Однако каждый раз, когда Шон беседовал с полицией в прошлом, у него впоследствии возникали неприятности.

Перед тем как его выпнули из Стэнфорда, Роган узнал, что один из его профессоров увлекается детской порнографией. Шон сделал его омерзительные предпочтения достоянием широкой университетской общественности, чтобы все знали, с каким извращенцем имеют дело. Федералы пообещали, что самому Шону ничего не грозит, если он расскажет о том, как взломал компьютер профессора и что заставило его усомниться в моральном облике своего преподавателя. Студент рассказал всю правду – и не прошло и недели, как Стэнфорд отчислил его за взлом базы данных университета. Дюк говорил, что ФБР сделало все, что могло, и что Шону вообще повезло, что его не упекли за решетку. Они пообещали, что уничтожат все записи об этом инциденте, но Роган был уверен в том, что его личное дело в ФБР толщиной никак не меньше дюйма все еще пылилось где-то на полке. Случай с профессором-извращенцем стал не единственным, когда Рогану пришлось пострадать за свое желание исправить несправедливости этого мира.

– Шон, – прервала его воспоминания Кейт, – поосторожнее с Армстронгом. Он профессионал и не любит вмешательств извне.

– Я вообще-то еще никуда не вмешивался.

– А то, что ты заявился на квартиру Ральстона, – разве не вмешательство?

– Хватит уже об этом. Ты знаешь, почему я был там. Я не мешал его расследованию.

– Шон, никто не пытается создать для тебя неприятности, – вставил Ганс.

Детектив не знал, верить ему ее словам или нет, но Дюк считал Ганса Виго чуть не мессией, чего нельзя было сказать о многих людях. Шон решил поверить ему в этот раз. Доверяй, но проверяй.

– Хорошо, но если Армстронг меня арестует, вносить залог будете сами.

Ганс улыбнулся:

– Даю вам слово.

Роган немного расслабился и отправился на кухню налить себе кофе. Ганс повернулся к Диллону:

– Немного сменим тему. В личном деле есть что-нибудь, что могло бы перевести ее в статус подозреваемой?

Шон бросил взгляд на Ганса, и тот пояснил:

– Диллон звонил мне вчера вечером и рассказал об убийстве Прентера и беспокойстве Люси о том, что ее подставляют с этими досрочно освобожденными.

Роган нахмурился:

– У Люси из-за этого могут быть проблемы? Она в процессе приема на работу в ФБР.

– Знаю; ведь именно я написал для нее рекомендательное письмо, и никакие ее действия не повлияют на мою рекомендацию. Но не смогу сказать вам честно, как это дело повернется в Бюро.

– Мы не сможем сохранить все в тайне, – сказала Кейт. – Я полночи думала об этом деле, и мне пришла в голову такая мысль… Мортон вышел условно-досрочно по федеральной программе. Но его убили выстрелом в затылок, так же как Прентера и других досрочно освобожденных, как Люси узнала вчера.

Теория Кейт ошеломила Шона. Он не думал о том, что убийство Мортона может быть связано с ФОМД.

– То есть ты думаешь, что Мортона могли убить те же люди, что убили Прентера и других освобожденных?

– Я потихоньку собираю все документы, все досье, – ответил Ганс, – ведь преступления были совершены в разных местах, вот и приходится обращаться в различные полицейские участки, а это такая волокита… Нам необходимо узнать, есть ли какая-то связь между убийцей и жертвами. Пока что мне удалось выяснить только тот факт, что это разные типы убийства и никаких соответствий после проведенных баллистических экспертиз не обнаружилось. Но имеются совпадения – например, все были убиты после наступления темноты и в общественных местах. Ни одно из убийств не раскрыто.

– Никто не вытягивал его на встречу, используя систему ФОМД, – продолжал Ганс. – Ведь было бы крайне легко засадить его обратно за решетку до конца жизни – нужно было лишь поймать порнодельца на нарушении условий досрочного освобождения; а поехав в Вашингтон, он уже их нарушил.

– Причем он отправился бы прямиком в тюрьму, безо всякого суда, – пробормотала Кейт, сидя рядом с Диллоном с чашкой горячего кофе в руках.

– Его хотели именно убить, – сказал доктор, – а не отправить обратно за решетку.

– Но это все равно не объясняет, почему они вытянули его сюда и не пристрелили в Колорадо, – сказал Шон.

– Сегодня утром Ной выяснил, что Ральстон летал в Сиэтл за три дня до прибытия Мортона в Вашингтон, – сказал Ганс.

Детектив непонимающе смотрел на него.

– А что важного в Сиэтле?

– Именно туда Адам Скотт и Мортон отвезли Люси после того, как похитили ее, – сказал Диллон. – На остров неподалеку от Сиэтла.

Шон почувствовал, как сердце похолодело у него в груди.

– Что ему там было нужно?

– Мы не знаем, – ответил Ганс, – но наш человек в Сиэтле уже этим занимается.

Роган подошел к кухонной стойке и вновь наполнил свою чашку, хотя никогда не любил кофе. Ему нужно было чем-то занять себя, чтобы не помчаться скорее к Люси, чтобы забрать ее с работы.

– А почему просто не пригласить Фрэн Бакли в комнату для допросов и не задать ей все интересующие вас вопросы? – спросил Шон, чувствуя, что теряет терпение от гадания на кофейной гуще и неполноты информации. – Мы знаем, что она замешана в преступлениях. Я просто не могу поверить в то, что семь насильников – а включая Мортона, восемь – были убиты без ее малейшего ведома.

– Согласен, – сказал Ганс, – но мы не знаем масштабов этой группы мстителей и не знаем, кто в ней Фрэн – главарь или рядовой член. Если возьмемся за нее слишком рано без твердых доказательств, спугнем всех остальных. Нам нужно нечто большее…

– Например, что? – прервал его Шон.

– Например, связь директрисы с жертвами.

– Где ее личное дело из ФБР? – нахмурился Роган и посмотрел Диллону через плечо.

– Я до него еще не дошел.

– Фрэн на пенсии. Уверен, что она до сих пор общается с агентами. В какой группе директриса работала?

– Откуда ты знаешь так много про ФБР? – спросила Кейт, забирая папку у Диллона.

– Дюк женат на специалисте из подразделения по борьбе с внутренним терроризмом. У Джека жена тоже федерал. У нас в «РКК» работает несколько бывших федералов – из ФБР, службы по борьбе с наркотиками, разведслужб. Ну а я просто нахватался разного в их обществе.

– Дама ушла на пенсию десять лет назад, – сказал Диллон. – На пять лет раньше срока.

– Но она отслужила двадцать лет. Такое часто бывает, – пояснил Ганс.

– Кейт, ты знала Фрэн, пока она еще работала в Бюро?

Донован покачала головой:

– Мы работали в разных сферах – я провела в Вашингтонском полевом офисе все шесть лет, пока не пришлось уйти в подполье. – Кейт полистала личное дело Фрэн. – Она три года проработала в Филадельфии, десять лет – в Ричмонде, а последние семь лет – в Бостоне в ранге старшего специального агента… Черт меня побери! – вдруг воскликнула Кейт, перестав листать страницы.

Шон заметил, как кровь отлила от ее лица. Она дрожащими руками передала папку с личным делом Диллону.

– Посмотри на то, что она выкинула в Ричмонде прямо перед уходом на пенсию. Вот и нашлась связь!

Шон снова заглянул Диллону через плечо, не видя ничего очевидного.

– Да что там?

Кейт немигающим взглядом смотрела на Ганса.

– Я не знала, что Мик Мэллори был в Ричмонде.

– Кто такой Мик Мэллори? – начал терять терпение Шон.

– Даже не знаю, с чего начать, – сказала Донован.

– Он работал под прикрытием в «Трэск энтерпрайзес» на одного мерзавца из ФБР. Под глубоким прикрытием. Стал одним из них.

Кровь застыла в жилах Шона.

– Хочешь сказать…

– Он зашел слишком далеко, когда не сдал Трэска, хотя имел для этого все возможности, – его босс хотел заполучить очень специфическую информацию, и Мэллори находился под огромным давлением. Будучи действительным агентом, он под глубоким прикрытием принимал участие в совместной операции ФБР и службы по борьбе с наркотиками. Его легенду раскрыли, и бандиты убили его жену и маленького сына.

Поначалу Шон услышал нотки сопереживания и понимания в голосе Диллона, но они быстро исчезли.

– Мэллори потерял все, что было ему дорого, его отправили в принудительный административный отпуск, но он просто не мог забыть того, что произошло, – продолжал Диллон. – Мужчина отправился по следам убийц и устроил настоящую бойню. В результате два агента получили серьезные ранения, а все подозреваемые были убиты. Информация об их деятельности, которая была нужна ФБР и агентству по борьбе с наркотиками, умерла вместе с ними. Мэллори потерял работу и залег на дно, пока его снова не завербовали для проникновения в «Трэск». Он готов был на все, потому что хотел посадить Трэска и его подельников за решетку или отправить на тот свет. И ублюдок Меритт воспользовался им! – Диллон в приступе бессильной злобы ударил кулаком по столу.

Шон никогда не видел Кинкейда таким взбешенным. Он невольно отступил в удивлении, а Кейт положила руку ему на плечо.

– Не надо, – сказала она тихо.

– Меритт мертв, – сказал Ганс. – Не то авария, не то самоубийство – спустя полгода после того, как вся операция провалилась. Он оставил подробные записи всего, что делал и что заставлял делать Мэллори. Мика признали страдающим маниакальной депрессией и склонным к суициду и на восемнадцать месяцев отправили в психлечебницу.

– Прекрасно. Сначала Мортон садится на какие-то шесть лет в федеральную тюрьму, потом этого урода Мэллори отправляют в психушку… Похоже, всем глубоко наплевать на гибель людей.

Шон никогда не понимал систему уголовного правосудия. Как правило, жизнью рисковали вовсе не те, кто превращал реальность в королевство кривых зеркал, – политики и адвокатишки. Полиция исправно делала свою работу, но вопрос, отправится человек за решетку или нет, решался путем сделки.

– Когда Трэск узнал, что Мэллори отправил мне информацию о том, где содержалась Люси, его попытались убить, – сказала Кейт.

– Хочешь сказать, этот парень сидел сложа руки, пока над Люси измывались? – Роган никогда не чувствовал такой жгучей, всепоглощающей ярости.