Отогнав навязчивые мысли, Колин знаком велел слуге наполнить кубок и стал смаковать сладкое вино. Волынщик заиграл тихую мелодию, и Колин Макдоналд, умиротворенный и сытый, откинулся на спинку стула. Хорошо вновь оказаться дома после стольких приключений!

— Весь город разрушен? — осмелилась наконец спросить Мойра.

— Весь. Сначала мы сожгли дворец. Замечательное было зрелище! Теперь память о позоре владетеля Островов превратилась в дым!

— Пойдем, господин, — окликнула Фиона, не желая снова затевать бессмысленный спор. — Надо избавиться от этой пропотевшей одежды и вымыться перед сном.

— Не стану мыться, если и сегодняшнюю ночь придется провести в зале, — лукаво пригрозил он.

— О, Колли, — вздохнула она, — я сердилась на тебя, но все прошло. Я так счастлива, что ты жив и здоров. — И, нежно улыбнувшись мужу, призналась:

— Я истосковалась в одинокой постели. Пойдем.

Фиона протянула ему руку, и Найрн с готовностью поднялся.

— Спокойной ночи, мадам, — сказал он матери. Мойра учтиво наклонила голову и улыбнулась, глядя вслед парочке. Она лучше всех понимала невестку и желала ей успеха. Увы, к сожалению, это невозможно. Колин не сдастся.

После купания оба, изнемогая от страсти, опустились на овечью шкуру перед камином. Фиона кончиками пальцев коснулась его мужской плоти, и Колин охнул.

— Тебе нравится, что я ласкаю языком твой крошечный любовный бутончик? — выдавил он и, дождавшись, когда она кивнет, нерешительно попросил:

— Подари мне такое же удовольствие, Фиона моя. Дотронься до меня своими губками.

Говоря по правде, Фионе давно хотелось сделать это, однако она не смела, боясь, что муж станет ее презирать. Но сейчас…

Она наклонилась и принялась медленно вбирать его в рот, осторожно посасывая набухший желанием жезл. Колин застонал, но отнюдь не от боли. Поняв, что он не собирается ее останавливать, Фиона продолжала ласкать мужа, пораженная тем, что способна превратить сильного мужчину в беспомощное, уязвимое существо.

Наконец она провела языком по рубиновой головке… раз, другой, третий… и взвесила на руке тяжелый мешочек. При этом Фиона случайно нажала пальцем на местечко чуть пониже мошонки, и Колин тихо вскрикнул. Она снова надавила, и Колин пробормотал, что сейчас изольется, если Фиона не перестанет его мучить.

Ее голова кружилась от невероятно острых ощущений.

Она как-то вмиг ослабела и не сопротивлялась, когда он накрыл ее собой и вторгся в раскаленное лоно. Фиона приняла его могучую плоть и, стискивая изо всех сил, сцепила ноги у него за спиной, чтобы он мог утонуть в мягкой жаркой бездне. Она глубоко вздохнула и откинула голову.

— О Колли! — прошептала она. Сладкая нега стремительно овладела ими, и горячий поцелуй Колина заглушил пронзительный крик, сорвавшийся с губ Фионы в минуту экстаза.

Что за великолепная, несравненная, обольстительная колдунья! И какой огонь пылает меж ними!

Он дал ей немного передохнуть и вновь стал двигаться.

Тугие ягодицы ритмично сжимались и разжимались, когда он вел ее к новым высотам страсти.

Фиона, обезумев, извивалась, а он вонзался в нее, доводя до невероятного возбуждения. Она чувствовала, как он пульсирует в ней, и стремилась поскорее достичь сияющих вершин. Ее ногти вцепились ему в спину, проводя кровавые борозды.

— Пожалуйста… пожалуйста… — лепетала она. Колин двигался все быстрее и быстрее, удары становились все резче и резче. Фиона ощутила приближение водоворота, который затянет их обоих. Ее Тело, охваченное жаром, трепетало, и через мгновение готово было взорваться на сотни мельчайших осколков, которые поглотит небывалое наслаждение.

Единая дрожь объяла их, и Фиона истерически вскрикнула. Слишком долго они были в разлуке.

Потом они лежали перед огнем, Колин, улыбаясь, провел пальцем по изгибу ее бедер.

— Ты еще никогда не отдавалась мне так самозабвенно, — вздохнул он и, наклонившись, припал губами к ее плечу.

— Ты тоже никогда не отдавался мне столь безудержно, — парировала она. — И это было чудесно, Колин Макдоналд. — Она повернула голову так, что глаза их встретились, и поцеловала мужа в губы. — М-м-м…

— Значит, ты все-таки полюбила меня, Фиона моя?

Глаза Фионы лукаво заискрились:

— Возможно, я начинаю испытывать к вам нежные чувства, господин мой. Самую чуточку.

— Бесстыдница, — хмыкнул он, снова вжимая ее в пушистую шкуру. Отблески пламени играли на их телах. Колин лизнул ямочку у основания ее изящной шеи. — Ты восхитительна, сердце мое, — пробормотал он, осыпая Фиону легкими поцелуями-укусами. Жадный язык ласкал ее грудь, губы прищемили сосок и стали высасывать сладкое молоко.

Пальцы Фионы блуждали в его красно-золотистых волосах. Она довольно улыбнулась. Совсем забыла промыть их, и в густых прядях было полно пыли. Но еще есть время все исправить.

А пока она вновь отдалась на волю его страсти, и они утонули в море блаженства.

Лишь глубокой ночью они покинули нагретое местечко и легли в постель. Супруги долго нежились под теплым одеялом. Отныне в их жизни многое изменилось.

Пришла зима, и новости, достигавшие Найрн-Крэг, были одна тревожнее другой. Король пришел в бешенство, узнав о сожжении Инвернесса. Случайно уцелевшие жители добрались до Скона и предстали перед королем, моля о правосудии. Только снег помешал Якову незамедлительно собрать войско. Но до весны осталось не так много времени. До весны и до войны.

Фиона пыталась хоть ненадолго забыться, но Найрн не давал ей покоя.

— В прошлом году мы сняли хороший урожай, — наставлял он. — Надо протянуть до следующего года: в этом нам вряд ли придется засевать поля. Если даже и успеем, все равно урожай будет уничтожен задолго до осени. На тебя лягут все заботы по дому в мое отсутствие, дорогая. Мать тебе поможет.

— Куда ты собрался? — со страхом спросила Фиона.

Они сидели в зале. Вокруг бегали и резвились дети. Скоро Джоанна отпразднует свой первый день рождения, а пока малышка уже ковыляла на смешно подгибавшихся ножонках.

— Когда мой брат пришлет гонца, я должен последовать за ним на поле брани, — спокойно пояснил Колин. — Ты и без того все знаешь, любимая. Смотри правде в глаза. Если Александр пойдет воевать, я буду на его стороне.

— Ты должен стоять за короля, — уговаривала Фиона, стараясь скрыть отчаяние. — Если твой брат вздумает сражаться со Стюартом, стань союзником своего сюзерена. Яков Стюарт обязательно победит! И тогда тебя покарают как государственного преступника. Если же встанешь под королевские знамена, с нами ничего не случится. Я знаю, ты любишь Александра и отец воспитал тебя в глубокой преданности клану, но времена меняются. Когда-то владетели Островов безраздельно правили на севере, но теперь в Шотландии появился законный властелин. Даже союзники Александра колеблются. Если твой брат не смирится, он и его последователи плохо кончат. У нас трое маленьких детей, господин мой. Твоя мать стара. Неужели мы все должны стать заложниками твоего безрассудства? Молю тебя, не слушай брата!

Из глаз Фионы покатились горькие слезы, и хотя Колин был тронут до глубины души, все же остался тверд.

— Я не могу отказать родному брату в просьбе о помощи, сердце мое. Не бойся. Здесь тебя никто не тронет. Король не станет мстить женщинам и детям.

— Яков Стюарт готов отомстить святому, если тот встанет у него на пути, Колин Макдоналд. Потом не говори, что тебя не предупреждали. Я знаю, что сделаю. Попробуй только покинуть нас! Я завтра же заберу детей и твою мать и все мы отправимся в Бен-Хей, где нас не захлестнут волны смуты.

— Но ты должна оборонять Найрн-Крэг, — ошеломленно пробормотал Колин.

— Если этот замок так неприступен, как ты утверждаешь, твои слуги легко сделают это вместо меня, пока ты не вернешься или пока король не потребует капитуляции. Я не останусь здесь без тебя и не позволю, чтобы дети и старуха оказались в опасности. Если возвратишься живым, будешь знать, где нас найти, ну а если король отберет Найрн-Крэг, значит, обрадуешься и нашему скромному убежищу. Колли. Конечно, мой дом не так роскошен, как твой, зато крыша не протекает.

Колин был потрясен решимостью жены. Он был далек от мысли считать ее глупой, капризной женщиной, которая сыплет пустыми угрозами, желая получить от мужа требуемое. Нет, она обязательно исполнит все, что задумала и пообещала. Но сама эта идея, хоть и неожиданная, не так уж плоха. Если Найрн-Крэг грозит неминуемое нападение, хорошо, чтобы Фиона с детьми и матерью укрылись в горах. В конце концов, не она восстанет против короля, и, если мужа убьют или возьмут в плен, никто не подумает преследовать жену, которая к тому же оказалась в эти страшные дни вдали от Найрн-Крэг. Сколько отпрысков знатных людей, ставших врагами Стюартов, всю жизнь томились в почетном заточении? Колин вовсе не желал, чтобы его дочерей продавали в жены тому, кто может быть полезен Якову Стюарту. Кто знает, как станут обращаться с ними мужья? Побои и издевательства были нередки даже в самых высоких кругах тогдашнего общества. И страшно подумать, что его сына научат стыдиться наследия гордых предков.

— Возможно, сердце мое, — заметил он вслух, — было бы совсем неплохо, если бы ты и дети пережили войну в Хей-Тауэр. Все несчастья обойдут вас стороной. Кровавые битвы разгорятся на западе и на севере. Никто не подумает искать вас в забытом Богом уголке.

Фиона вздохнула. Своей уловкой она хотела заставить Колина свернуть с избранного гибельного пути, а вместо этого дала средство успокоить растревоженную совесть.

— Значит, тебя ничем не возьмешь, Колин Макдоналд?

Муж с улыбкой покачал головой.

— Нет, дорогая, ничем. Я люблю тебя всем сердцем, Фиона моя, но не предам брата.

— Мне остается лишь молить Бога о том, чтобы Он спас тебя и наставил на путь истинный, — рассердилась она, но тут же поцеловала его в губы.

С гор еще не сошел снег и на деревьях не набухли почки, когда прозвучал призыв вооружаться. Холодным вечером, едва тонкий серебристый серп луны появился на небе, снова загорелись сигнальные костры на холмах. Чуть позже прибыл посланец от владетеля Островов. Яков Стюарт во главе огромной армии перешел реку Тей и двигался на север. Король ударил раньше, чем ожидалось. Предстояла битва не на жизнь, а на смерть.