Сэм вскакивает с дивана.

— И это не худший вариант, так что не забудь меня потом поблагодарить. Теперь поднимайся, одевайся и прекращай изучать своего приятеля для траха. Мы идем в место, где обитают реальные принцы во плоти.

Мне не очень хочется идти, но вы знаете, что говорят о повторениях. Они — мать учения, ага. И если мой послужной список хоть что-то значит, то я когда угодно могу встретиться с миллиардером, у которого пенис двадцать четыре сантиметра, который способен приготовить мне молочный коктейль, да и еще владеет островом.

— И тогда я сказал Джей-Зи: «Слушай, Хоу, ты не можешь просто взять и вырезать Канье из этого альбома. «Watch the Throne» принесет тебе кучу бабок. Тебе нужно помириться с ним, и Кардашьяны сделают пластинку мульти-платиновой. Я знаю, как работать с этими людьми. К тому же, я купил Блю Айви кукольный домик с мраморными столами, так что они меня любят».

Застрелите меня сейчас же. Этот парень не прекращает сыпать именами с тех пор, как мы зашли в популярный бар а-ля гольф-клуб. В «Большом Яблоке» лето, суббота, и народу здесь битком. Бар кишит миллениалами: девочки в коротких топах и шортах с высокой талией флиртуют с мускулистыми парнями, которые носят обтягивающие майки и из глиняных кружек потягивают «Ипу» из микропивоварни.

Мы играем в гольф по второму кругу, и на этом отстойном свидании меня спасает только клюквенная водка. Джошуа, спутник Сэм, и Кайл, мой спутник, музыкальные продюсеры в лидирующей фирме города.

И они не позволят вам забыть об этом. Они пересказывают истории, связанные с их работой, и смеются так, будто что-то из того, что они говорят, реально смешно или интересно.

Кайл еще ничего не спросил обо мне и без конца демонстрировал мерзкую привычку чесать и мять свои шары сквозь полосатые голубые шорты. Ты там ловишь моллюсков, что ли? Ищешь сокровища Олимпа? Я хочу посоветовать ему купить трусы побольше или использовать детскую присыпку, но тогда придется слушать его, говорить с ним, а я пытаюсь держаться отстраненно, пока мы не пойдем домой.

— Боже, я почти попала в лунку с одного удара! — Сэм поднимает клюшку в воздух и обнимает Джошуа.

Я пытаюсь сказать ей, что на поле для гольфа нельзя попасть в лунку с одного удара, но это бесполезно. Она увлечена и хочет заняться сексом, и они с Джошуа движутся к цели семимильными шагами.

Почему это происходит со мной? Я задаюсь этим вопросом, сидя в туалете гольф-бара. Пол вроде как кружится, и мне становится ясно, что я пьянее, чем думала. Почему ты не замечаешь этого, пока не оказываешься в туалете?

Но, если серьезно, у меня на лбу татуировка с надписью «Олухам НЮ сюда»? Неужели я привлекаю только мерзавцев? В последний раз у меня были отношения в колледже, и, кажется, каждого парня интересовали те мои губы, что между бедер, а не на лице. Я охренительно устала.

Не успев отговорить свою жалкую, пьяную задницу от поспешного решения, я вытаскиваю свой телефон.

Джемма: «У меня на лбу есть тату, призывающая придурков оприходовать меня?»

До появления имени Оливера на экране моего смартфона проходит одна или две минуты. Все еще сидя на унитазе, ну или скрываясь от своего спутника, я открываю сообщение.

Оливер: «Разве что невидимая, потому что я ничего не видел. А я наблюдал за твоим лицом, когда оно поднималось и опускалось у специфической части моего тела, потому, думаю, я бы знал».

Джемма: «Отлично подмечено. Прямо сейчас я прячусь в туалете, потому что мой спутник не прекращает сыпать именами знаменитостей, с которыми работает. Спаси меня».

Вообще-то, я не хотела это писать, но мои пальцы пьяны, а во мне просыпается желание. Пьяные сообщения — это плохо, особенно когда они предназначены тому, кто должен быть исключительно приятелем для траха.

Оливер: «Ненавижу таких идиотов. Ты всегда можешь соврать о месячных. Или скажи ему, что у твоей вагины есть зубы, как в том фильме».

Его предложение вызывает у меня хохот, и я не могу остановиться. Кто-то, должно быть, моет руки и слышит доносящийся из кабинки пьяный гогот какой-то девицы. А я погружаюсь на новый уровень.

Джемма: «Ты прекрасно знаешь, что мое тако не кусается. Чем занят? Похоже, пришло время для воскресного пирога?»

Оливер: «Ты только что обозвала секс пирогом? В таком случае, в следующий раз приноси взбитые сливки. К сожалению, я на конференции в Нэшвилле. Так что в другой раз».

Черт. Это плохо, что мое сердце пропустило удар, когда он написал, что не в городе? Наверное, это из-за того, что я пьяна, возбуждена и знаю, что единственный пенис, точно способный унять этот зуд, принадлежит конкретному парню.

Джемма: «Тебе нравится кантри?»

Откуда взялся этот вопрос? Не знаю. Просто я еще не готова вернуться, и смс-разговор с Оливером кажется куда более увлекательным.

Оливер: «Я заучка из Калифорнии. Как ты думаешь? Нет, Нэшвилль не в кругу моих интересов. Но это красивый город. Бывала здесь?»

Джемма: «Я двадцатипятилетняя девушка из Нью-Джерси, у которой по горло кредитов на учебу. Я нигде не была, кроме берега Джерси. К тому же, я не миллионер».

Оливер: «Хм-м, кто-то гуглил меня?»

Черт. Попалась. Но я знаю, что Оливеру плевать.

Джемма: «А если и так, ты вознаградишь мою честность путешествием на Бали?»

Мне не хотелось казаться требовательной девицей, но, повторюсь, всему виной алкоголь. В конце концов, моя задница замерзла, и мне правда нужно освежиться и выйти отсюда.

Оливер: «Смешно, будто у меня есть столько свободного времени. Иди домой, Джемма. Тебе нужно отоспаться перед завтрашним рабочим днем. Поговорим на следующей неделе».

Я принимаю это за прощание и хмурюсь, потому что он прав. Мне и правда стоит убираться отсюда. Я пишу Сэм, наверняка обжимающейся в гардеробе с как-его-там, что иду домой.

И даже не утруждаюсь сказать «пока» Кайлу. Скорее всего, он все еще балаболит, даже не заметив, что я в туалете вот уже двадцать минут.

Глава одиннадцатая

ОЛИВЕР

Нью-Йорк и его жители трудятся до седьмого пота, они жесткие и непреклонные. Мы работаем на износ, слишком много времени проводим в офисе, развлекаемся, словно солнце никогда не взойдет, и вдобавок обладаем острыми как бритва языками.

Но летом, на три жалких месяца, мы отходим от нашего беспокойного образа жизни и отправляемся в маленькое местечко, где, если вы знамениты, все знают ваше имя. И где у каждого есть пляжный домик стоимостью в несколько миллионов долларов.

Правильно, в Хэмптонс.

Будучи калифорнийцем, я обожаю передышки. Куча трудоголиков стекается в причудливые пляжные города, подальше от суеты и шума мегаполиса. Коллективный выдох сотрясает сообщество, когда каждый уезжает на длинные выходные, чтобы напялить широкополые шляпы от солнца и шорты с рисунком лобстера.

Я купил дом в Монтоке год назад, отличная сделка на два миллиона. Это крытый дранкой старый дом в стиле нантакет, окрашенный в темно-серый цвет, благодаря которому тот кажется состаренным. Внутри преобладают белые и кремовые тона, а через огромное окно виден бесконечный бассейн и личный пляж.

Кажется, владеть домом с четырьмя спальнями несколько излишне, ведь я одинокий парень, живущий в нем от силы восемь недель в году. Но... почему-то мне очень важно показать себя и стать частью летней толпы. Хэмптонс не только для отдыха. Здесь отлично налаживаются отношения и заключаются сделки.

Потому я в первые же официальные выходные сезона или во вторую неделю июля, известную всем как священную, одет во все белое. На вечеринке, на которую все хотят попасть, но куда приглашают только избранную сотню. Показать себя и посмотреть других. Кто-то на это вечеринке собирает самые пикантные сплетни.

Я же охочусь на нового партнера, который поможет профинансировать мое последнее детище.

— Знаешь, я могу помочь начать разговор. — Бринн посылает мне улыбку и берет под руку своей загорелой и гладкой рукой.

Я поворачиваюсь, и взгляд натыкается на рыжеволосую бестию. Бринн — ходячий секс на палочке. Длинные пламенные локоны, выразительные высокие скулы, искрящиеся зеленые глаза и фигура «песочные часы», завернутая в белое короткое платье, больше похожее на бодиарт.

Она из тех, с кем я время от времени сплю. Она местная и постоянно бывает на подобных вечеринках. Мы не виделись около года, но, когда она узнала, что я в Хэмптонсе, и позвала меня поужинать, я понял — она будет отличной спутницей на Белой вечеринке. Бринн может флиртовать с кем угодно, даже с престарелыми извращенцами, контролирующими венчурные фонды города. Именно с ними мне сегодня нужно пообщаться.