Дело в том, что на Мехмеда в 1444–1446 годах пытались влиять многие его «учителя», имевшие религиозный авторитет и призывавшие к войне с «неверными», а захват Константинополя — та же война. Про войну, конечно, говорил мулла Гюрани, а ещё — Акшамсаддин (Акшемсеттин), мулла Хюсрев, мулла Еган, мулла Аяс.
Почему-то никто не наказал этих учителей за дурные советы, а вот Заганоса и Шехабеддина одёрнули. Такое впечатление, что Заганос с «другом» были наказаны за то, что поощряли интерес Мехмеда к однополым связям.
Куда делся Шехабеддин, когда Мехмед лишился власти, не ясно. Возможно, он остался в столице. Самого Мехмеда отправили в Манису, а Заганоса заставили уехать в его имения в Анатолии — хасс Балыкесир по соседству с Манисой.
Это соседство иногда порождает мнения, что Заганос «последовал» за Мехмедом, но нет подтверждений, что Мехмед и Заганос виделись или хотя бы переписывались с середины 1446-го до начала 1451 года, когда Мехмед взошёл на трон во второй раз. Скорее всего, они не общались, ведь иначе их могли заподозрить в неодобрительных высказываниях о султане Мурате, отобравшем у сына власть.
Достоверно известно лишь то, что Мехмед, во второй раз взойдя на престол, вернул Заганоса ко двору. Шехабеддин тоже стал играть заметную роль при Мехмеде.
Считается, что Мехмед во время первого правления не пользовался популярностью при турецком дворе. Главной причиной называют то, что Мехмед вёл себя, как подросток: проявлял излишнюю независимость и даже заносчивость, совершал необдуманные поступки.
При этом историки как будто забывают, что Мехмеда окружали взрослые люди, которые понимали — он не сам уселся на трон, а по решению своего отца, Мурата. То есть недовольство могло быть связано не только с Мехмедом, но с Муратом, который передал дела незрелому сыну.
Тем не менее, о возможном недовольстве в отношении Мурата историки не говорят. Наверное, понимают, что тогда придётся задуматься о причине решения Мурата и спросить себя — не было ли оно принято в подпитии?
Часто пишут, что Халил-паша, убеждая пожилого Мурата вернуться к власти, опасался восстания янычар, или даже спровоцировал восстание, но эти утверждения звучат странно. Если Мехмед в 1444–1445 году начал готовиться к походу на Константинополь, то янычары должны были встретить эту идею с воодушевлением. Если поход действительно планировался, откуда недовольство?
Именно поэтому я думаю, что янычары в первую очередь были недовольны не Мехмедом, а Муратом, который поступил недальновидно, передав власть 12-летнему сыну. Янычары хотели войны, но понимали, что 12-летний Мехмед не сможет скоро отправиться в поход, даже если хочет. Поэтому в 1446 году и состоялось возвращение Мурата на трон.
Кстати, дальнейшие действия Мурата после возвращения вполне можно трактовать как признание своей ошибки и как стремление её исправить. В 12 лет даже гений не смог бы править успешно, поэтому султан Мурат больше не ставит перед сыном невыполнимых задач, а приучает его к роли правителя постепенно. В частности, Мехмед периодически участвует в походах в Албанию.
Не исключено, что Мехмед ходил в Албанию зимой 1446–1447 года под присмотром опытного военачальника. По мнению историков именно в албанском походе Мехмед познакомился со своей первой женой, у которой в конце 1447 года родился сын (о ней см. ниже).
В июле 1448 года Мехмед ходил в Албанию вместе с отцом. После длительной осады была взята крепость Светиград, началась осада города под названием Круя (центр владений небезызвестного Георгия Скандербега). Затем к Мурату пришла весть, что венгры готовятся напасть на северную турецкую границу. Султан снял осаду и отправился в новый поход, нанеся венграм поражение на Косовом поле (осенью 1448-го). Мехмед в отсутствие отца занимался делами в Эдирне, а затем вернулся в Манису.
Весной 1450 года отец и сын снова совершили поход в Албанию. В середине мая началась осада Круи. Сначала Мурат пытался подкупить коменданта крепости, но не сумел. Затем из отлитых на месте двух тяжёлых пушек начался обстрел укреплений. В результате оказалась пробита брешь в воротах. Начался штурм, причём возглавил его лично Мехмед, но штурм окончился неудачей. В последующие дни взять крепость также не удалось. В то же время турецкая армия испытывала продовольственные затруднения, поэтому осада была снята. Мурат вернулся в Эдирне, а Мехмед — в Манису.
Опять процитирую Джакомо де Лангуски: «Правителю, Великому Турку по имени Мехмед-бей двадцать шесть лет. Он хорошо сложён и ростом выше среднего. Воспитан как воин, а его обращение скорее внушает трепет, чем почтение. Улыбается редко. Он осмотрителен, (но в то же время) способен к бескорыстным благородным порывам. Он проявляет упорство в исполнении своих замыслов, и замыслы у него дерзкие, а жажда славы, как у Александра Македонского. <…> Вот человек, с которым христианскому миру придётся иметь дело».
Перевод по книге Франца Бабингера «Мехмед Завоеватель и его время» (Franz Babinger «Mehmed the Conqueror and His Time»).
2 февраля 1451 года умер пожилой султан Мурат. Смерть сохранили в тайне, а великий визир Халил-паша тут же отправил Мехмеду секретное письмо с известием о случившемся и просьбой срочно прибыть в Эдирне. Мехмед взошёл на трон 18 февраля 1451 года.
Кратчайший путь из Манисы до Эдирне в то время составлял порядка 470 км. Всадник преодолевал это расстояние за 8 дней (или за 7, если торопился). Получается, что письмо великого визира дошло к Мехмеду примерно 9 февраля.
Известна фраза, которую Мехмед произнёс перед отъездом из Манисы: «Кто любит меня, пусть следуют за мной». Считается, что Мехмед решил таким образом проверить лояльность своих слуг, но в романе названа ещё одна вероятная причина, почему Мехмед мог произнести эти слова.
Следующие дни Мехмед провёл в дороге. Путь пролегал через земли, относящиеся к Балыкесиру — то есть через владения Заганоса-паши. Опального визира Мехмед взял с собой в Эдирне.
Добравшись до Гелиболу (город на северном берегу пролива Дарданеллы), Мехмед, очевидно, застал там посланца с ещё одним письмом от Халила-паши. Так юный султан узнал, что кроме него на власть больше никто не заявил права. Принц Орхан, дальний родственник Мехмеда, живший в Константинополе, никак себя не проявил. Тогда Мехмед перестал торопиться в Эдирне.
Византийский историк Дукас пишет, что Мехмед провёл в Гелиболу 2 дня. Согласно османским хроникам, о смерти Мурата объявили на 13-й день, то есть 15 февраля.
После этого Мехмед приехал в Эдирне. Многие придворные вышли встречать нового султана на дорогу и соболезновали ему в связи с кончиной отца. Они сделали это на дороге, т. к. соболезнования согласно мусульманской традиции не следует выражать в доме умершего (в данном случае во дворце).
В тот же день по приезде в турецкую столицу (18-го февраля) Мехмед взошёл на трон. Тогда же, согласно Дукасу, был эпизод в тронном зале, когда Халил-паша со сторонниками вдруг испугался, что Мехмед припомнит события 1446 года, когда прежнего султана Мурата уговорили забрать трон у сына. Мехмед сделал вид, что не понимает этих страхов, и спросил: «Почему визиры моего отца стоят в отдалении?»
Также Дукас сообщает, что в течение следующих нескольких дней по приказу Мехмеда был убит его брат — Маленький Ахмед, которому не исполнилось и двух лет. Мальчика утопили в купальне. Мать мальчика, Алиме-хатун, была выдана замуж за одного из султанских приближённых — Исхака-пашу.
Незадолго до этого Исхак-паша получил от Мехмеда должность бейлербея Анатолии (начальника над всей азиатской частью Турции). Исхаку-паше было поручено сопровождать гроб с телом прежнего султана в Бурсу. После гибели Маленького Ахмеда потребовалось сопровождать уже не один, а два гроба.
Учитель греческого языка
У Мехмеда действительно был учитель греческого языка, но деталей мы не знаем. Имя, внешность и вся биография учителя, изображённого в романе — допущение автора:
1) кажется вполне логичным, что учитель греческого языка — сам по национальности грек, поэтому в романе у учителя именно эта национальность,
2) чтобы хорошо знать турецкий язык, этому греку требовалось долго жить в Турции, поэтому в романе учитель является турецким подданным,
3) также кажется логичным, что особый древнегреческий метод обучения мог применить к Мехмеду именно учитель-грек, а не какой-то другой учитель.
Всё это лишь предположения, но есть и факты, которые делают рассказанную историю вполне правдоподобной.
Мехмед занимался греческим языком и выучил его хорошо, а значит — отношения с преподавателем сложились. Мехмед также знал арабский и славянский, но этими двумя языками он никогда так активно не пользовался, как греческим. Мехмед не просил, чтобы кто-то читал ему книги на арабском и славянском, а чтение на греческом он любил послушать.
Как уже говорилось, Мехмеду читали на греческом Диогена Лаэртского, Геродота и переведённую на греческий книгу Арриана об Александре Македонском. Если греческий у Мехмеда был любимым иностранным языком, значит, и к учителю Мехмед относился благожелательно.
"Любимый ученик Мехмед" отзывы
Отзывы читателей о книге "Любимый ученик Мехмед". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Любимый ученик Мехмед" друзьям в соцсетях.