Конечно, Питеру пришлось лгать собственной дочери. На адрес Хэнкок-Парка пришло более сотни писем, в которых Хантер умолял дать ему координаты Сиены. Поначалу Питер просто складывал письма в ящик стола, ожидая, что поток посланий иссякнет, а потом был вынужден написать Каролин с просьбой остановить Хантера. Пришлось соврать, что есть возможность окончательно закрыть трастовый фонд, из которого Каролин и Хантер получали жалкие крохи.

Каролин, понимая, что Хантеру нет дела до денег отца, была вынуждена сказать, что письма расстраивают Сиену, которая и без того вынуждена каждый день встречаться с психологом.

Чувствуя себя несчастным и одиноким, Хантер признал за подругой право жить собственной жизнью, в которой ему не нашлось места.

В последний раз Пит вспомнил о Хантере лишь тогда, когда парню стукнуло двадцать один и он получил право самостоятельно распоряжаться своим фондом. Минни, так и не изжившая в себе ненависти к давней разлучнице, постаралась сделать так, чтобы большая часть денег Дьюка, оставленная Хантеру, испарилась в неизвестном направлении. Тем самым женщина лишила Каролин возможности пожить без забот. Правда, Минни все же оставила на трастовом счету достаточно средств для того, чтобы Хантер смог устроиться и купить маленький домик в Санта-Монике, на берегу моря.

Тогда же Пит узнал, что Каролин вернулась в Англию, предоставив сыну самому пробиваться в жизни. Наверняка она уже наметила для себя новую богатую жертву, в чей дом и чью жизнь собиралась вторгнуться. Питу было плевать. Он был доволен тем, что его дорога больше никогда не пересечется с проклятой хищницей и ее ублюдком.

Но так было до того момента, пока на экраны не вышел «Советник».

Пит до сих пор помнил, какая дурнота на него навалилась, едва он увидел красивое лицо брата на огромном настенном телевизоре. Повзрослев, Хантер стал еще больше похож на Дьюка: крепкий, мужественный подбородок, синие глаза, уверенная полуулыбка — составляющие той харизмы, которой обладал Дьюк в молодости.

Не успел Пит перевести дыхание, как о сериале заговорили все известные издания. Хантера фотографировали, о нем писали и снимали репортажи, его имя мелькало в списках самых привлекательных мужчин года. Пробегая глазами хвалебные отзывы в газетах, Пит становился малиновым, как вареный омар, и принимался искать в кармане средство от изжоги.

Поскольку Хантер снимался для телевидения, а не для широкого экрана, Пит ни разу не пересекался с ним в Голливуде. Он ненавидел и презирал сводного брата. Пит относился к высшей лиге, куда был запрещен вход жалким актеришкам, засветившимся в паршивых сериалах, так он себя утешал. Пусть глупый мальчишка порадуется своей пятиминутной славе, а потом сгниет в безвестности, как те, кто был до него!

Питу отчаянно хотелось, чтобы Хантер страдал, как страдали когда-то Минни, Лори и он сам. Он хотел видеть провал Хантера и обещал себе, что ускорит его падение, если Хантер не выроет себе могилу собственными руками.


Бросив сценарий на пластиковое кресло, Хантер подошел к баклажке с холодной водой и вынул из высокой стопочки бумажный конус. Хлебнув ледяной жидкости, он удовлетворенно вздохнул, хотя от холода заныли зубы.

— Черт! — Хантер схватился за челюсть.

— Что с тобой? — спросил Хью Орчард, продюсер сериала. — Подавился?

Хью, как обычно, был одет в своем неподражаемом стиле: короткие бриджи цвета хаки и синяя рубашка с эмблемой бизнес-школы при Гарварде. Волосы были тщательно зализаны на одну сторону и сдобрены щедрой порцией блеска. Хью куда больше походил на банкира, дорвавшегося до семейного пикника и одевшегося сообразно случаю, нежели на упертого трудоголика и самого известного гомосексуалиста на национальном телевидении, коим на самом деле являлся.

Орчард обладал чудовищной энергетикой, был невероятно амбициозен и напорист, и оттого большинство телевизионщиков изрядно его побаивались. Хантеру, впрочем, Хью всегда нравился. Он знал, что Орчард одобряет тех, кто работает так же усердно, как и он сам. Прихлебателей и лентяев продюсер-гей тотчас вышвыривал с работы.

— Все нормально, — рассмеялся Хантер, сверкая улыбкой. — Просто вода оказалась ледяной, зубы заныли.

Хью в очередной раз почувствовал легкий озноб возбуждения, который охватывал его в присутствии главного актера «Советника», и вздохнул. Мало того что у парня отличное тело, он еще и чертовски обаятелен!

Конечно, у Хью был постоянный партнер, Райан, с которым он жил уже пятнадцать лет, но порой продюсер позволял себе немного помечтать. Что особенного в том, что мечтаешь о парне, с которым ничего не светит?

— Я заметил, что ты сегодня немного не в духе, — сказал Хью, наливая и себе стаканчик воды. — Что тебе не дает покоя?

Хантер покраснел. При этом он стал еще более очаровательным, и Хью едва не разругал парня на все корки.

— Ну, даже не знаю. — Хантер замялся и уставился на сандалии продюсера. — Меня немного беспокоит ситуация с… моим братом.

— Кажется, я велел тебе забыть о нем, разве нет? Хантер, он не стоит твоего внимания. — Хью залпом выпил воду, крякнул и снова наполнил стаканчик. — Мне плевать, какие сети плетет твой противный братец. Пусть пишет в Эн-би-си и на студию, пусть считает, что солидное имя открывает перед ним любые двери! Этот дурак ничего не добьется. Только я принимаю решение, кто будет сниматься в моем шоу, а кто нет. Ясно?

Хантер грустно кивнул. Всем было известно, что «Макмаон пикчерс», а точнее, Питер Макмаон пригрозил Хью, что разорвет с ним пару выгодных контрактов, если из «Советника» не исчезнет Хантер. Оба контракта были подписаны еще год назад, до съемок сериала, и должны были принести крупные барыши. Пит требовал, чтобы Хантера заменили другим актером или вообще сняли сериал с национального канала. Хантер был благодарен Хью за поддержку, но одновременно был смущен тем, что ставит друга в тяжелое положение. Орчард мог потерять сотни тысяч долларов, если контракты будут разорваны.

— Мне очень жаль, что ты оказался меж двух огней, — пробормотал Хантер и смял в ладони бумажный стаканчик. — Думаю, ты сыт по горло и мной, и моей странной семьей.

Хью рассмеялся:

— Странной? Ну ты даешь! Умеешь же ты, Хантер, выбирать мягкие выражения. Да все Макмаоны — настоящие психи!

На лице Хантера появилась усмешка.

— Ты прав. — Глазами он по-прежнему сверлил сандалии продюсера. — Настоящие психи, ты прав.

— Хантер, посмотри на меня, — вдруг сказал Хью очень серьезно. Хантер послушался. — Не позволяй Питеру утопить тебя в дерьме! Он ненормальный, так и есть. Похоже, парень свихнулся еще тогда, когда истекал слюной, завидуя успеху отца, а теперь его бесит и твоя популярность. Ты должен бороться и побеждать назло своему братцу, понял?

— Да, сэр! — Хантер в шутку отсалютовал боссу и даже щелкнул каблуками.

— Ладно, иди работай, — добродушно кивнул Хью.

Хантер отправился дочитывать сцену. Настроение у него чуток улучшилось. Продюсер был прав. Нужно бороться и побеждать, нужно много и упорно работать, чтобы отплатить всем тем, кто поверил в тебя и поддержал. Хью сделал на него ставку, а такая дружба дорогого стоит.

— Эй, Хантер! — окликнул его продюсер. — Соберись, тряпка! Пусть журналы называют тебя открытием года, по мне ты всего лишь актеришка, который неплохо работает. Вот и докажи мне, что ты способен на большее!

— Проваливай, Хью! — рассмеялся Хантер и весело подмигнул боссу.


Прошагав на кухню, где в это время дня царила прохлада, Клэр Макмаон достала из холодильника банку с собачьими консервами, дернула за колечко и бросила крышку в ведро.

— Зулу! Иди есть, Зулу! — Она вывалила корм, похожий на паштет вперемешку с желе, в пластиковую чашку и поставила на пол.

Через мгновение по кафелю застучали крохотные когти. Белый комок пуха, попискивая и потявкивая, ворвался в кухню и бросился к чашке. Длинная шерсть скрывала глаза, белая морда ткнулась в корм, помещение наполнилось радостным чавканьем.

Клэр довольно рассмеялась. Она обожала белоснежную собачку, порода которой была такой редкой и так причудливо звучала, что она никак не могла ее запомнить. Пит, впервые увидев кроху, удивленно назвал ее «снежком» и все никак не мог понять, где у нового питомца хвост, а где нос. Он притворялся равнодушным к собаке, но Клэр частенько заставала его сидящим в кресле с Зулу на коленях. Едва заметив жену, Пит тотчас ссаживал собаку на пол и брал в руки книгу или документы. Однажды утром Клэр видела, как Пит тайком кормит песика чипсами, воровато озираясь, словно ожидая слежки.

Налив себе стакан перье, Клэр прошла к бассейну и устроилась на лежаке. Ранний вечер всегда был ее любимым временем дня. Клэр любила сидеть у бассейна, смотреть на воду и наблюдать, как красноватые блики заката постепенно окрашивают зелень кустов и травы.

Они с Питом купили новый дом спустя полтора года после отъезда Сиены в Англию. Клэр пришлось повоевать со старой Минни, которая никак не хотела отпускать сына из Хэнкок-Парка, но со временем все устаканилось, и теперь Клэр могла насладиться желанным одиночеством.

Минни впервые за много лет начала жить в свое удовольствие. Первое время после отъезда Пита и Клэр из Хэнкок-Парка ей было странно и даже страшно, но Минни быстро привыкла к новому течению жизни. Наконец она могла оформлять и украшать комнаты по своему усмотрению, и это оказалось весьма увлекательным процессом. Более того, теперь Минни чувствовала себя свободной и независимой. А когда через два года Лори предложили должность в университете Атланты, мать приняла ее отъезд как должное и почти не расстроилась переменам.