— Я предупреждаю тебя, — внезапно добавил он.

Регина наклонила голову. Жены обязаны подчиняться.

Она только что дала клятву повиноваться своему мужу. Но если она сейчас уступит, это будет катастрофой. К тому же какой-то женский инстинкт подсказал Регине, что Слэйд говорит вовсе не то, что думает. Крепко взявшись за торец двери, Регина сделала шаг в комнату.

Глаза Слэйда расширились.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — Казалось, он смотрел не на нее, а сквозь одежду, на ее тело.

Регина вспомнила, что под ночной рубашкой у нее ничего нет, и зарделась. Но тут же заставила себя перейти в атаку и упрямо повторила:

— У нас свадебная ночь.

— О нет, — произнес Слэйд. — Убирайся отсюда. Немедленно.

— Ты слышал меня? — настойчиво произнесла Регина и с удивлением заметила, что Слэйд тоже покраснел.

— Уходи сейчас же.

И тут Регина отбросила все сомнения. Пришло время действовать, а не раздумывать.

Стремительно подойдя к Слэйду, она положила руки на его влажную от пота грудь, чувствуя, как он напрягся под ее ладонями.

Теперь уже она и подавно не собиралась отступать.

— Эту ночь мы проведем вместе.

— Нет.

Он словно пришел в себя от ее прикосновения и взял ее руки в свои. В это мгновение его бедро коснулось ее бедра, и от этого ощущения кровь в ней забушевала.

На скулах Слэйда заиграли желваки.

— Не делай этого, — произнес он, но отталкивать ее не стал.

— Не делай — чего? — Регина, полузакрыв глаза, все больше погружалась в ощущения, вызываемые близостью его тела. Дыхание Слэйда стало прерывистым, по его лицу катился пот. Слэйд сжал ее кисти, и Регина простонала, но не от боли, а от досады на то, что он отодвинулся от нее.

— Не могу поверить в это, — тяжело произнес он. — Я изображаю из себя святого, а ты изображаешь дурочку.

Регина открыла глаза и поражение обмерла — таких греховных глаз она увидеть никак не ожидала. Она почувствовала, как отчаянно забилось сердце. Силы начали стремительно ее оставлять — у нее едва не подгибались колени.

Глаза Слэйда опустились на ее грудь с поднявшимися сосками и направились еще ниже — на ее бедра. У нее было такое чувство, словно Слэйд видит сквозь ночную рубашку.

У Регины непроизвольно вырвался стон — их тела были разделены, и она не могла этого больше выносить. Она попыталась высвободить руку.

— Я сдаюсь, — произнес Слэйд. Его глаза блестели. — Я сдаюсь.

Двинувшись к ней, Слэйд обхватил ее лицо ладонями и Начал осыпать его жаркими поцелуями — жадно, ненасытно, как любовник, не видевший свою возлюбленную целую вечность.

Регина с силой обняла его, по ее щекам катились слезы.

Поцелуи Слэйда совсем не походили на те, которыми они обменялись когда-то на пляже. На сей раз Слэйд себя не сдерживал. От жадности его губ на ее коже оставались следы.

Эта ненасытность пугала и опьяняла. Казалось, он хотел попробовать ртом ее всю — и Регина охотно позволяла ему это.

Слэйд ни разу не дотронулся до ее тела, продолжая держать в ладонях лицо. Так ее никогда никто не целовал — и, подумала Регина, никогда не будет. Впрочем, сейчас ей казалось, что никакого иного будущего просто не может быть — только настоящее здесь, в этой комнате. К чему весь прочий мир, если Слэйд здесь?

И все же настал момент, когда поцелуи окончились. Слэйд выпустил ее лицо из своих рук, и Регина чуть не упала, но Слэйд успел ее подхватить.

— Мы оба пожалеем об этом, — тяжело дыша, произнес он, медленно укладывая Регину на пол и снова беря ее лицо в ладони. — Никогда, — хрипло произнес он, — никогда я не видел женщины, более прекрасной, чем ты. И более соблазнительной. Никогда.

Он начал осыпать ее лицо поцелуями с той же жадностью, что и раньше, но Регина совсем не была против, поскольку его страстность разжигала страстность и в ней. До этого о подобных поцелуях она не смела даже мечтать.

Его руки скользнули по ее мокрым от пота плечам. Регина невольно поежилась под его ладонями. Она подумала, что Слэйд сейчас опустится на нее и овладеет ее телом, но он почему-то медлил.

Внезапно губы Слэйда оторвались от ее губ. От отчаяния Регина была готова разрыдаться.

— Слишком быстро, — выдохнул он. Затем провел ладонью по ее груди, словно по чему-то незнакомому. Его рука двинулась еще ниже — к ее животу. Регина непроизвольно напряглась в ожидании.

Их взгляды встретились. В глазах Слэйда горело желание. Теперь он стоял перед ней на коленях, всего в нескольких дюймах от нее, и только сейчас Регина поняла, что его ладони покоятся на ее бедрах.

Руки опустились ниже, остановившись между ее ног, и Регину поглотили волны невыразимого наслаждения. На несколько секунд она полностью потеряла способность воспринимать окружающее. Обретя эту способность вновь, Регина обнаружила, что ее ночная рубашка уже поднята до пояса.

Ладони Слэйда двинулись вверх по ее телу — и ей вдруг показалось, что она умрет от блаженства.

— Как прекрасно, — хрипло выдохнул, опуская голову, Слэйд. Он притянул ее к себе, и Регина почувствовала его отвердевшую плоть. Слэйд снова обрушил на нее град жадных поцелуев, но внезапно остановился.

— О черт, — прошептал он, встретив ее вопросительный взгляд. — Я опять забыл, что мне следует делать это осторожно.

Регина была едва способна расслышать его слова. В эту минуту весь ее разум был поглощен одним — желанием, чтобы Слэйд в нее вошел. Она раздвинула бедра. Руки Слэйда, скользящие по ее коже, внезапно остановились.

— Ты хочешь не этого. — Он убрал ладони, и через секунду Регина почувствовала на себе его тело, мускулистое и тяжелое.

Затем он двинулся в нее. Регина испытала лишь мгновение боли, и затем он, войдя в нее полностью, остановился, прерывисто дыша. Возникшие в ней ощущения были столь сильными, что Регина, сама не замечая этого, вонзила ногти в его спину.

Слэйд рассмеялся. Затем сделал толчок вперед. Потом подался назад. Примерно так пистолет входит в кобуру — свободно и быстро. От этого толчка Регина вскрикнула — по ее телу молнией прошло наслаждение. Слэйд начал делать толчок за толчком. Это было непереносимо сладостной пыткой. Регина вскрикивала и извивалась, чувствуя, что почти теряет сознание. Внезапно негромкий крик издал и Слэйд, и мгновением позже он обессиленно опустился на нее.

Прошло несколько минут — или часов, они совсем потеряли представление о времени, — прежде чем Слэйд соскользнул с нее на ковер.

— Черт подери, — мрачно буркнул он. — Я не сделал тебе больно?

Регина все еще пребывала в полузабытьи. Медленно приоткрыв глаза, она увидела тревожно глядящего на нее Слэйда и улыбнулась.

— Нет. — Она легонько дотронулась пальцами до его губ. — О, Слэйд. Это было так прекрасно… Ты был просто великолепен.

Выражение его глаз смягчилось, но осталось настороженным.

— Слэйд, — произнесла Регина, садясь на полу. Ей понравилось, как прозвучало это имя, и она произнесла его еще раз. Затем снова провела пальцами по губам Слэйда.

Он поймал ее руку, и его глаза сверкнули.

— Нам предстоит долгая ночь, — ласково сказал он.

Глава 16

У двери Слэйд задержался, чтобы бросить на Регину последний взгляд. Он знал, что у его жены отменный сон, а после прошедшей ночи у нее вряд ли появится желание рано просыпаться. Ему же не придется спать ни единой секунды, несмотря на всю усталость.

Достав матерчатую сумку, Слэйд начал складывать в нее свои вещи. Их было немного — только те, что он привез с собой, — и потому сборы оказались короткими. Как только сумка наполнилась доверху, Слэйд покинул комнату и стремительно, стараясь остаться незамеченным, пересек внутренний двор.

Выйдя за пределы дома, Слэйд приставил сумку к стене. Прежде чем покинуть Мирамар, он должен был кое-что сделать.

Размашистым шагом спустившись с холма, он направился к семейному кладбищу.

Как бы он ни пытался изгнать из головы мысли о прошедшей ночи, ее картины снова и снова всплывали в его голове. Он и Регина, оба обезумевшие от страсти. Он не хотел этого вспоминать. Ни сейчас, ни когда-либо еще.

Кладбище располагалось всего в десяти минутах ходьбы от их дома. Под самой массивной могильной плитой лежал Алехандро Деланса — человек, создавший это поместье на землях, полученных им от тогдашнего главы Мексики. За его могильной плитой располагался могильный камень его жены, бабки Слэйда, Долорес. Первый их сын скончался в младенческом возрасте, и его маленькая могилка была в самом начале кладбища. На этом же кладбище покоился и младший их сын, погибший при нападении грабителей на дилижанс.

Его вдова уехала на восток, к своим родителям, и позже вышла там замуж. У Алехандро Деланса было трое сыновей и ни одной дочери, и Рик продолжил эту традицию. К сожалению, традиция повторилась не только в этом, но и в смерти старшего сына.

Подойдя к кладбищу, Слэйд заметил, что за годы его отсутствия место погребения обнесли покрашенной в белый цвет железной оградой. Пройдя в ворота, Слэйд остановился перед могилой брата. Кто-то недавно положил на могилу Джеймса цветы — белые и оранжевые розы. По всей видимости, решил Слэйд, это сделала Жозефина.

Надгробная плита из белого мрамора резко отличалась от всех прочих, изъеденных непогодой. Надпись на плите была короткой: «Джеймс Деланса, благородный, любящий сын. 1873 — 1899 гг.».

Казалось, буквы задрожали и поплыли — или что-то случилось с его глазами? Какая короткая надпись — и как много в ней сказано. Жизнь Джеймса прервалась в самом ее расцвете. Его главной чертой было благородство, и он в самом деле был любящим сыном.

А вот Слэйд предал его.

— Джеймс! — простонал Слэйд. — Я правда хотел, чтобы мой брак был только формальным.

Но все эти извинения были теперь бесполезны. Имело ли смысл говорить могиле Джеймса, что все прошедшие десять лет Слэйд старался быть благородным, в какие бы обстоятельства ни ставила его судьба, чтобы доказать, что мнение отца о нем неверно. Доказать всем — и самому себе. Но вчерашняя ночь свела все его старания на нет. Он совершил предательство. Он не имеет ничего общего с благородством, а значит, Рик был прав, не слишком высоко оценивая среднего сына.