Я киваю. Такое сложно забыть, столько натерпелись. А после был наш первый поцелуй, это тоже не забывается.

– Так вот, – продолжает рассказывать Логинов, – после того случая мы с ней ходили на дрессировку. Я боялся… Я ведь уже тогда потерял тебя… Не хотел потерять ещё и её…

Я прижимаюсь крепче  к нему.

Как и прежде наши общие воспоминания из прошлого даются мне болезненно. Но сейчас появляется ещё и щемящая нежность оттого, что я понимаю – Ярославу тоже было непросто. Ему тоже тяжело далось наше расставание. И было так же больно.

Но я в своих трудностях винила его, а ему приходилось винить самого себя. А это даётся намного сложнее.

Не то что бы я жалела бедненького Логинова, всё же он действительно сам виноват – напился и переспал с Кристиной, а потом ещё женился на ней, а мне пришлось одной растить нашего сына…

Но я уже решила, что прошлое пусть останется в прошлом, оно уже случилось, и ничего нельзя изменить. Зато в наших силах быть счастливыми в настоящем и строить будущее.

Этим и займёмся.

Я снова потянулась к Логинову с поцелуем, собираясь прямо сейчас воплотить в жизнь свои намерения, как вдруг раздался яростный «мяв», злобное шипение и вслед за ним испуганный скулёж Герды.

Мы с Ярославом отпрянули друг от друга. В него тут же ткнулась задом напуганная Герда. А в нескольких шагах от неё, на полу посреди кухни сидел Мурик. Он рычал, яростно мёл хвостом по плитке, и всячески демонстрировал свою воинственность.

Герда на всякий случай спряталась за Ярослава и даже не выглядывала, ткнувшись мордой ему под колени.

– Какой боевой кот… – Логинов всё ещё ошалело переводил взгляд с меня на Мурика.

А мне захотелось смеяться.

– Он свою еду охраняет. Мурик же не знал, что Герда дрессированная и из чужих мисок не ест, – всё-таки я не удержалась от смешка. Собака смущённо выглядывала из-за хозяина, переводя взгляд с меня на держащего оборону кота.

– Можно Герда поспит сегодня с нами? – попросил Ярослав. – Что-то не доверяю я твоему коту…

– Только если она не станет лезть в постель, для вас обоих там явно не хватит места…

Вечер мы провели уютно и по-семейному: ели пиццу и смотрели комедии, лёжа в обнимку на диване. Затем там же занимались любовью. А потом, закутавшись в одно покрывало, вышли в сад и смотрели на звёзды.

Мне было хорошо, спокойно. И с полной уверенностью я могла утверждать, что абсолютно счастлива.

Когда мы вернулись в дом, Герда лежала на диване в гостиной. Логинов позвал её наверх, но она только приподняла голову и проводила нас внимательным взглядом.

– Пойдём, а то злой котик тебя опять обидит, – настаивал Ярослав.

– Мурик, похоже, ушёл гулять, пусть спит здесь, – отмахнулась я, посчитав, что на диване в гостиной собаке в любом случае будет удобнее, чем на полу в спальне. Пусть я бы и выделила ей старое покрывало.

Поэтому мы оставили её, а сами поднялись наверх.

Утром солнечный лучик проник сквозь неплотно прикрытые занавески и нежно погладил меня по щеке. Я проснулась и открыла глаза. Рядом на подушке разметался Ярослав. Он спал на животе, раскинув руки и ноги в стороны и заняв большую часть двуспальной кровати.

Я улыбнулась, хорошо, что Герда осталась внизу. А то бы нам с ней пришлось бороться за оставшееся место. Почему-то я ни минуты не сомневалась, что она спала бы на полу только до тех пор, пока мы не уснули. Уж слишком избалованная у неё была морда.

Будить Логинова не хотелось, он так сладко спал. Я осторожно выбралась из-под одеяла, надела домашние шорты, маечку и спустилась вниз.

Собака спала на диване, но, услышав мои шаги, приподняла голову. Следом поднялась ещё одна голова. И я с удивлением узнала Мурика, который лежал меж больших собачьих лап. Сладко зевнув и потянувшись, он снова свернулся клубочком, а Герда положила на него сверху свою голову, которая почти полностью покрыла кота.

– Вы нашли общий язык? Это здорово,  – улыбнулась я, направляясь мимо сладкой парочки на кухню.

Сварила кофе, распахнула окно в сад и уселась перед ним с кружкой. Надо полить папины розы. Хотя, наверное, лучше спросить сначала у папы, а то с растениями у меня не очень складывается. Могу залить.

Однажды соседка, уезжая к родственникам на новогодние каникулы, попросила меня полить её цветы и оставила ключи от квартиры. Когда я пришла, удивилась – горшки занимали почти все поверхности одной из комнат, стояли на столе и подоконнике, на полу и даже на каких-то подставках. Это ж как надо любить растения…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На специально расстеленной на полу клеёнке в трёхлитровых банках стояла приготовленная вода.

Я вылила всё… Некоторые пришлось поливать по два раза…

Вода вытекала из блюдец, поэтому я аккуратно промокала её оставленной здесь же тряпочкой.

В общем, уходила я с чувством выполненного долга и довольная собой. Всё же в первый раз ухаживала за цветами.

Вернувшись, соседка пришла забирать ключи, она привезла мне сувенир и долго благодарила за помощь. Я даже подумала, может, завести своё растение.

А спустя два дня я увидела горшки с пожелтевшими цветами, почти без листьев у мусоропровода. Соседка перестала со мной здороваться.

В общем, лучше поинтересуюсь у папы, что делать с его розами, и попрошу подробную инструкцию – что, куда и в каком количестве.

– О чём задумалась? – тёплое дыхание Ярослава согрело шею, затем кожи коснулись его губы.

– Доброе утро, – улыбнулась я поворачиваясь. – Думаю, какие красивые у папы розы.

– Ага, ничего такие, – Ярослав, мельком взглянув в окно, направился к кофеварке, наполнил себе кружку и тогда уселся рядом со мной.

Спросонья он был очень похож на Тёму, так и хотелось растрепать ему волосы. Я решила не сдерживаться и дать волю своим рукам, и как-то незаметно для самой себя оказалась у Логинова на коленях. И вот мы уже страстно целовались, а кофе отошёл куда-то на второй план.

Мокрый нос коснулся моей голой ноги, заставив отвлечься от Ярослава.

Мурик с Гердой, видимо, привлечённые нашими голосами, сидели рядышком и с любопытством смотрели, как мы целуемся.

– Надо отвлечь их едой, – хрипло шепнул Ярослав. – У тебя найдётся ещё одна миска?

Я кивнула, с неохотой покидая такие тёплые и удобные колени. Достала с полки глубокую пиалу для Герды, поставила рядом кошачью миску. Насыпала в обе корм и оставила в разных сторонах кухни. На всякий случай.

Ярослав официально разрешил Герде есть кошачью еду, но она не купилась. И продолжала вместе с Муриком наблюдать, чем там занимается хозяин.

Поэтому мы сбежали в спальню и закрыли дверь, отгородившись от всего мира.

45

В сладкий сон, где они с Сашкой лежали на белом песочке у кромки океана, позволяя ленивым волнам ласкать их босые ступни, ворвался странный и громкий звук. Он дисгармонировал с окружающим миром, его негой и разморенной ленью, заставил пошевелиться и приподняться на локтях. К берегу подходило несуразное судно с порванными, свисающими неопрятными лоскутами, парусами, на уровне ватерлинии зияла большая дыра с такими же рваными краями. А на палубе стояла Кристина в пиратской треуголке, смотрела на Ярослава в подзорную трубу, зверски улыбалась и стучала по какой-то закопчённой кастрюле.

Логинов открыл глаза.

Блин, приснится же такая ерунда.

Рядом, сладко свернувшись у него под мышкой, сопела Сашка. Ярослав поправил на её плечах одеяло, хотя в комнате совсем не было холодно.

Звонок телефона раздался снова. Вот она – причина этого странного звука, но как интересно её трактовало его сознание.

– Алё, – голос со сна звучал хрипловато.

– Яр, Кристина не с тобой? – Логинов замер, почему-то не желая, чтобы это несуразное предположение услышала Сашка.

– Нет, конечно, – быстро ответил он в трубку и поднялся с постели. – А что случилось?

– Она не ночевала дома, – Милена вздохнула. – Телефон выключен. Мы с Алиной очень волнуемся.

Только этого не хватало!

Кристина напоследок решила устроить ему весёлые каникулы.

– Сейчас приеду, – недовольно буркнул он Милене, хотя и понимал, что она-то ни в чём не виновата. Напротив, именно младшая сестрёнка сидела с его дочерью, пока ни отца, ни матери Алины не было дома. Причём всю ночь…

Куда же могла подеваться Кристина?

Мысль, что она не ночевала дома, не вызвала никаких эмоций – ни ревности, ни беспокойства.

С неё станется снять номер в гостинице и провести ночь там, чтобы заставить семью волноваться. Кристина любила внимание, любила, когда о ней думали, беспокоились и переживали.

Даже если переживала её собственная девятилетняя дочь. О таких мелочах Кристина не задумывалась.

– Ты куда? – сонная Сашка смотрела на него с разворошенной постели. Её вид, такой разнеженный после любви и сна, её яркие губы, припухшие после его поцелуев, да и вся она была такой притягательной и желанной, что Логинову очень хотелось махнуть рукой на Кристину и вернутся в кровать.

Но дома его ждала дочь…

И её проигнорировать он не мог.

– Кристина не ночевала дома, – с сарказмом произнёс он. – Алинка волнуется. Надо ехать…

– Конечно, поезжай, – она выбралась из кровати, завёрнутая в одно только одеяло, чтобы проводить Ярослава до двери.

Целуя её, он подумал, какая всё-таки Сашка замечательная. Она добрая, понимающая, у неё нет склонности выносить ему мозг.

Сейчас он был уверен, что она та самая женщина, о которой он мечтал всю свою жизнь. Наверное, ещё с детства, когда верил в добрых волшебниц. Она была идеальной именно для него, словно сделанная конкретно под Ярослава Логинова.