— Так тут же ж аж семь страниц… — наконец откликнулся «партнер», — и четырнадцать разделов.

— Да, — согласилась Ольга. — Семь страниц. И на каждой стоит чья-то подпись. Чья?

— Директора… — со вздохом ответили из трубки. — Подпись директора стоит. Заклепко Арсения Ивановича.

— Вот пусть директор мне и позвонит, — Ольга попыталась закончить этот уже достаточно утомительный разговор. — И мы с ним будем решать дальше, что делать.

— Так ведь это я директор, — промямлил «партнер». — Заклепко Арсений Иванович.

— А подпись тогда чья? — начала терять терпение Ольга. — Ваша, выходит, подпись?

— Ну, да. Моя подпись.

— Так вы, получается, не читали то, под чем подписывались? — уже разозлилась Ольга.

— Ну, вроде читал… — не очень уверенно ответил партнер. — Но там все как-то не очень понятно…

— Значит так, — окончательно потеряла терпение Ольга. — Вот как мы сделаем: вы прочитаете договор. Если не поймете, то прочитаете второй раз, вместе с юристом. У вас вообще юрист имеется? В смысле, в штате предприятия.

— Шо вы все юрыст, юрыст… — вздохнула трубка. — Там предохранитель пропускает напряжения больше, чем выдерживает входная катушка. И от этого катушка горит…

— … И юрист объяснит вам, как решить ваши проблемы, — пропустила мимо ушей последнюю фразу Ольга.

— Ладно, — печально согласился «партнер». — Поговорю сегодня же с юристом, раз вы не хотите по-людски.

— По-людски — это хорошо, — парировала Ольга. — Но давайте лучше по закону. Всего доброго. До свиданья.

— Но если ж юрист там шо-то найдет, вам же хуже будет! — не спешил прощаться «партнер». — Так ведь и в суд мы можем подать на вас, в смысле на вашу фирму.

— В конце концов, мы живем в правовом государстве! — бодро ответила Ольга. — И если мы не правы, то будем отвечать по всей строгости. А если понадобится — то и в судебном порядке. Еще раз до свидания, всего доброго.

И положила трубку.

— Хрен он там что найдет! — сказала Ольга заткнувшемуся наконец-то телефону. — Я сама этот договор составляла.

И вернулась к почтовому ящику. Она открыла новое письмо и застучала по клавишам.


From: Olga

To: Andrew


Привет!

Только что долго говорила по телефону. Плохая штука — телефон, слишком уж занудная и непредсказуемая. Никогда не знаешь, кто тебе звонит. А если и знаешь, то не можешь знать наверняка, что и как он тебе скажет. Я — враг телефона! Да! Я злобный и последовательный враг телефонных переговоров!

Интернет, конечно, в отличие от телефона, — изобретение гениальное. И ведь странно. Я в каком-то журнале прочитала статью об изобретателе телефона. Правда, вот не помню его имени. Но ни разу в жизни не слышала, кто изобрел инет. Может быть, его и не изобретали? Может быть, он — природное явление, как дождь, или снег, или какой-нибудь тайфун?

Но тот, кто его придумал — настоящий гений! Я готова повторить это тысячу раз! Интернет — изобретение совершенно гениальное!

Достаточно два раза нажать на кнопку, и у тебя — десяток друзей. Нажимаешь еще раз, и ты — совершенно одинок, и, главное — никому и ничего не должен….

Best regards,

Olga


Снова зазвонил телефон. Ольга поморщилась и взяла трубку. «Не дай бог, опять Снитыново, — подумала она, — пошлю к чертовой бабушке. И если не из Снитыново, а еще откуда-нибудь по трансформаторному вопросу, тоже пошлю к чертовой бабушке, как они меня достали, придурки!» Но это был не «партнер».

— Сергей Владимирович вам звонит, — вполголоса значительно произнесла Леночка. — Интересуется, на месте ли вы?

— Соединяйте, где ж мне быть?

После щелчка в трубке послышался не по-утреннему бодрый голос Лебедева. Было такое ощущение, что он не просыпался в дурном настроении и не стоял в пробках.

— Хельген, привет! — поздоровался шеф. — Как дела? Как поживаешь? Как настроение?

— Здравствуйте, — ответила Ольга. — Дела нормально, хорошо поживаю. Спасибо. Что вы хотели?

— Не в настроении? — осведомился Лебедев. — Что-то случилось или просто осень?

— Нет, все нормально, — соврала Ольга. — Хотя, тут из Снитыново звонили… Партнеры. Что-то там у них с предохранителями или с катушками, я не очень поняла.

— Ну, так пошли их куда-нибудь подальше. Или в задницу, или ко мне! — хохотнул шеф. — Ладно, я по другому делу. Ты по статье у Андрея не спрашивала?

— Спрашивала, — вздохнула Оля. — Говорит, материал заказной. Кто заказывал — не известно… Оффшорный платеж… Он обещал сделать все, что в его силах.

— Но статья-то выйдет? Я имею в виду, где-то в ближайших номерах. Или как?

— Ну конечно, за нее же заплатили, — вяло ответила Ольга. — Хотя Андрей обещал постараться…

— Понятно… — непонятно что стало понятно Сергею Владимировичу. — Ну и хорошо.

— Может, заранее подготовить юридическую базу? — предложила Ольга. — В смысле, по статье этой…

— Зачем? — не понял Лебедев.

— Ну, что мы им по этой статье предъявим, — разъяснила Ольга. — Хотя, честно говоря, предъявить мы мало чего сможем. Клевету можно попробовать, вторжение в личную жизнь. Может, еще что-то. Я по гражданскому праву давно не работала. Надо освежить.

— Не надо, — почему-то вдруг повеселел шеф. — И вообще, — еще больше повеселел он. — Не парься. Забудь на время.

— Что вы, Сергей Владимирович задумали? — спросила Ольга, которая хорошо знала своего шефа.

— Пока-пока… — и в трубке раздались короткие гудки.

Ольга подняла глаза на монитор, еще раз перечитала письмо и тоже удалила. Не понравилось ей это письмо.

— Не так надо писать, — пробормотала под нос Ольга. — По-человечески надо писать, или как там говорил «партнер»… По-людски.

И она открыла новое, пока еще пустое письмо.


From: Olga

То: Andrew


Привет!

Знаешь, я в своей жизни дружила совсем с немногими. Странно, правда? Я ведь всегда была очень коммуникабельной девочкой. Но вот с друзьями не складывалось раньше, да и теперь не очень складывается. Есть, конечно, какие-то подружки, приятельницы, знакомые… Но мало с кем из них я могу поговорить по душам. И еще меньше я могу им рассказать. Потому что, говоря юридическим языком, все сказанное мной может быть использовано против меня же.

А вот с тобой — совсем другое дело…

Мне кажется, я знаю тебя очень давно. Я с тобой совершенно откровенна. Я верю тебе, хотя никогда тебя не видела. Это — небольшой недостаток. У меня по этому поводу возникает чувство пустоты и как бы это сказать… неуютно мне как-то от этого. Если мы увидимся, то боюсь, мы станем зависимы Мы сразу же станем «обязаны» друг другу… Замкнутый круг. Но все равно…

Я хочу встретиться с тобой (стерто) Хочу тебя увидеть (стерто) я, наверное… (стерто)

Best regards,

Olga


И снова зазвонил телефон.

— Да что за день-то такой! — воскликнула Ольга. — Как с цепи все сорвались!

Перечитала письмо и… снова стерла.

— Извини, — сказала она монитору, — никак, видишь ли, не получается. Просто все надо мной издеваются! Запарили просто!

И подняла трубку. Снова звонили какие-то «партнеры» из какого-то непонятного населенного пункта. Вроде бы, судя по номеру, из другой страны. Но со стандартными жалобами. Письмо пришлось отложить на неизвестный срок.

Глава 10

Андрей сидел у монитора. Работать не хотелось. Статью о Лебедевой читать не хотелось. Другие статьи тоже читать не хотелось, хотя и нужно было это делать. Хотелось нажать кнопку «Отправить и получить», но это было глупо и бесполезно. В комнату заглянул сияющий Юрий. Он потер ладони и почесал кончик носа. Андрей понял, что у друга появилась новая идея. И, естественно, гениальная, а какая же еще?


Надо сказать, что Юрий был его другом с детства. Ну, скажем, даже не с детства, а с того времени, которое тогда называли «переходный возраст», а сейчас — «тинейджерство».

Тогда они, два малолетних дурака, записались в секцию альпинизма. Родителям, естественно, не сказали. Андрей знал, что его мама упала бы в обморок, представив сына, болтающегося на страховочном канате под Эльбрусом или на Пике Коммунизма. Как оказалось впоследствии, мама Юры Трофименко была бы с ней солидарна.

Но призыв заводной старушки-тренерши и песни Владимира Высоцкого из фильма «Вертикаль» пересилили страх высоты. Да что там страх высоты, даже страх перед мамами был преодолен. «Если друг оказался вдруг…», «Здесь вам не равнина, здесь климат иной…» Горы навеки, ну как же иначе? Правда, ни на Памир, ни в Гималаи, ни даже на Кавказский хребет покорителей вершин так и не занесло. Дело ограничилось Крымскими горами — не самыми высоким в мире, но вполне достаточными для того, чтобы переломать все кости. Но и здесь, под Симеизом, было просто здорово. Страховок, касок, альпенштоков и песен про «изгиб гитары желтой» по ночам у костра хватало с лихвой.

И именно здесь, в Крыму, в тренировочном лагере на южном отроге произошел конфликт, после которого Андрей зауважал Трофименко. Да что там зауважал… Они стали друзьями. Каша заварилась из-за Иры Савичевой — первой красавицы 10-го «Б». Ирка, наверное, заботясь о будущих рекордах страны, заявила, что отдаст руку и сердце тому, кто утром сам доберется до отметки № 5 — красной линии на отвесной скале.

На тропу покорения красавицы Савичевой вышли всего двое — Юра и Андрей. И все бы было хорошо, и, может быть, сейчас жену Андрея звали бы Ира, а не Ольга, если бы он тогда не сорвался. Утром скала от росы совсем скользкая — особенно, если покоряешь ее в кедах фабрики «Большевик». Андрей тогда умудрился ухватиться руками за какой-то уступ и, кто знает, может, и не было бы сейчас в таблоиде главного редактора Будникова, если бы не Юра. Трофименко тогда держал страховку изо всех сил, тянул канат, как никогда в жизни — и, кажется, с тех пор больше никогда настолько серьезно не напрягался. Потом они сидели вдвоем над долиной, и впервые в жизни пили портвейн, и поклялись никогда ни на ком не жениться.