

— А потом уехал в Боливию, где и погиб, пытаясь совершить новую революцию. Сама ведь знаешь. Представь, как его все достало в Минпроме и в банке!

Ольга усмехнулась: она как раз прекрасно понимала, как именно могло все достать и Минпроме и в Нацбанке. Но промолчала: что толку спорить с Андреем, тем более тогда, когда он пытается подогреть свою неудовлетворенность, вспоминая столь одиозных личностей.

А Андрей с присущим ему запалом продолжил развивать мысль:

— Вот приходит он на работу. А там ему менеджеры: «Ваш кофе, товарищ Гевара!!! Ваша сигара!!! Вам зажечь ее?» — Андрей согнулся в поклоне, изображая, как именно подносят зажигалку к сигаре Че.

Вышло у него это на редкость убого. Ольга вновь усмехнулась. Хорошо еще, что Андрей даже не пытался всмотреться в лицо жены, иначе давным-давно перестал бы болтать и бегом бы отправился выносить мусор не только из их квартиры, но и из всех квартир их дома.