У Лафонтена изначально певуньей была Цикада, но никто в северном Петербурге о цикадах не знал. Недолго думая, тучный, но изворотливый баснописец заменил Цикаду на Стрекозу. Смысл потерян, зато всё понятно…

Фабр в вину Лафонтену вменил то, что цикада им принижена несправедливо. Она представлена легкомысленной бездельницей, тогда как муравей – неутомимый труженик.

«Цикада, – возражает Фабр, – неумолчный и сладкоголосый певец, Орфей мира насекомых. А вот Муравей – стяжатель, скопидом, сквалыга и корыстник.

Мы с Вами, Серкидон, добавим – ограниченный субпассионарий. Только и знает – в дом притащить да спрятать. Где ему понять пассионарную Цикаду, которая поёт бескорыстно, самозабвенно, подчиняясь лишь гармонии одной…

Напомните, Серкидон, а зачем нам сегодня Фабр?.. Да-да-да! Вспомнил!.. Давайте мысленно перенесёмся в кабинет знаменитого энтомолога. Смотрите: Фабр изучает под микроскопом бабочку Satumia pavonia. Изучает долго и кропотливо. Вот, желая дать отдых глазам, учёный подходит к окну и видит за окном десяток порхающих самцов Satumia pavonia. Давайте этих самцов назовём условно мотыльками. Будет нежнее.

Фабр (на то он и большой учёный!) сразу понял: не под микроскоп хотят попасть эти мотыльки. Они жаждут общения с самочкой. Но как мотыльки узнали о наличии в комнате бабочки? Она что –посылала им телеграммки или (по Вашему) эсэмэски?..

Фабр предположил (а на то время это был смелое предположение), что самка посылает в окружающий мир химические сигналы содержания «аз есмь». Данный сигнал улавливают самцы и, забывая и про библиотеки, и про булочки, летят на зов бабочки-красавицы.

Теперь давно и доподлинно известно о наличии химических сигналов, которыми животное какого-либо вида привлекает представителей противоположного пола. Эти сигналы с подачи энтомологов называют феромонами. От греческих слов: phero – несу и hormao – возбуждаю. Летучие посланцы любви!

А человек?! Оказался человек весьма пахучим приматом. Не хуже бабочек несут возбуждение и бабоньки, и мужички. Говоря не столь игриво – женщины и мужчины. При каждом удобном случае они посылают в окружающую среду химические сигналы, несущие заинтересованным лицам полезную информацию.

Серкидон, вспомним про гормоны. Очень они похожи на феромоны. Но если гормоны несут свой химический сигнал в пределах организма, то феромоны, преодолевая притяжение организма, уходят далеко за его пределы. Если гормоны гонцы с пакетом, то феромоны можно назвать космонавтами с приветом.

Чем же принимают заинтересованные лица подобную информацию? Носом! А строго говоря, сигнал от феромонов принимает вомероназальный орган, расположенный у человека недалеко от кончика носа. Возможности этого надёжно спрятанного органа впечатляют. Его рецепторы способны реагировать на тридцать миллионных частей одной миллиардной доли миллиграмма (30 пикограммов).

Могущество природы способна победить лишь человеческая глупость. Во время косметических операций по коррекции носа вомероназальный орган, как правило, срезают, и феромоны летят мимо. Нос кастрирован, человек уже не может влюбиться с первого нюха…

У феромонов, кроме скальпеля хирурга, следующие менее категоричные, но враги – зима и парфюмерия.

Зима. Жалкое зрелище – человек на морозе. Тело его закутано-замотано, даже нос закрыт шарфом. Что тут можно унюхать? Что здесь можно источить? Феромоны впадают в зимнюю спячку и снится им, космонавтам с приветом, «не рокот космодрома»172, а лето.

Парфюмерия. Это скорее не враг, но конкурирующая фирма, ведущая бизнес бессовестно и агрессивно. Естественные ароматы-запахи тела (и плохие, и хорошие) смываются, неестественные – наносятся. Сверхсильные сигналы сносят крышу вомероназального органа, он передаёт в мозг дезинформацию. Молодой человек думает, что полюбил девушку, а на самом деле он полюбил её духи. Ей бы, обманщице, отдать юноше пустой флакончик, и пусть пылко влюблённый строит отношения с ним. Так ведь нет, чертовка продолжает морочить парню его вомероназальный орган.

А лаки на волосы! Они же полностью блокируют феромоны, которые так щедро источаются у оснований волос. Женщина, потряхивающая распущенными без лака волосами, подобно бабочке, которая трепещет крыльями. Обе щедро источают ферономы. Вот почему в церкви женщинам запрещается находиться с неприбранными волосами – дабы не отвлекать мужчин от мыслей праведных. Вот почему мужчины любят брюнеток, блондинок, рыженьких, а вот лысеньких любят не очень…

Серкидон! Да вот же она, Вы только посмотрите на неё. Суперблондинка с распущенными волосами. Бьюсь об заклад, идёт она в ночной клуб. Идёт, потряхивая белокурой копной, «дыша духами и туманами», щедро источая феромоны, а распущенные волосы вьются за ней шлейфом, как подвенечное платье за невестой.

«Продлись, мгновенье, ты прекрасно!» – не удержавшись, воскликнул бы восторженный Фауст. Что было бы, согласно договору, его последним восклицанием.

Серкидон! Забодай меня комар, любимец энтомолога Фабра, если не в ночной клуб идёт эта красотка. А куда ещё наряжаться приличной на вид девушке, на ночь-то глядючи… Ай да за ней, Серкидон, Ваша библиотека никуда не денется…

Так, прошмыгнём мимо гориллообразных вышибал, как мышки, и вот мы уже…. Ох, как отовсюду «бу-бу-бу», «ду-ду-ду»! О чём это они так играют? Смотрите: руки-ноги мелькают, как будто тысячи бабочек и мотыльков машут крылышками, ну и, конечно, феромонов столько, что глаза ест… Ох, как девушки размахивают влажными волосами во все стороны…А вот и наша знакомая. Надо же, что вытворяет! Забодай меня комар второй раз и теперь уже навсегда, если она не присмотрела, не приметила себе молодого человека, который пахнет вкусно. Самого статного-ароматного. Смотрите, что я говорил! Как ловко, будто художник по полотну, мазнула она влажными волосами мускулистого брюнета. Как мило улыбнулась-извинилась!

Ну, Серкидон, это равносильно записке, которую Василий Иванович Чапаев получил от Анки-пулемётчицы: «Василий Иванович! Приходи к ночи на сеновал. Научу целоваться!» – «Намёк понял!» – сказал Василий Иванович.

Молодой человек оказался смекалистым не меньше красного командира. С ходу разобрался в ситуации и пригласил агрессоршу на медленный танец. Вот он уткнулся носом в её разгорячённые волосы… А вот дальнейшее не для нас. Дальше только для тех, кто вошел по билетам. Потому что дальше то же, что и с булочками. Отработка программы: поцелуи, судорожные объятия, поиски укромного места, срывание одежд, слиянье тел, помутнение рассудка, сладострастные стоны…

Ну вот мы с Вами, Серкидон, опять не у дел… Зато у меня есть время Вас просветить. Оказывается, у мужчины, выбранного с учётом запахов феромонов, генный набор максимально отличается от генного набора анализирующей запах женщины. А что такое широкий выбор генов? Это почти наверняка крепкое, здоровое потомство. Оно, кстати, не за горами. А родители будут удивляться – откуда он взялся, этот ребёнок? Мы вроде ничего такого не делали, ничего не помним…

Он, ребёночек, зачатый в момент отключения мозгов, получается крепеньким. Гораздо здоровее рассудочных. Поскольку изготовляла его сама природа с минимальным участием человеков… А с чего началось? Уткнулся носом в растрёпанные волосы…

Серкидон, горжусь Вами. Какой Вы упорный! Вы всё-таки дошли до библиотеки. Сидите, читаете книгу «Как стать крутым». Кстати, а зачем Вам быть крутым? Вам нужно наиболее полно реализовать заложенный в Вас потенциал. А каким Вы будете при этом – крутым, всмятку, жидким, воздушным – не столь важно. Предлагаю Вам быть здоровым, вечно молодым и источать привораживающие феромоны.

Серкидон! Книгу – в сторону. Даже я почувствовал этот аромат. Какая фифа вошла! Точно – Она! Платье цвета «последний вздох жако», щечки неоспоримо розового цвета, копна соломенных волос. Немедленно бросайтесь перед ней колени с возгласом «Навеки твой!», и пусть она к Вам принюхивается…

Удачи Вам!

Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.

.

-33-


Приветствую Вас, Серкидон!

Продолжим о том, что же останавливает взгляд. К примеру, взгляд мужчины. Допустим, посмотрел мужчина на женщину и замер. Почему на этот раз? Узнал свой типаж! Помните, как я увидел на сайте знакомств стриженную брюнетку с чёлкой, с правильными чертами лица, похожую на Мирей Матье, и сразу вспомнилось «время былое»173, вспомнились «лица, давно позабытые…»174

В восприятии поэта Вадима Жука175 это выглядит так:


Возможно, это объяснимо,

И можно формулу найти,

И сосчитать, и сделать снимок,

И даже базу подвести.

Но вот приходит эта падла,

Сметает чёлочку со лба.

И отступают Фрейд и Павлов,

И дышат почва и судьба.


Вот так! Дышите ровно, почва и судьба. Твори долго, Вадим Семёнович! А мы с Серкидоном сделаем небесный зигзаг. «Наш паровоз, вперёд лети!»176 В астрале – остановка. Понаблюдаем за поведением душ человеческих перед воплощением их в тела. Добавлю, не гарантированным, но вероятным, воплощением.

Предстаёт душа перед Вседержителем и выспрашивает Он:

«С какой целью хочешь посетить голубую планету? Чем обогатишь человечество после предполагаемого тура?»

Некоторые души честно себя ведут, отвечают:

«Да не хочу я никого ничем обогащать, просто охота вверенным телом пивка попить, поорать на стадионе: «Вперёд, Питер!», «Зенит – чемпион!», «Судью на мыло!» Да, честно говоря, всё равно, что орать, лишь бы громко было. А ещё страсть как хочется с ладной бабёнкой да на зелёной травушке покувыркаться, и чтобы была земля не холодная, а бабёнка так и вовсе – горячая. Чтобы была она блондинкой, вот с такими бёдрами, вот с такими…» – «Ладно, ладно, не заводись, – перебьёт Вседержитель. – Чёрт с тобой…»

Ох!.. Пардон. Миль пардон, Серкидон. Что-то я зарапортовался. Как же это Он скажет: «Чёрт с тобой»? Даже в сердцах такое не скажет! Убираем чёрта.