– Похоже, тема Рейчел проходит у нас красной нитью, – виновато ухмыльнулся Джонатан. – Прости. Мы же решили, что не будем о грустном.
– Наверное, все потому, что мы с тобой оба хлебнули горя. Другим просто не понять. Им не понять, каково это, когда тебя ненавидит тот, кто, по идее, должен тебя любить. – Я снова впала в уныние, внезапно почувствовав еще большую усталость. Мне пора было уходить, но не хватало сил подняться.
Тем временем Джонатан снова привлек мое внимание.
– А что ты при этом испытываешь?
– Чувствую себя самой настоящей идиоткой, – безрадостно рассмеялась я.
– Что? – удивился Джонатан. – Не понимаю, как ты можешь так говорить.
Тогда я устремила взгляд на далекие огни на воде, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить то, что для меня теперь стало ясно как божий день. Весь прошлый год я непрерывно задавалась вопросом, что же делаю не так. Но благодаря маминым пьяным откровениям все наконец встало на свои места.
– Я закрывала глаза на правду. Упорно не желала замечать очевидное. Убедила себя в том, что могу со всем справиться и все преодолеть. Мне казалось, что я сильная, хотя знаю и свои слабые стороны. Но чтобы увидеть правду, мне надо было понять для себя, насколько сильно меня ненавидят. А разве это приятно, когда тебя такненавидят?! Когда тебя такпрезирают?! Когда жалеют, что ты… ты вообще родилась на свет?! – Здесь я сделала паузу, чтобы перевести дух. – Но я предпочиталаэтого не замечать. Никогда не просила о помощи. И даже пыталась убедить окружающих, будто это все ерунда. Они не знают. Никто на самом деле не знает, как мне плохо. Ведь я ужасно скрытная. – Я немного помолчала и повторила: – Вот поэтому я и чувствую себя самой настоящей идиоткой.
Джонатан молча слушал мою исповедь. И тут на меня накатила усталость, голова стала тяжелой, а на сердце словно положили камень.
– Ну и что ты делаешь? – услышала я будто издалека вопрос Джонатана. Попыталась сфокусироваться на нем, но не смогла. – Как ты со всем этим справляешься?
– Стараюсь ничего не чувствовать, – убаюканная его голосом, пробормотала я, пытаясь открыть слипающиеся глаза. Мне не составляло особого труда все объяснить, поскольку я нашла выход из положения еще тогда, когда жила с Кэрол. – Я отключаю все чувства. А когда дела обстоят совсем плохо, блокирую негатив. Но осознала я это только тогда, когда моя мать напомнила мне о том, что я напрочь забыла. Она считает меня сильной, поскольку я могу загнать все чувства в черные глубины своего подсознания. Но в результате душа становится выхолощенной и пустой. А потом эта чернота настигает меня во сне.
Неожиданно я почувствовала, что кто-то накрыл меня одеялом. С трудом разлепив тяжелые веки, я увидела, что Джонатан с подушкой в руках примостился на кофейном столике напротив меня. Слегка приподнявшись, я позволила ему подсунуть подушку мне под голову и снова рухнула на диван.
– Извини, – закрыв глаза, пробормотала я. – Но я так устала.
– Знаю, – тихо сказал он. – Если хочешь, можешь поспать здесь.
– Джонатан?
– Да, Эмма? – склонился надо мной Джонатан.
– А ты надеешься снова когда-нибудь полюбить? – прошептала я, даже не пытаясь поднять свинцовые веки.
– Думаю, да, – еле слышно отозвался он, осторожно убирая непослушную прядь у меня со щеки. Я невольно поежилась от его прикосновения. – Хочу, чтобы сегодня мне приснилась ты.
От неожиданности я сразу открыла глаза, но он уже повернулся ко мне спиной.
– Что ты сказал?
– Ничего. Сказал, что увидимся утром. Пойду посплю чуток.
– Я только немного отдохну, – невнятно сказала я и снова смежила веки, потому что глаза закрывались сами собой.
Мои вопли эхом разносились по комнате. Охваченная паническим страхом, я села и попыталась отдышаться.
– Эмма! – позвал меня Джонатан. В темноте загремели металлические ступеньки. Через секунду он уже присел на корточки возле дивана. – Все хорошо. Тебе просто приснился дурной сон.
Я кивнула и с трудом произнесла дрожащими губами:
– Джонатан, я так больше не могу. – Мои глаза наполнились слезами, которые я не могла больше сдерживать. – Боже, как я устала!
– Знаю, – произнес Джонатан. Он присел рядом со мной на диван и стал ласково поглаживать по плечу.
Я судорожно вздохнула и вытерла глаза рукавом.
– Не представляю, как положить конец этим мучениям, – простонала я, и Джонатан сочувственно сдвинул брови. – Можно стакан воды?
Джонатан кивнул и пошел за водой. Я села, закутавшись в одеяло, и попыталась нормализовать дыхание, чтобы унять дрожь. Он зажег свет над барной стойкой, и я смогла оглядеться.
– А где у тебя телевизор? – Мне срочно нужно было хоть как-то отвлечься.
– В спальне, – кивнул Джонатан в сторону антресольного этажа. – Тебе что, требуется промывка мозгов?
– Мне все равно, что смотреть, – взмолилась я. – Не могу больше думать о том, что она меня убивает.
– Эмма, ты не должна позволять ей контролировать себя. Ты гораздо сильнее ее. Надо просто в себя поверить. – Он протянул мне стакан воды и снова сел рядом. – Ты знаешь, что произошло сегодня ночью? Или это ты тоже заблокировала?
– Я умерла, – призналась я. – Не знаю, что произошло.
И тут я почувствовала тепло его руки. Он сжал мою ладонь, и мне сразу стало спокойнее, хотя почему-то сильнее обычного забилось сердце. Я поспешно отдернула руку. Джонатан сделал вид, что не заметил.
– Эмма, – снова привлек он мое внимание. – Скажи, ты хочешь наконец спать спокойно?
Я устало подняла на него глаза:
– Что ты задумал?
– Скажи, ты мне доверяешь?
– Ты что, снова хочешь попытаться меня излечить? – скептически улыбнулась я.
– Да, – ухмыльнулся он. – Думаю, это может сработать. По крайней мере, поможет. Ну что, ты мне разрешаешь?
Я не верила своим ушам. Но Джонатан смотрел на меня умоляющими глазами. Обреченно вздохнув, я сказала с угрозой в голосе:
– Ну ладно, тогда держись! Если твой метод не сработает, я буду будить тебя всякий раз, когда у меня бессонница.
– Ничего, я справлюсь, – торжествующе ухмыльнулся он. – Надевай куртку.
– Что?! – вдруг забеспокоилась я. – Мы разве уходим?
– А ты уж, должно быть, решила, что я буду тебя гипнотизировать, да? – хихикнул он.
Я неохотно влезла в туфли. Джонатан уже подавал мне куртку.
– Итак, как там твоя подготовка к триатлону? – Я решила нарушить неловкое молчание, неожиданно возникшее, когда мы направлялись к пикапу Джонатана.
– Ты что, серьезно? – расхохотался Джонатан.
– Ну надо ведь о чем-тоговорить, – насупилась я. – И у меня такое чувство, будто мы возвращаемся в Уэслин. И если внутренний голос меня не обманывает, мне хотелось бы, чтобы ты все объяснил, пока я не заставила тебя повернуть обратно.
– Подготовка идет отлично, – заявил Джонатан. – Правда, я давно не катался на велосипеде. Погода не располагала, но сейчас…
– Ладно, проехали, – виновато посмотрела я на Джонатана. – Прости, мне действительно очень интересно послушать, но, похоже, у меня вот-вот будет разрыв сердца или вроде того.
– Дыши, Эмма, – посоветовал он. – Просто дыши. Медленно и глубоко.
На секунду я вдруг перестала дышать. Сердце билось неровными толчками, ужасно не хватало воздуха.
– Эй, погоди! – Неожиданно меня словно что-то ударило. – Откуда ты знаешь, куда ехать?
– Уэслин – город маленький, – едва слышно рассмеялся Джонатан. – Здесь трудно что-либо скрыть. Нужно только спросить, и люди охотно начинают говорить. Расслабься. С тобой ничего страшного не случится. Обещаю.
Мир, казалось, перевернулся и полетел вверх тормашками. Я закрыла лицо руками и уже не следила, куда и как мы сворачиваем. Но чем быстрее мы приближались к этому месту, тем непреодолимее становилось желание выскочить из машины.
– Ну, давай же, Эмма! Вылезай!
От волнения я даже не заметила, что мы приехали.
– Не могу, – всхлипнула я, закрыв лицо руками.
– Нет, ты сможешь. – Джонатан был неумолим. – Я здесь. Я с тобой. Ничего страшного не случится.
Я оторвала от лица трясущиеся руки. Но глаза открыть не решилась, не в силах справиться с приступом паники.
– Не уверена, что смогу выйти из машины.
Дверь со стороны водителя открылась, потом закрылась. Я, оцепенев, сидела в темном салоне.
– Ты сможешь! – Он мягко, но настойчиво потянул меня за руку. Я открыла глаза и поймала его пристальный взгляд. – Ну, давай же, Эмма! Вперед! – Он казался таким надежным и уверенным.
Я ухватилась за его руку, как за спасательный трос. И неожиданно почувствовала себя ужасно маленькой и слабой.
– Смотри на меня, – сказал он, когда я вышла из пикапа. – Смотри только на меня.
В ответ я лишь слабо кивнула и посмотрела прямо на Джонатана, который следил за каждым моим движением.
– Ну ладно, можешь закрыть глаза. Не волнуйся, сейчас я тебя разверну.
Ноги подкашивались, но он крепко держал меня за плечи.
– Зачем мы это делаем? – пробормотала я, чувствуя на щеках теплые слезы.
– Потому что теперь я снова могу спать, – прошептал Джонатан.
– Что? – Его слова меня так потрясли, что я даже на секунду перестала паниковать. – Что ты сказал?
– Не знаю, в чем тут дело. То ли в том, что я заглянул своим страхам в лицо, то ли в том, что разделил их с тобой. Но с тех пор я снова стал спать нормально. И я хочу, чтобы ты тоже справилась с бессонницей. – Он ласково вытер пальцем слезы с моей щеки. – Ну, давай же! Иди и смотри!
"Любить – значит страдать" отзывы
Отзывы читателей о книге "Любить – значит страдать". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Любить – значит страдать" друзьям в соцсетях.