– Именно.

– Я не передумаю, – твердо сказала она. – Мы пришли к соглашению, и я не изменю своему слову.

– Я могу оказаться плохим вложением средств, о котором вы пожалеете.

– Несмотря на все ваши изъяны, сомневаюсь, что они сильно отличаются от недостатков любого другого мужчины, за которого я вышла бы замуж, и к чему обладать богатством, если не можешь использовать его в своих интересах?

– Когда вы хотите устроить свадьбу?

– Как вам будет угодно. В любое удобное время.

– Но нам надо обсудить еще одну деталь. Обычно до свадьбы принято объявлять о помолвке.

– О! Я об этом не подумала… Думаю, вы правы. И что вы предлагаете?

– На следующей неделе я приглашен на бал к лорду Грэдвеллу, на Пикадилли. Мы пойдем вместе.

– Неужели для вас так важно, что люди подумают, если мы не объявим о помолвке и сразу поженимся?

– Вы ошибаетесь, если считаете, что меня волнует мнение других людей, но не забывайте, что я был женат на женщине, у которой вообще не было никаких принципов. Познакомившись с вами, я понял, что вы – женщина высоких моральных принципов и для вас общественное мнение не пустой звук. Поэтому мы все сделаем правильно, и нас увидят в обществе вместе. Я позабочусь об официальном объявлении в газетах о нашей помолвке в день бала, чтобы наше появление не стало неожиданностью.

– И как они, по-вашему, отреагируют, узнав, что вы женитесь на няне своих дочерей? – спросила Ева с озорной улыбкой. – Вы не думаете, что ваши знакомые и все остальное общество могут осудить неравный брак?

– Если они еще не знают, что вы богатая американская наследница, то очень скоро все выяснится.

– В обществе наверняка начались пересуды, когда я пришла работать в ваш дом. Ведь все это выглядело слишком странно, не так ли? Я не хочу лишней шумихи вокруг нашей свадьбы, Лукас.

– Не будет никакой шумихи. После бала, где все увидят нас вместе, мы назначим дату свадьбы и вскоре вернемся в Лаурель-Корт вместе с детьми. У вас есть возражения?

Она улыбнулась:

– Ни единого.

Он улыбнулся, заметив оживленный блеск в ее глазах при упоминании о Лаурель-Корт.

– Я так и думал. Итак, вы не возражаете, чтобы я немедленно занялся всеми необходимыми приготовлениями?

– Нет, хотя я считаю, что правильнее будет, если до свадьбы мы с Эстель поживем у Бет и Уильяма. – Она нахмурилась, глубоко задумавшись. – Если я найду няню для детей.

– У вас есть кто-нибудь на примете?

– Да, это Сара Лэйси.

– Сара? Разве она не нашла новую работу?

– Не думаю. Она написала миссис Комбс, что вышла замуж, но я не думаю, что она уже подыскала работу. Возможно, мы сумеем убедить ее вернуться.

– А ее муж?

– Что ж, это вопрос. Понимаете, он работает главным конюхом в большом поместье в Суррее. Это неплохая работа, но я помню, Сара говорила, что ему там не очень нравится. Но он не хочет уходить, пока не найдет другую работу.

– Это было бы глупо.

– Вот именно.

Лукас внимательно посмотрел на нее:

– И что вы предлагаете?

– Чтобы вы дали работу ее мужу.

– Вы имеете в виду, сделал его главным конюхом.

– Да, у вас ведь его нет.

– Потому что мне пришлось распродать большую часть конюшни, когда обстоятельства изменились в худшую сторону. Мне уже не нужен был главный конюх, да я и не мог его себе позволить.

– Это уже не будет проблемой, когда мы поженимся. – На лице Евы появилось серьезное выражение. – Лукас, подумайте, как обрадуются Софи и Эбигейл, когда она вернется. Я видела Сару с вашими детьми. Она любит и понимает их, и она очень добросовестна. Ради ваших детей, позвольте мне написать ей.

– Хорошо. Но вы должны быть готовы к тому, что она откажется. И не захочет возвращаться.

– О, думаю, она не откажется. – Ева понимала, что жизнь с этим мужчиной будет не из легких, и слегка волновалась, думая о новых обязанностях, которые лягут на ее плечи после их свадьбы. Но, посмотрев в его светло-голубые глаза, она пообещала себе, что никогда не выдаст ему своих страхов и сделает все, чтобы его дети любили ее и доверяли ей. – А пока было бы неплохо, если бы мы узнали друг друга немного получше. Ведь я почти ничего не знаю о вас и вашей семье. Лукас… – начала она и непроизвольно коснулась его руки. Он обернулся. – Я чувствую, что вам не нравится говорить о своей семье и обо всем, что с ней связано, но мы собираемся пожениться, мне хотелось бы, чтобы вы мне доверяли.

Лукас посмотрел на нее, и в это мгновение в стене безразличия, которой он окружил свою душу после развода, появилась маленькая трещина – искреннее участие Евы тронуло его.

– Почему вы так смотрите на меня? – спросила она.

Лукас залюбовался ее глубокими синими глазами и нежными, чувственными губами.

– Меня замучила совесть, – с отвращением сказал он. – И я пытаюсь заглушить ее голос.

Ева улыбнулась:

– С вами такое редко случается?

– В данных обстоятельствах это вполне понятно, – резко откликнулся он.

– Вам ни к чему винить себя, – ответила Ева, чувствуя нарастающую неловкость.

– Это так, но визит Максин и ее попытка шантажа меня заставили меня согласиться на то, чтобы снова жениться, и как можно быстрее. Сейчас мне кажется это самым разумным решением. – Неожиданно для нее он улыбнулся. – И еще я подумал, что вы невероятно обворожительны.

От его неожиданного комплимента Ева смутилась и покраснела от удовольствия.

– Надеюсь, вы продолжите и дальше так думать, но меня действительно беспокоит, что теперь, когда вы окончательно согласились на мое предложение, а я на ваше, – сказала она, и ее щеки слегка порозовели, – вы станете сожалеть, что женились из-за денег.

– Не стоит. Если с моими детьми все будет в порядке, не будет никаких сожалений.

– Хорошо. А теперь мне пора возвращаться к детям, а не то миссис Комбс станет меня ругать за то, что я отвлекаю Нелли от ее обязанностей на кухне. – Она подошла к двери и, остановившись, обернулась к нему: – Недавно вы сказали, что вам никто не нужен. Вы ошиблись. Человеку всегда кто-то нужен. Возможно, вы не знали об этом, но это так.


– Знаешь, мне и в голову не могло прийти, что ты соберешься замуж за Лукаса Стейнтона, – заметила Бет.

Ева и Эстель вернулись пожить у Бет и ее мужа в доме на Беркли-стрит до свадьбы. Сара с радостью вернулась в дом лорда Стейнтона после того, как ее мужу Марку была предложена должность главного конюха в конюшне Стейнтонов.

– Когда я согласилась присматривать за его детьми и мы отправились в Лаурель-Корт, все изменилось. Ты счастлива за меня, правда, Бет?

– Конечно, Ева, и Уильям тоже. Мне очень хочется надеяться, что лорд Стейнтон будет тебе хорошим мужем. И хотя он производит впечатление хорошо воспитанного человека, в нем чувствуется огромная сила и жесткость. В бизнесе он заработал репутацию человека, который, желая что-то получить, не успокоится, пока не добьется своего. Сейчас ему нужны твои деньги, но меня ужасно беспокоит, что будет, когда он их получит.

– Лукас убежден, что его финансовые трудности – всего лишь дело времени, Бет.

– Ты действительно хочешь выйти за него, Ева?

– Конечно, я не стала бы выходить за него против своей воли. Пожалуйста, не беспокойся обо мне, Бет. Я действительно этого хочу.

Бет с облегчением вздохнула, и ее лицо повеселело.

– Я так рада. Вы уже решили, когда свадьба?

– Еще нет, но думаю, скоро. И это будет очень скромное мероприятие. Я хочу сразу после свадьбы уехать из Лондона. – Заметив восторженный блеск в глазах Бет, Ева расхохоталась и обняла ее. – Я говорю абсолютно серьезно.


Лукас насмешливо взглянул на Генри и протянул ему бренди:

– Полагаю, ты услышал новость о свадьбе и пришел поговорить о моем выборе невесты, Генри.

– На самом деле я ушам своим не поверил, узнав, что ты собираешься жениться на американской няне своих детей, на женщине, о которой ты почти ничего не знаешь, кроме того, что она богатая наследница.

– На самом деле Ева родилась в Англии. А потом переехала в Америку. Так что, Генри, кое-что я о ней знаю. И еще она любит детей.

– После твоего ужасного брака с Максин это большое облегчение. Но тебя не беспокоит, что ты женишься на простолюдинке? В конце концов, она ведь у тебя работала. Пойдут сплетни, и разразится грандиозный скандал.

– Лично мне нет никакого дела до того, что болтают люди, особенно те, которые считали, что это я виноват в разводе с Максин. Меня больше беспокоит, что скандал причинит вред Еве, но она сильная и, надеюсь, справится с этой проблемой.

– Лукас, я уже давно перестал удивляться тому, что происходит в твоей жизни. Я всегда был в курсе ваших с Максин отношений и некоторых твоих романов, и, поскольку ты всегда избегал женитьбы, можешь подумать, что я совсем не понимаю женщин.

– К чему ты клонишь, Генри?

– Я догадался, что ты женишься на очаровательной миссис Броди из-за денег. Но мне кажется странным, что из половины мужчин Лондона, богатых или бедных, как ты, она выбрала именно тебя. Вы ведь не влюблены друг в друга? Так в чем же дело? Чего она хочет?

– Стабильности для себя и дочери. Кроме того, она привязалась к Софи и Эбигейл, а это для меня очень много значит. И она без памяти влюбилась в Лаурель-Корт.

– Она это сказала?

Лукас улыбнулся:

– А ей и не нужно было. Ты бы видел ее лицо, когда она впервые там оказалась. Она была потрясена.

– Без сомнения, это чудесное место. – Генри прищурился, глядя на друга. – Ты действительно собираешься на ней жениться, Лукас?

Лорд Стейнтон кивнул, и ласковая улыбка заиграла на его губах.

– Она красива и очень молода, хотя у нее уже есть пятилетняя дочь. Как я уже сказал, она любит детей, а для меня это очень важно. Я хочу сына, Генри, наследника моего поместья, – произнес он, изо всех сил стараясь скрыть волнение, охватившее его при мысли об этом. – Я собираюсь заново отстроить Лаурель-Корт, чтобы он передавался из поколения в поколение.