– Значит, не на шутку…, – вновь уподобился эху миллионер.

– И Пиль тоже пропал?

– И Пиль тоже пропал…

Девушка его не обрадовала:

– К сожалению, о местопребывании Константина ничего не знаю…

Они посмотрели друг другу в скорбные глаза и тут же ужасно заторопились взаимообязать:

– Если вы вдруг хоть что-нибудь узнаете о нем…

– И если вы хоть что-нибудь узнаете о ней…

Но в такой разговор вмешался засмотревшийся на изящную как рисовый стебель девушку Мойша:

– Давайте-таки объединим наши усилия. Это будет намного эффективнее, мои любезные партнеры…

Айша согласно кивнула. Ей поддакнул и Пилеменос:

– Да-да…

Обсуждая план совместных действий, все трое вышли на крыльцо морга. И тут же к ним вихрем подлетела машина с полицейской мигалкой и невыносимо пронзительной сиреной.

Из автомобиля автоматной пулей выскочил Гнудсон:

– Айша, я места себе не находил. Ты же вышла на пять минут в аптеку. Я ждал пять часов. Не нашел тебя ни в аптеке, ни в магазине. Обыскал весь город: парикмахерские, вертепы, помойки… Я прочесал все кладбища. И был прав, что заехал в морг. Наконец-то нашел тебя… Я так волновался… я чуть с ума не сошел.

Но Айша отстранила его нежные объятия:

– Извини, милый Гнудсон, просто я нашла в ящике письмо от Кати. Представляешь: она ушла в никуда. И я сразу же бросилась искать ее. Извини, что забыла предупредить тебя. Но боюсь, что в таком состоянии подруга может наделать глупостей. Катю надо срочно и обязательно найти…

– И Костаса, – вставил слово старик Пилеменос, – Я в полном отчаянии, Гнудсон. Я готов заключить с вами любой контракт, только верните мне сына. Живым или мертвым. Пусть женится, на ком хочет. Я много думал. Я многое передумал. Я согласен на все его заморочки… Я ведь сам когда-то женился практически по своей воле…

– Давно бы так, – покачала головой по-восточному рассудительная Айша, – и не стояли бы мы сейчас здесь, как китайские болванчики…

– Умная мысля приходит опосля, – вздохнул Мойша, прикидывая что-то на калькуляторе.

– Мне не нужно ничьих нетрудовых доходов, – остановил Мойшу вполне приличным жестом Гнудсон, – Слава богу, у нас в полном объеме выплачивают зарплату и социальные пособия. Я буду искать вашего зятя… И вашего сына, – обратился он уже к Пилеменосу, – также как и Катю, исходя лишь из своего священного служебного долга, то есть для вас всех – безнакладно…

– Как я люблю тебя, мой честный инспектор, – обняла его Айша, сбросив с себя восточную стыдливость и белый, пропахший трупами, халат.

Гнудсон огляделся было, но в это время к крыльцу поднеслась еще одна машина. Из нее другой автоматной пулей выскочила Чикита. Увидев всех с постными физиономиями и хватанув мертвецки пахнувшего воздуха, она тут же завалилась в обморок.

Только через час ее удалось привести в чувство меры, не сходя с пресловутого места. Разумеется, первыми словами Чикиты были:

– Он здесь?…

Любопытствующей ответила от души хлеставшая ее по зажиточным щекам Айша:

– Если ты имеешь в виду Костаса, то его здесь нет. Здесь вообще, к сожалению, нет никого из знакомых, родственников или соседей… Вставай… Хватит отдыхать, когда другие пашут…

– Слава богу, – поднялась с бетонного пола изрядно потрепанная Чикита – Хорошо, что меня не видела, мама. «На холодном полу, голой попой…»

– Если ты таки хочешь, дочка, я могу тебе это сказать…, – вынырнул из-за широких спин Мойша.

– И ты, отец, здесь, – хлопнула своими удлиненными ресницами Чикита, – Надеюсь, ты ничего ей не скажешь – мама не переживет. Лучше прижми единственную и неповторимую дочурку к своему благородному сердцу…

И отец обнял дочь. И дочь обняла отца. И все присутствующие, глядя на них, смахнули со своих глаз по паре дежурных слез.

Оторвавшись от Мойши, Чикита вопросила:

– Я объехала уже всех его знакомых. По пути завернула сюда. Но если его и здесь нет, то где же он?

– Да бес его знает, – пожал плечами Айши Гнудсон. – И Катя вот тоже никак не востребуется…

– Но мы не можем стать жертвами обстоятельств, – провозгласила восточная мудрость.

– И ждать милости от муниципалитета, – несколько искоса взглянула на Гнудсона Чикита, – мы должны…

Она собралась было произнести поджигательную речь, но тут к ступеням подкатил еще один автомобиль. С шикарными дипломатическими номерами.

Из автомобиля, зацепившись чем-то за зеркало, едва выкарабкался Большой олень.

– О, дорогая Чикита, – кинулся он к девушке, – ты, как всегда, живее всех живых. Твоя мать сказала, что не знает, куда ты намылилась. А мой братский консультант посоветовал мне в первую очередь заглянуть в морг…

Чикита молча бросилась в его объятия и растаяла в них, в таких не по северному горячих.

– Осторожнее, молодой человек, осторожнее, – шепнул ему по старой памяти на ухо старик Пилеменос, – Товар помнете…

– Крепче держитесь там за что попало, – шепнул на другое ухо легко адаптирующийся к переменам Мойша.

Большой олень дипломатично сначала прижал к себе Чикиту, а затем отпрянул. Он шумно втянул в себя воздух и, принюхавшись, а также выяснив, в чем дело, вынес вполне подходящий вердикт:

– Давайте-ка создадим поисково-спасательный штаб. Так у нас всегда делают, когда напрасно ищут кого-нибудь в тундре. А чтобы не волновать общественных обывателей и не допустить утечки в желтенькую, извините Айша, прессу, заляжем в нашем посольстве. Идет? Ставим на голосование…

Ряд искренних рук взметнулся над крыльцом морга. И уже через мгновение отчасти подержанные автомобили колонной неслись к посольству Лафландии.

Там все участники поисков склонились над картой города. Не мешкая, распилили ее на квартальные кусочки. Большой олень произвел немногословную раздачу:

– От сих пор до сих вам, Пилеменос… Этот кусман, вам… Этот шматок тебе…

Поиски начались.

Как один ушли на прочесывание вверенной территории все сотрудники службы безопасности посольства Лафландии. Следом за ними отправились бойцы невидимого фронта, входящие в частные охранные структуры Пилеменоса и Каплан.

Этих сил оказалось, однако, маловато. И тогда, посовещавшись, штаб решил привлечь ближайшую общественность. На прочесывание выдвинулись патрульные парочки: легко откликнувшиеся на несчастие Джон и Рони, Бобби и Чарли, Кристи и Молли, имеющие свой интерес Айша и Чикита, расчетливый Мойша и не очень довольная Долорес:

– Не нравится мне такое поведение жениха, но уж если моя дочь хочет…

– Хочу, мамочка, – капризно надула губки Чикита. – Ну, пожалуйста…

Для верности всем на руки распечатали и раздали фотографии канувших в неизвестность. К изображениям Костаса и Кати также до кучи добавили и портрет пропавшего без слов Отца Прокопия:


– Знаешь, интуиция подсказывает мне, что я ищу нечто большее, чем просто Катя Андреева…