– Она помнит меня по прошлому вечеру, и они с отцом тут действительно ни при чем… Так что либо Бэа рассказала кому-то еще, либо… это шуточки Питера. Вот доберусь я до этого сопляка и…

– Джастин, тебе пора повзрослеть. Это не он, – строго говорит Дорис. – Возьмись за поиски с другого конца. Позвони в химчистку, позвони парню, который развозит эти кексы.

– Я это уже сделал. За все заплатили кредиткой, а информация о ее владельце конфиденциальная.

– Твоя жизнь – одна сплошная загадка. Чтобы разобраться с этой Джойс и таинственными посылками, неплохо бы тебе нанять частного детектива, – говорит Дорис. – Ой! Только что вспомнила! – Она достает из кармана листок бумаги и протягивает ему. – Кстати, о частных детективах. Тут для тебя кое-что есть. Я узнала несколько дней назад, но тебе ничего не сказала, чтобы ты не гонялся за призраками и не ставил себя в дурацкое положение. Но раз ты все равно собираешься это сделать, вот, держи. – Она протягивает ему листок бумаги с адресом Джойс.

– Я обратилась в Международную телефонную справочную и назвала им номер этой Джойс, которая на прошлой неделе звонила Бэа. Они дали мне адрес, по которому зарегистрирован ее телефон. По-моему, тебе стоит найти эту Джойс, Джастин, и выбросить из головы того человека. Он ведет себя очень странно. Как знать, кто присылает тебе эти записки? Займись лучше женщиной, нормальные здоровые отношения – как раз то, чего тебе не хватает.

Думая о чем-то другом, он равнодушно пробегает глазами листок, прежде чем небрежно сунуть его в карман.

– Ты просто мечешься от одной женщины к другой, ведь так? – Дорис внимательно смотрит на него.

– Эй, а что, если сообщения посылает тебе Джойс? – начинает Эл.

Джастин и Дорис закатывают глаза.

– Не пори чепухи, Эл, – перебивает его Джастин. – Я встретил ее в парикмахерской. И вообще, с чего ты взял, что все это – дело рук женщины?

– Ну, тут и спорить не о чем, – отвечает Эл. – Потому что она прислала тебе корзину маффинов. – Он морщит нос. – Прислать корзину кексов – на такое способна только женщина. Или гомосексуалист. И кто бы это ни был, он или она, или, может, онона, – почерк у него каллиграфический, что только подтверждает мою теорию. Женщина, гомосексуалист или транссексуал.

– Мысль о корзине с маффинами пришла в голову мне, – возражает Джастин. – И у меня каллиграфический почерк.

– Вот и я о том же. Женщина, гомосексуалист или транссексуал, – улыбается Эл.

Джастин раздраженно отмахивается и откидывается на спинку стула:

– От вас обоих толку – чуть.

– Эй, я знаю, кто тебе поможет, – говорит Эл, выпрямляясь на стуле.

– Кто? – Джастин скучающе подпирает голову рукой.

– Вампира, – страшным голосом произносит Эл.

– Я уже просил ее помочь. В базе данных я нашел только информацию о своей крови. Ничего о том, кто ее получил. Она не скажет мне, куда отправили мою кровь, и никогда больше не будет со мной разговаривать.

– Из-за того, что ты убежал от нее, когда погнался за автобусом «Ладья викингов»?

– Да, тут есть какая-то связь.

– Нечего сказать, Джастин, здорово ты умеешь обращаться с женщинами.

– Ну, хотя бы кто-то думает, что я что-то делаю правильно. – Он смотрит на карточки, которые положил на середину стола.

Кто ты?

– Не надо было спрашивать Сару напрямик. Ты бы лучше порылся у нее в кабинете, – загорается Эл.

– Нет, так нельзя, – неуверенно возражает Джастин. – Я рискую нарваться на неприятности. Или причинить неприятности ей, не говоря уж о том, что я и так плохо с ней обошелся.

– В таком случае самое правильное, что ты мог бы сделать, – подсказывает коварная Дорис, – это заехать к ней в офис и извиниться. По-дружески.

Их лица медленно расплываются в улыбке.

– А тебе на следующей неделе дадут отгул, чтобы поехать в Дублин? – спрашивает Дорис, положив конец их перемигиваниям.

– Я уже принял приглашение Национальной галереи в Дублине сделать доклад о «Женщине, пишущей письмо» Терборха, – радостно отвечает Джастин.

– А что изображено на этой картине? – интересуется Эл.

– Женщина, пишущая письмо, Шерлок, – фыркает Дорис.

– Какая скучная история. – Эл морщится. Затем они с Дорис усаживаются поудобнее и следят, как Джастин снова и снова перечитывает карточки в надежде расшифровать тайный код.

– Мужчина, читающий записку, – напыщенно произносит Эл. – Обсудим?

Они с Дорис снова прыскают, но тут Джастин выходит из комнаты.

– Эй, ты куда?

– Мужчина, бронирующий билет, – подмигивает он.

Глава тридцать первая

На следующее утро в четверть восьмого, перед тем как уйти на работу, Джастин замирает у входной двери, держась за ручку.

– Джастин, где Эл? Его не было в постели, когда я проснулась, – волоча ноги, Дорис выходит из спальни в халате и тапочках. – Что это ты там делаешь, чудак-человек?

Джастин прикладывает палец к губам, чтобы она замолчала, и кивает на дверь.

– Там кровавый убийца? – возбужденно шепчет она, сбросив тапочки и ступая на цыпочках, как персонаж мультика, чтобы тоже встать у двери.

Он радостно кивает.

Прижав уши к двери, они прислушиваются, и глаза Дорис внезапно расширяются. «Я слышу его!» – говорит она одними губами.

– Давай на счет три, – шепчет он, и они беззвучно считают: один, два. Он со всей силы распахивает дверь. – Ага! Попался! – кричит он, приняв бойцовскую стойку и гневно тыча пальцем.

– А-а-а! – вопит перепуганный почтальон, роняя конверты Джастину под ноги. Одной посылкой он бросает в Джастина, а другой пытается защитить голову.

– А-а-а! – вторит ему Дорис.

Посылка угодила Джастину пониже живота, так что он согнулся от боли. Побагровев, он падает на колени и хватает ртом воздух.

Все они, задыхаясь, держатся за грудь.

Почтальон, съежившись, стоит на полусогнутых, прикрыв голову посылкой.

– Джастин! – Дорис поднимает один конверт и бьет Джастина по руке. – Ты идиот! Это почтальон.

– Да, – говорит он сдавленным голосом. – Теперь я сам вижу. – Он делает паузу, чтобы взять себя в руки. – Все в порядке, сэр, вы уже можете опустить посылку. Простите, что напугал вас.

Почтальон медленно опускает посылку, в его глазах – страх и смятение.

– Что это было? – спрашивает он.

– Я принял вас за другого человека. Простите меня. Я ожидал… чего-то другого. – Он смотрит на конверты на земле, счета. – А больше для меня ничего нет?

Его опять мучает левая рука. Она зудит, как от комариного укуса. Он начинает чесаться. От этого зуд лишь усиливается, и он вонзает в кожу ногти, еще сильнее расчесывая больное место. На лбу у него проступают капельки пота.

Почтальон мотает головой и пятится назад.

– Вас никто не просил что-нибудь мне доставить? – Джастин выпрямляется и с угрожающим видом приближается к нему.

– Нет, я же сказал, нет. – Почтальон бросается вверх по лестнице.

Джастин озадаченно смотрит ему вслед.

– Оставь человека в покое, ты чуть не довел его до сердечного приступа. – Дорис продолжает собирать конверты. – Если ты так набросишься на того, кто нам нужен, ты и его перепугаешь. Советую подкорректировать номер с «Ага! Попался!», когда ты его встретишь.

Джастин закатывает рукав и изучает руку, ожидая увидеть там покраснение или сыпь, но на коже нет ничего, кроме следов от его ногтей.

– Ты что, колешься? – Дорис смотрит на него с подозрением.

– Нет!

Она возвращается на кухню, прочищая горло.

– Эл? – Ее голос эхом разносится по кухне. – Ты где?

– На помощь! Помогите мне! Кто-нибудь!

Голос Эла доносится издалека, приглушенный, как будто рот у него забит носками.

Дорис ахает:

– Милый?

Джастин слышит, как открывается дверца холодильника.

– Эл? – Она засовывает голову внутрь. Вернувшись в гостиную, отрицательно мотает головой, давая понять Джастину, что в холодильнике мужа нет.

Джастин закатывает глаза:

– Дорис, он на улице.

– Тогда, ради бога, прекрати стоять тут и смотреть на меня, лучше помоги ему!

Открыв дверь, он видит Эла, сгорбившегося под лестницей. Его потная голова повязана в стиле Рэмбо оранжевой лентой Дорис, футболка промокла от пота, по лицу катятся капли, ноги в обтягивающих трениках подогнуты, как в тот момент, когда он свалился на пол.

Дорис резко отталкивает Джастина, бросается к Элу и падает перед ним на колени:

– Малыш? Ты в порядке? Ты упал с лестницы?

– Нет, – слабым голосом отвечает он, уткнувшись подбородком в грудь.

– Ты не в порядке или ты не упал с лестницы? – уточняет она.

– Первое, – в изнеможении говорит он. – Нет, второе. Подожди, а что было первое?

Теперь она кричит, будто он оглох:

– Первое было – ты в порядке? А второе – ты упал с лестницы?

– Нет, – отвечает он, опираясь затылком о стену.

– Что нет? Мне вызвать скорую? Тебе нужен врач?

– Нет.

– Да что нет, малыш? Только не засыпай, пока я с тобой разговариваю. Не смей спать! – Она дает ему пощечину. – Ты должен оставаться в сознании.

Джастин прислоняется к косяку и складывает руки на груди, наблюдая за ними. Он знает, что с братом все в порядке, его единственная беда – плохая физическая форма. Он идет на кухню, чтобы принести Элу воды.

– Сердце! – паникует тот, когда Джастин возвращается. Он скребет руками грудь и хватает ртом воздух, запрокидывая голову, словно золотая рыбка, плывущая к поверхности аквариума за кормом.

– У тебя плохо с сердцем? – кричит Дорис.

Джастин вздыхает:

– С ним все…

– Эл, прекрати! – визжит Дорис, не давая Джастину договорить. – Никаких сердечных приступов, ты меня слышишь? – Она подбирает с пола газету и бьет Эла по руке, приговаривая: – Не. Смей. Даже. Думать. О. Том. Чтобы. Умереть. Раньше. Меня. Эл. Хичкок.