Вера Александровна нашла его год назад на газоне в страшный ливень. Промокший до костей песик дрожал, свернувшись клубочком. Пройти мимо него мог только очень жестокосердный человек. К тому же она решила, что общение с животным благотворно подействует на младшего сына. Заставит его заботиться о несчастном создании, посеет в душе ростки чего-то доброго и светлого.

Собачку решили назвать Персиком.

– Если бы не этот светлый пух, он был бы вылитый Нектарин. А так, конечно, Персик, – заметил Павел Николаевич.

Как ни странно, но Кирилл с Персиком быстро сошлись. Выражаясь современным языком, закорешились и стали не разлей вода. Только Киря упорно звал его не Персиком, а Перчиком, а чаще и вовсе Перцем. Песик не возражал и по любому поводу лез лобызаться с хозяином.

Сейчас он радостно завилял хвостом и выбрался из гнезда в покрывале.

– Боже, что это? – воскликнула Бина.

На шее Персика красовалась такая же, как у Кирилла, бандана, только бордового цвета, а от макушки и до хвоста шел «ирокез», сооруженный явно при помощи пенки и лака для волос.

– Клево, правда? – радостно заулыбался Киря. – И ему идет. Ко мне, Перец, я тебе причесон поправлю.

Персик с готовностью вспрыгнул Кириллу на колени и счастливо замер. Хозяин мог делать с ним все, что угодно. Но Персик был ценим не только за преданность и ласку. Любая девчонка, увидев забавного песика, тут же расплывалась в улыбке, и Кире оставалось только решать, снисходить до знакомства с ней или нет.

– Перец – клевый пацан. Ни одна чика перед ним не устоит! – не раз хвастался он.

Сидеть на полуразобранной кровати было как-то неловко, но другого места для Максима с Альбиной в комнате просто не нашлось. Кирилл с Персиком на коленях расположился прямо на полу, на крохотном островке паласа, между горкой из одежды и кучкой из учебников.

– А у тебя и птички есть, – заметила Бина и, встав, подошла к клетке, которая стояла на полке компьютерного стола.

– Ага, – кивнул Киря.

Двух хохлатых корелл Вера Александровна приобрела раньше, чем в доме появился Персик, но в тех же воспитательных целях.

– Гашиш и Кока, – торжественно представил попугаев Кирилл.

Одна из птиц тут же возмущенно вздыбила хохолок и, захлопав крыльями, завопила:

– Франтик – генерал! Франтик – красавчик!

– Ну, ты тупой в натуре, – неодобрительно покачал головой Кирилл. – Сколько повторять: это раньше ты был Франтиком, а теперь ты Гашиш. Я сам придумал, – гордо сообщил он Альбине. – Правда, клево? Клево – стопудово!

Он произнес последнюю фразу с таким упоением от своих поэтических способностей, что, казалось, сейчас воскликнет наподобие Александра Сергеевича: «Ай да Киря! Ай да сукин сын!»

– Правда, – улыбнулась девушка и спросила: – А другая птица не возражает, что ты ее переименовал?

– Кто ж ее знает? Но думаю, что нет.

Кока, урожденная Райка-Попугайка, по-человечьи не разговаривала, а посему в пререкания с хозяином не вступала и в результате прослыла на редкость умной птичкой.

– Может, пойдем в кухню? – предложил Максим, у которого руки чесались надавать братцу подзатыльников за беспорядок, а после заставить привести комнату в божеский вид.

Кирилл это прекрасно понимал, поэтому не торопился покидать насиженный пол.

– А здесь чем плохо? – спросил он, наивно округлив глаза, и Персик тут же такими же круглыми глазами уставился на Максима.

– Чаю попить хочется, – жестко произнес он. – Да и торт мы с собой принесли.

– Вот с этого и надо было начинать! А какой? – живо поинтересовался Киря, моментально вскакивая. Персика он зажал под мышкой.

– С ягодами в желе, – ответила Альбина. – «Лесная поляна» называется. Между прочим, мой любимый.

– И мой тоже! – оживленно откликнулся хозяин захламленной комнаты.

В кухне оба гостя облегченно перевели дыхание. Там все было как у людей. И чистый пол, и ничем не заваленный угловой диванчик, и электрический чайник, и чашки с цветочками. А не с фривольными надписями или со скрещенными костями, к примеру. Самоутверждаясь, Кирилл четко определил территорию, на которой мог вытворять что хотел, и тактично не посягал на большее.

«Значит, с полным правом можно говорить о его чувстве ответственности и гуманном отношении к близким», – подумала Альбина. Она решила, когда останутся наедине, сказать Максиму, что бояться за младшего брата нет причин. Его эпатаж в одежде и в поведении – лишь дань подростковой моде, и он способен вызвать не опасения, а лишь снисходительную улыбку.

Пока же имел место допрос с пристрастием, который проходил под чаепитие. Кирилл смилостивился и, ублаженный любимым тортом, на все вопросы въедливого старшего брата отвечал подробно и без подначек. Дабы поскорее от него отделаться.

Когда Максим, собрав нужную информацию, намеревался перейти к советам и нравоучениям, в педагогический процесс неожиданно вмешалась Альбина.

– Ой, а что это у вас тут за цветочек? – воскликнула она, указав на окно.

– Мой конопень! – гордо заявил Киря.

– Конопень?

– Ну, конопля, значит. Клевая, правда?

Максим так и подскочил на своей табуретке.

– Совсем рехнулся! Да это же подсудное дело! Конопень он разводит, придурок несчастный! О родителях подумал бы, раз своей жизни не жалко!

Кирилл с Персиком недоуменно переглянулись. Затем старший из них со знанием дела начал:

– Ну, за один куст не посадят – я выяснял. И потом…

– И потом, вряд ли от этого бедного растения толк будет, – снова встряла в разговор Бина и подошла к окну.

Персик, видимо, так привык болтаться у хозяина под мышкой, что зевнул и приготовился подремать в подвешенном положении, пока суд да дело.

– Это почему же толка не будет?.. – обиженно протянул Киря, подходя к ней. – Я же старался.

– Ну, горшок маленький, света не хватает. Вон какой тополь под окнами вымахал. Да и подкармливать любое растение надо… – деловито стала перечислять Бина.

Максим чуть не взвыл. Это ж надо так ему навредить! Сейчас, вместо того чтобы наставить великовозрастного лоботряса на путь истинный, научит, как обустроить плантацию этого самого «конопеня» в домашних условиях.

– …Нет, все это, конечно, можно исправить, – шла тем временем неспешная беседа. – Но ты только подумай, Кирюша, сколько возиться придется. А тебе и с Перцем погулять надо, и с приятелями пообщаться. А если, чего доброго, твой песик или Гашиш с Кокой на зуб конопень попробуют, что тогда?

– Ласты склеят? – озабоченно спросил Киря.

– Ну, я не специалист, – развела руками Альбина. – Ласты, может, и не склеят, но коньки точно отбросят или в ящик сыграют…

Кирилл той рукой, в которой был зажат Персик, попытался почесать в затылке. Не получилось, и он поднял другую руку.

– Что же тогда делать?

– Может, убрать этот цветок от греха подальше? – предложила Альбина. – Чтобы потом не расстраиваться, а?

– Прям щас?

– Лучше прям щас. Я тебе помогу.

– А что нужно?

– Большой полиэтиленовый пакет.

Когда Кирилл принес пакет, Альбина взяла растение за стебель и легко вынула его из горшка вместе с комом сухой земли, опутанной корнями.

– Видишь, как ты его пересушил, – заметила она.

Парень виновато опустил голову.

– Вроде земля черная была, вот я и подумал, что она мокрая.

– А чтоб не думать, нужно было по горшку постучать. Если звук звонкий, значит, надо полить, если глухой – оставить как есть.

Говоря это, Альбина ловко упаковала «конопень» так, чтобы не было видно ни листочка.

– По дороге выбросим в мусорный контейнер, – сказала она, ставя пакет у входной двери.

– А с пустым горшком что делать? – спросил Киря. – Некрасиво получается.

– Хочешь, я тебе другое какое-нибудь растение дам? – предложила Бина. – За которым особо ухаживать не надо.

– Такие разве бывают?

– Конечно. Заезжай ко мне на работу и сам выберешь.

– А дома у тебя цветы тоже есть?

– Полным-полно.

– Тогда я лучше к тебе домой приеду. Как-нибудь вечерком загляну. Не возражаешь?

И Кирилл с нагловатой усмешечкой посмотрел на брата, который буквально места себе не находил от раздражения во время их дружеской беседы. «Тоже мне юные натуралисты выискались!» – раздраженно думал он.

Но тут, на Кирюшино счастье, зазвучали позывные Альбининого сотового, и она, чтобы не мешать братьям, вышла в другую комнату.

– Слушай, твоя Биночка просто высший класс! – с сияющим видом сообщил Максиму Кирилл и показал большой палец. – Это на ней ты собираешься жениться?

– Не на ней! Я вообще не собираюсь жениться! – отрезал старший брат.

– Это здорово! А скажи, брателло…

Но Максима было нелегко сбить с толку.

– Лучше ты скажи, как намерен провести сегодняшний вечер.

Кирилл поморщился. Мысли его потекли уже по совсем другому руслу, и возвращаться к прежней теме ему не хотелось.

– Встречаюсь с приятелями.

– С какими?

– Ты их знаешь. Леха Никанор, Зубастик и Пашуня Корешок.

Максим кивнул. Насколько он помнил, эти трое опасности не представляли.

– А девочки с вами будут?

– Обижаешь, брателло! Как же без них?

– Что ж ты про них ничего не говоришь?

– А чего тебе говорить, раз ты их все равно не знаешь? – с вызовом произнес Киря.

И Персик поддакнул – точнее, подтявкнул – ему из подмышки хозяина.

– Тебя не спрашивают, – наставительно сказал псу Максим и снова обратился к брату: – И все-таки.

– Ксюша и Нюша. Или Ксюха и Нюха. Как тебе больше нравится?

– Ну-ну, ты мне не хами, – сурово нахмурив брови, посоветовал Максим. – Кто они такие? Как познакомились? Сколько им лет?

Кирилл с подчеркнуто скучающим видом ответил и под конец миролюбиво попросил:

– Кончай, ладно? Сам бы на стенку полез от подобного допроса… Ты лучше скажи, у вас с Биночкой ничего такого нет?

– А тебе с какой стати знать? – удивился Максим.