И разверзлась пропасть. Запахло жареным. Чикита в свадебном наряде мягко планировала на раскаленный противень с антипригарным покрытием. Тринадцать зеленых чертенят играли на губах и животиках в ее честь «Воздушную кукурузу». Большой замшелый черт указывал трехконечным жезлом место парковки под огромным транспарантом: «Добро пожаловать в экологически чистый мир. При нагревании не выделяйте, пожалуйста, нитратов и консервантов…»

15.“Визит к Пилеменосу”

Придя поутру на работу и, как всегда, удобно раскинувшись в кресле, старик Пилеменос подтянул к себе стопку газет, таких свеженьких и тепленьких – прямо с печатного станка:

– Ну-с, что день грядущий нам нажарил?… Ага, «Светская хроника»:

«Чикита поклялась зарезать Катю». Это, конечно, весьма интересно публике… Так-так, «Накануне своей свадьбы дочь ювелирного магната позвонила в редакцию и сделала официальное заявление о том, что собирается почикать бритвочкой Катю Андрееву – лучшего на сегодняшний день игрока популярной телепередачи „Угадай обезьяну“.

Хотя достоверные источники и утверждают, что Чикита Каплан с детства не употребляет спиртного, наш специальный корреспондент не сомневается в том, что девушка была пьяна. Наверное от счастья, не каждой удается окрутить такого жениха…»

Пилеменос сплюнул в серебряную плевательницу:

– Вот, чертовка, нализалась… Ну да ничего, проспится. А редактору надо будет сказать, чтобы этой заметочкой и ограничился. Критика нашего класса нужна, конечно, но в разумных пределах… Так, а в «Разных новостях» у нас что: «Неудачное похищение Долорес Каплан»… Вот семейка – во всех газетах успевает… «Вчера в самом центре города была совершена неудачная попытка похитить известную скрипачку и жену крупнейшего ювелирного торговца Долорес Каплан. Киднеппер Зураб пытается увести следствие по ложному следу. В своих показаниях этот владелец престижного клуба “Дипломат” утверждает, что он на самом деле хотел украсть пленившую его своими прелестями Катю Андрееву.

По версии незатейливого похитителя: с тыла, откуда он заходил, скрипично-ювелирная звезда была похожа на телевизионную как две капли шампанского. И вышла Долорес из того же самого музыкального супермаркета, в который минутой раньше зашла Катя, ничуть не подозревающая о крадущемся за ней дипломатическом маньяке.

Полиция подтвердила специфическую гормональную близорукость похитителя, а также фатальное стечение обстоятельств: обе дамы были облачены в идентичное платье, выпущенное модным домом “Пиноккио” всего в двух экземплярах. Проданы были эти великолепные наряды, соответственно накладным фирменного бутика, именно Долорес Каплан и Кате Андреевой…

Долорес благодарит полицию за скорое освобождение. По ее личной версии Зураб не только пытался похитить, но и мечтал громко надругаться над ней, не снимая, накинутого на голову мешка. Меньшее, что теперь грозит бывшему хозяину и генеральному директору – десять лет одиночной камеры с принудительным круглосуточным показом порносериалов. Вряд ли его дипломатичные клиенты смогут смягчить наказание: Каплан, как известно, и в Африке, Каплан…»

Пилеменос отбросил «Разные новости»:

– Шустра, старушка. Это прямо не репортаж, а реклама телесного антиквариата… Та еще, штучка. М-да…

Старик задумчиво надул щеки и подтянул к себе «Благие вести»:

– «Отец Прокопий дает обет молчания и исчезает…» Что за черт?… «Вчера Святой Отец во время традиционной вечерней проповеди сообщил своей пастве, что налагает на себя обет молчания в связи с переполнившейся греховной чашей.

После сообщения он действительно заткнул свой рот и вышел на улицу, на которой собственно его и видел в последний раз наш собственный корреспондент. Ни о маршруте, ни о дальнейших планах передвижения Отца Прокопия ничего не известно. Тем не менее, мы надеемся пощекотать наших читателей какой-нибудь подходящей информацией. Ждите наш специальный репортаж о похождениях Блудного Прокопия в самое ближайшее время…»

Пилеменос поморщился:

– Чокнулся святоша. Кто ж мне теперь будет грехи отпускать по дешевке?…

Ход тревожных мыслей старика нарушил пискнувший голодной мышью телефон:

– На связи Мойша Каплан. Соединить?

– Мойша?… Соединяйте…

Голос Каплана явственно и неподкупно дрожал:

– Пилеменос, друг мой, ты знаешь, что вчера случилось?

Старик попытался не поддаваться панике и ответил как можно спокойнее:

– Да, как раз вот читаю газеты.

– Это все мелочи. На самом деле произошло нечто большее. Твой сын отказался от Чикиты.

– Как? – не понял Пилеменос, – Он мне ничего не говорил. Правда, я его не видел вчера. Но может все не так страшно?…

– Страшно, Пилеменос, страшно. Из-за того, что Константин ушел к этой блондинке-вертизадке, Чикита пыталась покончить жизнь самоубийством через расстрел. Слава богу, она была так пьяна, что стреляла в зеркало…

Тут Пилеменос не сдержался и в ярости стукнул чем-то по столу:

– Прости меня, Мойша. Я и не загадывал, что дело зайдет так далеко. Приму самые жесткие…

– Я надеюсь на тебя, Пилеменос…, – со слезами в голосе попрощался Мойша.

– Я все улажу. Счастливо. Привет потерпевшим…

Успокоив Каплана, Пилеменос без сомнений окончательно разволновался и нажал красную кнопку:

– Срочно вызовите Гнудсона.

– Он здесь в приемной… – как всегда спокойной была только секретарь.

«Уволить, что ли, эту тварь бесчувственную» – мелькнула неказистая мысль в голове Пилеменоса, но сказал он по привычке другое:

– Прекрасно, пусть зайдет… Здравствуйте, Гнудсон. Ситуация меняется. Что там у нас есть на эту обезьянью шлюху?

Гнудсон переспросил:

– На Катю Андрееву?

Старик раздраженно подтвердил:

– Да, именно…

Гнудсон продолжил как можно спокойнее:

– Ничего нового. Материалы были собраны и подшиты. Вы ими не интересовались. И я подумал…

– Индюк тоже думал, – свернул голову очередной воображаемой птице Пилеменос, – Где материалы?

Инспектор указал на портфель:

– Всю конфиденциальную информацию я не выпускаю из своих рук.

– Давайте сюда…, – сверкнул искусственным хрусталиком Пилеменос.

Инспектор ввел код и извлек на свет божий толстую папку. Старик тут же выдернул ее из рук Гнудсона. Склонившись над ней, нервно зашелестел документами, фотографиями и выкройками:

– Ага, «Окончила среднюю школу с первой попытки… Сменила более трех десятков рабочих мест… Десять месяцев работала официанткой в подпольном игровом заведении – любимом местечке районных сутенеров и мафиози. Согласно контракту разносила напитки по пояс обнаженной…»

Вот так невестка… И недурно ведь выглядит после этого борделя… И те фотографии хороши, и эти – нынешние… Как там у нее с параметрами?…

– Девяносто-шестьдесят-девяносто…, – сквозь зубы процедил инспектор.

– М-да… Гнудсон, я хочу встретиться с ней…

Полицейский не очень понял:

– Как-как?…

– Как Пилеменос…, – разъяснил ухвативший на лету какую-то мысль старичок, – Она наверняка еще ничего конкретного обо мне не знает. Мой сын любит сюрпризы… Вот и я сделаю сюрприз. Думаю, что не стоит травмировать мальчика всеми этими компрометирующими материалами. Прожженная девица должна отказаться от Костаса сама. По доброй, так сказать, воле. Организуйте-ка нам встречу…

Гнудсон скривился – его все еще мучила изжога от вчерашней китайской пищи:

– Видите ли, господин Пилеменос, я больше не буду работать на вас в виду вновь отрывшихся обстоятельств.

Миллионер снова и тем же сверкнул:

– Каких еще к дьяволу обстоятельств?

Инспектор заблаговременно попятился к выходу:

– Я не могу сказать, но для меня это чрезвычайно важно и даже существенно…

Пилеменос жестом остановил его:

– Черт с тобой. Только не бросай дело посреди шоссе. Давай так: организуешь встречу с Катей, и катись копченой колбаской на все четыре стороны… И кто, интересно, сможет платить тебе так, как платил я?

Гнудсон, приложив руку к левому нагрудному карману, гордо произнес полную отчетливого пафоса речь:

– Не в деньгах счастье. Я истинный государственный служащий. И не хочу больше служить частным интересам. Ни вашим, ни нашим. Я должен помогать всему обществу. И буду честно выполнять свой долг, получая от этого глубокое моральное удовлетворение. А это, поверьте, дороже всех купюр на свете…

Что касается встречи с Катей… Встречу с Катей я вам организую. Но это будет мой последний аккорд в вашем коррумпированном ансамбле…

– Ишь ты, как разошелся, – так и оторопел Пилеменос прямо на рабочем месте.

Инспектор же, не сходя с него, приступил к завершению операции:

– Разрешите, – смело взял он со стола янтарную телефонную трубку. Решительно набрал номер Кати.

Услышав ее беспечное «алло», Гнудсон легко, как на спецтренировке, заговорил неподражаемым женским голосом:

– Катя Андреева?… Вам звонит секретарь господина Пилеменоса. Надеюсь, вы знаете, кто это такой?…

– Если вы имеет в виду миллионера Пилеменоса…, – догадалась умная Катя.

– Именно миллионера Пилеменоса…, – вздохнул и выдохнул полицейский, – Господин бизнесмен лично просмотрел пару передач «Угадай обезьяну» с вашим участием. И вы произвели на него такое неизгладимое и настолько неотталкивающее впечатление, что господин Пилеменос хотел бы встретиться с вами… Лично. С целью обсудить возможность заключения весьма выгодного контракта…

– Она спрашивает: «где и когда?» – прикрыл Гнудсон трубку ладонью.

Пилеменос махнул:

– Да хоть здесь и сейчас. Надо срочно завязывать с этим делом, пока Чикита жива, Долорес не обесчещена, а Мойша при кредите…

Полицейский вновь обратился к трубке:

– В связи с наступлением весенне-летне-осенней рекламной кампании господин Пилеменос готов встретиться с вами незамедлительно. Надеюсь, вам это подходит?… Устраивает?… Хорошо, высылаем машину…