– Мне кажется, леди пьяна, Генри. Завтра утром вас ожидает ужасное похмелье, миссис Броди.

– Это произошло бы, если бы я пила, но я не пила. А если бы и так, то это не ваше дело. Как вы смеете?

– Я могу говорить вам все, что захочу, миссис Броди, но не стану тратить силы. – Она покачнулась, он резко схватил ее за руку и грубо усадил на бортик веранды. – Сидите здесь, а я приведу ваших друзей. Им лучше отвезти вас домой, пока вы не скомпрометировали себя и их своим отвратительным поведением.

Ева подняла голову и уставилась на него, пытаясь сфокусироваться.

– Мне все равно, – выдохнула она, пытаясь встать, но рухнула обратно и закрыла глаза, когда все вокруг бешено закружилось.

– Она вот-вот упадет в обморок, – заметил Генри.

– Ничего подобного, – запротестовала Ева и едва не упала на пол веранды.

– О боже! – вскричал лорд Стейнтон, отшвырнув сигару. Обняв Еву за талию, он подхватил ее на руки и направился к скамейке в глубине веранды. – Генри, найди миссис Сигрув и приведи сюда. И найди нашатырь, или что там применяют при обмороках. И ради бога, будь осторожен. Если кто-нибудь выйдет на веранду и обнаружит меня с бесчувственной женщиной на руках, по Лондону уже к утру поползут самые невероятные сплетни.

Генри ринулся выполнять поручение Лукаса, а лорд Стейнтон понес беспомощную женщину к скамейке. Придя в себя, Ева возмутилась:

– Да как вы смеете? – Она отчаянно пыталась вырваться из его объятий. – Немедленно отпустите меня. Что бы вы там ни возомнили, я не заслуживаю подобного обращения. – Однако все ее попытки освободиться лишь еще сильнее разозлили его.

– Немедленно успокойтесь и замолчите, – приказал Лукас, а затем бесцеремонно бросил ее на скамейку.

С трудом преодолевая охватившие ее сонливость и слабость, Ева вскинула голову, собираясь разразиться гневной тирадой, но в этот момент заметила женскую фигурку в розовом платье, бегущую к ним.

– Бет! – воскликнула Ева.

– О боже, что произошло? – Бет склонилась над подругой, с искренним беспокойством вглядываясь в ее лицо. – У тебя снова разболелась голова, Ева?

– Нет, и я ни в чем не виновата. Бет, прошу тебя, скажи этому напыщенному человеку с замашками грубияна, который только и делает, что оскорбляет меня, что я выпила слишком много твоих порошков от головной боли, а не шампанского.

– Порошков от головной боли? – Однако лорд Стейнтон не чувствовал смущения, обнаружив свою ошибку. Наоборот, он необычайно развеселился. – Вы предрасположены к головным болям, миссис Броди?

– Нет, но сегодня утром меня, к несчастью, угораздило встретить вас, лорд Стейнтон.

– Вот как, что я могу сказать?

– Для начала извиниться, – огрызнулась Ева.

– Чудесно. Я ошибся. Смиренно умоляю меня простить.

– Смиренно? Вы? – воскликнула она, не веря своим ушам. – Вы не умеете быть смиренным, как бы ни старались.

– Несмотря на то что вы обо мне думаете, я всего лишь помог вам. Как и в нашу предыдущую встречу, я подумал, что вы вот-вот упадете в обморок.

– А я, кажется, предупреждала, что не падаю в обмороки и мне ничто не угрожает, – холодно откликнулась Ева, избегая вопросительного взгляда Бет.

– Вы в этом так уверены? – спросил он.

– Абсолютно.

– Думаю, вы заблуждаетесь, миссис Броди, предлагаю вам свою помощь, когда вы наконец встанете со скамейки.

Ева осторожно попыталась встать, а когда лорд Стейнтон хотел поддержать ее, отдернула руку и гневно уставилась на него.

– Я не позволила бы вам прикоснуться ко мне, даже если бы тонула! – воскликнула она.

– Понимаю, – вкрадчиво произнес лорд Стейнтон.

Опершись о руку Бет, Ева отвернулась от лорда Стейнтона:

– Я поеду домой, если ты не возражаешь, Бет. Мне надо лечь в постель, пока я не выставила себя на посмешище, уснув в гостиной леди Эллесмер. Это недопустимо.

Ощутив комичность ситуации, Бет с трудом подавила улыбку:

– Конечно. В любом случае нам уже пора домой. Мы найдем Уильяма и попрощаемся с леди Эллесмер. – Она обернулась к лорду Стейнтону и смущенному Генри Ченнингу, державшему в руке пузырек с нюхательной солью. – Спокойной ночи, лорд Стейнтон, мистер Ченнинг, и спасибо вам за помощь.

– Господи, Лукас… – первым нарушил молчание Генри, недоверчиво глядя на друга. Даже мужчины редко осмеливались бросить ему вызов, а молодая американская вдова, восхитительная, невероятно привлекательная американская вдова, посмела ему перечить. – Эта миссис Броди очень разозлилась. Она заявила, что у тебя замашки грубияна, – сказал он, недоверчиво качая головой. – Сомневаюсь, что она тебя скоро простит.

– Уверен, что она меня не простит. Но это проблема миссис Броди, Генри. А не моя, – с иронической усмешкой заметил лорд Стейнтон.


Бет настояла на том, чтобы устроить пикник подальше от шумных толп людей, наводнивших Гайд-парк, чтобы посмотреть, как французский авиатор запускает огромный воздушный шар. Мальчики Сигрув и Эстель радостно предвкушали это событие.

Лукас сопровождал экипаж со своими дочерьми и мисс Лэйси верхом на своем жеребце и случайно стал свидетелем сцены пикника. Вид этой дружной компании буквально заворожил его. Это были трое взрослых и трое детей, два мальчика и девочка. Взрослые расположились на траве в тени огромных буков, расстелив на земле белую скатерть, выкладывали на нее разнообразные закуски из корзинки. Довольные дети резвились на лужайке, гоняясь друг за другом и заливаясь веселым смехом.

Одна из женщин была одета в восхитительное легкое голубое платье, украшенное узором из тонких веточек, с темно-синим поясом, завязанным бантом на спине. Он смотрел, как солнечные лучи переливаются на рыжих прядях густых волос, роскошными локонами ниспадавших на плечи дамы. Она сидела, запрокинув голову, и смотрела в небо. Там уже парил в облаках воздушный шар, вызывая восторг толпы.

Опустив глаза, Ева взглянула на детей, на ее лице расцвела безмятежная улыбка, когда она посмотрела на девочку. Двое сыновей Бет, активные и шумные, как целая стая обезьян, были слишком подвижны для Эстель, и она никак не могла их догнать. Однако она не собиралась сдаваться. Внезапно Эстель остановилась, и на ее лице расцвела яркая улыбка, словно она увидела нечто замечательное. В радостном возбуждении она бросилась к Еве:

– Мама, это Софи и Эбигейл. – И прежде чем Ева успела ее остановить, она помчалась по лужайке к остановившемуся экипажу.

Ева вскочила и бросилась следом за ней; увидев Сару Лэйси и ее юных воспитанниц, она радостно заулыбалась:

– Сара, как я рада снова вас видеть. Вы пришли полюбоваться шаром?

– Да, – ответила Софи, ее глаза сверкали от восторга. – Это было так здорово.

– И он шипел, как дракон, – радостно выпалила Эбигейл.

– Дети просто в восторге, – сказала Сара, улыбаясь Еве в ответ. – Они никогда раньше не видели воздушный шар.

– И я тоже. Для меня это впервые. Сара, почему бы вам не присоединиться к нашему пикнику? Софи и Эбигейл наверняка захотят поиграть с Эстель, и у нас хватит еды на всех.

– Это невозможно, миссис Броди. Спасибо за приглашение, но мисс Лэйси и девочкам пора возвращаться домой.

Ева резко обернулась, услышав знакомый глубокий голос, и увидела лорда Стейнтона. Внезапно ее сердце резко забилось. Вспомнив об их предыдущих встречах, надолго оставивших ощущение негодования и горечи, она ощутила странное волнение.

На нем был длиннополый темно-сливовый сюртук и кожаные брюки, заправленные в отполированные до блеска высокие ботинки, а его шею закрывал ослепительно-белый шарф. У него был все тот же пронзительный взгляд, и от него исходила все та же привлекательная аура мужской силы. Ева настороженно наблюдала за ним, ощущая, что в его присутствии ее тело и разум охватывает непонятное волнение.

Он приветственно склонил свою темноволосую голову:

– Надеюсь, сегодня у вас не болит голова, миссис Броди?

– Нет, благодарю за заботу, – чопорно ответила она.

– Не ожидал встретить вас на таком мероприятии, – признался он.

– Отчего же? Мне доставило огромное удовольствие наблюдать, как запускают воздушный шар. – Пожалев Эстель, которая прыгала рядом с ней, чтобы лучше видеть Софи и Эбигейл в коляске, она попросила: – Пожалуйста, разрешите вашим дочерям поиграть немного с Эстель.

На лице лорда Стейнтона отразилось ледяное высокомерие.

– Я уже сказал, что мы должны возвращаться, – сурово отрезал он.

Ева взглянула на его дочерей. Их детские плечи печально поникли, и ей стало их жалко. Софи и Эбигейл казались чересчур робкими и покорными, сильно отличаясь от других детей их возраста.

– Детям иногда надо порезвиться, покричать и вдоволь повеселиться, лорд Стейнтон, – как можно дружелюбнее возразила она, чтобы ее тон не показался ему враждебным. – В этом нет ничего плохого.

– Пожалуйста, папа, – робко прошептала Софи, – можно мы немного поиграем с Эстель?

Ева смотрела на него, ожидая ответа на тихую мольбу Софи, надеясь, что он не сорвет свое дурное настроение на детях. И с облегчением заметила, что его лицо немного смягчилось.

– Хорошо, Софи, – согласился он. – Мисс Лэйси, прошу вас, не спускайте с них глаз. – Приказав вознице ждать их в экипаже, он распахнул дверцу и опустил своих взволнованных дочерей на траву, а затем вскочил в седло.

Софи и Эстель резво бросились вперед по траве, а Ева взяла за руку Эбигейл и направилась с ней к своим друзьям. Лорд Стейнтон наблюдал за ними, сидя верхом на своем жеребце, и на его губах вдруг заиграла легкая улыбка, потому что детская радость передалась и ему. Он обожал своих дочерей.

Его беспокоило, что они росли без женского влияния и любви матери, но, уйдя от него, жена повела себя безжалостно, она бросила и дочерей. Отвернувшись от чудесной картины собравшихся на пикник друзей, он вдруг почувствовал, что завидует им и сожалеет, что не может присоединиться к ним. Решив отвлечься, он подъехал к знакомым, чтобы поболтать.