Шелли Брэдли - Любить доминанта

Макена отвернулся.

- Уже слишком поздно спасать меня.

- Чушь собачья! Перестань хоронить себя вместе с Джульеттой. Если ты не начнешь думать о своем будущем, то закончишь жизнь одиноким циником.

- Мне кажется, что уже немного поздновато начинать.

- Еще нет. Ты продолжаешь совать свой фитиль в каждую дырку, избегая единственной, необходимой тебе. Ты бежишь от своих чувств. Чувак, неужели до тебя еще не дошло, что это невозможно? Рейн позаботится о твоих страхах, она поможет тебе.

- Нет.

Боже нет. Это точно приведет к катастрофе. Лучше обожать Рейн издалека, чем рискнуть и полностью разрушить ее.

- То есть ты планируешь по-прежнему не пропускать ни одной промелькнувшей мимо юбки, даже если это делает тебя несчастным? Даже если Рейн любит тебя? Просто гениально! Как ты думаешь, она себя чувствует после этого?

Мерзкой. Раненой. Неуверенной.

Он был чертовым мерзавцем.

- Я не понимаю, ты, чей друг? ощетинился Хаммер, когда Лиам, словно в зеркале, показал ему то, чего он избегал много лет.

- Твой, и всегда им останусь. Именно поэтому, я и пытаюсь помочь тебе. Она девственница? В этом твоя проблема?

- Нет, она уже, черт возьми, не девственница!

Хаммер стиснул зубы.

- Несколько лет назад, она позаботилась об этом, за моей спиной.

- Сомневаешься в ее природе сабмиссива? Ты проводил с ней сеты сам или позволял другому Дому разогреть ее?

- Конечно, нет! Блять, да это же видно невооруженным глазом. Ты видел Рейн. Живое олицетворение естественности. Она по-настоящему старается угодить.

- В таком случае я не вижу причины не дать ей того, к чему вы оба стремитесь. Но если ты все еще зациклен на саморазрушении, то, по крайней мере, будь честен. Посади ее перед собой и скажи, что не заинтересован в ней. Позволь ей найти того, кто сможет удовлетворить ее потребности.

Наглядность осознания этого простого факта, пришедшая со словами Лиама, переполнила Хаммера яростью.

В этом месте не было ни одного Дома, способного упустить возможность заполучить эту красивую девушку, с распахнутыми ногами и мягким выражением экстаза на лице, в свою постель. И в течение многих лет, он отражал их попытки сблизиться с ней.

- Она еще не готова.

- Не готова? Она? ...или ты? - Лиам в удивлении приподнял свою темную бровь.

- Ты не знаешь ее настолько хорошо, как знаю я. Ни один другой Дом не сможет понять... Она импульсивна...ей нужно научиться смиряться. А ее рот... Если она чувствует вызов, то "покажет зубки", чтобы защититься. Любой на месте Дома, попытался бы отучить ее от неуважительного отношения отпоротой красной задницей. Но это ни к чему не приведет. Я должен защитить ее. И да, хоть сейчас она и расстроена, но она достаточно сильная. Поверь мне, Рейн вернется.

Хаммер покачал головой, с намерением заставить Лиама понять его.

- Она прячется за своим гневом и сарказмом, но под всем этим она такая чертовски тонкая и хрупкая. Я беспокоюсь, что кто-нибудь другой просто сломает ее.

- А ты считаешь, что сам этого не делаешь? Не пойми меня неправильно, конечно, но если, по твоему мнению, другие Домы устроят ей эмоциональную пытку... то, чувак, ты только что надрал им задницы.

Хаммер предпочел бы, чтобы Лиам дал ему со всей дури в челюсть, чем отхлестал такой правдой.

- Кто ты? Хренов доктор Фил? - Хаммер сжал кулаки.

- Она не предназначена для удовлетворения моих желаний. Оставь эту тему.

- Я думаю, ты в полном дерьме. Ты защищаешь исключительно себя, боишься, что, если узнаешь ее вкус, то станешь зависимым, потеряешь свое сердце. Ты просто напуган тем, что у нее есть над тобой власть.

Он терпеть не мог, что Лиам знал его настолько хорошо, но он не собирался признавать, что его друг был прав. Вместо этого он стиснул зубы и с ненавистью посмотрел на него.

- Я сказал, достаточно!

- Послушай, я не вернусь в Нью-Йорк, потому как не могу уйти, когда у тебя все трещит по швам. К счастью, я могу управлять своим бизнесом с любой точки мира. И я пробуду здесь столько, сколько ты будешь нуждаться во мне. Знай, я всегда смогу выслушать тебя.

Лиам говорил мягким голосом, в его глазах плескалось больше сочувствия, чем Хаммер мог вынести. Он был единственным Домом, единственным другом, которому Хаммер доверял не только свой бизнес, но и свою жизнь. Лиам не подозревал о том, что Хаммер вписал его имя в завещание, он оставлял ему "Темницу" в случае собственной смерти. Никто, кроме него, не мог лучше понять и разобраться во всем этом дерьме, через которое пришлось пройти Хаммеру, только Лиам мог дать ему ценный совет. Он не мог себе позволить попросить Джульетту о помощи. Это только еще больше бы оскорбило ее.

- Спасибо.

Он ухмыльнулся.

- Я всегда могу положиться на друга.

Внезапно его улыбка пропала.

- Но, когда дело касается Рейн, отвали.

Почувствовав тошноту, он резко развернулся и вошел в свой кабинет, захлопнув за собой дверь.

Отвалить? Он не ослышался? Лиам в недоумении и с легкой обидой посмотрел на Хаммера и покачал головой.

За последнее десятилетие, они вдвоем пережили много хорошего: смех, бесчисленное количество выпивки и даже тот период времени, проведенный с Джульеттой. Этот человек был ему ближе брата. Конечно, они иногда перебрасывались парой неприятных слов... но это никогда не доходило до крайности, как сейчас. Очевидно, друг не оценил его вмешательства. Но он даже не понимал, до какой степени он в нем нуждался.

После переезда Макены в Калифорнию, восемь лет назад, они виделись только раз в году, каждое 7 ноября, но зато часто разговаривали по телефону. После их бесед, у Лиама складывалось впечатление, что Хаммер все еще переживает свое горе, но продолжает двигаться дальше. Поэтому, когда после своего развода, Хаммер пригласил его в гости, Лиам буквально из кожи вон лез, чтобы ненароком не коснуться неприятных тем или не разворошить плохих воспоминаний.

Спустя час после приезда в "Темницу", Лиам понял, что Хаммер его обманул. Какого хрена до него раньше не дошло, насколько сильно страдает Макен? Двумя минутами позже он выяснил, что Хаммер влюблен в девушку, на чувства к которой, он установил запрет.

Привлекательность Рейн была более, чем просто очевидна Лиаму. Обладая сногсшибательной красотой, девушка была еще умной, яркой и общительной. И к тому же, по уши влюблена в Хаммера. Пару раз Лиам пытался поговорить с ней о своем друге. И каждый раз, ведя себя своенравно, она неистово защищала частную жизнь Макены. Они идеально подходили друг другу.

Лиам понимал, что ему нужно донести истину этому тупоголовому придурку, чего бы это ему ни стоило. Хождение на цыпочках перед Хаммером последние два месяца, ни к чему не привело. Хотя с тем же успехом закончился и их сегодняшний утренний разговор. Было ясно, что Макен еще не был готов изгнать призраков своего прошлого.

Пробегая рукой по волосам, Лиам спустился в холл.

Он так скучал по своему прежнему, излучающему жизненную энергию, приятелю. Если Хаммер не знает, как двигаться дальше, то Лиам обеспечит ему хороший пинок под зад, чтобы подсказать направление. А Рейн поможет ему в этом. С ней, Хаммер вел себя абсолютно нетипично для себя прежнего, он внезапно заделался в жуткого собственника с гипертрофированным защитным инстинктом. Казалось, что, будь на то его воля, он запер бы девушку в тайнике и рычал на каждого Дома, посмевшего прикоснуться к ней.

У Лиама было твердое намерение заставить Хаммера выбрать между просиживанием за глухими стенами и наблюдением за тем, как Рейн расцветает под твердой мужской рукой. Его собственной рукой.

Он обдумывал этот вариант вот уже несколько дней и пришел к выводу о том, что при удачном стечении обстоятельств у него был шанс исцелить не одно, а целых два сердца. Хоть, он и разговаривал с Рейн исключительно о Хаммере, Лиам почувствовал, что у Рейн тоже были проблемы... она была разбита, как фарфор, который несла в руках. И увядала без любви и чувства близости.

Да любому идиоту понятно, что она в данный момент больше нуждалась в ласке, чем в дисциплине. Но в ее жизни существовал только один мужчина, для которого она могла расцвести, и этот счастливчик мог одарить ее в равной степени и тем, и другим.

Он даже не сомневался в том, что Рейн отвергнет его предложение, но ради них обоих, он будет настойчив. Затем, как только она обретет побольше уверенности в себе, а Хаммер наконец-то вытащит голову из задницы, Лиам планировал по-тихому свалить и позволить им жить долго и счастливо.

Но он не тешился иллюзиями на свой счет... как только он приберет Рейн к рукам, Хаммер сочтет его действия подлым предательством по отношению к другу. И их дружбе может придти конец, прежде, чем возобладает здравый смысл. Но Лиам считал, что лучше рискнуть, чем стоять в стороне и наблюдать за тем, как его друг сам себя губит.

Пройдя еще дальше по холлу, Лиам услышал Рейн, которая суетилась на кухне.

Замедлив шаг, он подошел к двери и заметил, что она сидит за столом, склонив голову, а ее плечи сотрясаются от рыдания. Всхлипывая, девушка потянулась за стальной миской, отмерила 2 чашки сахара, взяла несколько яиц и масло.

Его губы изогнулись в едва заметной нежной улыбке.

Рейн редко вела себя предсказуемо... до настоящего момента. Она буквально искрилась фейерверком еле сдерживаемых эмоций, Лиам еще никогда не видел настолько непокорных саб, поэтому он даже представить себе не мог, когда и как она сорвется. Тот факт, что ее никто не приучил к дисциплине становился очевидным, при одном лишь взгляде на нее, ее никогда не испытывали и не подвергали наказанию. Но когда непокорность в ней начинала пробиваться наружу, она приходила на кухню и замешивала тесто... это успокаивало ее.